Андервуд. Том 3

Глава 17 В поисках правды

Саймон, не спеша, шёл по пустынному лабиринту улиц. С утра воздух был холоднее обычного, и со рта шёл пар. Интуиция и здравый смысл предупреждали его о ловушке, но план как раз и заключался в том, чтобы в неё попасть. Противник должен прочувствовать беспросветную безнадёгу, а если дать ему ощущение равной борьбы, то он воспрянет духом.

Нет никакого противостояния. Есть только его, Саймона, разрешение на «пожить ещё чуть-чуть». Одна из самых жестоких пыток — отобрать у человека право распоряжаться собственной жизнью. Намекнуть, что в любой момент она может быть прервана.

Помни о смерти.

Ежедневно. Ежечасно. Ежесекундно.

Так себя чувствуют приговорённые к казни. Адам пройдёт через это сполна. И неважно, сколько уйдёт сил — Мясник отнял у него не просто деньги и камни. Он забрал мечту и доверившихся ему людей.

У Саймона не осталось никого, кроме единственного преданного ученика. Все причастные к школе умерли, и у него нет возможности свободно ходить по Андервуду как законопослушный гражданин. После того, что он сделал, никто не захочет у него учиться, а если и рискнёт, то подвергнет себя опасности.

Отвечать за новые смерти он не собирался. Чтобы из ростков выросло здоровое дерево, нужна питательная среда. К сожалению, Саймон не способен её дать будущим ученикам. У них должно быть место, где они могут отдыхать душой, должны быть родные и семьи, о которых хочется заботиться. На худой конец — подземная держава и её интересы. Иначе какой смысл? Что им тогда защищать? Собственную одичалость?

Нет. Такого он не допустит, не будет плодить одиночек. Хватит с него испорченных жизней. Однако перед тем как завязать, осталось взыскать парочку долгов. Один из которых он был готов забрать прямо сейчас.

Никак не скрываясь, Саймон шёл в своей старой остроконечной шляпе и растворялся в звуках, запахах и образах волшебного города. Ята, его дорогая спутница в ножнах, готова была напиться крови врагов по одному его капризу. Для неё воля хозяина — закон. Всегда хладнокровная и острая, она смотрела в будущее, била на упреждение. Этот клинок, спаянный богиней — внешнее продолжение его сосуда. Никогда не предаст, ничего не попросит взамен.

«Может, у меня нет судьбы? Может, оно так уготовано с самого начала? Я маленькая деталька во всём этом замысле. Без права выбора…»

— Ты всё-таки пришёл.

«…без возможности жить как все…»

— Саймон, ну ты реально дурак. Я думал, не сработает.

«… Вот так, значит. Ты бросила несмышлёного мальчика в это проклятое место, сделала из него идеального убийцу… Чтобы что?»

— Взять его!

«Чего. Ты. Добиваешься?»

Ярко-синий клинок кляксой прочертил пространство, и первая голова Красного плаща соскользнула на землю. Десятки врагов спрыгивали с крыш, стреляли магическими снарядами из внезапно открывшихся ставен, заставляя его носиться ураганом по дороге между рядами домов.

Это был настоящий танец смерти. Кровь не успевала упасть на землю, как он убивал следующую жертву. Саймон не даст распоряжаться своей жизнью. Никому. Даже богине.

Защитные артефакты врагов помогали впитать один, максимум два удара, но не больше. Шляпа отправилась высоко вверх, описывать круги, и когда всё внимание было сосредоточено на нём, это хитрое оружие незаметно влетало в окна и впивалось в лица чересчур рьяных магов.

Саймон рывками добирался до её жертв, вынимал из черепа и снова кидал остроконечный «бумеранг» в странствие.

Адам бездумно бросил на него своих подчинённых. Можно сказать, отдал на кровавую жатву. Сам же не высовывался, да и Саймон не собирался вот так просто лишать того жизни. Пусть смотрит. Пусть теперь живёт с этим.

Мастер ускорился и стал резче. Поставленный блок он с искрами сминал и отталкивал противников. Те словно тряпичные куклы разлетались в стороны, ломали двери и окна. Все стёкла в округе разбились вдребезги от вибраций. Часть домов загорелась от неточных выстрелов магов. Вмятины и дыры в каменной кладке возникали тут и там.

Кто-то додумался превратить мостовую в ледяной каток, но Саймон использовал катапультирующую печать, и вся эта схватившаяся корка вместе с частью врагов взмыли вверх.

Когда кристаллики замёрзшей воды, пыль и крошка заполонили всё пространство улицы и вот уже готовы были разлететься по округе, произошло нечто необычное.

«Интересно».

Вся эта хаотичная масса вдруг застыла, будто напоролась на непробиваемое стекло, а вот Красные плащи и их останки выбросило наружу. Область, где происходила драка, накрыл непроницаемый прозрачный барьер.

Ята коснулась кончиком мостовой. Саймон чувствовал нарастающее давление. Внутри «пузыря» никого не осталось. Постепенно клинок всё сильнее и сильнее впивался в землю.

Полукровка создал тёмный сгусток энергии и пульнул в магическую стену. Снаряд с шипением разбрызгался по ней и сполз на землю, не причинив ущерба.

«Тюрьму» возвёл сильный маг.

Льдинки растаяли и выпали дождём. Часть из них была с примесью крови, и со стороны казалось, что наступил конец света. Байки андервудцев про гнев богини именно так и представлялись в книгах.

«Я буду жить, как мне удобно. Если хочешь убить за это — убивай. Если нет, то проваливай. Не надо было меня спасать».

Внутрь влетели два мага. Их скорость не дотягивала до молниеносной, но это уже не простые соперники. За долгие годы сражений полукровка научился оценивать противников. Первый из них ударом наискось попытался отвлечь на себя внимание справа, а второй заходил слева и целил в ногу, чтобы забрать преимущество в скорости.

«Умно, но ничего не выйдет».

Сказав это про себя, Саймон принял на Яту удар и хотел уже рвануть вперёд, но оказался медленней, чем обычно. Лишь в последний момент он сообразил подпрыгнуть. Из-за этого приземлился на спину, перекатился и снова стоял на ногах, но уже не в позиции атакующего.

Впервые за долгое время сражений против людей ему пришлось обороняться.

Уровень гравитации повысился. Вес Саймона становился всё больше и больше с каждой секундой, а следовательно, он терял в скорости. Барьер фиксировал область с новыми условиями, и это позволяло вражескому магу экономить ману. Заклинание не нужно было пересоздавать, а всего лишь поддерживать в одном месте.

Близнецы оказались искусными фехтовальщиками. К тому же ограничения на них не действовали. И была ещё одна проблема. Кажется, он понял, зачем ему «скормили» тех бездарных Красных плащей.

«Сомс», — прорычал про себя Саймон.

Приёмный отец снабдил Адама информацией и помог придумать ловушку. Кайзер глуповат для такого плана.

Всё просто.

Мастера измотали, заставили поверить в себя и ослабленного бросили против двух искусных магов. Сомс знал его как облупленного и верно сделал выводы: дал возможность покрасоваться силой.

Ярко-синий клинок потускнел, а тело постарело, как это обычно бывает при чрезмерном расходе маны, и вот теперь два гранд-мастера, не меньше, наседали на него, заставляя ещё больше тратить драгоценную энергию.

«Отрезать отступление, измотать и лишить главного козыря. Сукин ты сын, всё продумал».

Близнецы наседали с разных сторон, двигаясь как единое целое. Ни один противник, уступающий им в скорости, не сможет противостоять такой боевой машине. Саймон усилил расход внутреннего резерва, уклоняясь от колющих и режущих атак.

Враги не гнушались и магией. К сожалению, барьера как у Ника Саймон не имел, поэтому приходилось часть заклинаний разрубать мана-мечом, а от других уклоняться, часто менять позицию и быть начеку.

В основном это были едва заметные острые нити, способные прошить человека насквозь. Гадкая магия. Стоит такой попасть в руку, как срежет кусок мяса вместе с костями. Обычный глаз их не в состоянии уловить, но органы чувств полукровки позволяли держать эти трюки в поле зрения.

«Один из них следит за барьером, а другой нагнетает давление», — быстро думал Саймон. — «Понять бы ещё, кто за что отвечает. Уродов не отличить!»

Очень важно первым убить барьерщика, чтобы сменить локацию и драться на своих условиях. Оба противника носили чёрные комбинезоны, а на шеях странный аксессуар в виде бус с большими зелёными сферами.

Когда Саймон в очередной раз прошмыгнул мимо смертоносного меча и неудачно атаковал в спину врага (неудачно, потому что того прикрывал напарник), он увидел тянувшуюся вдоль позвоночника ленту с такими же бусинами. Она переходила в пояс и наматывалась на торс, не мешая передвижениям.

Через три минуты жаркого боя цепкий взор мастера уловил исчезновение одной бусины на шее, но эта цепь из емировых звеньев плавно перетекла по всем телу, и на место исчезнувшего самородка тут же «встал» новый, выехавший снизу.

«Они оба как грёбаные хранилища руды!»

Теперь понятно, каким образом близнецы не выдыхались и поддерживали столь сильные заклинания в постоянном тонусе. Ещё и сражаться успевали. Адам не пожалел денег.

Это означало, что врагов не получиться измотать — у них больше ресурсов.

Саймон не восстановился полностью после путешествия, так как схрон в сожжённой усадьбе был разграблен. Годичная нагрузка без должной емировой подпитки — слишком большой срок. Потому у врага были все шансы на победу.

Эти ребята не из Южного штаба. Чтобы взрастить гранд-мастера нужно минимум пять лет упорных тренировок и финансовых вложений. Кайзер же сделал ставку на носителей угроз, но, видимо, имеющиеся кадры против Саймона бесполезны. Зато эти двое идеально подходят. Опять Сомс подсказал.

«Заскулил и полез к папочке», — с презрением подумал он об Адаме. Насчёт командира у полукровки были свои планы, а сейчас надо разобраться с текущей проблемой.

А заключалась она в ещё большей потери манёвренности. Если он ничего не придумает, то молодчики Рочестера покромсают его на куски. Такие дела.

Пришлось подключать всё своё мастерство. Отбив боковой удар, сенсей пинком в живот отправил в полёт близнеца номер один. Спасибо Нику за науку. Добивать смысла не было — всё равно напарник защитит, значит, в это окно надо разобраться именно с ним.

Ята запорхала в умелых руках, заставляя второго брата уйти в глухую оборону.

«Ну же, давай!»

Спёртый воздух, словно кисель, мешал нормально двигаться, но Саймон умудрился сделать молниеносный рывок, потратив в четыре раза больше маны. Это позволило сменить траекторию после контакта клинков и врезать магу в глаз с локтя. Близнецу грозила полная дезориентация. Однако мастера ждал сюрприз.

Уловка не сработала.

Точнее сработала, но урона не нанесла: локоть отпружинил от барьера, и ударившего оттолкнуло назад.

Если бы можно было замедлить время и внимательно всмотреться в лицо шерстяного убийцы, то лёгкая улыбочка краем рта могла бы смутить наблюдавшего.

Не зря его звали сенсеем. Саймон хорошо чувствовал пространство и, находясь в воздухе, в полуразвёрнутом состоянии выпростал руку, из которой яркой синей вспышкой зажёгся язык пламени. Он одновременно ослепил противника и пульнул тело фехтовальщика со страшной скоростью вперёд.

Но не в близнеца номер два, нет. Маг успел бы среагировать. А в первого — того, что уже встал и подходил к сражающимся. Неимоверной силой сенсей зафиксировал клинок в одном положении. Любой другой человек не выдержал бы таких перегрузок.

Промчавшись по прямой, Саймон высек сноп искр от опускающегося в блоке меча. Слишком поздно. Удар достиг своей цели — в бедро. По телу близнеца пробежали волны пульсирующей энергии, защитные артефакты лопались тут и там с характерными хлопками. Одним махом сенсей снёс их все и, что немаловажно, рассёк тёмный комбинезон.

Однако ценой этому было столкновение с барьером. Из него тут же выбило дух, а в глазах потемнело. Полукровка упал мешком на землю. Будь враг проворней — Саймон бы уже валялся мёртвым, но нет. Он выживет. Он покажет этим выскочкам, кто тут настоящий мастер.

Теперь, когда он знает, кто за что отвечает, стало легче. Полукровка сосредоточится на барьерщике. На том, у кого одежда целая.

Саймон не обольщался насчёт раны гравитационного мага. Тот быстро залечил порезанное бедро емировым камнем. Сенсей мог бы создать тёмный выброс, как в случае с бандитами-кочевниками, но для этого требуется время и концентрация. Тогда ему не мешали лучшие мечники Андервуда, и он за пару минут сварганил смертоносное заклинание, потратив весь свой запас маны.

Здесь придётся разбираться по-другому. Он чувствовал, что усилий приходилось прилагать всё больше. Тело постарело лет на пятнадцать, но ещё боеспособно. Навряд ли кто-то посторонний рискнёт зайти внутрь барьера — его просто прибьёт разлетающейся тут и там магией. Так что остальные плащи как падальщики наблюдали снаружи.

Саймон выцепил надменный взгляд Адама и сблокировал очередную атаку гранда. Также он увидел, что у барьерщика цепочка камней движется быстрее. Всё-таки на него нагрузка больше.

«Поэтому что мы сделаем? Правильно — подкинем засранцу работёнки».

Узнав, кого убирать первым, он не сбавлял темпа. Кружил как хищник рядом с магом. Близнецу даже пришлось усилить напор гравитации, и теперь он тоже терял емирову руду как проклятый.

Саймону рассекли левое плечо. Пустяковая рана, но звоночек тревожный. Он не помнил, когда в последний раз вообще получал травмы от меча. Воодушевлённые, братья с криком усилили напор.

Мастер молчал.

Сосредоточенные блоки, плавные, насколько это можно, движения и чистое искусство владения клинком были его ответом. Шляпа, увы, валялась на мостовой. В таких условиях особо не полетаешь. Маг гравитации зазевался и получил сокрушающий боковой удар ногой в колено. Послышался хруст.

Сенсей облизнул губы, а Адам на крыше нервно сглотнул. Барьерщик тут же спрятал брата за двухметровым куполом. Саймон выпрямился и посмотрел на Кайзера, пока близнецы залечивали раны.

— Убейте его! Что вы там возитесь! — не выдержал командир Южного штаба.

Передышка полукровке пошла на пользу, он достал все запасы емировой руды, что у него были, и поглотил их. Негусто, но второго шанса сделать это не будет.

Маг барьеров стремительно терял бусины одну за другой, а вот давление на полминуты пропало, и Саймон почувствовал себя пушинкой. Однако стоило второму куполу исчезнуть, как сила тяжести снова придавила к земле. Близнец залечил рану и готов был драться дальше.

Схватка двух матёрых волков и тигра — так это можно было описать со стороны. Мечники наседали, давили числом, а крысолюд грациозно выпутывался из всех ловушек, что ему расставляли. Но долго этого не могло продолжаться, и второе ранение не заставило себя ждать. Клинок угодил в торс. Боковой удар рассёк кожу на полсантиметра. На землю пролилась первая кровь Саймона.

Он пригнулся, хватаясь за брюхо, словно раненное животное, и нетерпеливый «волк» дёрнулся добить соперника.

— Нет! Стой! — крикнул ему брат, но было уже поздно.

Хлопок, и оскалившийся мастер рукой с мечом отбил лезвие врага, а второй, в которой откуда-то взялась остроконечная шляпа, отрубил конечность по локоть. Зазевался серый.

Они думали, враг ослаб, но это не так. Саймон специально отступал в это место и раскрылся. В ход пошла актёрская игра и вот он уже поднял своё второе оружие. Глупцы.

Хоть шляпа и была острой, но не такой, как Ята, потому пол-лица сенсея забрызгало кровью. Он редко марается, предпочитая филигранную точность, но сейчас показал врагу клыки.

Он тоже может ими рвать когда нужно.

Близнец закричал от боли, но вскоре артефакты погасили её. Рана затягивалась, края переставали кровоточить, и снова барьерщик прикрыл нетерпеливого брата. Этим самым он показал, кто из них старший и более опытный.

Пока кость, мышцы, сухожилия и нервы образовывали культю, Саймон воткнул Яту в землю и свёл руки вместе. Появилось время бабахнуть на славу.

Но как только он сосредоточился и на треть прочитал заклинание, сзади рывком приблизился новый враг. Пришлось прерваться и уйти в сторону. Лезвие меча просвистело совсем рядом, а в лицо полукровке должен был прилететь огненный шар, но получился какой-то жалкий пшик. Пламя, сконцентрированное в руке Адама, растворилось в воздухе.

При этом движения командира Южного штаба были вялыми, а сам он еле держался на ногах, но свою задачу выполнил — помешал решающему удару Саймона.

— Дай мне защиту, идиот! — прорычал он вышедшему из строя близнецу.

Выходит, помимо давления этот маг ещё и поддерживал грави-барьеры вокруг себя и брата. Так вот почему остальные плащи не входили! От них банально не будет толку.

По распрямившемуся Адаму он понял, что теперь у него три противника. Старые товарищи ринулись в бой. Передвижения оппонента были на тех же скоростях, что и у близнецов.

Приходилось блокировать тяжёлые удары Кайзера, ведь он обвешан артефактами с ног до головы и боялся за свою жизнь как никогда.

— Что-то ты постарел, грязная крыса, куда делась твоя уверенность? — бывший адъютант успевал ещё и позлословить. — Ты ответишь за жизни ребят, предатель!

Сенсей старался сохранить дыхание и не отвлекался на реплики съехавшего с катушек командира. Сзади промелькнул удар, пришлось сделать шаг вбок и пропустить ещё одно касание клинка, в это раз по рабочей руке.

Близнецы сменили тактику. Теперь они не нападали двое. Барьерщик делал это вместе с Адамом, а грави-маг сосредоточился на нагнетании давления и щитах союзников. Лёгкие сжало, дышать стало неимоверно трудно, но не всё так плохо — слаженность атак существенно снизилась.

Кайзер был на эмоциях и бездумно срывался, порой не давая близнецу завершить манёвр.

— Получай!

Клинок уколол Саймону грудь слева. Он отскочил назад, чтобы не дать усугубить рану. Теперь кровь сочилась по всему торсу. Ята окрасилась в серый цвет, а мышечная масса таяла на глазах, тело ссыхалось и покрывалось морщинами.

Проклятый грави-близнец старался вовсю. Бусины на его шее исчезали одна за другой. Казалось, будто это змея ползёт от торса к голове. Расход емировых камней стремительно рос.

«Не выдержу», — пронеслось в мозгу.

Зрение отказывало, тёмные пятна застилали обзор — это мешало обороняться и делать контрвыпады. А ещё чёртовы магические нити царапали тут и там, оставляя тонкие порезы.

— Что с тобой? Что за атака? Соберись! — выкрикнул Адам, после того как Ята неуклюже пробороздила воздух в целом метре от противника, там даже намёка не было на цель.

Запертый в ловушке, Саймон метался, словно лев, пытаясь пробить решётку, но всё напрасно: удавка скоро сдавит горло так, что невозможно станет дышать.

«Этого ты хотела?»

Удар. Блок. Шаг в сторону. Отскок.

«Скажешь мне правду?»

Движения мастера были машинальными, тело само по себе отражало атаки мечей, но проворонило выросшее из ниоткуда каменное копьё. Оно сломало рёбра с левой стороны и отбросило полукровку на землю.

Кувырок. Встать. Отбить. Шаг назад.

Изо рта пошла кровь. Он качался маятником. Однако из, казалось бы, хаотичных движений складывался узор обороны, и в последний миг он блокировал напор двух мечников. Те понимали, что время на их стороне, потому не рисковали слишком откровенно атаковать.

«Для чего я появился на свет и кто…»

Снова пропустил колющий, на этот раз в живот.

«…такой Ник?»

Кишки Саймона вывалились наружу. Он упал на колени, время замедлилось.

«Дрянная девчонка».

Найденный в странствиях мёртвый Жнец не давал ему покоя.

Кровавый сгусток сорвался с губ и медленно стекал на мостовую

«Будешь молчать?»

Ята почернела окончательно. Адам с победным криком выбил клинок из ослабшей руки мастера. Меч кувыркнулся и упал в пяти метрах от хозяина.

— С-Д-О-Х-Н-И!!!

Перекошенное в ярости лицо Кайзера, словно по буквам произносило это простое в своём значении слово. Кто-то каждый день рождается и умирает. Исключений нет.

Саймон не собирался сдаваться — не в его правилах. Он понимал, что сейчас пожертвует всем. Снимет божественную печать. Вопросов было всего два.

Какой теперь смысл в его существовании?

И есть ли хоть одна причина оставаться человеком?

Он не будет жить чужой мечтой — пусть Ник сам идёт к своей цели. И он не сможет жить как все — бешеных псов убивают.

«Всё, что у меня осталось — это правда».