Андервуд. Том 3

Глава 21 Самый сильный хищник

Километры неслись, сознание то выплывало наружу, то снова от боли покидало его. Казалось, он провёл так в седле неделю или даже целый месяц. Это была пытка, сравнимая с вечной агонией. Его регенерация излечивала ткань, камень её стирал, рвал на части кровеносные сосуды и оболочку органов. Новые клетки не успевали восстановить свой функционал.

Это была злая смерть. Попади яд на кожу — можно было бы срезать окаменение, на худой конец отрубить конечность, но Ганс всё так просчитал, что Жнец теперь был в вечной ловушке. Где слабым звеном было лишь сознание — как только он перестанет бороться за жизнь, как только разрешит себе хоть секунду слабости, задумается над лёгким исходом — всё станет бессмысленным: его путь, его жизнь в этом странном подземном мире.

Он не может просто так сдаться, когда на него смотрит дочка.

«Какой пример ты ей подаёшь?»

Всё лицо и тело было покрыто потом, его трясло в лихорадке, когда приходил в сознание, но дорога всё не заканчивалась. Он научился попадать в такт с движениями варана и немного привык к вспышкам боли. Если Брогг его не убьёт, можно попытаться отыскать руду. Да, точно.

«В таком состоянии? Да ты заснуть нормально не сможешь, не то что куда-то пойти, а если на тебя нападут?»

«Заткнись, ублюдок».

«Давай, мечтай и дальше, ты уже один раз отдал себя в руки смерти — что мешает это сделать сейчас? Раз и всё закончиться».

— Заткнись!!! — проорал он вслух.

Волна ярости так захлестнула сознание, что он дёрнулся и почти слетел с варана. Ноги поволоклись по земле, натыкаясь на камни, но сделать ничего нельзя — любое напряжение мускул блокировалось повреждёнными мышцами живота, боль мешала всему.

Неожиданно варан остановился. Брогг спрыгнул со своего и тяжёлыми шагами подошёл к сбруе. Ник видел только его огрубелые ступни. Подошва с толстой коркой на них примерно в три сантиметра — такая точно защитит стопу под большим весом владельца.

Верёвочный звук, и вот он съехал на землю. Из положения сидя завалился набок и пытался сообразить нечто вроде медитации, экономя силы.

Крысолюд поднял его и понёс на обочину, полную сталагмитов и притаившихся слизней. Бросок — и тело Ника упало как мусор. Ещё вчерашний Брогг, приятель и просто хороший парень, без лишних церемоний отловил слизня и присел рядом со Жнецом.

— Пора ужинать, жри, — он прислонил к ногам Ника эту гадость и держал, пока трусливый санитар подземелий не присосался к мясу.

Кислота выделилась, и хоть парень не был мёртв, это не помешало белёсой жирной личинке насладиться человечинкой. От новой накатившей боли его вырубило. Последнее, что он видел — это удаляющиеся ноги крысолюда.

«Не забуду. Никогда не забуду».

Спустя какое-то время Ник очнулся от жгучей боли в груди. Открыв глаза, он увидел, что со всех сторон его окружили падальщики. Кто в ногах, кто на груди, один со спины и самый наглый лез склизкими усиками ему в лицо, будто собака, принюхиваясь к неизвестной пище.

Он разом ощутил по всему телу наплыв ожогов и попытался стряхнуть уродцев.

Однако те крепко уже устроились, и отпускать свой ужин не собирались. Двигаясь, он только разбередил раны. Поблизости варанов уже не было. Брогг бросил его подыхать в точности с приказом Ганса — как последнюю псину.

Левая рука дотянулась до липкого тела слизня, одного из шести, что ему сейчас вредили, и крепко сжала желеобразную кожу. Так, что вырвала кусок.

Извиваясь, тварь забулькала, но, как безмозглая скотина, всё равно не могла отказаться от пищи. Видимо, в этой части пещер они давно не ели вкусненького.

Борьба продолжилась. Один за другим он вырывал куски, пыхтел, зрение то и дело пропадало, но Жнец заставлял себя не терять сознания — иначе это будет в последний раз, когда он увидит свет.

Вдруг его усилия увенчались успехом, и раненый слизень отпустил бедро. Оставляя склизкий след, эта личинка, работая всем телом, кинулась прочь. Остальные тоже отлепились и поползли вверх по стенам.

Ник сглотнул от облегчения: кажется, ему дали шанс. Привстав на локте, израненный человек осмотрелся и понял, почему падальщики ушли — на него из темноты красными глазами пялился пещерный волк.

Этот зверь тоже был ранен. Кровь стекала с туловища на лапу, он был исхудалый, шатался, но всё ещё страшен для большинства обитателей этих мест. Рыча, хищник приближался к счастливому подарку судьбы. В таком состоянии он навряд ли бы догнал серьёзную добычу, а тут привалило несколько десятков килограммов отборного мяса. Самое то, что бы насытится и зализать раны.

Голова Ника лежала на каменном полу — он уже понял, что если судьба подкинула неприятностей, то будет сыпать до самой макушки. Такова жизнь. День сменяет ночь, жизнь — смерть, всё в едином цикле. И надо же было им встретиться с этим хищником именно в таких обстоятельствах?

Рык усиливался, клокоча из утробы волка. Он подошёл на расстояние рывка и внимательно следил за человеком. Всё, что ему осталось — добить жертву. Он уже чуял его кровь. Наконец, настала та секунда перед броском, когда всё живое замирает и слышен только стук сердца.

Человек прикрыл глаза. Пора!

Зверь прыгнул. Пасть щёлкнула, но… Почему так больно? Что это? Ничего не понимая, хищник пятился назад, царапая когтями камень. Толчок, и ему это удалось. Тело человека, нет, какого-то странного создания, впилось ему в шею и не отпускало. Облезлый пещерный волк чувствовал, что попал в западню.

Он тащил и тащил за собой «добычу», визжал, скулил, рвал когтями этого полумёртвого противника, но всё напрасно.

Его душили. Ему перегрызли горло, а потом хрустнула шея. Монстр присел на лапы и смотрел в пол, глаза закатывались, конечности давно перестали шевелиться, и вскоре вздымающийся живот замер. Зверь испустил дух.

Ник разжал крокодильи челюсти.

«Не сегодня, дружок».

Метаморфоза была мерзкой, но он заметил одну особенность. В личине хладнокровной рептилии отравление переносилось легче. Вероятно, это связано с высоким болевым порогом крокодилов. Ник даже смог отползти в сторону, хоть это и далось нелегко.

Беглый обыск отобрал ещё одну надежду — антиболевой амулет Брогг всё же изъял у него, как и плащ с прочими артефактами, облегчавшими жизнь.

Ник был один в богом забытых пещерах, умирающий, без еды и каких-либо сил сопротивляться новым тварям. Единственное, что его спасало от неминуемой гибели — это невосприимчивость к температурам и крепкий иммунитет.

Он мог валяться в любой луже, никакие переохлаждения или воспаления лёгких ему не страшны.

«Ну да и без них всë скоро превратится в камень».

Ник откашлялся кровью и сел, прислонившись к стене. Труп волка был совсем рядом. Слизни пока не спешили его обрабатывать. Боялись другого хищника. Сейчас это единственный источник пищи на многие дни вперёд.

Эта мысль не была для него ужасной, скорее прозвучала в мозгу прагматичным тоном. Простая математика, цифры и факты. Да ему больно и противно жрать волчатину, но придётся. Даже если желудок потом вывернется наизнанку под действием окаменения, но что-то да усвоится. Сейчас любые средства хороши, чтобы выжить.

«Я всеяден».

Монстры для обычных людей как отрава… Крокодильи челюсти неплохо справились с этой пищей. Первый проглоченный кусок едва не вырубил его от нахлынувшей боли, но надо бороться, успеть вылечиться до того, как исчерпается запас душ. Поддержание формы не вечно, а ему ещё нужна регенерация.

В общем, часа через четыре он покончил с мясом. Съел, сколько мог, и спрятался за сталагмитами уже в человеческой форме, вырубившись скорее от боли, нежели от усталости.

Проснувшись, он обнаружил, что тушки волка уже нет. Плюсом было то, что во время отдыха его никто не трогал. Снова началась схватка за существование.

Единственная разумная мысль, пришедшая в голову: обратится крокодилом, и вырвать из себя распространяющуюся заразу. Сказать просто, да только малейшие прикосновения к окаменевшим краям раны отзывались болью.

Чтобы добраться до внутренностей, ему придётся сначала вырвать этот застывший кусок в животе. Когда Ник его касался, казалось, каменная трубка расходилась в стороны — это тоже усложняло задачу. Ножей у него не было…

Однако смекалка подсказала выход: он использовал десять душ на баф силы и вырвал один из своих длинных крокодильих зубов. До свадьбы заживёт. Он мысленно представил свадьбу кроков и заржал. Перед глазами встала смущающаяся невеста-кайман в фате, с букетом из куриных ног, а позади — зубастые подружки…

Тупая шутка чуть не уложила его, видимо, нервы совсем ни к чёрту. Вздохнув, он воткнул зуб рядом с раной и прошёлся по краям камня, разрывая кожу. Сантиметр за сантиметром. Важно было сделать это как можно быстрей — регенерация схватывала края.

Провозившись три часа, он психанул и влил в руку сразу сорок душ, рывок, и каменная дрянь порвала живот. Он наблюдал, как алый коралл тащит за собой внутренности. Чёрт. Дерьмо. Дерьмо.

Открылось сильное кровотечение. Его проклятая сила играла с ним злую шутку. Что бы он ни делал — та лишь усугубляла положение.

Ник упал в обморок. Позже, встав, он обнаружил, что рана затянулась. И снова на месте неё был камень. Однако дышалось в этот раз легче, словно распространение на время остановилось и опять полезло в отросший желудок с кишечником.

«Придётся регулярно вырывать. Иначе лёгким конец».

А ещё возникла одна маленькая догадка. Сейчас у него на стенках сосуда семь тысяч четыреста душ. Они безостановочно «спасали» ему жизнь.

«Неужели придётся обнуляться?» — с досадой подумал Ник.

Этот запас он кропотливо копил во время путешествия по Равнинам и теперь, выходит, напрасно? Но если это единственное решение…

В подобных размышлениях и борьбе прошла целая неделя. Раз за разом воин вырезал опухоль. Иногда казалось, что вот-вот он вычистит там всё. Ему становилось легче на следующий день, но в течение суток всё возвращалось обратно. Из-за этого Жнец не мог преодолевать большие расстояния.

Ещё Ник заметил, что души, конечно, лечат его, но их количество снижается. И чем дальше, тем больше.

Мозгами и упорством он готов был вытерпеть любые неудобства, но вот тело и нервная система говорили обратное. В день расходовалось сначала по двести душ и вот дошло до пятисот к концу недели. Эти новости не очень ему понравились.

Проклятый яд, будь он неладен, но Ник помнил одну присказку отца: чем больше и непреодолимее кажутся трудности, тем ближе ты к успеху.

На девятый день его нашёл Принц.

Друг Хозяина — плохой человек. Плохой. Почему этого никто не понимал? Принц же предупреждал его. Люди — глупые существа, слишком привязаные к своим выдумкам, ведь ясно же: Ганс пахнет угрозой, что непонятного? И как это всё разгребать?

Принц прятался в трёхстах метрах от входа в пещеру с заветными камушками. Он видел, как Хозяина большой человек-крыса увёз куда-то вперёд. Хотелось сразу же помчаться за ним, но ум ему дан не для того, чтобы слепо следовать порывам. Так поступают безмозглые сородичи. Он, Принц, не такой.

Чем можно помочь Хозяину? Его надсмотрщик сильнее варана, да какой там — целого десятка варанов! Никак не получится отбить у него Ника. Всё слишком сложно, но Принц не унывал. Он знал — Хозяин справится. Этот человек крепкий, его что-то угнетало, но и одновременно давало сил бороться. Такой где угодно выживет.

И тогда ему понадобятся белые тяжёлые штуки, что Принц сохранил, а ещё руда. Да, Хозяину очень плохо. В первый раз он видел, чтобы того сумели ранить. Может, потому, что у плохого друга был белый меч?

Такой укус просто так не заживёт. Итак, что сейчас требуется? Правильно — добыть побольше зелёных камушков, а потом срочно отправиться искать Хозяина. Только вот сделать это не так-то просто.

Варан наблюдал за приготовлениями к отъезду, застыв на потолке. Присоски и новая маскировка позволяли ему сливаться с окружением. Он внимательно следил, как захватчики перетаскивают драгоценный груз к варанам, как празднуют случившееся и как самка Хозяина кормит искалеченного доброго крысолюда.

Принцу было его жалко. Без лап, он безжизненно принимал пищу с женских рук. Его постоянно пытали. Злой человек что-то такое делал глазами, что причиняло боль раненому. Девушка пробовала защищать его, но напрасно.

Однако пленник не потерял надежду. Однажды он просто лежал на спине и смотрел в потолок. Принцу показалось, что воин заметил его, но не показывал виду.

Стало тревожно: а вдруг и остальные в курсе и готовят атаку? Но запахи и внутреннее чутьё варана подсказывали обратное. Тогда едва заметно Саймон подмигнул ему.

Самка уговорила дать немного руды крысолюду. Она ухаживала за ним как могла: кормила, поила, делала для него зелья. Правда, большую их часть отбирали, но благодаря ей пленник не умер.

Всё это длилось четыре дня, пока не прибыл Брогг. Он о чём-то поговорил со злым другом Хозяина, и спустя три часа караван выдвинулся из травянистой пещеры. Принц выждал момент и проскользнул внутрь.

Спустившись на землю, он побежал к большому скоплению спасительных камней и принялся рыть лапками. Не удержавшись, он и сам умял их штук сто. Они так легко доставались ему, что варан не знал, как быть. Природа так и тянула поглотить ещё один, потом ещё…

Вскоре ему стало плохо. Да так, что Принц потерял счёт времени. Очнулся спустя день и с ужасом понял: он только что серьёзно просчитался. Хозяин где-то там страдает, а он отдался желаниям, как какой-то глупый неразумный зверь!

В этот раз Принц справился. Тем более ему поплохело от съеденного. Будто внутри что-то менялось, и варан не понимал что. Это было болезненно. Хвостом он отстегнул две сумки с боков и наполнил их зелёными камнями под завязку.

К сожалению, повесить их назад не удалось, так что он просто взял их в зубы и покинул пещеру. Дальше его обострившийся нюх вёл по коридорам вглубь туннелей. Останавливаться на отдых он даже не смел. Очень хотелось есть, но варан не позволял себе заминок.

Можно было погрызть один камушек, но душил стыд — вдруг Хозяину не хватит именно этого кусочка? Какие потом искать оправдания? Нет, потерпит. Принц выносливый. Да, он сильный и умный. Таких ящеров надо ещё поискать.

Он уже не помнил, сколько дней прошло, но в какой-то момент нюх уловил едва заметный запах крови. Варан порядком устал и двигался на одном желании успеть.

Сначала ему встретился булыжник, покрытый засохшей кровью. Без сомнения, тут был Ник! Дальше всё стало намного проще: он находил такие «послания» вплоть до того дня, пока не наткнулся на спящего в укрытии исхудавшего человека.

«Кажется, я вовремя», — подумал Принц и с гордостью положил перед Ником две сумки, полные руды. — «Ах да, его же надо разбудить».

Ник проснулся от настойчивого тыканья чего-то холодного прямо в лицо. Он уже привык, что к нему иногда подползали всякие хищники и пытались пробовать на зуб, но особо не беспокоился. Каменная кожа не даст ему отбросить коньки так просто.

Обычно он просыпался, давал по морде очередному наглецу и дальше мучался от открывшихся ран. Пещера, словно будильник, не давала ему нормально восстановиться. Но что поделаешь — таков вселенский порядок. Одно животное поедает другое, а тут такой подарок судьбы…

В общем, он чуть не съездил по физиономии откуда-то взявшемуся Принцу.

— Дружище… Это ты? — не веря своим глазам, он убрал занесённый кулак и расслабился, вид варана удручал — схуднул тот знатно, хотя и на Жнеце живого места нет. — Похоже, тебя пора переименовать в Бухенвальд.

Ящер непонятно на него посмотрел, но Ник отмахнулся, мол, это наши человеческие шутки.

— А тут что? — в горле у него пересохло, обычно он напивался из какой-нибудь каменной «чаши», куда каплями стекалась вода с потолка. — Да ты шутишь? — говорить было больно, но то, что он увидел, заставило потерять дар речи — два полных емировой рудой рюкзака. — Это всё мне?

Принц устало лёг на пузо.

— Эй, а ну держись там, — Ник бросил ему три камня, — Подкрепись пока, — надо было сперва решить вопрос с собой, как в той инструкции в самолётах с кислородными масками: сначала надевает взрослый, потом — ребёнок.

Всего он насчитал в сумках тридцать семь штук. Больше не поместилось. Это было спасением в его тяжёлой ситуации. Руда не давала эффект обезболивания, но могла снизить распространение окаменения. Он уже забыл, что такое дышать полной грудью — страшное дело.

Нечего тут разлёживаться. Ник достал крокодилий зуб, вздохнул и снова принялся себя резать. Принц с любопытством смотрел на этот процесс — свою долю-то вмиг умял, но не было похоже, что ему хочется ещё. Странно.

А ещё Ник чуть не подавился от смеха, когда увидел глаза по пять копеек после метаморфозы в крокодила. Это так удивило варана, что он пялился на него, как на диковину.

— Да отвернись ты! — смеясь и вздыхая от боли, приказал Ник, странное сочетание ощущений, но варан реально мешал делу. — П-ха-хах, — Жнец выронил зуб и вернул обычную голову. — Всё видишь? Это я, успокойся, — он вытер накатившие слёзы и снова трансформировался.

Дальше — привычные разрезы, удаление камня, рвота от нервного перенапряжения, но перед тем как потерять сознание, он засунул внутрь себя четыре камня. На приказы и что-то ещё сил не хватило. Темнота. Провал. Сон.

Очнулся посвежевшим. Нет, боль особо никуда не ушла и всё так же надоедала. Однако душ пропало меньше — всего лишь пятьдесят. Общие траты составили две тысячи восемьсот за десять дней — чудовищно много и расточительно.

Сейчас у него четыре тысячи шестьсот. Путём нехитрого подсчёта он сообразил, что камней хватит лишь на неделю с хвостиком. За это время потеряется ещё триста пятьдесят душ. Плохо.

Ник понятия не имел как вылечиться. Да, его внутренний резерв позволял перебарывать яд и замедлять его, но это было похоже на метастазирующий рак: стоит тебе вырезать одну опухоль, как маленький остаточек разрастался заново. Бесконечный процесс борьбы, в котором ты до конца не уверен: победил или получил лишь ремиссию?

Принц подарил ему передышку. Можно было ходить и двигаться. С ограничениями, но теперь хоть добудет себе пищу! Этим и занялся. Оба исхудалые, они забрели в пещерный карман с подслеповатыми, ползающими скатами.

По крайней мере, так они внешне выглядели. Их метровые тела облепляли жëлтый пол. На вид — мясистые звери. Состав пещеры был особенный, потому обитатели не покидали её, а слизывали минеральную смесь. Влажность здесь выше, чем в других местах, а с потолка беспрерывно капало.

Короче, Ник даже не стал использовать усиления. Принц хвостом тормошил жертв, а он добивал крокодильим зубом. Всего истребили тридцать тварей и уставшие сели перекусить. Если честно, на вид убитые так себе, похожи по структуре на шляпку гриба. На вкус такие же солоноватые, но главное — ящер уминал их за обе щёки.

Приём пищи спровоцировал у Жнеца приступ, но он справился. После обеда компания продолжила набивать души и дошла до семидесяти. Ник утратил ощущение времени. Может, они тут провели двенадцать часов, а может, и все сутки. Остановились, когда варан повалился набок и отказался шевелиться.

— Ладно, сделаем перерыв. Ты скажи — руду спёр из оазиса, да? — решил он поболтать с единственным собеседником в этой дыре, Ник знал — ящер понимает человеческую речь.

Принц кивнул.

— Алекса жива? — первым делом спросил он, боясь увидеть отрицательный ответ, но с облегчением выдохнул. — А Саймон? — и снова был удивлён: чёртов крысюк жив!

Это могло значить только одно — сенсей зачем-то нужен угрозе, захватившей тело Ганса. Что бы это ни было — оно сохранило жизнь прославленному воину, пусть и сделав из него калеку.

— Они покинули оазис? — снова кивок.

Ник привстал, Принц обречённо посмотрел на него.

— Не бойся, отдыхай. Ты хороший мальчик, — он похлопал по спине варана и, надевая кастеты, активировал баф на силу.

Если все живы, значит, им надо как можно быстрей добраться до месторождения и вылечится. Запас руды там неимоверный.

Но и место, где они сейчас пребывали, было огромной находкой: взамен убитых скатов являлись новые, будто занимали освободившуюся жилплощадь. Живые «грибы» усеивали пол, выползали из нор и, как безмозглые твари, толкались за злачные места.

Хороший шанс поправить свои дела. Сжав зубы, Ник пошёл им навстречу и пусть кое-как, но принялся убивать дичь. Долбил их тяжёлыми танталовыми перчатками. Один удар — одна жертва. Помещение было размером с приличный ангар, и работы тут — непочатый край.

За десять использованных душ он получал столько же, но такая скорость его не устраивала. Он зачистил всю поляну и взял паузу. Приползли новые любители солёненького, и Ник занялся ими.

Жнец собирал души.

Улучшив своё положение в течение следующих двух дней, они решили отправиться в оазис. Ник и сам не верил, что за это время получил семьсот душ. Это была методичная и нудная работа. Пусть эти существа были слабыми, но давали те самые расходники, что позволяли обменивать у богини «благословления».

Убийство сильных врагов оказывало влияние уже на сам сосуд, на его стенки. Например, угрозы добавляли лишние слои, дающие новые способности, а мощные души усиливали их, позволяя за те же или меньшие траты иметь больший эффект от способностей.

К этим выводам он пришёл после большой выборки жертв. Сейчас пока оставалось непонятным — что ему дают ещё два слоя, полученных от Тёмных и один от носителя. К сожалению, распознавать навыки он мог только опытным путём, но всё это лирика. Главный посыл в том, что если он убьёт достаточно много сильных врагов, то сможет усилить слой с регенерацией и выработать иммунитет к яду каменного паука.

Только вот силёнок едва хватало на простеньких тварей.

«Это поправимо. Главное — теперь я знаю, в каком направлении двигаться».

Если Ганс не убил Алексу сразу, то преследовал свои выгоды: живой талантливый алхимик лучше мёртвого. Скорее всего, она будет жить, пока полезна. Или пока Саймон не расколется, а это произойдёт ох как нескоро.

Путь занял три дня — Принц окреп и значительно облегчил ему дорогу. Оба надеялись поживиться спасительной рудой, но их ждало разочарование в виде стражи у входа в пещеру.

«Какого чёрта тут делают Тёмные?»