Андервуд. Том 3

Глава 18 В мире копий

Ята за долю секунды взлетела сама по себе и увеличилась в размерах, пылая чёрным пламенем. Семиметровый клинок из маны проделал дыру в барьере, а Саймон смотрел, как опускается меч Адама.

Гравитация мигом рассеялась, и творить заклинания стало опять просто. Поэтому Кайзера оттолкнуло магическим ветром назад. Всё же лезвие оставило на старческом лбу полукровки косой надрез.

Пока Адам валялся, Ята, управляемая силой мысли, упала плашмя на барьерщика. Из него вышла отличная кровавая лепёшка.

— Нет! Нет! — закричал второй близнец, но его разрубило пополам вместе с окружающими домами. Все, кто в них был, попали под обвал.

Кайзер с ужасом смотрел, как гигантский клинок уничтожает остатки его армии со скоростью молнии. Тёмные сгустки пламени соскакивали с меча на строения, плавили их, словно кислота. Попадая на человека, эта субстанция, как скверна, разъедала без остатка плоть, превращая её в зернистую пыль.

Бесполезно было кричать о помощи, потому что возмездие накрывало всех — и виновных, и невиновных. Кто-то застал смерть утром, так и не проснувшись, а кто-то ещё долго мучился под обвалами, съедаемый порчей.

— Десница богини? — не веря своим глазам, прошептал Адам и выронил из рук клинок.

Глядя на все эти разрушения, он бухнулся на колени и стал истово молиться. Смерть гуляла в шаге от него, но не касалась.

Струи чёрного огня обтекали Кайзера, не причиняя страданий. Он содрогнулся в страхе и закрыл глаза, бешено шевеля губами.

Всё происходящее, всё существующее и бывшее с ним вдруг обессмыслилось. На него снизошло просветление. Куда он завёл собственную жизнь? На что потратил её? Поддался мирским слабостям, совершенно забыв про Миссию. Про Её наказ.

— Встать, — прозвучал рядом с ним незнакомый, сверхъестественно вибрирующий голос, властный, как тысяча королей.

Грешник открыл глаза и ужаснулся. Перед ним с распоротым животом стоял Саймон. В руке тот самый меч, но уже привычных размеров. Белки глаз пожрала тьма. Не смея ослушаться, Кайзер вскочил на ноги и смотрел, как к нему, прихрамывая, подходит смерть.

— Отрежь себе язык, — прозвучал приказ.

Руки сами собой потянулись к ножу, секунда — и влажный комок розовой плоти плюхнулся в ноги демону.

— Выколи себе глаза.

Адам и сам не заметил, как пальцы сделали страшное.

— А теперь слушай.

Его била дрожь. Кровь безостановочно шла ртом, горячими струями стекая на землю по подбородку.

— Ты никогда не увидишь свет. Ты никогда не скажешь ласкового слова ребёнку или жене. Ты никогда не услышишь их голоса.

Смысл этих фраз дошёл до него не сразу.

— Ты будешь бояться жить, — сделал паузу Саймон и нагнулся чуть ближе, — потому что этим мечом я разрушу твой сосуд.

Удар и тело что-то проткнуло. Адам в страхе шарил руками по нему, но не находил раны. Её не было.

— А теперь оглуши себя.

Впервые за весь диалог Кайзер засомневался и дрогнул.

— Если сделаешь это сам — я тебя пощажу.

И он, крича от боли, сделал это — разорвал себе перепонки. Потому что сопротивляться голосу было бессмысленно. Умирать страшней. И как только Адам закончил, мир звуков и красок навсегда его покинул, оставив место лишь тьме и тишине.

Саймон посмотрел на мычащего в ногах командира Южного штаба, царапающего мостовую, и перевёл взгляд на разрушенный участок улицы. Как только он уничтожил сосуд мясника, Ята растворилась в пространстве, и теперь печать была снята.

«Правду или я уничтожу этот город».

Уровень угрозы в его теле нарастал стремительными темпами. Ещё чуть-чуть, и он превратится в монстра, что окажется посреди многолюдных улиц Андервуда. Ему незачем жить по чужим правилам, и если богиня не ответит, то всему настанет конец.

«ХОРОШО».

Принц терпеливо ждал друга Хозяина, щупая языком утренний воздух. В этот, как и в прошлые разы, ему дали задание не вмешиваться и быть готовым, чуть что — сорваться в побег или, наоборот, неспешным шагом проехаться по городу.

Прохожие не обращали на него внимания. Словно он часть дома или фонарный столб. Принцу от этого было немного грустно. Он привык ко всеобщему интересу. Особенно ему нравилось играть с детьми, восторженно гладившими его разноцветную чешую.

Сейчас он окрасился в тёмно-зелёный и ничем не отличался от обычных варанов, коих в Андервуде пруд пруди. Он не разбирался, зачем это человекам, но раз Хозяин попросил, значит, так надо. У него и своих дел хватает, чтобы ещё думать об этом.

Да, Принц научился думать. Странное чувство внутреннего голоса сначала пугало его, но со временем он привык к этому ящеру в голове. Он часто с ним разговаривал, делился, как прошёл день, и строил планы. Раньше он никогда не задумывался о будущем.

В этой новой возможности была и радость, и печаль. Принц видел, как человеки общаются друг с другом и даже понимал часть их слов, но когда попытался «заговорить» с кем-то из других варанов, то был разочарован.

Они ничего не понимали и чуяли в нём чужака, сразу отходя подальше. Но ему и так хорошо.

Принц осмотрелся, туда-сюда мотая головой. Никого. Встав на задние лапы, он толкнул сам себя хвостом и мигом оказался на трёхэтажном доме. Наверху никого не было и, чтобы не привлекать внимания, варан окрасил чешую в коричневый цвет, сливаясь с постройкой.

Сделал он это, потому что услышал дошедший до него подземный гул. Принц хорошо чувствовал, как дрожат пещеры, и знал — это не само собой возникло. Его зоркий взор моментально уловил магический купол вдали. Высовывая язык, он не отводил взгляда от того места. Принц был уверен — виноват человек-крыса и его враг. Там шла схватка не на жизнь, а на смерть. Люди всегда так делают друг с другом.

Это точно не из-за самки — от шерстяного то и дело пахло разными. И не из-за территории. Принц замер без движения, потому что внизу пробежал отряд людей в красных плащах. Это плохие люди. Хозяин их убивал.

Хотелось сорваться вперёд и тоже посмотреть поближе, что там происходит, но нельзя. Казалось, что ожидание длилось вечно. В нетерпеливости Принца сложно заподозрить, но он волновался за друга Хозяина. Тот был добрым.

Наконец, грохот разорвавшегося купола, заставил его подпрыгнуть на месте, а когда он увидел гигантский чёрный меч, то забыл, как дышать и тихонько вжался в пузом в крышу.

От разрушений поднялся большой столб пыли, из-за которого ничего не было видно. Принц знал — всё кончено. Внезапно его погладили по спине великанской ладошкой, будто ящерку. Это стало такой неожиданностью, что он дёрнулся в страхе, переливаясь разными цветами.

Кто⁈ Кто его заметил⁈

Упав на четыре лапы, варан судорожно закрутился вокруг своего хвоста, глаза навыкате, весь напряжён, но рядом никого не было! Вскоре ящер почувствовал: надо бежать. Срочно. Там требовалось его помощь.

Спрыгнув с крыши, Принц припустил, цокая когтями по мостовой. Вскоре он уже был на месте драки. Повсюду валялись обломки камней, кричали люди, а один человек в красном плаще и без ног, попытался даже ухватиться за него.

Он просил помощи и ругался, но ящеру было плевать. Крыса-человек в пятидесяти метрах лежал почти мёртвый, а с разных сторон на варанах уже мчались другие враги. Понимая, что времени мало, Принц подбежал к Саймону и лапой сбил крышку бочонка.

Целительный порошок высыпался мгновенно. Варан понимал, когда и сколько отдавать — они с Хозяином это долго тренировали. Так вот — здоровье крысо-человека висело на волоске. А ещё он превращался в чёрное чудище.

Лекарство помогло, но нужно больше. Варан не успеет перенести тело. Что же делать?

Тогда его пещерная природа сама собой учуяла большое количество емировой руды рядом. Поддавшись этому манящему чувству, Принц быстренько отыскал двух людей, обвешанных целой лентой зелёных камней.

Вцепившись в позвоночник убитого, варан подёргал пастью в стороны и оторвал её, а потом разобрался и со вторым трупом. Принц не знал, кто они, но спасибо им. Поместив в пасть собранные камни, он юркнул обратно. Шум настигающих человеков усиливался, и это не нравилось варану.

Хрустнув челюстью, он размельчил камни, и те посыпались прямо на Саймона, всасываясь в его тело. Всё это время раненый лежал без сознания и с открытыми чёрными глазами. Они пугали Принца, но делать нечего — надо спасать глупого и страшного крыса. Иначе Хозяин опечалится.

Варан случайно употребил часть живительных камней. Не найдя ничего лучше, он помог себе лапками и, извернувшись, затолкал тело наездника в рот. Там маг постепенно излечивался. Подбросив его пару раз, Принц нашёл позицию, при которой человек не вывалится наружу.

Из-за угла заалели красные плащи, и тогда варан сделал потрясающий ход. Он даже загордился сам собой! Надо будет рассказать хозяину, чтоб похвалил…

Чешуйки ящера стали менять свой цвет в процессе движения. То есть его тело каждую секунду подстраивалось под обстановку и сливалось с домами, дорогой, обломками и прочим окружением. Для остальных Принц стал невидимым!

Правда, хладнокровные братья всё равно чуяли его, но те настолько тупые и ленивые, что быстро потеряли к нему интерес.

Принц ощущал, как Саймон потихоньку выздоравливает. Ящер старался его не трясти из-за распоротого живота. Пульсация крови из раны прекратилась, а сердце чуть ускорилось.

За это Саймон будет ему должен самую толстую сушёную змею! Иначе — обида на всю жизнь.

Вскоре они покинули гиблое место и добрались до дома Хозяина.

— Думаешь, с ним будет всё в порядке? — обеспокоенно спросила Алекса, когда они покинули укрытие, чтобы собрать новости о случившемся в западной части Андервуда.

Гром от взрывов докатился даже досюда.

— Выкарабкается, — уверенно сказал Ник.

— Но он так постарел, ты видел его руки?

— Ганс откачает его, у них там вроде были запасы, ну и мы наковыряем сколько сможем.

— Да, — девушка с момента его приезда изменилась до неузнаваемости, Ник видел теперь перед собой настоящую жену, а не ту подделку с малолетним мышлением.

Это должно было его радовать, но почему-то, наоборот, тревожило всё больше и больше. Они вместе уже месяц, а по ощущениям лет десять.

Саймон задержался в своём желании покарать Кайзера. Каждый день они получали сводки от друзей Чачи. Клинок прославленного мастера не знал промаха.

«А ещё что-то Гансу говорил про кровожадность», — мыслено покачал головой Ник.

Он понимал боль сенсея. Потеря Борди и Киры резанула по Жнецу тоже. Ник поклялся уничтожить корень зла — Сомса. Даже хотел вмешаться в эту разборку с Адамом, но учитель желал лично разобраться с ублюдком. Пришлось из уважения отойти в сторону.

Весь этот месяц они жили с Алексой в мире и покое. Ник помогал доставать редкие ингредиенты для зелий и проводил с ней свободное время. Им даже удавалось без особых проблем посещать внутренний город. Хотя казус с надменным аристократишкой наделал шуму.

Ещё долго ходили слухи о массовом отравлении, а ресторан вмиг обанкротился, потому что никто не хотел возвращаться на алтарь своего позора. Этот случай стал поводом для многочисленных шуточек, которыми они перекидывались долгими вечерами.

Казалось, Ник получил, что хотел, но гнусный червячок правды подтачивал это ненастоящее счастье. Копия. Она была копией. Разговаривала как Саша, мимика та же, каждая ямочка её тела, каждый стон, что она издавала в постели, был идеально похожим…

— С тобой всё в порядке?

— А, да, прости, задумался, — ответил Ник сзади сидящей любовнице.

— Ты с утра какой-то странный. Я что-то не так сделала?

— Нет, это мои заморочки, извини. Просто Саймон и всё это… В общем, я так рад снова собраться вместе, что не хочу никого из вас терять.

— И не потеряешь, я тебя теперь никуда не отпущу, — она взяла его за свободную руку, положив сверху свою так, что скрестила свои тонкие пальчики с его мужскими.

— Да, — Ник повернулся к ней, чтобы поцеловать, но когда девушка вроде бы успокоилась и он сам расслабился, как бы между прочим последовал вопрос.

— А кто такая Китти? — её руки теперь крепко обхватывали за торс сзади, варан старался идти как можно аккуратней, но и не медлил.

Ник раздражённо посмотрел вперёд.

— Чего так напрягся? Не ревную я тебя. Просто ты вчера во сне говорил: «Моя Китти, моя Китти», вот я и спросила. Ого, а чего так сердце стучит?

— Убери руки.

— Ты чего?

— Сядь, пожалуйста, нормально.

Девушка отстранилась, не понимая, что происходит.

— Ладно, как хочешь, — кусая губу, ответила Алекса, но этот случай оставил след на весь день.

Ник дольше обычного задержался в коридорах пещер, выбивая нужные части с монстров, и пришёл только поздно вечером с гружённым доверху Принцем.

За столом алхимической лаборатории полусидела Алекса, положив голову на левую руку, а выпрямленной правой лениво крутила по столешнице колбу. Когда он вошёл, она продолжила этим заниматься, будто не замечая его.

— Принимай груз.

Зевая, девушка потянулась и потом кивнула.

— Туда кинь, завтра разберёмся.

— Тебе разве не надо варить зелья?

— Я уже достала деньги. Сегодня была большая выручка, вот и решила сразу помочь Саймону.

— Ясно, — Ник перетащил сумки в камеру хранения ресурсов и поправил варану сбрую. Рядом стояла Алекса, и видно было, что она хочет поговорить об утреннем случае, но он опередил её. — Китти — это моя младшая сестра. Она давно умерла, вот я и… В общем, нечего тут обсуждать.

— Сестра? — уточнила девушка.

— Да, сестра. Не веришь?

Алекса посмотрела куда-то вбок и пожала плечами.

— Да нет, с чего бы? Просто горячая любовь к сестре, с кем не бывает? — и издевательски подняла бровь, в этот момент она стала похожа на старую себя.

— Ты на что намекаешь?

— Да так ни на что, — она скрестила руки на груди и покусывала внутреннюю сторону щеки, едва сдерживаясь.

— Ты идёшь? — он решил не обращать внимания на этот концерт, да и устал за день столько монстров мочить.

— Нет, мне ещё зелья варить.

— Ты же сказала, выручка хорошая? — нахмурился Ник.

— Значит, задержусь, чтобы и завтра такая же была.

— Так мне одному идти?

— Как хочешь.

— Ты мне чо мозги делаешь?

— Я делаю?

Ник медленно вдохнул и выдохнул.

— Ладно, проехали, как закончишь, не задерживайся. Я дождусь дома, — он повернулся, чтобы выйти.

— Да зачем ждать? Можешь к Сашеньке своей заглянуть. Жнецы одной бабой ведь не ограничиваются. Давай, иди…

Ник вырвал кусок двери и вместе с ручкой повернулся к испугавшейся от треска Алексе.

— Ещё раз, — сквозь зубы сказал он, тыкая в неё пальцем, но сдержался и до побеления сжал кулак.

Кусок доски упал на пол, а он вышел из лаборатории, одним махом запрыгнув на варана.

Домой не поехал. Вместо этого направил четвероногого друга, куда глаза глядят. Мозгам нужно было проветриться. Сам того не замечая, он обнаружил, что давно покинул приличную часть города и вот уже часа два наворачивает круги по ремесленному кварталу.

Мастеровые шли домой: кто пьяненький, кто компаниями, не спеша и громко болтая, а некоторые, наоборот, быстрым шагом торопились домой, к жене и детям.

— Дядя Ник? Извините, я, кажется, обознался, — прозвучало снизу.

Тень спросившего хотела было уйти, но что-то в этом голосе показалось знакомым.

«Где я его раньше его слышал?»

— Стойте, — попросил он молодого подмастерье.

— Да?

Ник спрыгнул с варана и разглядел лицо. Так и есть.

— Оливер?

— Ага, дядя Ник! — во все зубы заулыбался парнишка и крепко обнял собеседника.

— Вот это ты вымахал, — Жнец посмотрел на него снизу вверх и улыбнулся.

— А то как же, — хвастливо ответил кожевенник, — но вас тоже не узнать, раньше худее были. Я это, что хотел сказать… Спасибо, что тогда заплатили за нашу учёбу.

Он поинтересовался судьбой остальных мальчишек. Оказалось, что всё у них в порядке: оба переехали в процветающие города-колонии вне Андервуда. Ремесленные гильдии предложили им выгодные контракты, а вот Оливер решил остаться здесь.

— Рад слышать, что у вас всё сложилось, молодчаги.

— Главное, что не на побегушках у вормлингов, — улыбнулся парень. — Как вспомню, тошно становится. Нам ведь предлагали милостыню собирать в Северном. Хорошо, что отказались.

Рынок нищих, преступники и мафия со всеми прочими атрибутами даже в этом странном мире нашли себя. «Блага» цивилизации, что тут поделаешь.

— Про вас столько слухов ходит, — оглядываясь по сторонам, сказал Оливер, — но я никому не скажу, что вас видел.

— А что говорят? — поинтересовался Ник, обычно ему было фиолетово.

— Одни, что вы предатель и убийца, другие — что вас подставили, мол, Совет проворовался и всё такое. Да разное, — засунув руки в карманы, сказал подмастерье. — А вы правда были на Равнинах? Как там?

Нику хотелось провести время с кем-то посторонним, так что они проболтали ещё часа два, а затем Оливер пригласил его к себе перекусить. Он жил с родителями и в большой семье, правда, без отца. Замученная за весь день мамаша без лишних разъяснений налила тарелку супа гостю, которого не узнала.

А ведь он помнил, как прятался в этом доме от преследований всяких уродов с улицы. Приходилось часто драться, но отдыхать и зализывать раны тоже где-то надо было.

Они вышли на крыльцо дома и, вспоминая былое, постепенно доели ужин, а затем попрощались.

— Не останешься?

— Нет, меня ждут, — покачал головой Жнец.

— Если что, мой дом — твой дом, дядя Ник. Обращайся по любому поводу.

— Хорошо, — немного смешно было видеть вчерашнего малолетку с вечно текущей соплёй под губой таким важничающим.

Похоже, семейная атмосфера развеяла его плохое настроение, и он ехал домой уже ментально посвежевшим. В голове сложился план и понимание, что нужно делать, но как только он переступил порог особняка, к нему подошёл Ганс, обеспокоенно щёлкая пальцами.

— О, Ник, Ник, стой, надо поговорить, — он взял его за локоть и повёл на задний двор. — Где был? А не важно, — тут же прервал он сам себя, махая рукой. — Ящер тебя подери, Саймону хреново, — он взъерошил на голове невидимые волосы и, надув щёки, медленно выдохнул.

— Насколько всё плохо?

— Вот настолько, — аристо развёл руки широко в стороны. — Да он грёбаный дед, ты видел его вообще? А этот меч… Мне не нравится его чёрный цвет, ты в курсе, что это?

— Кажется, он Ята называет его.

— Меч-баба? — сморщился Хьюз.

— Что-то вроде того.

— В общем, неважно, хоть меч-ящер, мне начхать. Но если мы ничего не сделаем, то наш любитель капусты превратится в угрозу прямо здесь, — он показал пальцам на землю. — Да здесь и разнесёт всё к ядрёной бабушке, уж поверь мне, — морщины приподнялись на его лбе.

— Ты же говорил, у тебя были запасы руды?

— Всё. Нету. Были да сплыли, мне ведь тоже надо. У него какая-то хрень с глазами. Один, мать его, чёрный, как крысиная дыра и зыркает так на меня, будто я мелочь у него украл. Жуть.

Ник задумался.

— Надо валить из Андервуда. Парни сейчас пошли обменник брать. Там, конечно, хватит, чтобы он не загнулся, но чтобы снова стал молодым… — Ганс отрицательно покачал головой. — Да и ищут его, Ник. Чача сказал, весь зверинец сюда пригонят. Глава Южного штаба — это тебе не вормлинг с улицы. Головы полетят.

— Понял.

— Что ты понял, Ник? Соображаешь? Пока найдём оазис, он окочурится, ну, или кокнет нас в пути. Мы можем искать неделю, а можем и целый год… Не, бросать Капустного нельзя. Мать твою, и почему мы тогда просто так отдали P13? Надо было стоять до конца, ты же Жнец, они бы уступили…

— Есть ещё одно место.

— … купались бы в руде… Что? — прервал поток слов Ганс.

— Я говорю, что знаю место с рудой.

— Ты не шутишь? Не будет так, что мы придём, а там три крошки на понюхать?

— Там её столько, что за всю жизнь не потратишь, — хлопнув по плечу аристо, сказал Ник. — Иди седлай варанов, а я пока пару часиков вздремну.