Аннелиз

19. Измена

Скромное празднование официальной помолвки Дассы и Пима. Пим явился в контору с бутылкой «Маршала Фоша». Все развеселились, когда пробка выстрелила в потолок. Все, кроме его дочери. Шампанское пузырится и играет в только что приобретенных хрустальных бокалах фирмы «Роял Леердам». Пим добродушно смеется. Как только она справляется со всем этим? Он, конечно, имеет в виду госпожу Цукерт, только что официально объявленную его невестой. Вот она стоит рядом с ним. Теперь он постоянно называет ее Хадас, или, что еще хуже, Хадасма:

— Мы с Хадасмой счастливы, что собравшиеся в этой комнате стали первыми, кто теперь знает о наших планах.

Анна сидит, не отрывая взгляда от вина в своем бокале. Оно темно-красное с оттенком розового. Ищи в жизни прекрасное. Каждый день. Так говорила мама. Но когда все произносят тост в честь счастливой пары. Анна остается неподвижной.

Госпожа Цукерт улыбается ей.

— Анна, тебе не нравится вино?

— Чересчур горькое, — невозмутимо отвечает она. — У меня нелады с желудком. Всегда так было, правда, Пим? Мама ведь всегда говорила, что он у меня слабый?

Пим чуть вздыхает и сует руку в карман брюк.

— Да, Анна. Она всегда это говорила.

На минуту в комнате воцаряется мертвая тишина, пока не подает голос господин Клейман.

— Так вы уже назначили дату? — очень вовремя спрашивает он, за что Пим немедленно вознаграждает его благодушным взглядом.

— Дату? Не помню, назначили мы ее или нет. Мы назначили дату? — спрашивает он у своей невесты.

— Скоро, — шутя отвечает госпожа Цукерт. — Прежде чем он попробует сбежать, — говорит она под всеобщий смех. В котором не участвует только Анна.

Серым и тусклым днем, ознаменованным дождем за час до заката, Анна сидит в кресле и пишет в тетради: «Сегодня господин Отто Генрих Франк заключил брак с госпожой Хадассой Цукерт-Бауэр, краткая формальная церемония имела место в свадебном зале гостиницы Принсенхоф. Это произошло примерно через год и четыре месяца после смерти первой жены господина Франка блаженной памяти госпожи Эдит Франк-Холландер, погибшей от голода в лазарете лагеря Аушвиц-Биркенау».

Шестью днями позже господин и госпожа Франк поселились в скромной квартире на улице Херенграхт, где одна комнатка, сходная размерами с одиночной тюремной камерой, отведена новообретенной госпожой Франк падчерице, некоей А. Ф.