Армейский Дзен

К Дню Победы

Когда говорят о Великой Отечественной войне, чаще всего обращаются к известным Ил-2, Т-34, ИС. Но, на мой взгляд, есть самолет, который служит великолепной иллюстрацией того, почему мы называем русское оружие и русскую армию лучшими. Это У-2 или По-2.

Сперва цифры:

По схеме самолёт У-2— одномоторный двухместный биплан расчалочной конструкции. Общая длина самолёта — 8170 мм. Нормальный полётный вес учебного самолёта составлял 1012 кг, бомбардировщика — 1400 кг, санитарного самолёта — 1472 кг.

На У-2 установлен пятицилиндровый, воздушного охлаждения мотор М-11Д максимальной мощности у земли 125 л. с., на высоте 1670 м — 90 л. с. Скорость максимальная — от 130 до 150 км/ч, крейсерская — 100–120 км/ч, посадочная — 60–70 км/ч, потолок — 3800 м, разбег и пробег — 100–150 м.

Как видите — не поражает воображение. Простенький, если не сказать примитивный самолетик из фанеры и полотна, простой в управлении и дешевый в производстве.

А теперь факты:

Если бы немцам до войны показали этот самолет, и сказали, что это бомбардировщик, они бы плакали от смеха. Потом они тоже плакали. Но уже по другой причине.

Ил-2 и По-2. Два вестника смерти. Первый ждали днем и называли «Черная Смерть». Закованные в броню Илы обрушивали на немецкие окопы огненный шквал, перемешивая живое с мертвым, жгли машины, разбивали доты и артиллерийские позиции.

Надо отметить, что немецкое «Черная смерть» — «Schwarzer Tod». И переводится это как «Чума». После визита Илов немецкие окопы правда весьма сильно напоминали средневековый город, по которому прошлась его тезка. По количеству выживших. Ирония в том, что в Средние Века верили, что чуму насылают ведьмы. И советская крылатая чума тоже шла рука об руку с ведьмами. Ночными ведьмами. А роль метлы у них выполнял По-2.

А если серьезно — по ночам летали потому, что у По-2 не было ни брони, ни скорости, ни высотности. Но то, что для самолетов — недостаток, в руках советских пилотов стало достоинством.

Низкая скорость затрудняла атаку вражеским истребителям. Скорость сваливания у «Мессера» равна максимальной у По-2 при попутном ветре. В бою это означало, что атакующий истребитель не мог «сесть на хвост» и вынужден был нарезать вокруг петли, видя цель в зоне атаки на очень короткое время. А с учетом того, что пилот По-2, благодаря все той же низкой скорости, мог чесать буквально над самой землей, то немец при малейшей ошибке «обнимал» русскую березку, как Качиньский под Смоленском. С аналогичным результатом.

Это если вообще после первого захода находил цель. Благодаря простоте управления, опять-таки низкой скорости и отменной маневренности, пилот По-2, заметив, что объем внимания со стороны противника превышает его скромные возможности, мог сбросить скорость до шестидесяти, и спокойно пилить по просеке (да-да, ПО просеке, а не НАД,) любуясь проплывающими на расстоянии плевка ветвями деревьев и изредка поглядывая вверх, где с воплями «Шайсе! Етот Иффан только што есть биль где-то тут!» мечется немецкий истребитель.

Зенитчикам По-2 тоже активно не нравился. Во-первых, из-за того, что шум его двигателя можно было расслышать только тогда, когда он уже был над самой головой. И к тому времени, когда стволы разворачивались в нужную сторону, По-2 с издевательской неторопливостью скрывался за деревьями. И это если повезло. К менее везучим По-2 в гости наведывались толпой. Сперва вперед выходил провокатор, который, кружась вокруг надоедливой мухой, изображал из себя самолет разведки. Поскольку с высоты верхушек сосен все позиции были отчетливо видны даже ночью, а следом за «ведьмой», с соответствующими последствиями, наведывалась «чума», то не отпустить разведчика надо было любой ценой.

Но когда позиции ПВО расчехлялись и начинали играть в инквизицию, на них, бесшумно подкравшись с тыла, с тыла с криками: «Наших бьют!» обрушивались остальные. Тот факт, что самолеты могут подкрадываться, да еще и бесшумно, вгонял немецких зенитчиков в когнитивный диссонанс и уныние.

В еще большее уныние вгонял тот факт, что русские умудрялись подвешивать к этому куску летающей фанеры вполне взрослые ФАБ-50 и ФАБ-100, причем ФАБ — это «Фугасная АвиаБомба». Если добавить, что цифра — это вес, то причины уныния становятся очевидными. А с учетом того, что один По-2 мог нести четыре первых бомбы или две вторых, становятся понятны и масштабы уныния.

Для тех кто не понял: две сто- или четыре пятидесятикилограммовых авиабомбы, на каждом самолете, которые он может с неприятно высокой точностью (все помним про низкую скорость и высоту полета?) уложить в капонир с «Флаком», как правило означают, что всего пары По-2 хватит для того, что бы сровнять позиции ПВО с землей, обеспечив остальным «шведский стол» в окопах.

А в окопах По-2 не любили особенно. После дневных визитов Ил-2 нервы у немцев и так были не в дуду, а тут еще эта напасть! Главной проблемой была манера пилотов По-2 подходить к цели с выключенными двигателями, сбрасывать бомбы и, врубив двигло, уходить на полегчавшем самолете от ответных «комплиментов» со стороны разбуженного, и через это очень злого, противника. И злиться немцам было с чего — внезапность нападения не давала времени разбежаться по укрытиям, точность бомбометания не оставляла шансов даже серьезно укрепленному блиндажу, но самым неприятным был тот факт, что По-2 могли делать по десятку вылетов за ночь. То есть хрен кто выспится!

Чтобы окончательно заставить вражину нервно икать, советские авиаконструкторы непрерывно совершенствовали и так совершенный, как УАЗ-«Буханка», самолет.

Помните, я вам приводил цифры? Полетный вес бомбардировщика — 1400 кг. А вес пустого самолета — 752 кг. То есть По-2 поднимал в воздух столько, сколько весил сам. Часть этого, конечно, приходилось на летчика и топливо, но оставалось еще достаточно. В зависимости от версии, бомбовая нагрузка варьировалась от 250 кг до полутонны, и в этот диапазон влазило много чего интересного — помимо упомянутых ФАБ-100 и ФАБ-50, при бомбометании использовались ампулы, снаряжённые смесью «КС».

Их загружали в фанерные кассеты со взрывателем. На заданной высоте после сброса взрыватель срабатывал, кассета открывалась и шарики рассеивались на значительной площади, при падении на землю выжигая нехилый кусок немецкой обороны в виде издевательски ухмыляющегося Сталина.

Кроме этого, использовались зажигательные бомбы ЗАБТООтш (с термитными шарами) и ЗАБ-50 (с твёрдым горючим), осколочные АО-2,5, АО-10 и с 1943 АО-25-35, реактивные снаряды. А для повышения культуры летного состава (все таки, как-никак, целый женский авиаполк есть, надо, товарищи летчики, в грязь лицом перед дамами не ударить!) ставили скорострельный авиационный пулемет ШКАС, чтобы пилот прекращал поливать вражин матом и вместо этого поливал свинцом. Струя в 1800 выстрелов в минуту, и пусть сами матерятся!

Так что, учитывая ассортимент, гадания на тему того, что этой ночью посыплется им на голову, доставляли немцам немало «увлекательных» минут. Они пытались обзывать вредный самолет «кофемолкой» и «швейной машинкой», но это давало до обидного мало удовлетворения, потому что с одной стороны догорает ПВО, с другой — склад боеприпасов, за спиной — мост. А впереди горит рассвет, который означает, что сейчас тех, кого не добили ночью, прибьют штурмовики.

И подытоживая вышесказанное, я возвращаюсь к эпиграфу. В руках мастера даже самая простая вещь — грозное оружие. Можно сколько угодно заниматься фаллометрией, сравнивая километры в час, скороподъемность, толщину брони и калибры орудий. Это не важно. Важно мастерство, мужество и воля к победе. Можно, как некоторые сейчас, усраться, доказывая, что «Тигр» — шедевр танкосторения, а Messerschmitt Bf.109 — лучший истребитель той эпохи. На здоровье. А мы их уделали на «посылочном ящике» с крыльями.

Побеждает не оружие, а воин. Сельскохозяйственный инвентарь в руках ниндзя стал легендой, которую с почтением берут нынешние мастера боевых искусств. А в руках наших солдат легендой стала трехлинейка, простой и массовый Т-34 и По-2, который, уступая по ТТХ всем противникам, был для врага ночным кошмаром. Почему? Потому, что наше дело правое и победа будет за нами.

С Днем Победы, товарищи.