Азимут бегства

53

Отец Малахия Килли никогда прежде не бывал в городе Вальнерине. Он знает, что где-то неподалеку расположен Умбрини, самые древние руины Италии; от города мало что осталось, кроме нескольких стен из раскрошенного кирпича на склоне невысокой горы. Остатки нескольких башен. Ниже на том же склоне — поля и фермы, лают собаки. Малахия не знает, что произрастает на этих полях. Сам городок мал, втиснут в узкую долину, приезжают туда почти исключительно студенты колледжа из соседней Перуджи. Сюда стоит приехать, чтобы погулять по лесу, звездный час же самого городка давно миновал. Он сел в поезд в Риме и вышел на станции Фольджино, в другом крошечном городке на склоне местных холмов. Именно здесь союзники встретили во время Второй мировой войны самое ожесточенное сопротивление. Местность гористая, позиции противника хорошо укреплены, и их было практически невозможно взять наземной атакой. На станции его встретила молодая женщина, опиравшаяся на капот маленькой машины с откидным верхом. В руке у женщины стакан шампанского, в котором плавает долька какого-то фрукта.

— Добрый день, святой отец. — Свободной рукой она открывает дверцу. — Как доехали?

Он садится в салон. В машине пахнет персиками. Они едут по второстепенным дорогам, ветер шевелит волосы женщины. Она наконец сдается на его милость и снимает с волос тонкую серебряную застежку. Отпущенные на волю волосы свободно вьются за ее спиной, как крутящаяся на ветру эбонитовая накидка, Малахия чувствует, как это зрелище возвращает ему былую молодость. Всю поездку он чувствует себя некомфортно, единственное, чего он хочет, — это поскорее вернуться в ледяные объятия стен Ватикана, снова обрести покой и тишину. Там он — скромный слуга, занимающий весьма низкое место в иерархической цепи зловещих заговоров, далекий от трона наследования, внутренний механизм огромной христианской империи по большей части не касается его бытия. Здесь же он оказался, чтобы заплатить долг, это следствие телефонного разговора, голоса Русского, последнего задания.

Женщина не представляется, да он и не спрашивает ее имени. Он смотрит прямо перед собой, когда они сворачивают на длинную подъездную дорогу, ведущую к большому дому, построенному на склоне высокого холма. Это уже не часть его мира, он не хочет снова чувствовать себя любопытным путником, который с вожделением и душевным трепетом открывает все незнакомые и новые двери. Они останавливаются у старой конюшни, укрытой под зеленой сенью деревьев. Конюшня расположена вдали от дома, легкий ветерок шевелит кроны, листья колышутся, словно мелкие волны, мелькающие, словно зеленые язычки. Большая дверь конюшни приоткрывается, щель чревата темнотой, да и вообще света здесь маловато.

Она обходит машину спереди и открывает ему дверь.

— Пожалуйста, проходите. — Она протягивает руку в сторону конюшни. — Я буду ждать вас здесь. Когда вы закончите, то я могу сразу отвезти вас на станцию, или вы перед этим перекусите в доме. Как вы хотите?

— Я попросил бы вас сразу отвезти меня на станцию, — отвечает он, направляясь к конюшне.

Он входит в дверь и попадает в полную темноту, правда, она не такая непроницаемая, как он себе представлял. Все дело в странном освещении, свет проникает сюда под очень странными углами. В конце ряда стойл видно окно в конце длинного прохода. Малахия очень удивлен тем, что в некоторых стойлах действительно стоят лошади. Слева кладовая, а рядом гнедая кобыла, лениво отмахивающаяся длинным хвостом от надоедливых полуденных мух. Он подходит к стойлу, заглядывает внутрь, но кобыла не обращает на него ни малейшего внимания. Отличная лошадь, думает он, очень хорошо ухоженная, лошадь, предназначенная для долгих и трудных переходов. Кто-то здесь явно знает толк в коневодстве.

— Святой отец, вы любите лошадей? — Голос раздается откуда-то сзади, из-за спины Килли. Он оборачивается и видит высокого человека, одетого в длинный рабочий халат. В левой руке длинная трость, хотя стоит человек, не опираясь на нее.

— Когда-то любил, но это было страшно давно.

— Вы не останетесь на обед? Может быть, потом вы захотите прокатиться по здешним местам верхом?

— Прошу прощения, но мне надо скорее вернуться назад, пока меня не хватились.

Человек поднимает вверх руку в вековом жесте, означающем, что один мужчина понимает другого. Килли видит, что на четвертом пальце человека серебряный перстень — на том месте, где обычно носят обручальные кольца. Он подходит ближе и убеждается, что то, что он принял за серебро, в действительности не что иное, как бриллианты, из которых составлен красивый дракон, обвивший палец. Малахия где-то уже видел это кольцо, правда, на другой руке, но не может вспомнить, на чьей, да и кроме того, мужчина уже повел его через анфиладу каких-то комнат, потом вниз по лестнице до двери, в сложный замок которого мужчина вставил ключ, извлеченный из кармана халата. Кили внимательно рассматривает замок, система ему не знакома, пожалуй, он не смог бы его вскрыть. Стоя рядом, мужчина довольно долго возится с замком, последний хитроумный поворот ключа, и дверь с громким лязгом наконец открывается.

Килли никак не может толком рассмотреть лицо хозяина, словно тот искусно отворачивается от света. Приходится складывать впечатление из отдельных фрагментов и намеков. Они входят в комнату, похожую на своеобразный рабочий кабинет. Книги и столы. В углу небольшая раковина, рядом с ней бунзеновская горелка и штатив с пробирками и флаконами, заткнутыми пробками. Он смотрит на пробки, стараясь ухватить смысл увиденного, и замечает, что в центре каждой пробки, обожженной до феллемы, виден один и тот же рисунок — дракон, а ниже него замысловата цепь рук, точнее даже, переплетенных пальцев, которых так много, что их невозможно сосчитать. Человек выходит в соседнюю комнату и через несколько секунд выносит оттуда большую кожаную сумку. Черная кожа и стальная застежка. В руке мужчина держит серебряную печать, тонкий конверт и коробок спичек.

— Это инструкции — где оставить сумку, как ее прятать, а это спички, чтобы сжечь инструкцию после того, как вы ее прочтете.

Он сует руку в карман и извлекает оттуда маленькую коробку, на крышке адрес и оплаченная марка.

— На землю в тайнике вы поставите эту печать, сверху положите сумку, а сам штемпель положите сюда и отошлете по указанному адресу — просто бросите в первый попавшийся почтовый ящик. Уверен, вам говорили, что задание состоит из двух частей, я отвечаю только за первую его половину, поэтому не стану тратить время на бесплодные гадания. Русский встретится с вами и обрисует все дальнейшие подробности. Ваша помощь будет оценена по достоинству.

— Забрать сумку, передать сумку, невелика помощь.

Человек улыбается, может быть, да, может быть, нет, будущее чревато такими мелкими сюрпризами…

— Вы точно не останетесь на обед?

— Нет, спасибо.

Человек коротко кивает, укладывает конверты и печать в черную полотняную сумку. Он отдает Килли обе сумки и провожает по лестнице и коридору к выходу из конюшни.

— Я заранее представлял себе ваше самочувствие. В машине вы найдете пару бутербродов.

— Благодарю вас.

— Знаете, — произносит человек уже по дороге в темноту конюшни, — однажды я встречался с вашим отцом в Ирландии, он был добрым человеком и хорошим вором. Говорили что вы лучше.

— Был лучше.

— Жаль. — Человек исчезает в дверях, а отец Малахия Килли остается один с двумя сумками в руках.