Бар "Последняя остановка"

Глава 40. Штаб революции

Корабль спасателей медленно сближался со спутником-колонией.

– Ну и где их посадочная система? – недовольно проворчал штурман.

– Они запрашивают – хотим ли мы швартоваться в автоматическом режиме или предпочитаем ручной, – удивлённо воскликнул вахтенный.

– Это что ещё за демократия?! – удивился Патрик. Во всех космопортах, где он был, посадочная система всегда работала в автоматическом режиме, напрямую управляя автопилотом звездолёта. Особенно удобно это было в загруженных или незнакомых портах. – Вахтенный, согласись на автоматический режим.

И в то же мгновенье характер движения корабля спасателей резко изменился – звездолёт стремительно вошёл в сужающуюся спираль.

– Ты что творишь? – закричал Патрик.

– Это не я! – испуганно отозвался вахтенный. – Это автопилот!

– Отключай его! Сейчас разобьёмся!

– Погоди! – остановила его Сью. – Нормально вроде идём. Запроси диспетчера.

Патрик сделал запрос, в динамиках раздался нежный девичий голос:

– Диспетчер революционного комитета на связи.

– Это корабль спасателей! – ответил Патрик. – То есть звездолёт революции. Куда нас тащит ваша посадочная система?

– Диспетчер – звездолёту революции, – невозмутимо ответила девочка-диспетчер. – Не волнуйтесь, посадочная система загрузила в ваш автопилот оптимальные параметры в соответствии с характеристиками вашего корабля и состава экипажа на борту. Параметры оптимизированы для минимального времени посадки. Небольшие перегрузки не должны доставить вам дискомфорта.

– Они рассчитывают трассу для каждого корабля индивидуально! – восхитился вахтенный, разглядывая экран на пульте автопилота. – Учитывают массу, класс корабля, и даже возраст экипажа. Если бы у нас была старая грузовая калоша с престарелым капитаном – мы бы двигались в пять раз медленнее.

– Странно, во всех нормальных портах посадочные трассы считаются одинаково для всех, – проворчал штурман. – И, судя по голосу, диспетчер там ещё в куклы играет.

Корабль спасателей резко затормозил и мягко ткнулся в гравитационную подушку пирса.

– Приехали, – проворчал Мустафа.

– А нас уже встречают! – воскликнул Василий, показывая на толпу странного вида на пирсе. Впереди стоял статный парень в древнегреческом наряде, за ним толпились парни и девушки в костюмах разных эпох – в кожанках, перепоясанные портупеями; в камуфляже; в облегчённых штурмовых скафандрах без шлемов…

– Это что ещё за маскарад?! – удивился Патрик. Сью молча шагнула на пирс. Парень в древнегреческом наряде вышел её навстречу.

– От имени революционного комитета я приветствую экипаж звездолёта революции!

– Александр, к чему весь этот маскарад? – спросила Сью.

– Сью, революция – это праздник. А какой же праздник без карнавала?!

– Кто у вас там в диспетчерской? – пробурчал подошедший следом Мустафа.

– Это Мэри, – объяснил Александр и показал на подошедшую девочку в розовом платьице. – Как вам понравилась её новая программа для управления посадкой?

– Вообще-то я делала её для сильно загруженных космопортов, – защебетала Мэри. – Но надо же было где-то испытывать.

– Для экипажа звездолёта революции подготовлена каюта отдыха, – распорядился Александр. – Отдыхайте, а потом вас ждёт ответственное задание. Сью, а тебя я приглашаю в штаб революции.

– А нам, значит, в соответствии со сценарием полагаются тельняшки и чёрные бушлаты? – усмехнулся Василий. – Приятно будет вспомнить море.

– Это как вам будет удобно, – снисходительно улыбнулся Александр. – Сью, пойдём.

– Патрик, то есть командир звездолёта революции, пойдёт с нами! – тоном, не терпящим возражений, заявила Сью. – Мне потом будет лень ему всё пересказывать. Веди нас, Александр Македонский!

– Что за задание нас ждёт? – шагая по коридорам спутника следом за Александром, спросил Патрик.

– Надо будет доставить сюда одного человека, – чуть сбавив шаг, ответил лидер революции. – Сейчас он находится у федералов в одном из спец. учреждений. Сью его знает – это Влад, она с ним встречалась в поселении микробиологов.

В памяти Сью тут же всплыл тошнотворный запах горелой плоти.

– А Влад вам зачем нужен? – поинтересовалась она.

– Нам нужны решительные люди, – сказал Александр. – А Влад на деле доказал свою решительность.

– Но он убил людей! – возмутился Патрик.

– Революция не делается в белых перчатках! – возразил Александр. – Послушайте, кэп! Вы думаете, мы тут играем в революционеров, наряжаясь в исторические костюмы?! Нет, мы прекрасно понимаем, во что ввязались, и какие могут быть последствия. Вспомните рейс Эм-Аш семнадцать! Федералы пойдут на всё! Но и мы готовы идти до конца! А этот маскарад – это чтобы было весело и не так страшно.

– И какова наши роли в этом маскараде?

– Сейчас покажу! – Александр свернул в боковой проход.

– Что это? – Сью удивлённо оглядывалась по сторонам. Помещение напоминало мастерскую художника – мольберты, краски, кисти. И ряд рисунков на стене. В них без труда узнавались костюмы ребят, встречавших их звездолёт.

Разглядывая рисунки, Сью прошептала:

– Это ведь она рисовала!

– Да, это рисунки Милы, – подтвердил Александр. – Ты тут тоже есть.

Он показал на один из холстов. На нём была изображена Сью в своём легендарном монтажном комбинезоне. Ногой в магнитном гравитационном ботинке она давала пинка карикатурному чиновнику в костюме, галстуке и с портфелем.

– Что это значит?

– Это значит, что ты даёшь пинка чиновникам и бюрократам. Всем тем, кто равнодушен к нашим судьбам. И кто виновен в гибели рейса Ам-Аш семнадцать.

Сью ощупала свой офисный костюм.

– Есть во что переодеться?

В кевларовом монтажном комбинезоне она почувствовала себя гораздо увереннее. Штаб революции оказался просто большим залом. О его назначении говорили только многочисленные мониторы, установленные вдоль стен. Когда они вошли, к Александру тут же подскочил парень в кожанке, перепоясанной ремнём.

– Дежурный по штабу!

– Доложи обстановку! – приказал Александр.

– Наши люди занимают ключевые посты. Энергетика, связь, промышленность, наука уже наши. Медицина, биотехнологии колеблются. С силовиками и образованием проблемы.

– Студия свободна?

Дежурный кивнул.

– Сью, ты готова публично объявить о своём решении примкнуть к революционному комитету? – спросил Александр.

– Под камеры? – уточнила Сью. Александр кивнул.

– Пойдём! – решительно сказала Сью. – Патрик, только ты в кадр не лезь. Что я должна буду сказать?

– Ты ничего не должна, – ободряюще улыбнулся Александр. – Мы просто побеседуем, и ты спросишь всё, что тебя интересует. А я постараюсь ответить.

Когда со всех сторон на неё нацелились камеры, Сью почувствовала себя неуютно.

– Зачем столько камер?

– Чтобы выбрать наилучший ракурс, – пояснила девушка-гримёр.

– Если нет картинки – то нет и события, – добавил Александр. Было видно, что чёрные зрачки объективов его совершенно не смущают. – Люди узнают о событиях, глядя в экран. Поэтому если мы хотим о чём-то рассказать, надо это хорошо снять.

Сью вдруг вспомнила, как погибли Мила и её товарищи. Мини-спутники! Это всё было продумано заранее!

– Когда погиб спасательный модуль с Милой, вы тоже снимали? – резким тоном спросила она у Александра. Тот быстро уселся под камеры и шепнул оператору: "Работаем!"

– Да, – ответил он хорошо поставленным голосом. – Мы всё снимали.

– Ты послал их на гибель и хладнокровно смотрел на экран! – закричала Сью. – Ты чудовище!

– Тебя больше устроило, если федеральный крейсер втихаря уничтожил бы нашу колонию? – возразил Александр. – Безо всяких камер, как будто нас никогда и не было.

– Они бы не посмели. Никто не отдал бы такой приказ!

– Сейчас – да. А до этого? Ты ведь разговаривала с полковником Суини. Что он тебе сказал?

Сью почувствовала себя загнанной в угол. Она недооценила эту молодёжь. Или её сбил с толку их маскарад? А ведь именно она организовала всё это – и этот спутник-колонию, и многочисленные центры опережающего развития.

– Что вы хотите? – потухшим голосом спросила она у Александра. – Какая у вас программа?

– Как и все революционеры, мы хотим свободы. Мы против насаждения замшелых стереотипов, которые в каждом новом поколении воспроизводят ошибки предыдущих. Мы за развитие общества без насилия, в том числе и психологического. Мы требуем уважения ко всем, учёта особенностей всех. Тем более, если эти особенности дают новые возможности. Ты ведь понимаешь – о чём речь?

– Опережающее развитие, выявление детей со сверхспособностями, – кивнула Сью.

– Мы пошли дальше – использование этих сверхспособностей на благо общества. Подбор руководящих кадров на основании научных методов, а не отживших своё принципов.

– Вы против демократии?

– Демократии? – усмехнулся Александр. – Или власти толпы? Напомню – Гитлер пришёл к власти демократическим путём.

– Тогда какая у вас политическая программа?

– А у нас нет политической программы! Мы не собираемся навязывать свою волю. Это было бы попрание свободы, за которую мы и боремся. Мы требуем лишь организации общества на основе научных принципов. Выдвигать людей по объективным критериям, а не при помощи подкупа избирателей.

– Но ведь избиратели… – начала Сью, но Александр её перебил.

– Во-первых, избиратели субъективны. Во-вторых, они в большинстве своём слабо представляют, чем должен заниматься руководитель, какими качествами он должен обладать. И в-третьих, для большинства избирателей кандидаты – это всего лишь картинка на экране.

– А вы что предлагаете?

– Мы предлагаем назначать руководителей на основе научно разработанных методик, руководствуясь объективными критериями. А лучшие руководители и руководить будут лучше. Кадры решают всё. Они будут принимать решения самостоятельно, мы не собираемся ничего навязывать.

– Как я понимаю, в этом случае люди со сверхспособностями получают преимущество? – прищурилась Сью.

– Если они лучше справятся с обязанностями – то да, – в ответ улыбнулся Александр.

– Что же тогда получается? Геноцид? Разделение человечества на две неравные части?

– Человечество уже разделено. Вот, например, ты была космоспасателем. Почему-то вождение звездолёта не доверяют всем подряд, а только специально отобранным людям. Причём командир звездолёта обладает на борту всей полнотой власти, – Александр поднял взгляд выше камер, на Патрика, который согласно кивал.

– То есть всё же сепарация? – продолжала настаивать Сью.

– Да, – согласился Александр. – Всеобщее равенство – миф, и не надо себя обманывать. Кто-то лучше других сочиняет стихи, кто-то – играет в баскетбол. Тут нет ничего обидного. Наоборот, главная задача – помочь человеку найти своё призвание. Именно своё, а не модное, престижное, доходное. Для этого надо руководствоваться объективными критериями. И эти критерии создала именно ты. Ты как начальник отдела экспериментальной истории выработала механизм отбора. И про разделение. Это старая страшилка – мы разделим людей на первый и второй сорт. Именно этой страшилкой прикрываются те, кто уничтожил рейс Эм-Аш семнадцать. Именно разделением человечества занимались те, кто пытался строить коммунизм на отдельно взятом спутнике – я говорю про проект "Эксперимент". Мы, наоборот, против этого. Наш лозунг – у всего человечества общая судьба. Те, кто пытается строить будущее отдельно от цивилизации, обречены на неудачу.

– Я понимаю, что ты сейчас ждёшь от меня. Ты хочешь подтверждения, что я разделяю ваши взгляды, что я на вашей стороне. Как руководитель отдела экспериментальной истории, я создавала в том числе и эту колонию. Многое из того, что ты сейчас сказал, говорила и я. Но вы пошли дальше. Я уже не могу вас контролировать. Я не успеваю за вами. Поэтому всё, что я могу сделать – не мешать вам.

Александр выглядел слегка растерянным. Похоже, он ожидал чего-то другого. Но пауза затягивалась, и надо было что-то отвечать.

– Как лидер революции я хочу поблагодарить тебя за всё, что ты сделала. Да, мы должны идти дальше своих учителей. Революция – дело молодых.