Беглецы

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Всю неделю они работали во второй теплице: убирали оставшиеся кочаны капусты и готовили грядки к обработке почвы. Трудились все члены семьи и вместе с ними трое работников. В этот день мотокультиватор работал исправно, а вот грабель на всех не хватило, и Суджу отправили за ними в сарай. Зайдя внутрь, она увидела беспорядочно наставленные у стены инструменты. Девушка подняла ржавые грабли с трехдюймовыми зубцами и взвесила их в руке — подойдут. Прихватив на всякий случай еще и лопату, она повернулась к двери и чуть не столкнулась с Пином.

— О, привет, — проговорила застигнутая врасплох Суджа.

Она стояла с граблями в одной руке и лопатой в другой и с тревогой смотрела на парня.

Пин всю неделю был раздражен из-за того, что Суджа стала спать в боковой комнате. Однажды проработав целый день в теплице и сильно устав, она удалилась туда и быстро заснула. Проснувшись утром, Суджа обнаружила, что кто-то укрыл ее покрывалом. С тех пор девушка еще несколько раз ночевала в этой боковой комнатке. Это было единственное место в доме, где она чувствовала себя в безопасности, поскольку могла посидеть там среди своих вещей и расслабиться.

Пину это не понравилось, и он начал препятствовать, когда ей хотелось попасть туда. Однако за девушку вступилась его мать:

— Ей нужно бывать в этой комнате, там ее вещи.

Пусть ходит туда.

— Она там и спать пытается, — стоял на своем Пин, указав на сложенное в углу покрывало. — Что это такое? Она должна спать со мной!

— Она и спит с тобой в кровати, и что из того, если иногда она будет ночевать здесь? Что в этом страшного? — уговаривала Пина мать. — Уж лучше, чем слушать каждую ночь вашу возню.

— Мне не нравится, к чему все это ведет, — раздраженно произнес он.

— Она никуда не денется. В конце концов, от того, что вы оба не спите по ночам, а днем ходите уставшие, нет никакого проку. Когда она нормально отдыхает, то и работает на ферме лучше.

— Она не твоя батрачка, мама. Она моя!

Услышав это, госпожа Ван изменилась в лице.

— Девка здесь для общего блага семьи! — воскликнула она.

Пин уставился на мать, а потом пнул кухонный стул с такой силой, что тот отлетел к стене. Суджа с тревогой наблюдала за ним. Она была рада, что ей удалось оказаться полезной для госпожи Ван и та встала на ее защиту, но также девушка понимала, что злость Пина будет нарастать и некоторое ослабление напряженности между ними не сможет продлиться долго.

Пин стоял в дверном проеме, вперив в нее пристальный, немигающий взгляд, от которого волосы на руках Суджи встали дыбом. Девушка попыталась проскользнуть мимо него, но он молниеносно выставил руку, загородив проход, и втолкнул ее обратно в сарай с такой силой, что она налетела на сложенный садовый инструмент. Суджа, чуть вскрикнув, упала на пол и попыталась встать, но Пин выхватил у нее грабли и снова пихнул ее, не давая подняться. Она замахнулась на него лопатой и ударила по бедру.

— Ау! — вскрикнул Пин.

Он схватился за черенок лопаты, вырвал ее из рук девушки и отшвырнул в сторону. А потом Пин набросился на Суджу. Он ударил ее по лицу с такой силой, что она отлетела к стене. Но когда парень бросился вперед, ей удалось откатиться в сторону. Суджа ринулась к выходу, выскочила из сарая и помчалась к теплице. Откинув брезентовый полог, она юркнула внутрь. Девушка тяжело дышала и прижимала руку к горящей щеке. Госпожа Ван взглянула на свою помощницу и, увидев, что та вернулась с пустыми руками, сжала губы и направилась к ней. Она отняла руку Суджи от лица.

— Что случилось? — спросила женщина, глядя на красную отметину на щеке девушки.

— Пин… — проговорила Суджа.

Госпожа Ван прикрыла глаза. Она так и предполагала.

— Меня это начинает утомлять. Тебе лучше разобраться с этим, потому что я начинаю терять терпение, — хрипло проговорила хозяйка и пошла в сарай.

Через несколько минут она вернулась, неся несколько грабель. Одни из них вручила Судже. Когда через полчаса в теплице наконец появился Пин, он взялся за мотокультиватор в дальнем конце теплицы и старался держаться от девушки на расстоянии.

Суджа не поднимала головы и весь остаток дня выплескивала гнев, работая граблями. Она шла следом за сборщиками с вилами и граблями, атакуя ими почву и вырывая остатки корней. Происходящее не столько ужасало ее, сколько приводило в ярость. Девушка оттягивала время, насколько это было возможно, но спасения от ужасного нрава Пина не было. Суджа уже не думала об опасностях. Ей хотелось только одного: сбежать. Прямо сейчас.

Она начала размышлять о том, как встретиться с Мирой на рынке, и напомнила себе, что, планируя побег, мыслить нужно стратегически. Госпожа Ван не была на рынке уже несколько недель, так что скоро она должна была туда отправиться. Суджа поедет с ней, поговорит с Мирой о том, как связаться с Ганем, и что-нибудь с ним предпримет. Она понимала, что у нее недостаточно денег на то, чтобы оплатить услуги надежных посредников, поэтому, связываясь с этим парнем, она, возможно, рисковала. «Но лучше рискнуть жизнью, — мрачно подумала девушка, — чем жить вот так».

В субботу утром Суджа тщательно отобрала из рюкзака несколько основных вещей, в том числе фотографию родителей и мешочек с подаренным Чином ожерельем. Она сложила все это во внутренний карман, который пришила к подкладке куртки, и проверила, насколько все надежно спрятано. Девушка не знала, как все сегодня сложится, но хотелось быть готовой к побегу.

После обеда госпожа Ван уселась за кухонный стол и принялась составлять список покупок. Как только она взяла сумку, собираясь ехать на рынок, Суджа с готовностью подошла к ней. Но госпожа Ван взглянула на нее и покачала головой:

— Ты можешь остаться и закончить полив второй теплицы.

Услышав это, Суджа запаниковала, но постаралась не выдать себя и просто кивнула в знак согласия. Девушка смотрела вслед госпоже Ван, которая направлялась к двери, и ломала голову, пытаясь придумать, как убедить женщину взять ее с собой на рынок. Наконец, когда она заметила возле кладовой обмякший мешок с рисом, глаза ее загорелись.

— Кстати, у нас заканчивается рис! — крикнула Суджа, стараясь, чтобы голос звучал как обычно.

Она знала, что госпожа Ван терпеть не может таскать тяжелое, и надеялась, что это поможет ей изменить решение. Женщина сунула ноги в коричневые мягкие туфли из искусственной кожи и уже собиралась достать из сумки ключи, но вдруг задумалась. Она подошла к мешку, подняла его и увидела, что риса в нем уже меньше четверти. Этого было достаточно еще на две или три недели. Наклонив голову и прикинув что-то в уме, госпожа Ван сказала:

— Поедешь со мной. Надевай туфли.

— Хорошо. Я закончу полив второй теплицы позже, — ответила Суджа, сердце которой готово было выпрыгнуть из груди.

Госпожа Ван вела машину молча. Они миновали соседние фермы и повернули к городу. Суджа сидела рядом с хозяйкой, лихорадочно подмечая каждый попавшийся на пути дорожный знак и рекламный щит. Некоторые ей удалось запомнить во время предыдущей поездки на рынок, и теперь она поняла, что имеет представление о том, в какой стороне они находятся. По ее прикидкам, ферма располагалась примерно в десяти милях к северо-востоку от Тунхуа. На подъезде к рынку Суджа занервничала еще сильнее.

— На этой неделе обойдемся без утки, — коротко сообщила госпожа Ван.

Она въехала на парковку, заглушила мотор и вылезла из машины. Проходя мимо лотка, где торговали домашней птицей, Суджа повернула голову и встретилась глазами со стоявшей за прилавком Мирой.

— Позвони сейчас Ганю, — беззвучно, одними губами сказала ей Суджа.

Мира кивнула и вытащила из кармана фартука телефон.

В этот раз госпожа Ван надолго задержалась в продуктовом магазине. Она зашла в отдел морепродуктов, где никак не могла решить, какую свежую рыбу лучше взять. Потом, помимо обычного набора продуктов, состоявшего из яиц, масла и замороженных дамплингов, она прикупила в отделе товаров для дома полотенца и стиральный порошок, а в завершение — еще и пятидесятифунтовый мешок риса, который они перенесли в тележку вместе. Женщина постоянно находилась рядом с Суджей и не давала ей в руки наличных, расплачиваясь с кассиром самостоятельно. Госпожа Ван позволила девушке вывезти тележку из магазина и, указав на колонну возле входа, велела там ее дожидаться. Суджа кивнула и покатила тележку к указанному месту. Обернувшись, она увидела, как госпожа Ван скрылась в магазине, торговавшем лечебными травами. Подождав рядом с тележкой минуту-другую, девушка опрометью бросилась к лотку с домашней птицей.

Мира подошла к краю прилавка и побледнела, увидев лицо Суджи:

— Боже, что произошло?

Суджа инстинктивно подняла руку к щеке. Краснота спала, но от удара остался синяк, который только-только начал бледнеть.

— Ее сын меня ударил.

Мира покачала головой:

— Тебе надо оттуда выбираться. Я написала Ганю, и он может с тобой встретиться.

— Он может встретиться сегодня?

Мира посмотрела на телефон и начала печатать большим пальцем. Через некоторое время она ответила:

— Да. Гань может встретиться с тобой в ресторане, который находится слева от рынка, у большой дороги. Это заведение, где подают лапшу. Называется «Лаки 88».

— А он может встретиться в ближайшее время? Например, прямо сейчас?

Мира опустила голову и снова начала набирать текст.

— Говорит, ты можешь пойти туда сейчас и спрятаться на кухне. Владелец заведения — его друг. Если назовешь его имя, они тебя пустят. Можешь идти туда, а Гань будет там примерно через полчаса.

Суджа посмотрела на лавку лечебных трав, а потом на оставленную возле колонны тележку с продуктами. Если она решилась на это, то действовать нужно незамедлительно — время самое подходящее. Но все происходило так быстро и таило в себе столько опасностей! Кем в сущности был этот Гань и что с ней будет после того, как она с ним встретится? Безопасно ли будет дожидаться его в ресторане? Сколько еще времени хозяйка пробудет в лавке травника?

Она понимала, что должна быстро принять решение, и в отчаянии посмотрела на Миру:

— Как думаешь, стоит мне пойти на это?

— Я не знаю, — заколебалась девушка, вопрос Суджи застал ее врасплох. — Я думаю, если ты хочешь убраться отсюда, то этот парень может это устроить. Мой посредник сказал, что у него хорошие связи, и ты сможешь заключить с ним сделку. Но если у тебя есть возможность подождать пару месяцев, к тому времени вернется мой посредник, и я точно знаю, что он тебе поможет.

Суджа осмыслила ответ Миры, уловив между строк следующую информацию: Гань знал свое дело, но Мира не может поручиться за его благонадежность. Но мысль о том, чтобы еще несколько месяцев дожидаться посредника Миры, была невыносима.

— Хорошо. Я иду. Я иду… — произнесла Суджа, словно старалась убедить себя.

— Держи. — Мира подвинула ей через прилавок маленький листок бумаги. — Мой номер на всякий случай.

Суджа взяла листочек с прилавка и зажала в ладони. Она была очень благодарна Мире за этот последний жест доверия и за все, что та сделала, чтобы помочь. Мира была первым человеком в Китае, которому Суджа могла доверять, и ей захотелось обнять девушку.

— Спасибо тебе за все, сестра, — проговорила она с блестящими от слез глазами.

— Я скажу Ганю, что ты сейчас идешь туда. Надеюсь, у тебя все сложится удачно.

Суджа снова взглянула на лавку лекарственных растений, а потом, махнув Мире, рванула в сторону колонн. Оттуда она свернула на главную улицу, заполненную пешеходами, которые шли с пакетами в руках из ресторана в магазин. Это было пьянящее чувство — бежать свободно, когда ни госпожа Ван, ни кто-либо другой не могли ее остановить. Боясь, что ее исчезновение будет обнаружено с минуты на минуту, Суджа что было сил неслась, лавируя между людьми и ища глазами вывеску «Лаки 88». Не успела она пробежать и половину квартала, как заметила большой красный прямоугольник, — заведение располагалось настолько близко к рынку, что становилось страшно.

Задыхаясь, Суджа вошла в ресторан, который оказался наполовину пустым. Было еще довольно рано, и только за несколькими столиками сидели парочки, склонившиеся над дымящимся супом с лапшой, да несколько женщин с пакетами из магазинов поглощали димсамы. Суджа опустила голову и прошла мимо столиков к стойке, за которой молодая женщина с собранными в «конский хвост» волосами сидела на табурете и пускала пузыри из жвачки.

— Здравствуйте. Эээ… могу я видеть хозяина? — спросила Суджа. — Я знакомая Ганя.

— Вы хотите поесть или устроиться на работу? — уточнила девушка.

— Я хочу видеть хозяина. Я подруга Ганя, — четко повторила Суджа, а потом посмотрела в окно, опасаясь, что мимо в любую минуту может пройти госпожа Ван.

Пузырь у губ официантки с громким звуком лопнул.

— Хорошо, секунду, — коротко ответила она и встала с табуретки.

Вертя в руке шариковую ручку, она прошествовала по небольшому коридору и, толкнув распашные дверцы, скрылась в кухне.

Суджа повернулась, чтобы рассмотреть посетителей за столиками. Особенно ее заинтересовали молодые парочки, которые ели и беспечно жали большим пальцем на кнопки своих телефонов. Сначала Судже показалось, что все они весьма обеспеченны, однако, когда она присмотрелась к ним получше, поняла, что дело не в этом: просто эти люди были сыты и вели себя расслабленно, с оттенком некоторого пренебрежения, что обычно ассоциировалось у нее с высшим классом пхеньянского общества. Эти молодые китайские парочки были счастливы и свободны. Суджа задумалась, смогут ли они с Чином когда-нибудь жить так же, но тут она услышала, как на улице кто-то выкрикивает ее имя.

Девушка застыла и сквозь шум ресторана стала вслушиваться в доносившиеся снаружи звуки. Она снова различила свое имя, и ошибиться здесь было невозможно: ее звала госпожа Ван. Суджа начала лихорадочно озираться, ища, куда бы спрятаться, и по наитию просто села за ближайший столик спиной к окну. Голос госпожи Ван становился все громче и громче, и девушка затаила дыхание. Она ругала себя за то, что не догадалась спрятаться в туалете. «Когда же вернется эта официантка?!»

Неожиданно голос госпожи Ван стих, и Суджа снова прислушалась, пытаясь понять, ушла ли она в другом направлении или, может быть, оставила попытки ее найти. Выждав еще немного, девушка уже собралась вздохнуть с облегчением, как вдруг услышала звук хлопнувшей двери в соседнем заведении, и голос госпожи Ван прокричал громко и отчетливо:

— Суджа!

Госпожа Ван искала ее в ресторанах!

Суджа вскочила, завернула за стойку и побежала по коридору. Как раз в этот момент двери кухни распахнулись. Появившаяся официантка с удивлением посмотрела на девушку.

— Заходите, — проговорила она и отступила в сторону, давая Судже пройти на кухню.

— Спасибо. — Суджа наклонила голову и вошла в вытянутое помещение.

Там находилось с дюжину мужчин, каждый из которых стоял на своем месте, нарезая мясо и овощи, а за их спинами кипели чаны с водой. За одним столом человек растягивал лапшу, а повара возле парящих чанов доставали из бурлящего кипятка сита с лапшой.

— Гань сейчас подойдет, — сказал один из поваров, перевернул пустое белое ведро на пять галлонов и толкнул его к гостье.

— Благодарю, — сказала девушка, поймав ведро одной рукой.

Она отошла к двери, чтобы слышать, что происходит в зале ресторана, перевернула ведро и уселась на него. Суджа смотрела, как мужчины работают в заполненной паром кухне, и тут в зале зашумели. Услышав голос госпожи Ван, девушка окаменела.

Она встала с ведра и с расширившимися от страха глазами повернулась к повару, а тот поднес к губам палец.

— Ш-ш-ш, — произнес он и подмигнул ей.

Госпожа Ван звала Суджу, но кто-то начал на нее ругаться и вытолкал вон. Было слышно, как открылась, а потом снова закрылась дверь, и голос женщины стих. Суджа снова опустилась на ведро, она изо всех сил напрягала слух, но до нее доносились только приглушенные разговоры посетителей в зале. Ерзая от нетерпения, она посидела еще немного, но потом, не в силах больше сдерживаться, вскочила на ноги и выглянула в зал. Подпрыгнув, девушка резко выбросила кулак вверх.

— Она ушла! — прокричала Суджа.

Повар засмеялся и поддержал ее жест, также выбросив вверх кулак.

Другие повара тоже рассмеялись, и Суджа присоединилась к ним, от души захохотав, потому что в тот момент ощутила настоящую победу, первую с тех самых пор, как уехала из Пхеньяна. Она была свободна! Наконец была свободна от Пина и всей его семьи!

Повар налил в плошку добрую порцию супа с только что вытянутой лапшой, приправил тушеной говядиной, морковью, дайконом и бок-чоем, а потом посыпал поджаренным чесноком. Широким жестом он подал блюдо Судже.

— Ох ты, боже мой! Спасибо вам большое! Выглядит вкусно! — Она просияла.

Девушка во все глаза смотрела на суп, от которого валил пар, и от восторга никак не могла начать есть. Вместо этого она обвела всех присутствовавших взглядом и поблагодарила повара, а потом и всех остальных на кухне. Когда эмоции наконец слегка улеглись, она взяла пару палочек, зацепила ими немного лапши и, подняв вверх, подула. Бульон был вкусный, а лапша просто отменная — достаточно упругая, чтобы ее можно было с удовольствием разжевывать. Суджа ела суп не торопясь, наслаждаясь каждым глотком.

Хлопнула дверь пожарного выхода, и сразу послышался громкий мужской голос, который приближался к кухне. В дверях показался парень в красном пуховике, джинсах и белых кроссовках с прижатым к уху сотовым телефоном. Он смерил Суджу взглядом и отвернулся, продолжая разговаривать.

— Гань, — пояснил повар, указав на мужчину.

Суджа кивнула. Нельзя сказать, что этот человек ей понравился, но она была удивлена, когда услышала, что он время от времени вворачивает в разговор корейские слова. Гань говорил по-корейски!

Закончив наконец общаться по телефону, он повернулся к Судже и протянул ей руку:

— Меня зовут Гань.

— Здравствуйте! Меня зовут Суджа. — Она встала и пожала ему руку.

— Ну, значит, тебе тут понравилось? — спросил Гань, оглядываясь вокруг и подтягивая джинсы.

Он поднял руку и поприветствовал повара.

— Да, спасибо, спасибо огромное за то, что приняли меня здесь!

— Да ладно тебе. Так значит, ты… жила в семье? — поинтересовался он.

Суджа кивнула:

— Я приехала сюда в поисках друга и заплатила посредникам, чтобы они помогли мне перебраться в Китай. Но, когда я оказалась здесь, меня продали в семью.

— Ясно. — Он кивнул. — А ты хочешь в Южную Корею?

— Нет, я хочу найти друга. Здесь.

— Кого? Как его зовут?

— Чин Ли Пак. Он из Северной Кореи. Я не знаю, где его искать, но я почти уверена, что он где-то в Китае.

— Китай большой, — усмехнулся Гань.

— Знаю. Просто я подумала… так много мест, где люди имеют дело с северокорейцами. Я надеялась познакомиться с кем-нибудь, у кого есть связи… и знакомства с теми, кто осел в Китае.

Гань склонил голову набок:

— Чин Ли Пак… Чин Ли Пак. Мы, конечно, можем поспрашивать, чтобы разузнать наверняка. Но что ты собираешься делать все это время? Где ты намерена жить?

— Ну, я надеялась, что, может, найдется место, где я могла бы жить и работать, пока ищу друга, — нерешительно ответила Суджа.

— В караоке-баре?

— Нет! — Суджа затрясла головой. — Работа на заводе или что-то вроде того.

Гань почесал затылок и сморщил лицо:

— Не очень хорошая идея. Тебе не заплатят, и ты можешь не выбраться оттуда.

— А если в ресторане, как этот? Как насчет работы здесь?

Он улыбнулся и покачал головой:

— Тут не берут «северян». А как тебе веб-чат? Ты бы справилась.

— Что вы имеете в виду под веб-чатом?

— Разговаривать с ребятами по интернету и получать за это деньги.

— Вы имеете в виду разговаривать с мужчинами о сексе через интернет?

Гань кивнул.

— Нет.

— Ладно. Тогда я не знаю. — Он пожал плечами и отвернулся. — Может, тогда другая семья, не такая, как эта, а лучше. Они не все плохие. Я к тому, что, если ты собираешься сбежать, это одно дело, а если хочешь остаться в Китае, то выбор у тебя небольшой.

Суджа растерянно уставилась на свою недоеденную лапшу, когда до нее дошел истинный смысл его слов. Чего можно было ждать в Китае нелегалу вроде нее? Ей больше нечего было предложить, и она не могла придумать, где еще можно спрятаться.

Суджа глубоко вздохнула:

— Если говорить о другой семье, означает ли это, что меня продадут туда в качестве «невесты»?

— Обычно происходит именно так, — кивнул Гань. — Но ты можешь встретиться с этими людьми заранее. Я поговорю с моим знакомым, и потом что-нибудь придумаем.

Еще один знакомый. Еще один мужчина. Неужели никак нельзя уйти от этого? Эйфория от одержанной полчаса назад победы улетучилась без следа. Разговор с Ганем подействовал на нее отрезвляюще. Но теперь она собиралась вступить с ним в некие отношения, в условиях которых не было полной ясности.

— Деньги у меня есть, — сообщила Суджа.

— Для чего? — удивился Гань.

— Для хорошей договоренности. Мне бы хотелось обсудить варианты и иметь выбор.

Гань кивнул:

— Хорошо. Мы обсудим это с моим знакомым.

Суджа уже проходила через все это, и ее бесило, что ей снова пришлось столкнуться с тем же. Но на этот раз у нее имелись кое-какие знания, и она намеревалась воспользоваться ими.

Сложив руки на груди, она направила на Ганя пристальный взгляд:

— Ладно. Обсудим.