Белый ходок

Глава 10

**Новый порядок**

Великий чертог Винтерфелла никогда не знал подобной тишины. Даже в самые мрачные дни правления Старков здесь звучали голоса, лай собак, скрип половиц под ногами слуг. Теперь же воздух был наполнен лишь потрескиванием льда, медленно покрывавшего древние камни, и едва слышным шёпотом ветра сквозь узкие окна.

За Высоким столом восседал тот, кого теперь именовали Королём Ночи, хотя сам он предпочитал более простое обращение. Его бледно-голубые глаза скользили по собравшимся лордам Севера — тем немногим, кто пережил его приход. Некоторые стояли на собственных ногах, другие... другие тоже стояли, но их глаза светились тем же холодным светом, что и у их нового повелителя.

— Милорды, — начал он, и его голос эхом разнёсся по залу, — мы собрались здесь не для того, чтобы оплакивать прошлое, но чтобы строить будущее.

Лорд Джон Амбер, Малый Джон, как его звали за глаза, подался вперёд. Великан мужчина, но даже он казался малым рядом с фигурой на троне.

— Ваше... величество, — слова давались ему с трудом. — Мой отец погиб, защищая свои земли. Мои братья мертвы. Скажите мне, что осталось от дома Амберов, кроме пепла и льда?

Король Ночи склонил голову, и на его лице мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

— Ваш отец был храбр, лорд Джон, но храбрость без мудрости — лишь путь к быстрой смерти. — Он встал, спускаясь с возвышения. — Посмотрите на сира Родрика Касселла.

Все глаза обратились к старому рыцарю, стоявшему у стены. Родрик Кассель выглядел точно так же, как и при жизни — седобородый, с добрыми глазами и знакомыми морщинами. Лишь бледность кожи и холодное сияние в глазах выдавали его истинную природу.

— Сир Родрик служил Старкам верой и правдой полвека, — продолжал Король Ночи. — Теперь он будет служить ещё дольше. И память о нём, и его опыт, и его мудрость — всё это сохранено. Смерть больше не разлучает нас с теми, кого мы ценим.

Лорд Глен Кэрстарк, молодой человек, наследовавший титул после смерти отца в битве при Винтерфелле, осмелился заговорить:

— Но какая это жизнь? Какая это честь — служить в смерти тому, кто убил тебя в жизни?

Тишина стала ещё гуще. Ледяные глаза Короля Ночи остановились на молодом лорде.

— Честь? — переспросил он тихо. — Скажите мне, лорд Глен, где была честь, когда ваши крестьяне умирали от голода прошлой зимой? Где была честь, когда вы отправляли четырнадцатилетних мальчишек на Стену, чтобы они умерли от холода и одичалых?

Он приблизился к Кэрстарку, и тот невольно отступил.

— При мне ни один человек не умрёт от голода. Ни один ребёнок не будет брошен умирать в снегу. Болезни и старость больше не будут терзать мой народ. Разве это не стоит того, чтобы принести присягу новому королю?

— А что, если мы откажемся? — Голос принадлежал леди Лианне Мормонт, юной правительнице Медвежьего острова. Даже сейчас, окружённая мертвецами и магией, она держалась с достоинством истинной дочери Севера.

Король Ночи улыбнулся — выражение странное и жуткое на его нечеловеческом лице.

— Прекрасный вопрос, моя юная леди. — Он взмахнул рукой, и воздух в зале стал ещё холоднее. — Те, кто служит мне по доброй воле, сохраняют свои земли, свои титулы, свою честь. Их семьи процветают под моей защитой. Возьмите лорда Северина Ледоборода — он правит своим племенем так же, как и прежде, но теперь его люди не знают нужды.

Он повернулся к окну, глядя на заснеженный двор.

— Те же, кто противится... — Во дворе показалась процессия. Несколько десятков фигур в серых одеждах медленно шли через снег. Их лица были бледными, глаза светились холодным светом. — Видите этих людей? Это отряд сира Малека Карстарка. Они атаковали мой обоз три дня назад. Теперь они несут службу по охране дорог — вечную службу.

Лорд Глен Кэрстарк побледнел ещё сильнее.

— Мой дядя...

— Ваш дядя выбрал смерть вместо мудрости. Но даже в смерти он приносит пользу. Его знания тактики помогают мне планировать оборону. Его воспоминания о тайных тропах служат моим разведчикам.

Король Ночи снова обратился к собравшимся.

— Я не прошу вас любить меня. Я прошу вас быть мудрыми. Мир изменился. Долгая Ночь пришла не для того, чтобы принести разрушение, но чтобы положить конец хаосу и страданиям. Вы можете стать частью этого нового мира — или стать теми, кто строит его в смерти.

Леди Лианна Мормонт подняла подбородок.

— А что с нашими традициями? С нашими богами? С тем, что делает нас теми, кто мы есть?

— Ваши традиции останутся, если они не причиняют вреда. Старые боги всё так же будут слушать ваши молитвы в чардревах. Но человеческие жертвоприношения, кровная месть, право первой ночи — всё это уйдёт в прошлое. — Его голос стал мягче. — Я не пришёл уничтожить Север, леди Лианна. Я пришёл сделать его лучше.

Долгая пауза. Затем лорд Джон Амбер медленно опустился on одно колено.

— Если вы клянётесь защищать мой народ... если вы обещаете, что Последний Очаг не превратится в пустошь... тогда дом Амберов склонится перед вами.

Один за другим лорды Севера преклоняли колени. Леди Лианна была последней, но и она, наконец, склонила голову.

— Встаньте, — сказал Король Ночи. — Вы больше не подданные. Вы — партнёры в строительстве нового мира. И первый урок этого мира таков: смерть больше не конец. Это лишь другое начало.

Холодный ветер завыл за окнами Винтерфелла, но в великом чертоге царила тишина размышлений. Север подчинился, но вопрос оставался: что теперь будет с остальными Семью Королевствами?

***

**Новая жизнь**

Томмен никогда не думал, что будет разговаривать с мертвецом о зубчатых колёсах.

— Нет, нет, парень, — терпеливо повторял мейстер Куинн, его голос звучал точно так же, как и при жизни, только теперь изо рта не шёл пар на морозе. — Смотри внимательнее. Если малое колесо имеет двенадцать зубцов, а большое тридцать шесть, то какое будет соотношение?

Томмен сморщил лоб, пытаясь вспомнить недавно выученную арифметику. Ещё два месяца назад он не умел считать дальше двадцати — количества его овец. Теперь же...

— Три к одному? — неуверенно предположил он.

— Правильно! — Мертвец даже улыбнулся, что выглядело жутковато, но Томмен уже привык. — А это означает?

— Что большое колесо повернётся один раз, когда малое — три, — Томмен почувствовал знакомую гордость от правильного ответа. Кто бы мог подумать, что он, простой пастух из деревушки возле Белой Гавани, будет понимать механику?

Мейстер Куинн кивнул и повернулся к верстаку, где лежали детали нового рунического двигателя. Томмен проследил за его движениями — даже в смерти старый учёный сохранил ту же точность и аккуратность, что отличала его при жизни.

— А теперь покажи мне, как правильно начертить руны усиления на медном диске, — сказал мейстер, отходя в сторону.

Томмен взял резец — инструмент, который ещё недавно казался ему магическим артефактом. Теперь он лежал в его мозолистых руках так же естественно, как когда-то посох пастуха. Медленно, сосредоточенно он начал вырезать сложные символы, которые мейстер Эрнест называл "языком силы".

*Забавно*, подумал он, вспоминая свою прежнюю жизнь. *Раньше я проклинал богов за то, что родился простолюдином. А теперь...*

— Томмен! — Голос прервал его размышления. В мастерскую вошёл Дейв, его сосед по прежней деревне. Когда-то они вместе пасли скот на одних и тех же полях, а теперь Дейв изучал алхимию у мейстера Коллена.

— Слушай, ты не видел мою Мэри? — спросил Дейв, и в его голосе звучала знакомая тревога. — Она опять убежала к новым машинам.

Томмен усмехнулся. Дочка Дейва, семилетняя девочка, была зачарована всеми механизмами в крепости. Раньше она помогала матери доить коров, а теперь пыталась разобрать каждый попавшийся ей двигатель.

— Видел, как она бежала к главным воротам. Там сегодня испытывают новый танк.

— Семь пекл! — Дейв рванул к выходу, но на пороге обернулся. — А как дела с обучением?

— Хорошо, — Томмен показал почти законченную руну. — Мейстер Куинн говорит, что через неделю смогу самостоятельно собирать простые механизмы.

— Везёт тебе, — Дейв покачал головой. — У меня с алхимией не ладится. Вчера чуть лабораторию не взорвал.

После его ухода Томмен вернулся к работе, но мысли разбегались. Кто бы мог подумать, что падение его мира обернётся таким... благословением?

Он помнил тот день, когда Иные пришли в их деревню. Помнил, как все прятались в погребах, дрожа от страха. Помнил истории о ледяных демонах, которые превращают людей в ходячих мертвецов.

Реальность оказалась... иной.

Конечно, первые дни были страшными. Непонятными. Когда высокая бледная женщина, которую называли Иррой, собрала всех жителей на площади, многие думали, что пришёл их конец.

Но вместо смерти пришли... изменения.

— Каждый из вас получит новую роль в новом мире, — сказала Ирра тогда, её голос был холоден, но не жесток. — Мы оценим ваши способности и дадим образование, о котором вы не могли мечтать. Никто не будет голодать. Никто не будет умирать от болезней. Никто не будет жить в невежестве.

Сначала Томмен не поверил. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но затем пришли учителя — мейстеры, как живые, так и мёртвые. Они принесли книги, инструменты, знания.

И оказалось, что у Томмена талант к механике.

— Хорошая работа, — мейстер Куинн осмотрел готовую руну. — Линии ровные, символы правильные. Эта деталь прослужит долго.

— Мейстер, — Томмен отложил резец, — можно задать вопрос?

— Конечно.

— Вам... не странно? Обучать нас? После... после того, что произошло?

Мертвец на мгновение замер, и Томмен подумал, что переступил границу. Но затем мейстер Куинн медленно сел на табурет.

— Знаешь, парень, за всю свою жизнь я мечтал только об одном — передать знания. В Цитадели я учил молодых мейстеров, но их было мало, и многие из них интересовались лишь властью, которую даёт учёность.

Он посмотрел на свои бледные руки.

— А теперь... теперь у меня есть вечность, чтобы учить. И ученики, которые действительно хотят знать. Ты думаешь, что смерть изменила мои цели? Нет, она лишь дала мне больше времени для их достижения.

Томмен кивнул, хотя до конца не понимал. Мир стал странным, но не обязательно плохим. Его младший брат Сэм теперь изучал математику — и преуспевал в ней больше, чем многие лорды. Их сестра Лира училась медицине у мейстера Балора. А их отец...

Их отец всё ещё не мог привыкнуть. Старый Ватт часто сидел у окна, глядя на поля, где теперь работали не только живые, но и мёртвые. "Неправильно это всё", бормотал он. "Против природы".

Но Томмен видел результаты. Урожаи были больше, чем когда-либо — мёртвые работники не уставали, не болели, не требовали отдыха. Дороги стали безопасными — кто осмелится напасть на караван, охраняемый нежитью? Болезни отступили — новые лекарства творили чудеса.

— Мейстер, — сказал он наконец, — моя мать всегда говорила, что боги дают каждому человеку талант. Но я не знал, какой у меня талант, пока не пришли Иные.

— И какой же вывод ты делаешь?

— Может быть, — Томмен подобрал слова осторожно, — боги послали их не для нашего уничтожения, а для нашего... пробуждения?

Мейстер Куинн долго молчал. Затем он встал и подошёл к окну, за которым виднелись башни новой крепости, построенной за эти месяцы.

— Возможно, парень. Возможно. — Он повернулся обратно. — А теперь покажи мне, как ты собираешь пружинный механизм. У нас ещё много работы.

Томмен кивнул и взялся за инструменты. За окном шёл снег, но в мастерской было тепло от работающих механизмов. Где-то вдалеке слышался стук молотов — строились новые дома, новые мастерские, новая жизнь.

*Странная это жизнь*, подумал он, *но хорошая. Очень хорошая. Пусть и по своему*

***

**Золотые холода**

Торговые ветры впервые за двадцать лет плавания привели Ксандара Дхака туда, куда он никогда не собирался — в порт, где дыхание превращалось в лёд, а грузчики не потели даже под полуденным солнцем.

— Капитан, — матрос Рейко дрожал, несмотря на толстый плащ, — вы уверены, что это безопасно?

Ксандар окинул взглядом Белую Гавань — или то, что от неё осталось. Старые доки были расширены и перестроены с невиданной скоростью. Новые пристани тянулись вдоль берега, словно костяные пальцы, хватающие корабли. И повсюду — везде! — работали они.

Мертвецы.

Но не те дикие твари из матросских байек, что рвут плоть и пожирают живых. Эти двигались размеренно, организованно. Разгружали корабли, проверяли грузы, вели записи в гроссбухах. Некоторые из них, заметил Ксандар, носили одежды мейстеров или купцов.

— Безопасно? — Ксандар усмехнулся, похлопав по кошелю, где звенели золотые драконы — больше, чем он зарабатывал за год торговли пряностями. — Рейко, мой мальчик, я видел многое за свою жизнь. Штормы у Драконьего Камня, пиратов в Спорных Землях, работорговцев Слейверс-Бей. И знаешь, что самое опасное для торговца?

— Что, капитан?

— Упустить выгодную сделку.

Их корабль "Золотой Попугай" медленно причаливал к пристани. На берегу ждала встречающая сторона — живая женщина в дорогих мехах и двое спутников, которые явно не были живыми.

— Капитан Дхак? — Женщина говорила с лёгким северным акцентом, но её манеры выдавали южное воспитание. — Я леди Линда Мандерли, управляющая торговыми делами Белой Гавани. Добро пожаловать.

Ксандар поклонился с должным уважением. Мандерли — старинный торговый дом, он знал их репутацию.

— Миледи, честь встретиться с вами. Груз готов к выгрузке, но прежде... — он окинул взглядом мертвецов-грузчиков, — позвольте убедиться, что мои товары будут в безопасности.

Леди Линда улыбнулась.

— Капитан, эти работники никогда не устают, не воруют, не требуют оплаты и никогда не роняют груз. Ваши товары будут в большей безопасности, чем в Старом Городе.

И она оказалась права. Ксандар наблюдал, как мертвецы с поразительной аккуратностью выгружали тонны риса, пряностей, сушёных фруктов и экзотических орехов. Каждый мешок проверялся, взвешивался, заносился в реестр. Ни единого зерна не пропало.

— Впечатляющая организация, — признал он.

— Новое правительство ценит эффективность, — ответила леди Линда, проводя его в портовую контору. — Но пройдёмте, нам есть о чём поговорить.

В конторе их ждал сюрприз — за столом сидел высокий бледный человек в богатых одеждах. Его глаза светились холодным светом, но манеры были безупречно учтивыми.

— Капитан Дхак, позвольте представить лорда Уимана Мандерли, — сказала леди Линда.

Ксандар вздрогнул. Он слышал, что толстый лорд Мандерли погиб при взятии города. Неужели...

— Да, капитан, — лорд Уиман говорил тем же голосом, что и при жизни, только теперь он не задыхался от собственного веса. — Я мёртв. Но как видите, это не помешало мне продолжить заботиться о благополучии моего дома и города.

— Я... — Ксандар попытался собраться с мыслами. — Милорд, соболезную вашей... то есть...

— Не стоит, капитан. Смерть оказалась не концом, а освобождением. Теперь у меня есть вечность, чтобы развивать торговлю Белой Гавани. — Лорд Уиман указал на документы перед собой. — И ваше предложение нас очень заинтересовало.

Ксандар взглянул на бумаги. Суммы заставили его сердце биться быстрее.

— Это... это в три раза больше, чем я просил.

— Верно, — кивнул мертвый лорд. — Но и объёмы поставок мы увеличиваем в три раза. Каждый месяц. Постоянно. На пять лет.

— Каждый месяц? — Ксандар быстро считал в уме. — Милорд, для таких объёмов мне понадобится целый флот. Минимум дюжина кораблей...

— У нас есть верфи, — леди Линда выдвинула ещё один документ. — Мы готовы предоставить вам кредит на строительство флота под два процента годовых. Выплаты начнутся через год.

Ксандар моргнул. Такие условия были неслыханно выгодными.

— Но зачем? Почему такая щедрость?

Лорд Уиман откинулся в кресле.

— Капитан, новый порядок требует стабильности. Нашему населению нужно продовольствие — много продовольствия. Живые всё ещё едят, а мёртвые... ну, некоторые из нас сохранили вкус к хорошей пище. — Он даже улыбнулся. — Кроме того, мы расширяемся. Скоро под нашим контролем будут земли, где живут миллионы людей. Всех их нужно кормить.

— А что с местными фермерами?

— Они производят основные культуры — пшеницу, ячмень, репу. Но люди не могут жить одним хлебом. Нужны витамины, разнообразие, вкус. Ваши товары — это не роскошь, а необходимость для здорового общества.

Ксандар изучал контракт. Условия были фантастическими, почти невероятными. Но...

— А что, если ваш... правитель... решит изменить политику? Что, если Семь Королевств объединятся против вас?

Леди Линда и лорд Уиман переглянулись.

— Капитан, — сказала леди Линда, — вы видели нашу гавань. Видели наших работников. Видели нашу организацию. Как думаете, мы похожи на тех, кто принимает поспешные решения?

— Что касается Семи Королевств, — добавил лорд Уиман, — то они скоро поймут преимущества торговли с нами. Мы платим золотом, мы не нарушаем договоров, мы не устраиваем войн из-за личных амбиций. С кем лучше иметь дело — с нами или с Ланнистерами?

Это был убедительный аргумент. Ксандар достаточно слышал о долгах короны и капризах южных лордов.

— И ещё один момент, — лорд Уиман наклонился вперёд. — Ваши корабли будут под нашей защитой в этих водах. Пираты, контрабандисты, любые неприятности — мы о них позаботимся. Вы станете одним из наших привилегированных партнёров.

Ксандар взял перо. Его рука слегка дрожала — не от страха, а от волнения.

— Где подписывать?

Через час он вышел из конторы с заверенными документами и первым авансовым платежом. Сумма была такой, что он мог купить половину торгового флота Летних Островов.

— Капитан? — Рейко ждал у трапа. — Как дела?

— Рейко, мой мальчик, — Ксандар широко улыбнулся, — иди готовь команду к отплытию. У нас есть дюжина кораблей, которые нужно купить, и флот, который нужно собрать.

— Значит, сделка состоялась?

— Состоялась? — Ксандар засмеялся, глядя на бледные башни Белой Гавани. — Рейко, мы только что заключили сделку века. Пусть южные лорды воюют за троны и короны. А мы будем торговать с теми, кто понимает истинную ценность стабильности и золота.

"Золотой Попугай" отплыл на закате, увозя самого счастливого торговца в Узком море. А на пристани мёртвые грузчики уже готовились к разгрузке следующего корабля.

Бизнес, как оказалось, процветал даже в царстве мёртвых. Особенно в царстве мёртвых.