Белый ходок

Глава 19

**Сделка с тенью**

Ирра никогда не думала, что будет сидеть в подвале браавосийской таверны напротив человека, который помог убить единственного, кого она по-настоящему любила.

Она смотрела на незнакомца в сером плаще — человека, который представился как "господин Никто". Обычное лицо, обычные манеры, но глаза... глаза выдавали в нём аристократа. Того, кто привык командовать, планировать, добиваться своего любой ценой.

— Вы знаете, кто я, — сказала она тихо, её голос звучал хрипло после недель молчания.

— Ирра из-за-Стены. Правая рука Короля Ночи. Женщина, которая потеряла всё в один день.

Ирра сжала кулаки. Прошло два месяца с тех пор, как Безликие убили его в академии. Два месяца хаоса, развала, возвращения к старому миру войн и несправедливости.

— Зачем вы хотели встретиться? Чтобы насладиться моим горем?

Господин Никто медленно поставил на стол небольшой свиток, запечатанный красным воском.

— Чтобы предложить сделку.

— Какую сделку может предложить мне убийца моего короля?

— Сделку, которая вернёт вам то, что вы потеряли много лет назад.

Ирра почувствовала, как что-то сжалось в груди. Она знала, о чём он говорит. Была только одна потеря, которая болела сильнее смерти Короля Ночи.

— Вы не знаете, о чём говорите, — прошептала она.

— Знаю. Ваш сын. Торек. Умер от лихорадки в возрасте семи лет, когда вы ещё жили за Стеной. Вы держали его на руках, когда он делал последний вздох.

Слёзы навернулись на глаза Ирры. Она не говорила об этом никому, даже Королю Ночи. Торек был её тайной болью, раной, которая никогда не заживала.

— Откуда вы знаете?

— У меня хорошие источники информации. — Господин Никто наклонился вперёд. — Но важнее другое. Я знаю способ его вернуть.

— Он мёртв двадцать лет!

— Мёртв. Но не исчез. — Он указал на свиток. — В этом документе содержится рецепт Философского камня. Истинного камня, не подделки алхимиков.

Ирра покачала головой.

— Философский камень — легенда. Сказки для дураков.

— Валирийские алхимики создавали их во времена расцвета Свободных владений. Камень может превращать металлы в золото, продлевать жизнь и... воскрешать мёртвых. Настоящим воскрешением, не нежитью.

— Почему вы думаете, что я поверю этим сказкам?

Господин Никто достал из плаща маленький кристалл — не больше ногтя, но излучающий странный красноватый свет.

— Потому что у меня есть осколок настоящего камня. Достаточно, чтобы доказать его силу.

Он положил кристалл на стол. Ирра почувствовала исходящую от него энергию — тёплую, живую, совершенно не похожую на холодную магию Иных.

— Это может быть любой магический артефакт.

— Может. Но вы же чувствуете, что это не так.

Это была правда. Кристалл излучал что-то особенное. Силу, способную преодолеть саму смерть.

— Что вы хотите взамен?

Господин Никто откинулся в кресле, его глаза стали холодными.

— Сердце Короля Ночи.

Ирра вздрогнула.

— Что?

— Его магическое сердце. Средоточие его силы. Оно должно находиться в его теле, в склепе Винтерфелла.

— Зачем оно вам?

— Это моё дело. Вам нужно знать только одно: этот рецепт, — он постучал по свитку, — в обмен на сердце.

Ирра смотрела на кристалл, чувствуя, как в груди разгорается надежда. Торек. Её мальчик. Возможность снова увидеть его, обнять, сказать, как сильно она его любила.

— Как я могу быть уверена, что рецепт настоящий?

— Потому что осколок, который вы видите, был создан по этому рецепту. Триста лет назад, в Мире, алхимиком по имени Халлейн Мор.

— Откуда у вас осколок?

— Это... фамильная реликвия. — В голосе Господина Никто прозвучала горечь. — Всё, что осталось от моего прежнего дома.

Ирра поняла. Перед ней сидел кто-то из великих домов Вестероса. Кто-то, кто потерял всё в войне с Королём Ночи и теперь мстил из тени.

— Вы же понимаете, что я не смогу просто выкопать его? Склеп охраняется, тело забальзамировано...

— Я знаю. Но у вас есть преимущества, которых нет у других. Вы знаете Винтерфелл лучше любого. Знаете тайные ходы, расположение стражи. И главное — вы можете приблизиться к телу под предлогом прощания.

— А если меня поймают?

— Тогда вы умрёте. Но ваш сын так и останется мёртвым. — Господин Никто наклонился вперёд. — Скажите мне, Ирра, что для вас важнее: собственная безопасность или шанс вернуть ребёнка?

Ирра закрыла глаза, представляя лицо Торека. Его смех, его объятия, то, как он называл её "мама" своим детским голоском.

— Если рецепт окажется подделкой...

— То я верну вам осколок и добавлю к нему достаточно золота, чтобы вы могли комфортно жить до конца дней. — Господин Никто протянул руку через стол. — Но рецепт настоящий. Клянусь честью своего дома.

— Какого дома?

— Того, которого больше не существует.

Ирра смотрела на протянутую руку. Сделка с дьяволом. Предательство памяти человека, которого она любила, ради шанса вернуть того, кого любила ещё больше.

— Я должна быть уверена, что смогу создать камень. Ингредиенты, процесс...

— Всё описано в свитке. Детально. Плюс я предоставлю вам лабораторию и помощников.

— Где?

— Пентос. У меня там есть... связи.

Ирра протянула руку, но не для рукопожатия. Взяла кристалл со стола, рассматривая его в свете свечи.

— Сколько времени у меня есть?

— Месяц. Не больше. Скоро в Винтерфелле установится новая власть, и доступ к телу станет невозможным.

— Новая власть?

— Таргариены возвращаются. Дейенерис высадилась на Драконьем Камне. Через полгода она будет править всем континентом.

Ирра кивнула. Она слышала слухи о драконах, появившихся в южных морях.

— И вы не хотите, чтобы сердце досталось ей?

— Ни ей, ни кому-либо ещё. Такая сила не должна находиться в руках правителей.

Ирра встала, пряча кристалл в складки одежды.

— Хорошо. Я согласна.

— Превосходно. — Господин Никто тоже поднялся. — Корабль отплывает завтра на рассвете. Капитан знает, что везёт важного пассажира.

— А если я передумаю?

— Тогда вы навсегда останетесь женщиной, которая потеряла всё и не нашла в себе смелости это вернуть.

Он направился к выходу, но у двери остановился.

— Ещё одно. Когда будете извлекать сердце... будьте осторожны. Даже мёртвое, оно сохраняет часть его силы.

— Что значит "будьте осторожны"?

— Не касайтесь его голыми руками. Не смотрите на него слишком долго. И помните — в тот момент, когда вы его возьмёте, он окончательно умрёт. Последняя связь с этим миром будет разорвана.

Дверь закрылась за ним, оставив Ирру одну с её мыслями и кристаллом в кармане.

Она села обратно, достала кристалл и снова посмотрела на него. В его свете она видела лицо Торека — не мёртвого, больного мальчика, а живого, смеющегося ребёнка.

*Прости меня*, мысленно обратилась она к могиле Короля Ночи. *Но ты бы понял. Ты же тоже помнишь, каково это — быть человеком.*

Завтра она отплывёт в Вестерос. Через месяц вернётся с сердцем человека, которого предаст.

А через год, если всё пойдёт по плану, будет держать на руках воскресшего сына.

Цена была чудовищной. Но материнская любовь не знает границ.

***

**Последнее предательство**

Господин Никто держал в руках то, ради чего рисковал всем — сердце Короля Ночи.

Он сидел в подвале того же дома в Пентосе, где месяц назад встречался с Иррой. Перед ним на столе лежал небольшой сундук из эбенового дерева, а внутри — кристалл размером с кулак, пульсирующий холодным светом. Даже сквозь толстые стенки сундука он чувствовал исходящую от него силу.

— Она выполнила свою часть сделки, — сказал Джакс, стоящий в углу комнаты. — Безупречно. Никто не заметил пропажи.

— Потому что она профессионал, — ответил Господин Никто, не отрываясь от созерцания сердца. — И потому что у неё была лучшая мотивация в мире.

— Материнская любовь?

— Материнское отчаяние. Ещё сильнее.

Джакс подошёл ближе, изучая кристалл.

— Что вы планируете с ним делать?

— То, для чего он предназначен. — Господин Никто аккуратно закрыл сундук. — Управлять магией льда. Контролировать остатки армии Короля Ночи. Стать тем, кем он был.

— Вы хотите заменить его?

— Я хочу исправить его ошибки. — Господин Никто встал, начиная ходить по комнате. — Он был слишком мягким, слишком человечным. Позволил себе привязаться к подданным, заботиться о них. Это сделало его уязвимым.

— А вы не будете таким?

— У меня нет такой роскоши. Я помню, что значит потерять всё из-за чувств.

В дверь постучали — тот же условный стук, что и месяц назад. Джакс кивнул, и вошла Ирра. Она выглядела усталой, осунувшейся, но в её глазах горело пламя надежды.

— Я выполнила свою часть, — сказала она без предисловий. — Сердце ваше. Теперь свиток.

Господин Никто изучал её лицо. Женщина, которая предала память любимого человека ради шанса воскресить мёртвого ребёнка. Отчаянная, опасная, готовая на всё.

— Конечно, — он достал из плаща знакомый свиток. — Как договаривались.

Ирра протянула руку, но он не спешил отдавать документ.

— Скажите мне, как вы себя чувствуете? После того, что сделали?

— Это не ваше дело.

— Просто любопытство. Трудно ли предавать мёртвых?

Ирра сжала зубы.

— Мёртвые не чувствуют боли. Живые — чувствуют.

— Мудрые слова. — Он протянул ей свиток. — Ваша награда.

Ирра схватила свиток, быстро развернула его, пробегая глазами текст. Её лицо менялось — сначала радость, потом сосредоточенность, затем растущая тревога.

— Некоторые ингредиенты... их невозможно достать. Кровь девственного единорога? Слезы умирающего бога?

— Сложно, но возможно, — спокойно ответил Господин Никто. — У меня есть связи с торговцами редкостями.

— А это? — Ирра указала на одну из строк. — "Жизнь того, кто больше всего любил усопшего". Что это значит?

— Именно то, что написано. Философский камень требует жертвы. Жизни того, кто сильнее всех любил воскрешаемого.

Ирра побледнела.

— То есть... моей жизни?

— Естественно. Вы же не думали, что воскрешение даётся бесплатно?

— Но вы не говорили...

— Вы не спрашивали. — Господин Никто сел обратно в кресло. — Хотя, если подумать, это справедливо. Вы предали его память ради своего ребёнка. Теперь предайте свою жизнь ради его воскрешения.

Ирра отступила к стене, свиток дрожал в её руках.

— Вы обманули меня.

— Я дал вам именно то, что обещал. Способ воскресить сына. То, что для этого потребуется ваша смерть — деталь, которую вы не уточнили.

— Я не соглашусь на самоубийство!

— Тогда ваш сын так и останется мёртвым. — Господин Никто пожал плечами. — Впрочем, у вас есть время подумать.

Ирра попятилась к двери, но её путь преградил Джакс.

— Куда вы собрались, миледи? — спросил Безликий вежливо.

— Отсюда. Подальше от этого безумца.

— Боюсь, это невозможно. — Джакс достал из-за пояса тонкий кинжал. — У вас слишком много опасных знаний.

Ирра поняла. Её лицо исказилось от ярости.

— Вы с самого начала планировали меня убить!

— Конечно, — Господин Никто не встал с кресла. — Женщина, способная ограбить могилу любимого человека, способна на любое предательство. Вы слишком опасны, чтобы оставлять вас в живых.

— А свиток? Рецепт?

— Настоящий. Каждое слово. — Он указал на сундук с сердцем. — Мне нужно воскресить не вашего сына, а самого Короля Ночи. Под моим контролем.

Ирра выхватила кинжал — маленький, скрытый в складках одежды. Но Джакс был быстрее. Его клинок скользнул между рёбер, находя сердце с хирургической точностью.

— Без боли, — прошептал он ей на ухо, поддерживая падающее тело. — Обещаю.

Ирра упала на колени, кровь пузырилась на губах. Её глаза были полны не страха, а печали.

— Торек... — прошептала она. — Мама не смогла...

— Мама попыталась, — неожиданно мягко сказал Господин Никто. — Это уже много.

Он подошёл к умирающей женщине, опускаясь рядом с ней на колени.

— Последний вопрос, Ирра. Вы сожалеете о том, что сделали?

— О том... что украла сердце? — Она с трудом дышала. — Нет. О том... что поверила вам? Да.

— Справедливо. — Он закрыл её глаза, когда дыхание остановилось. — Джакс, уберите тело. Осторожно. Она заслужила уважение.

— А дальше?

Господин Никто вернулся к столу, снова открывая сундук с сердцем.

— Дальше начинается самая сложная часть. Мне нужно изучить этот рецепт, собрать ингредиенты и провести ритуал воскрешения.

— Вы действительно хотите вернуть его к жизни? После всего, что сделали для его убийства?

— Я хочу вернуть его силу. Его знания. Его магию. — Господин Никто достал из сундука сердце, холодный кристалл обжёг пальцы даже сквозь перчатки. — Но под моим контролем. Он будет марионеткой, а я — кукловодом.

— А если что-то пойдёт не так?

— Тогда я умру, пытаясь стать богом. — Господин Никто улыбнулся — выражение жуткое на его изменившемся лице. — Но лучше умереть, пытаясь изменить мир, чем жить, смирившись с поражением.

Он убрал сердце обратно в сундук, запирая его на несколько замков.

— Приготовьте лабораторию. Соберите нужных алхимиков. И найдите мне торговца редкостями — самого лучшего в Эссосе.

— А тело Ирры?

— Сожгите с почестями. Она была врагом, но достойным врагом. — Господин Никто направился к выходу. — И передайте в Браавос — сделка завершена. Безликие получат оплату в полном объёме.

Дверь закрылась за ним, оставив Джакса наедине с телом женщины, которая умерла за мечту о воскрешении мёртвого ребёнка.

А в сундуке пульсировало сердце мёртвого короля, ожидающее своего часа. Час, когда снова начнёт биться в груди воскрешённого властелина.

Но на этот раз — в груди раба, а не хозяина.

Игра продолжалась.

***

**Возвращение льва**

Господин Никто стоял в центре ритуального круга, начерченного кровью семи магических существ на каменном полу древнего подземелья под Пентосом. Вокруг него располагались кристаллы силы, каждый стоил целое состояние. А в самом центре, в специальной подставке из валирийской стали, пульсировало сердце Короля Ночи.

Два года поисков. Два года изучения запретных текстов. Два года подготовки к этому моменту.

— Вы уверены в расчётах? — спросил мейстер Корос, алхимик из Ассая, которого он нанял за огромные деньги. — Путешествие во времени... никто не делал этого веками.

— Валирийцы делали, — ответил Господин Никто, проверяя последние приготовления. — Записи сохранились в библиотеке Драконьего Камня. Правда, доступ к ним стоил мне половины оставшегося состояния.

— Но они никогда не возвращались в собственное тело...

— Потому что у них не было сердца существа, способного замораживать время. — Он указал на пульсирующий кристалл. — Это не просто источник магии. Это осколок чего-то большего. Силы, которая может остановить саму смерть.

Мейстер Корос кивнул, отступая к безопасному расстоянию. За долгие месяцы работы он привык к безумным идеям своего патрона, но эта превосходила все предыдущие.

— Временная точка выбрана?

— Двадцать восьмой день седьмого месяца, 266 год после Завоевания. — Господин Никто закрыл глаза, представляя тот день. — Мне двадцать лет. Я только что унаследовал титул лорда Утёса Кастерли после смерти отца. Ещё не женат, ещё не имею наследников. Идеальный момент для... корректировки судьбы.

— А если ваше сознание не сможет слиться с телом того времени?

— Тогда я умру, а молодой Тайвин проживёт жизнь как положено. — Он пожал плечами. — Но я не собираюсь умирать. Я потратил слишком много времени на планирование мести.

Он начал читать заклинание на высоком валирийском — древние слова, которые когда-то использовались для управления драконами. Но теперь они служили другой цели.

Сердце Короля Ночи засветилось ярче. Кристаллы силы запульсировали в унисон с ним. Воздух в подземелье стал плотным, словно перед грозой.

— *Дракарис велос! Аекс темброн! Сетхилон эмбас!* — голос Господина Никто эхом отражался от каменных стен.

Время начало замедляться. Сначала незаметно, потом всё сильнее. Пламя свечей застыло, перестав колебаться. Пыль в воздухе остановилась, словно янтарные капли.

А затем — разрыв.

Реальность треснула, как старое стекло. Через трещину хлынул холодный свет, несущий с собой видения прошлого. Господин Никто видел историю, текущую назад — падение Короля Ночи, войны, интриги, его собственную молодость...

— *Теперь!* — закричал он, хватая сердце голыми руками.

Боль была невообразимой. Холод прожёг его до костей, ледяная магия ворвалась в каждую клетку тела. Но он держался, направляя свою волю через кристалл в разрыв времени.

*Я — Тайвин Ланнистер. Я — лорд Утёса Кастерли. Я — лев Запада. Пусть время склонится перед моей волей!*

Мир взорвался белым светом.

***

Тайвин Ланнистер проснулся в своей спальне в Утёсе Кастерли, и первое, что он понял — это не его спальня. То есть его, но... другая.

Он сел в кровати, осматривая комнату. Всё было на своих местах, но выглядело новее, ярче. Гобелены не выцвели, мебель не потёрта временем. Даже воздух пах по-другому — без этого едва уловимого запаха старости, который пропитал замок за десятилетия.

— Милорд? — в дверь постучала служанка. — Вы проснулись? Мейстер Вормин хочет осмотреть вас после вчерашнего обморока.

Обморок? Тайвин попытался вспомнить, что происходило "вчера" в этом времени. Память была странно двойственной — он помнил и свою истинную жизнь, и жизнь двадцатилетнего лорда.

— Войдите, — сказал он, узнавая собственный голос. Но более высокий, молодой, без хрипотцы возраста.

Служанка вошла — молоденькая девушка, которую он не помнил. Конечно, не помнил. В его истинной жизни она давно была мертва.

— Принести завтрак, милорд?

— Зеркало, — сказал он. — Принесите зеркало.

Девушка удивилась, но выполнила просьбу. Тайвин взглянул в отражение и увидел лицо, которое не видел пятьдесят лет. Двадцатилетний Тайвин Ланнистер — золотые волосы, зелёные глаза, лицо без морщин. Красивый, уверенный в себе молодой лорд, которому принадлежит самое богатое княжество Вестероса.

Но в глазах было что-то новое. Холодная мудрость, которой не должно быть у двадцатилетнего.

— Милорд? — служанка беспокоилась. — Вам нехорошо?

— Нет, — он вернул ей зеркало. — Со мной всё прекрасно. Лучше, чем когда-либо.

Когда девушка ушла, Тайвин встал и подошёл к окну. Внизу расстилались Западные земли — зелёные, богатые, процветающие. Его земли. Снова его земли.

Но на этот раз всё будет по-другому.

Он знал будущее. Знал каждую ошибку, каждое неверное решение, каждую упущенную возможность. Восстание Роберта, война Пяти Королей, появление Короля Ночи — всё это ещё не произошло. Всё это можно изменить.

*Первое* — Эйрис Таргариен. Безумный Король ещё был относительно вменяемым. Но Тайвин помнил, как развивалось его безумие. Нужно действовать на опережение.

*Второе* — Роберт Баратеон и Лианна Старк. Их роман спровоцирует восстание. Но если предотвратить их встречу...

*Третье* — армия. Ему нужна лучшая армия в Вестеросе. Не просто многочисленная — технологически превосходящая.

Он подошёл к столу, доставая пергамент и перо. Начал составлять список. Планы, которые должны были изменить историю.

1. Укрепить союз с домом Тирелл через брак

2. Создать шпионскую сеть, превосходящую будущую сеть Вариса

3. Инвестировать в развитие алхимии и осадных машин

4. Устранить Эйриса до того, как он станет по-настоящему безумным

5. Предотвратить восстание Роберта

6. Подготовиться к приходу Короля Ночи

В дверь снова постучали. Вошёл мейстер Вормин — старый, мудрый человек, который служил ещё его отцу.

— Милорд, — поклонился он, — как самочувствие? Вчерашний обморок нас напугал.

— Со мной всё хорошо, мейстер. Более того — у меня есть планы, которые изменят судьбу нашего дома.

Мейстер Вормин приблизился, изучая лицо молодого лорда.

— Милорд... простите дерзость, но вы выглядите... по-другому. Словно повзрослели за одну ночь.

Тайвин улыбнулся — улыбка хищника, которая не шла двадцатилетнему лицу.

— Можно сказать и так. Я многое понял за эту ночь. О себе, о мире, о будущем.

— И какие же планы у вас, милорд?

— Сделать дом Ланнистеров самым могущественным в истории Семи Королевств. Не на десятилетия — на века. — Он указал на список. — Начнём с армии. Хочу удвоить её размер и полностью перевооружить.

— Это потребует огромных средств...

— У нас есть золото. Больше, чем у кого-либо в мире. Пора превратить его в настоящую силу.

Мейстер Вормин читал список, его брови поднимались всё выше.

— Милорд, некоторые из этих планов... они выглядят как подготовка к войне.

— Потому что война неизбежна, — спокойно ответил Тайвин. — Вопрос не в том, будет ли она. Вопрос в том, кто её выиграет.

Он подошёл к карте Вестероса, висевшей на стене. Провёл пальцем по Королевскому тракту, по Тридэнту, по Северу.

— Через двадцать лет на этот континент придёт такая угроза, которой мир не видел со времён Долгой Ночи. И к тому моменту дом Ланнистеров должен быть готов её встретить.

— Какая угроза, милорд?

Тайвин повернулся к нему, в его зелёных глазах горел холодный огонь.

— Та, которая уничтожит всё, что мы знаем и любим. Если мы не будем готовы.

Он вернулся к столу, продолжая писать планы. У него было двадцать лет на подготовку. Двадцать лет, чтобы изменить историю, предотвратить катастрофу и создать такую империю, которая сможет противостоять даже Королю Ночи.