Бесконечная любовь

28

ШАРЛОТТА

Мне требуется минута, чтобы полностью осознать, насколько прекрасна комната, в которой мы находимся. Мои ноги шлепают по толстому ковру, и я делаю несколько шагов вперед, оглядываясь по сторонам. Номер размером с мою квартиру в Чикаго, с отдельной зоной «гостиной» с кожаными диванами и стеклянным столом, отделанным золотой окантовкой. Есть бар из красного дерева, огромный телевизор, утопленный в одну стену, и три стены в гостиной стеклянные, с видом на город. Сейчас это захватывает дух, и я могу только представить, как красиво это должно выглядеть ночью.

Я стараюсь не смотреть на кровать размера «king-size», которая занимает большую часть прилегающего пространства, установленную в центре этой комнаты у одной стены. Она выглядит огромной, удобной и мягкой, и все, о чем я могу думать, это тот факт, что Иван, скорее всего, будет спать на ней рядом со мной. Она достаточно большая, чтобы мы могли провести целую ночь, ни разу случайно не коснувшись друг друга, но это неважно. Это будет мучением для нас обоих, в любом случае.

— Почему бы тебе не принять душ? — Предлагает Иван. — Я спущусь в один из магазинов и куплю нам что-нибудь из одежды. Мы сможем купить больше позже. Но сейчас будет приятно привести себя в порядок.

Я испытываю искушение поспорить, хотя бы потому, что хочу исследовать все с ним. Но мысль о горячем, роскошном душе соблазнительна, и я киваю, глядя на ванную.

— Ладно.

Иван улыбается.

— Я скоро вернусь. Если кто-то постучит в дверь, — добавляет он, снова становясь серьезным, — не открывай. У меня есть ключ-карта. Я войду сам. Не открывай никому, что бы они ни говорили.

— Я не буду, — обещаю я.

После многих дней в паршивых мотелях ванная комната настолько роскошна, что мне хочется плакать. Я скидываю обувь, прежде чем войти, поджимаю пальцы ног на холодном мраморном полу, осматриваясь по сторонам. Здесь есть огромная ванна, отдельный душ, занимающий всю стену, и длинная двойная раковина с позолоченным подносом с различными туалетными принадлежностями. Я откручиваю крышку геля для душа и вздыхаю, вдыхая запах цветущих яблонь и меда.

Я не знаю, что сначала принять: душ или ванну. Я думаю, что мне следует начать с душа, поэтому я включаю краны на самую горячую воду, которую я могу выдержать, встаю под многочисленные душевые лейки и издаю стон, как только на меня попадает горячая струя. Секс с Иваном — лучшее, что я когда-либо чувствовала, и мои эмоции по поводу того, что он сделал, я отбрасываю в сторону, но этот душ идет очень близко к этому.

Я стою под душем, пока не теряю счет времени, просто впитывая жар. Вода смывает дневную грязь и напряжение, и я чувствую, как мои мышцы медленно распускаются, стресс тает. Я тянусь за бутылкой шампуня, какой-то люксовой марки, которую, я уверена, Джаз узнала бы, и намыливаю его в руках, вдыхая сладкий аромат, пока втираю его в кожу головы. Я издаю еще один стон, ощущение настолько приятное, что я на мгновение прислоняюсь к стене, впитывая волнение от того, что я чистая и вымытая.

Это почти опьяняет, как хорошо это ощущается. Я снова начинаю чувствовать себя человеком, и роскошь всего этого резко контрастирует с опасностью, от которой мы бежали днями напролет. Немалая часть меня хочет, чтобы мы могли просто остаться здесь, чтобы это роскошное пространство могло стать нашим убежищем, и мы могли бы спрятаться здесь навсегда.

И что? Думаю я, смываясь. Ничто из этого не меняет того, что сделал Иван. Ничто из этого не меняет того факта, что он причинил мне боль, что он лгал, и моя жизнь перевернулась из-за него. Все, что он сделал, чтобы попытаться загладить свою вину передо мной, не поможет, потому что уже ничего не исправишь.

Правда?

Я с некоторым сожалением выключаю воду, выхожу и обматываю себя плюшевым полотенцем, вздыхая от еще одного простого удовольствия, о котором я забыла. Зеркало запотело, и я подхожу к стойке, вытирая руку небольшим кругом по стеклу. Мое отражение смотрит на меня — худее, чем видела себя в последний раз, уставшая, с темными кругами под глазами. Я выгляжу так, будто мне нужно проспать неделю.

Я слышу, как открывается дверь, и немного подпрыгиваю, прижимая руку ко рту, чтобы заглушить вырывающийся крик.

— Это я, — слышу, как Иван кричит из комнаты прямо за дверью, и я закусываю губу, смущаясь, что я такая нервная.

Я сильнее заворачиваюсь в полотенце, внезапно осознавая, насколько я уязвима, даже когда оно закрывает меня. Мое сердце колотится, когда я слышу шаги Ивана в другой комнате, а также шуршание сумок. Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Это просто Иван. Не то чтобы мы никогда раньше не видели друг друга голыми. Но каким-то образом, в роскоши этой комнаты, с уединением и внезапно появившимся временем, это ощущается по-другому.

— Я принес кое-какую одежду, — кричит Иван через дверь. — Я оставлю ее на кровати. Не торопись, спешить некуда.

Никакой спешки. Я выдыхаю, услышав эти слова, и меня охватывает облегчение, которого я не ожидала. Я слышу, как он уходит, и я выдыхаю, тяжело сглатывая, когда думаю о том, чтобы выйти в ту комнату, где он находится. Мое отражение в зеркале выглядит покрасневшим, и у меня такое чувство, что это не только от горячего душа. Я быстро заканчиваю вытираться, обертывая мокрые волосы вторым, меньшим полотенцем, прежде чем выскользнуть в главную комнату.

На кровати меня ждет сумка, гладкая розовая сумка с завязками из лент. Такое чувство, будто Иван сделал мне подарок, и мое сердце странно переворачивается в груди. Я подхожу и открываю ее, видя внутри пару мягких на вид джинсов и черную футболку. Когда я их достаю, я вижу внутри новую пару, черного хлопкового нижнего белья и соответствующий бюстгальтер, и мои щеки вспыхивают от мысли о том, как Иван выбирает мне нижнее белье. Я внезапно радуюсь, что его нет в комнате со мной, чтобы увидеть мою реакцию.

Вся одежда идеально подходит. То, как джинсы облегают мое тело, заставляет меня думать о том, как Иван сжимает мои бедра, и я краснею еще сильнее, пытаясь игнорировать колотящееся сердце, когда я натягиваю футболку через голову. Я чувствую намек на запах Ивана на ткани, и мой живот трепещет, мои предательские эмоции снова превращаются в клубок смущения.

Иван находится в соседней гостиной, стоит у окна спиной ко мне. Он бросает взгляд на меня, и я вижу вспышку тепла в его глазах, прежде чем он смотрит в сторону ванной.

— Моя очередь. — Говорит он, и его слова звучат странно напряженно, когда он проходит мимо меня, прямо в ванную, неся с собой свою чистую одежду.

Он закрывает за собой дверь, и через несколько минут я слышу звук включающейся воды. Я опускаюсь на край кровати, стараясь не думать о том, как он раздевается, о его голом теле под горячей водой, и как он будет выглядеть, омывая всю эту упругую мускулистую плоть.

Соблазн зайти и присоединиться к нему силен. Но он ясно дал понять, что хочет этого только в том случае, если я скажу ему, что верю ему. Что верю, что его чувства ко мне реальны. Что верю, что за этим стоит нечто большее, чем просто его ложь и обман.

И если я признаю это, все изменится.

Когда Иван возвращается немного позже, на нем узкие черные джинсы и серая облегающая кофта, которая подчеркивает его широкую грудь и мускулистые плечи. Я чувствую, как у меня пересыхает во рту, когда я вижу его, и я с трудом сглатываю, пытаясь игнорировать все грязные мысли, кружащиеся в моей голове.

— Пойдем по магазинам. — Говорит он, указывая на дверь одной рукой, а другой проводя по своим влажным темно-русым волосам. — Купим что-нибудь, что ты действительно сможешь выбрать для себя.

Я чувствую, что Иван нервничает, когда мы направляемся в магазин. Он вертит головой, постоянно осматривая наше окружение, не привлекая к себе внимания, пока мы идем по роскошному курорту. Его рука парит рядом со мной, так и не коснувшись моей поясницы или не взяв меня за руку, но я чувствую тепло, исходящее от его ладони, каким-то образом даже большее, чем если бы он на самом деле касался меня. Он напряжен, и это заставляет меня тоже напрягаться.

Я замечаю нас, идущих бок о бок, в одной из витрин магазина. Мы выглядим так, будто мы любая пара, вместе отправившаяся за покупками в Вегас или даже на каникулы в честь нашей годовщины, как сказал Иван таксисту. Но я знаю лучше.

— Ты уже поговорил со своим контактом? — Тихо спрашиваю я, когда мы заходим в первый магазин.

— Пока нет. — Голос Ивана такой же тихий. — Когда мы вернемся в номер. — Он говорит громче, оглядывая магазин. — Выбирай, что хочешь. Не забудь также купить купальник, здесь есть великолепный бассейн. И что-нибудь красивое, чтобы надеть, если мы выйдем. Не беспокойся о цене.

Я неплохо устроилась в своей жизни, но не беспокойся о цене — это то, чего мне никогда не приходилось делать раньше. Я чувствую легкое волнение, на мгновение забыв о ситуации, в которой мы находимся. Магазин полон дизайнерской одежды, обуви и аксессуаров, которые заставили бы Зои и Джаз пускать слюни, просто глядя на них, и я знаю, что Иван имел в виду именно это, когда сказал, что я могу выбрать все, что захочу.

Часть меня чувствует себя виноватой за то, что я поддалась его идее. Я планирую уйти от него, и я знаю, что его щедрость заключается не только в том, чтобы обеспечить мне безопасность здесь. Ему не нужно покупать мне модную одежду, чтобы сделать это. Речь идет о попытке искупить все, что он сделал. Я не собираюсь прощать его, поэтому не должна пользоваться тем, что он предлагает.

Но искушение есть, и сейчас я слишком слаба, чтобы его игнорировать.

Я хватаю несколько вещей, пока Иван околачивается возле одной из полок, наполовину наблюдая за мной, наполовину высматривая кого-нибудь подозрительного. Я проскальзываю в одну из примерочных, интуитивно осознавая тот факт, что Иван находится снаружи. Что он, несомненно, думает о том, как я раздеваюсь здесь, примеряя вещи, которые я принесла с собой, так же, как я думала о нем в душе ранее. Горячий толчок напряжения пронзает мой позвоночник, и я дергаю изумрудно-зеленое коктейльное платье с вешалки, пытаясь не задаваться вопросом, что именно он представляет себе прямо сейчас.

Я не могу не думать о том, какой была бы его реакция, если бы он увидел меня в этом прямо сейчас. Я могу представить, как его глаза темнеют от желания, как его пальцы сжимают ладони, пытаясь не коснуться меня. Моменты, которые мы разделили вместе, — это интимность, которая означает, что я узнала о нем мелочи, которые не могу забыть, и я понимаю, что заметила больше, чем когда-либо хотела.

А если я надену его на настоящее свидание с ним? Как те, на которые мы ходили раньше? Фантазия слишком соблазнительна. Со стольким неизвестным передо мной, Иван — это нечто знакомое, к чему я хочу прикоснуться и за что ухватиться. И мне приходится постоянно напоминать себе о том, что он сделал.

Я выхожу из примерочной через несколько минут, сжимая в руках зеленое платье и еще несколько вещей. Взгляд Ивана тут же метнулся ко мне, как магнит, его глаза скользнули по мне напряженно, как будто он представлял все, что я только что примерила. Он увидел полоску зеленой ткани, и я увидела, как сжалось его горло.

— Нашла что-нибудь, что тебе нравится? — Спрашивает он, его голос тихий и хриплый.

Я киваю, не доверяя себе, чтобы заговорить. Иван берет одежду из моих рук, его пальцы касаются моих. От короткого контакта меня пронзает электрический разряд.

— Я отнесу это на кассу. — Говорит он. — Почему бы тебе не выбрать туфли к этому платью? — Легкая улыбка изгибает уголки его губ, и мое сердце против воли трепещет.

Когда я просматриваю отдел обуви, пытаясь сосредоточиться на туфлях на шпильках вместо Ивана, я не могу избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Я нервно оглядываюсь, но не вижу никого подозрительного. Но волосы на затылке встают дыбом. Я беру пару туфель на каблуках телесного цвета, а также пару черных ботинок в тон выбранным джинсам и снова оглядываюсь. Я не вижу никаких признаков кого-либо, похожего на Брэдли или Льва, но мне все равно не по себе. Раньше я хотела выйти, но теперь мне хочется вернуться в комнату.

Я спешу к Ивану, который как раз заканчивает работу на кассе. Его глаза сужаются, когда он видит мое выражение лица.

— Что случилось? — Спрашивает он тихим голосом, оглядываясь по сторонам.

— Я не уверена, — шепчу я в ответ, снова чувствуя, как холодок покалывает мою шею. — Я просто… мне кажется, что кто-то за нами наблюдает.

Челюсть Ивана напрягается. Он кивает один раз, затем небрежно обнимает меня за плечи, притягивая к себе. Его губы касаются моей головы, посылая по моему позвоночнику дрожь другого рода. Для кого-то другого мы, вероятно, выглядим как пара, разделяющая интимный момент. Но я чувствую напряжение в его мышцах.

— Держись рядом, — шепчет он мне на ухо. — Мы уйдем отсюда очень небрежно. Не смотри по сторонам. Просто веди себя естественно. Мы просто ходили за покупками, и возвращаемся в нашу комнату перед ужином.

Мое сердце колотится, когда мы выходим из магазина. Рука Ивана остается крепко обнимающей меня, и как бы мне ни не хотелось позволять ему прикасаться ко мне, как бы сильно это ни вызывало во мне бурю эмоций, с которыми я не готова справиться, я не отстраняюсь. Прямо сейчас он — единственное, что у меня есть в безопасности.

Я не расслабляюсь, пока мы не возвращаемся в комнату. Иван плотно закрывает за нами дверь, бросая на меня взгляд.

— Я собираюсь сделать звонок. — Говорит он, входя в ванную и закрывая за собой дверь, отрезая меня от того, чтобы слышать, что он говорит.

Я опускаюсь на край кровати, внезапно снова чувствуя себя измотанной. Я слышу тихий шепот голоса Ивана из ванной, но не могу разобрать ни слова, и нервно постукиваю ногой по ковру, пытаясь не думать о том, что говорится. Этот контакт — тот, до кого мы пытались добраться, разница между тем, чтобы начать все сначала и быть пойманными, и моя грудь сжимается. Я не хочу оставлять свою старую жизнь позади, но я также не хочу оказаться в руках Брэдли или Льва. Этот контакт — единственный человек, который может гарантировать, что этого не произойдет.

Я пытаюсь отвлечься, распаковывая только что купленную одежду, но мои мысли бешено мечутся. Что, если контакт не поможет нам? Что, если Брэдли или Лев уже нашли нас? Что, если они просто выжидают, готовясь нанести удар? Комната, которая еще совсем недавно казалась такой огромной, внезапно кажется маленькой и клаустрофобной, и я чувствую, что мне хочется мерить ее шагами, и посмотреть в окно, чтобы посмотреть, не наблюдает ли за нами кто-нибудь снаружи.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем Иван наконец вышел из ванной. Выражение его лица непроницаемо, а мой живот скручивает от беспокойства.

— Что он сказал? — Я прикусываю губу, пытаясь сдержать дрожь в голосе.

Иван, должно быть, видит, как я встревожена, потому что его лицо смягчается. Он быстро пересекает комнату, подходит и встает передо мной, положив одну руку на комод, куда я только что положила свою одежду, как будто я переезжаю. — У нас назначена встреча, — успокаивающе говорит он. — Но он не сможет встретиться с нами в течение нескольких дней.

Я резко выдыхаю:

— Несколько дней? Что мы будем делать до этого?

Легкая улыбка дергает уголки рта Ивана.

— Ну, я думаю, нам стоит остаться сегодня вечером, и я думаю, что, по крайней мере, мы можем исследовать этот курорт. Я не знаю, стоит ли нам выходить в город, но в этом отеле есть много развлечений. И если я увижу кого-то подозрительного, мы сможем быстро подняться в свой номер.

— Ты уверен, что это не снова, как в той закусочной? — Я приподнимаю бровь. — Мы снова попытаемся сделать что-то «нормальное», и это закончится тем, что нас чуть не поймают?

Иван фыркает.

— Я так не думаю. Надеюсь, что нет. — Он проводит рукой по волосам. — Ты действительно хочешь оставаться здесь взаперти до встречи?

Я качаю головой.

— Нет. Я просто… — Я почти говорю «боюсь», но не хочу в этом признаваться.

Я чувствую, что близка к тому, чтобы слететь с катушек, честно говоря. И, честно говоря, я думаю, что несколько дней, проведенных в этой комнате и не выходя из нее, могут просто свести меня с ума. Несмотря на всю ее роскошь, у меня будет слишком много времени на размышления.

— Мы закажем обслуживание в номер сегодня вечером. — Говорит Иван. — Завтра мы выйдем и немного осмотримся. И довольно скоро мы получим то, что нам нужно, и уберемся отсюда.

Только мы отсюда не уйдем вместе. Он знает это так же хорошо, как и я. Мы пойдем разными путями.

Иван берет меню обслуживания в номере и протягивает его мне, и я вижу, как его губы сжимаются, глаза внезапно затеняются, как будто он тоже понял, что сказал. И тяжесть в груди заставляет меня снова задуматься, приняла ли я это решение, потому что действительно этого хочу… Или просто потому, что я считаю, что должна так поступить.