Бей ушастых! Часть 3

Глава 24

Проснулась я рано. То есть, не сама проснулась, меня разбудили. И ладно бы Терин поцелуем, так нет же, как всегда "повезло" мне — чьи-то вопли были причиной моего пробуждения. С чего это вдруг в лагере такое оживление? Неужели ушастые опять напали? Если так, то стоит устроить им геноцид за одну только эту их мерзкую привычку устраивать войнушку с утра пораньше!

Я натянула одежду и, позевывая, выползла наружу. Нет, что-то не похоже это оживление на приготовления к бою. Да, собственно, и оживления как такового не наблюдается, а шумит группа товарищей у палатки Кардагола. Неужели у нашего озабоченного универсала очередной приступ героизма, и он опять рвется спасать Кира?

Я решительно подошла к месту, где кучковалась вся верхушка управления нашей армии, а так же наши отпрыски, и просунула голову под локоть Шеоннеля, чтобы получше разглядеть, что они там такое окружили и обсуждают.

— Доброе утро, Дуся, — сказал Шеон, обнял меня за плечи и поставил перед собой. Да, так намного лучше видно предмет оживления этой группы товарищей.

А посмотреть было на что. Мощная женушка Иксиона держала за шкирку связанного эльфа. Присмотрелась я, и сонливость моя мгновенно испарилась, а губы растянулись в ехидной ухмылке. В руках Омелии слабо трепыхался мой старый знакомый Атариэль — серебристый блондинчик-травокур. Вид у него был бледный, глаза испуганные и несчастные. Но вот он наткнулся взглядом на меня, и выражение глаз с несчастных сменилось на совсем другое.

— Дусь, за что он тебя не любит? — шепотом спросил полуэльф, наклонившись к самому моему уху.

— Хороший вопрос, — шепнула я и рявкнула, — а не хочет ли мне кто-нибудь объяснить, с какого перепугу вы тут шумите? Между прочим, разбудили меня!

— Да вот, решаем, как этого ушастого допрашивать, — отвечал за всех Лин, — я на "ошейнике покорности" настаиваю, а Андизар предлагает, чтобы с ним Саффа поколдовала. Но я против. Не заслужила эта морда эльфийская такое удовольствие.

Я недоуменно пожала плечами. О каком удовольствии дитя лепечет?

— А Каннабис предлагать не пробовали?

Вальдор посмотрел на меня, как на ненормальную. Ну да, ему-то откуда знать, что мысль моя не лишена смысла? А где кстати, Иксион? Он бы подтвердил, что я дело предлагаю.

— Где Икси? — по-хозяйски осведомилась я, обращаясь непосредственно к Омелии.

Кентавриха бросила на меня зверский взгляд и оскалила клыки. Они у нее были повнушительнее, чем у Икиона. И вообще, скажу я вам, кентаврихи не очень симпатичные девицы, а эта так и вовсе образец того, как не должна выглядеть женщина. Родись она мужчиной, ее грубые черты лица воспринимались бы мною несколько иначе, а так… короче, сочувствую я Иксиончику и теперь понимаю его нежную слабость по отношению к такому красивому Вальдору.

Так вот значит, Омелия бросила на меня зверский взгляд и прорычала что-то по-кентаврийски. Шеоннель за моей спиной напрягся и выдал в ответ длинную фразу на том же языке. Омелия нахмурилась, буркнула что-то, что можно при большом воображении принять за извинения и отвечала на мой вопрос:

— Мой супруг уединился для общения с вице-герцогом.

— То есть ты ему свой улов не показывала?

— Нельзя тревожить погруженного в транс! — возмущенно объяснила Омелия.

— Ой, надо же! А я и не знала! — призналась я, — вот был бы прикол, если бы в ту ночь я, вместо того, чтобы под пузом у Икси греться, взяла и потревожила его!

Омелия прорычала что-то непереводимое и зло встряхнула Атариэля.

— Дуся, ты с этим эльфом знакома? — наконец, догадался Вальдор.

— Я не сомневалась, что ты у нас умный король, — похвалила я, — это один из тех эльфей, которых мы с Икси на деляне незаконной застукали. Атариэль, привет, зайчик мой ушастенький! Помнишь меня?

Атариэль в ответ подарил мне полный ненависти взгляд.

— Ой, ты же тогда под кайфом был, тебе, наверно, память отшибло, — с наигранным сочувствием пробормотала я и изобразила на лице оживление, — но ты наверняка не забыл, как загораживал своим тельцем двери, когда Ханна делегацию вашу принимала.

Взгляд эльфа стал еще более "радостным". Думаю, если бы у него не был завязан рот, он бы мне много чего в ответ сказал.

— Он словесник? — поинтересовался Вальдор.

Омелия пожала плечами.

— Не знаю, на всякий случай мы его и связали и рот заткнули, и все предметы отобрали.

— Среди эльфов почти нет предметников, — уточнил Шеоннель, — Атариэль же вовсе не маг. Он воин. Стрелок. Не обязательно было затыкать ему рот.

— О, ты знаком с ним? — заинтересовалась я, резко повернула голову, чуть не наткнулась на губы склонившегося ко мне для ответа Шеоннеля и смущенно хихикнула.

— Приходилось сталкиваться, — с улыбкой отвечал Шеон, но в следующую секунду улыбка его испарилась, и он резко отодвинулся от меня. Что это с ним? Будто испугался чего-то.

— Дульсинея, а я Вас ищу.

— О, Теринчик! — обрадовалась я, — где тебя носило? Мало того, что продрых всю ночь без задних ног, так еще с утра сбежал! Даже не поцеловал любимую супругу.

— А Вам это необходимо? — Терин многозначительно покосился на Шеоннеля.

Он что, совсем умом тронулся? Приревновал меня к эльфенку? Хм… ну… в общем-то да, как-то слишком уж интимно мы с ушастеньким стоим.

— Теринчик, ты бы еще на Лина так отреагировал, когда он меня в макушку чмокает! — проворчала я.

Какое счастье, что супруг мой не дурак и намек понял. И даже одарил меня чем-то похожим на улыбку. Судя по облегченному вздоху Шеоннеля, ревнушечки у Терина закончились, едва успев начаться.

— В общем, так, господа и дамы, — взяла я инициативу в свои руки, — предлагаю такой вариант событий: Атариэль не брезгует нашим гостеприимством и за чашечкой кофе с каннабисной сигарой разговоры с нами разговаривает, ничего не скрывая. А если Атариэль не расположен быть гостем, — на этом месте я сделала театральную паузу, одарила эльфика плотоядным взглядом и продолжила, — отдайте этого ушастенького мне, я его так приласкаю, что он расскажет все, что знает и не знает!

Атариэль спал с лица и яростно замычал. Омелия, наконец, додумалась и вынула кляп изо рта бедолаги.

— Я согласен на первый вариант! — выдохнул он.

— Ну вот! — я победно оглядела присутствующих, — а вы тут сложности себе создавали. Ошейник покорности, Саффа. Кстати, Саф, почему Лин был против того, чтобы ты над ушастым магичила?

Саффа в ответ скромно улыбнулась, явно давая понять, что предпочла бы не отвечать. Ладно, отложим этот вопрос на потом.

Вальдор уже отдавал распоряжения, а Омелия тащила пленника в палатку Кардагола, который любезно предложил, чтобы Атариэль гостил именно на его жилплощади.

Кстати, об Омелии, во-первых, она не пришла в восторг, когда поняла, что взяли они простого стрелка, хотя грозились доставить мага. Во-вторых, мне непонятно, почему у нее такая антипатия ко мне образовалась? С какого перепугу она на меня рычала, пока Шеоннель ей что-то такое не сказал? Вот у него я и спросила в чем дело.

— К тебе у нее претензий нет. Просто она тебя сразу не узнала и за маркитантку приняла. Ты в таком виде, — Шеоннель многозначительно провел рукой по моим спутанным после сна волосам, — будто только что из постели.

— Ну, так оно и есть, — не стала отрицать я.

— Не просто из постели, — уточнил полуэльф.

— Ага, если бы! — фыркнула я. — Терин всю ночь без задних ног дрых! Ладно, пойду, приведу себя в порядок.

В палатку Кардагола я пришла вовремя. Наш ушастый друг как раз вошел в кондицию, то есть выкурил свою порцию Каннабиса и теперь потягивал вино (кофе он, оказывается, не любит). Иксион к этому времени уже закончил свое общение с вице-герцогом и присоединился к нашей компании. Кстати, на беседу с Атариэлем остались не все. Шеоннель отказался присутствовать, потому что запах каннабисного дыма ему не нравится. Андизар предпочел удалиться вместе с ним и провести время с пользой — отработать совместные атакующие заклинания. Омелия тоже не осталась. Как потом Иксион объяснил, расстроилась, что она и ее напарник, с которым они за "языком" ходили, так обознались и вместо мага стрелка схватили.

Накуренный и подобревший Атариэль охотно отвечал на задаваемые вопросы. Точнее на один единственный вопрос — что с Киром?

— Наш маг… хи-хи-хи… великий и ужасный Лириэль… ха-ха! Он Кирдыка узнал! Он его еще по Последней магической помнит. Долгожитель наш… хе-хе-хе!

— Лириэль до сих пор жив?

Саффа и Кардагол это чуть ли не в один голос выкрикнули.

— Совет обращался в Альпердолион за помощью, — пояснила Саффа, — эльфы прислали отряд магов. Лириэль у них главным был.

— Мерзкий типок, — вставил свое слово Кардагол.

— А ты и есть Кардагол? — расплывшись в нежной улыбке, пролепетал Атариэль.

— Он самый, — подтвердил Кардагол, отодвигаясь от эльфа подальше.

Ага, как с Лином шутки шутить, так он в первых рядах, а как эльфик ему глазки строит так сразу вон чего — в кусты!

— Лириэль рассказывал, что это он тебя в плен взял, — поведал эльф и в очередной раз глупо хихикнул. Ну да, в его накуренной головушке свое кино, ему, наверно, сейчас пальчик покажи, и он со смеху помрет.

— Ложь! — отрезал Повелитель времени и ткнул пальцем в направлении Саффы, — вот она и Мерлин меня скрутили. Эльфы в это время замок штурмовали. До самого основания разрушили, лопоухие!

Надо же! Я и не знала, что наша Саффочка принимала непосредственное участие в окончательной победе над ужасным и страшным злодеем Кардаголом. Лин, видимо, тоже не знал, потому что вытаращился на Саффу удивленными глазами.

— Я тебе потом расскажу, если хочешь, — пообещала она.

— Озерная Ведьма! — радостно воскликнул Атариэль, — ой, как же Лириэль тебя не любит! Ты ж, бяка такая, не поделилась с ним каким-то заклинанием. Он до сих пор так переживает!

— Он неправильно просил, — объяснила Саффа, — я не беру натурой за уроки.

Лин зафыркал. Я присоединилась к нему, представив, как офигел этот Лириэль, когда волшебница отказалась от такого потрясающего предложения — ночь любви за магический урок.

— Слушай, Атариэльчик, ты что, хорошо знаком с этим Лириэлем? — отсмеявшись, поинтересовалась я. Слишком уж эмоционально наш эльфик об этом маге вещает. Да и такие подробности знает. Вряд ли об этом в эльфийских учебниках по истории написано.

— Папочка это мой, — пожаловался Атариэль и искренне пожелал, — ежа ему в глотку! Хи-хи-хи, значит, не он Кардагола захватил? Вот поддену его при встрече. Строит из себя великого мага и героя!

Вальдор понимающе усмехнулся. Я, в общем-то, тоже поняла, в чем дело. Уже успела узнать, какова сила родительской "любви" у эльфей этих недобитых. Вот Шеон сказал, что Атариэль не маг, а папочка его, выходит, маг, да еще и не слабый. Представляю, каково ему иметь сына, обделенного магическим даром. Обидно, наверно. Ну и, как это у эльфей водится, обиду свою он на сыне вымещает. Бедный ушастик! Не удивительно, что он сейчас так охотно папу сдает. Хотя, не особо-то и сдает, только грязью поливает, хихикает всяко-разно и уходит от основной темы. Кардагол. наверно, тоже об этом подумал и перевел разговор в нужное русло:

— Так что твой папаша сделал с Киром?

— О, сначала он оповестил о своем улове правителя, нашего Рахноэля… ха-ха! Тоже мне, лазурный цветуёчек… гарпунусь вонючий!

— Да-да, Рахни бяка, и папа твой бяка, — поддержала я накуренного эльфика, — так что с Киром?

— Рахни велел его во дворец доставить. Мол, будет сам лично ценным пленником заниматься. Ха! Лириэль взбесился! Орал так, что трава вяла. Как же, его, такого великого и волшебного, в сторону отодвинули. Одним словом, во дворце ваш Кир, а что наш изобретательный правитель с ним сделает, я не знаю. Но, если хотите, могу придумать, — эльфик испуганно покосился на меня, — только этой меня не отдавайте.

Кажется, у ушастого прошла стадия веселья и сейчас он впадает в стадию испуга. Ну, еще счастье, что эльфа на вселенскую любовь не потянуло, а то мог бы, наоборот, возжелать, чтобы его мне отдали. А мне он ни к чему. Ну разве что за уши подергать? Хотя для этого у меня Шеоннель имеется. Усыновить его, что ли? То-то Валь "обрадуется", когда я изъявлю желание стать мамочкой его сына.

— Не надо ничего придумывать, — отрезал помрачневший Вальдор, — маги, кто-нибудь отрезвите его!

Саффа опередила всех остальных. Ее шепот окутал палатку, и Атариэль со счастливой физиономией уснул, свернувшись калачиком в кресле.

— Отрезвлять было бы слишком жестоко, — объяснила волшебница, — он проспит несколько часов. Проснется трезвый.

— Спасибо, Саффа, — поблагодарил Вальдор и оглядел нас, — ну что, какие будут предложения по спасению нашего полков… то есть генерала?

— А давайте мозговой штурм устроим, — предложила я.

"Драгоценная моя Иоханна!"

Я? Драгоценная? Для него? Нет уж, увольте.

"Пишу Вам в волнении, так как впервые мне представилась подобная возможность — напрямую общаться с правителем великого государства Зулкибар. Вы можете возразить мне, что до сего момента я имел честь встретиться с Вашим отцом Вальдором. Осмелюсь возразить. Во-первых, Вальдор посещал Альпердолион с неофициальным визитом. Во-вторых, буквально через пару дней сей славный муж был избавлен от бремени короны. И кем же избавлен? Вами!"

Не понимаю, что за игривый тон? Он явно надо мной издевается. Он получает от этого удовольствие. Но чтобы делать это настолько явно?!

"А сейчас, представьте, у меня гостит еще один Ваш знакомый. Хотел было сказать, родственник, но, пожалуй, это несколько преждевременно. Я имею ввиду Кирдыка Шактигула Кайвуса, генерала армии княжества Эрраде. Полагаю, Вы не будете отрицать Ваше с ним знакомство, тем более, что оно широко известно. Настолько широко, что о нем слагают песни и баллады. А я поклонник народного творчества. В том числе и людского".

Обо мне? Баллады? Нужно будет дать Каро поручение. Пусть проверит певцов всяких на предмет соответствия их произведений господствующей идеологии. Я-то как раз менестрелей этих недолюбливаю. Особенно после того, как Дуська рассказала мне о том, как произошло ее знакомство с Терином, а я имела возможность сравнить ее версию с поэтической. Хотя, о чем это я? Что значит, гостит?! Что-то я нервничать начинаю. Велю принести мне чаю. А пока сижу. Письмо отложила. Только вот кошусь на него издали. Уговариваю себя читать дальше. Вот придется ведь, но сердце чувствует, что не стоит. Что лучше пожалеть мне и себя, и ребенка. Сжечь эту гадкую бумагу и забыть о ней. А Кир что, погостит у Рахноэля и вернется.

Нет. Так нельзя.

Махом выпиваю полчашки. Успокаиваюсь… Что там у нас дальше?

"Готов признать, что Ваш избранник… Ведь я могу его так называть? Ваш избранник очень стойкий молодой человек".

Так, стоп. Еще пару глотков. И не думать, что он подразумевает под словом "стойкий".

"Надеюсь, Вы осознаете, что присутствие генерала вражеской армии у меня во дворце не могло обойтись без некоторых неудобств для упомянутого выше субъекта".

Мама! Папа! Мне страшно!

"И, поскольку некоторые мои подданные очень интересовались дальнейшими планами соединенной армии Кентариона, Зулкибара и Эрраде, указанные неудобства были несколько усугублены ярко выраженным нежеланием генерала об этих планах рассказывать".

Выдох… Зову Юсара. Вновь откладываю письмо.

Целитель приходит, смотрит на меня вопросительно.

— Побудь со мной, пожалуйста, — прошу я.

— Все в порядке? — спрашивает Ларрен.

Выдыхаю.

— Нет. Но я постараюсь.

Замечаю, что мой телохранитель переглядывается с целителем. Вижу понимание на их лицах. Даже странно. Эти-то с чего вдруг спелись? Беру в руки бумагу. Заставляю себя читать дальше. Читать по слогам.

"Рад сообщить Вам о том, что будущий Ваш супруг достойно перенес применение в отношении него некоторых любопытных приспособлений, наименование которых, я уверен, мало, что может Вам сказать".

Так, дыхание сбивается. Юсар берет меня за руку.

— Помочь? спрашивает он.

Отнимаю руку.

— Справлюсь.

"К сожалению, он избрал достаточно специфическую тактику. Генерал отказывается сообщить нам не только интересующую нас информацию, но также и свое имя, которое нам, безусловно, известно. Иначе я бы Вам и не писал. Это странно. Впрочем, подобная манера поведения мне известна. Она, быть может, помогает субъекту удержаться от произнесения вслух неудобных для него фраз, однако, является, в то же время, достаточно болезненной, поскольку мешает и выразить испытываемые им эмоции".

Ларрен допускает непозволительную вольность. Он подходит ко мне со спины, обнимает за плечи.

— Может, хватит? — шепчет он.

Позволяю себе буквально на секунду прислониться к его груди и тут же отстраняюсь.

— Нет, Ларрен. Я должна.

"Уважаемая Иоханна! Знаю о том, что в Вашем распоряжении имеются первоклассные целители. Я наслышан об этом. И, вместе с тем, Вы понимаете, что порою магия бессильна".

О, да! Я знаю, что бессильна.

"А потому я предлагаю Вам подумать о том, настолько ли необходим Вам этот человек. Вы все еще намерены связать с ним судьбу?"

Кир. Кир!!! Да, я намерена, намерена! А даже, если бы это было не так, неужели я могла бы бросить его, чтобы на нем и дальше испытывали "любопытные приспособления"?!

"В том случае, если он все еще Вас интересует, предлагаю Вам объявить о перемирии между Зулкибаром и Альпердолионом. Войска Зулкибара должны быть отозваны от границ Альпердолиона с Кентарионом. В том случае, если это будет сделано незамедлительно, я готов обсудить с Вами дальнейшие условия сотрудничества. В противном случае я оставляю за собою право решить судьбу Кирдыка Шактигула Кайвуса так, как сочту нужным. Впрочем, будьте так уверены, о своем решении в отношении данной персоны я Вас непременно оповещу.

Рахноэль Лазурный Цветок".

— Тихо, Ханна, тихо, успокойся, — слышу я и, кажется, вижу перед собою лицо Ларрена.

— Все нормально, — продолжает уговаривать он, — все хорошо.

Юсар осторожно отирает мое лицо мокрой тканью.

Сажусь на кровати, опираясь спиной о стену. Так легче. Так голова меньше кружится.

Ну вот, опять я упала. Сколько это может продолжаться?

— Ларрен, — тихо проговариваю, заглядывая в лицо телохранителю, — что мне делать? Скажи мне, как мне помочь Киру? Если я отзову войска, кентавров разобьют.

— Вы приказываете мне разработать план, который позволит Вам, объявив перемирие, оставить армию на месте ее дисклокации? — деловито уточняет Ларрен.

Киваю.

Наместник хмурится и начинает расхаживать по комнате. Наконец он замирает, серьезно смотрит мне в глаза и заявляет:

— Могу предложить только одно. Объявляйте перемирие. Часть войск отводите. Остальных следует уволить. У Вас же нет запрета в том, чтобы служить в армии другого государства?

— Нет, — лепечу я.

— Объявите о выходе Зулкибара из альянса. Предоставьте Эрраде займ на содержание армии. Пообещайте ветеранам, что они получат выходное пособие в полном объеме, независимо от того, в чьей армии они будут служить. Только Вы должны предупредить об этом князя.

— Конечно, я предупрежу. Юсар, ты знаешь, где он сейчас может находиться?

Целитель кивает.

— Да, Мерлин показывал. На всякий случай.

— Значит, случай наступил. Отнеси в лагерь письмо, и пригласи ко мне Терина. Пожалуйста.

— А Вы?

— А я тебя подожду. Со мною же Ларрен. Да?

Я хватаю ладонь наместника, сжимаю ее. А на кого еще я сейчас могу опереться?