Библиотека литературы Древней Руси. Том 14 (Конец XVI - начало XVII века)

ОРИГИНАЛ

Повесть зело полезна. Бысть явление въ Скифополской стране, иже нарицается въ Великом Новеграде,[335] некоторому мниху, именемъ зовому Варлааму, въ лета 7119 году июля въ 15 прииде гневъ Божий на Великий Новградъ и на вся православныя християны грехъ ради нашихъ. Бысть видение страшно и ужаса исполнено.

Въ Великомъ Новеграде живый некто мнихъ, зовомый именемъ Варлаамъ. Иногдаже пребывая вне Великаго Новаграда, и тамо ему живущу многа лета, и молящеся Господу Богу и Спасу нашему Ясусу Христу и Пречистей его Богоматери Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, честнаго и славнаго ея Успения.[336] Беспрестанно по вся дни и нощи безъ сна пребывая, никогдаже очима своима дремания сна не далъ еси. Кормящуся ему мниху именемъ Варлааму Христовымъ именемъ.

Во единъ же день седящу ему единому въ келии своей въ молчании, и прииде къ нему помыслъ о погибели православныя земли Русския, Скифополския страны, зовомо Великого Новаграда, православныхъ християнъ. «И егда помышляющу ми, и забыхся въ тонце сне. И воздремавшу ми, и видехъ светъ велий неизречененъ, зело сияющь, паче света сего светлее седмерицею. Азъ же отъ страха того воспрянувъ, и не мню сему во сне быти, но яко на яве. И открывъ оконце мало, хотя посмотрети, и видехъ человека, грядуща ко мне въ келию и имый въ руце своей жезлъ. И глагола ми: „Старче! Гряди изъ келии своей, покажу тебе, еже ты что просилъ еси и желалъ видети, и ты ныне гряди со мною”. Азъ же, многогрешный и грубый, текъ къ нему съ радостию великою и веселиемъ, яко получихъ прошение и хотения своего, еже просихъ у Господа Бога моего.

И пришедшу намъ ко граду, внидохсш въ Великий Новградъ по обычаю, еже и стражие градстии не видевше насъ, никтоже слыша. И бе бо тогда страхъ во граде и ужасъ отъ немецкихъ людей, стоящимъ бо тогда немецкимъ полкамъ подли Великаго Новаграда мало боле поприща, въ монастыре у Пречистыя Богородицы, еже есть зовомо на Колмове.[337] Азъ же текохъ съ радостию по граду тому и видехъ путь гладокъ, и сухъ, и чистъ и дивихся о семъ. И вопросихъ водящаго мя: „Повеждь ми, господине мой, что ныне путь гладокъ есть, а осень нестройна и дождевна?”[338] И отвеща ми той мужъ, иже кто водяй мя, и рече ми: „Старче, не дивись сему, то есть тварь Божия: силенъ Богъ нашъ, якоже хощетъ, тако и творитъ".[339]

И по семъ приидохъ къ церкви святыя и великия Софеи неизреченныя Премудрости Слова Божия, рекше отъ Златыхъ Вратъ,[340] и видехъ двери церковныя отверсты, и свеща горяща по всей церкви. Азъ же скважнею прилежно смотрихъ во святую и великую церковь и видевъ посреди церкви светъ невечерний сияющь, яко железо разжено искры пущая, посредежь света оного престолъ златъ, имуще велие украшение, тысяща тысящами и тмы тмами измечтанъ, еже неудобь человеку во умъ вместити; и на престоле же седящу надежду нашу Владычицу Богородицу и Приснодеву Марию, крепкую помощницу и заступницу роду християнскому и необоримую стену, и непобедимую воиводу, яко солнце сияющу. И около престола движущеся множества ангелъ и архангелъ, херувимъ и серафимъ, со страхомъ, и трепетомъ, и говениемъ светозарный престолъ окружающе, стояще во бранехъ страшнымъ обычаемъ, имуще оружие огненное обнажено въ рукахъ своихъ, и крыле распростерты по земли. И пакы смотрехъ изъ скважни прилежно и видехъ окрестъ престола множество святыхъ стояще — азъ же познахъ Никиту епископа,[341] и Иоанна архиепископа,[342] и прочии же новгородстии святии. Все же суть готовящеся изыти изъ града вонъ и Великий Новградъ предати безбожнымъ немцамъ грехъ ради нашихъ.

И начаша святии молитися Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, все святии глаголюще: „О Пречистая Всемилостивая Богомати, Владычице Богородице, Приснодево Марие, необоримая стена, Великому Новуграду нашему ты еси заступнице! Послушай, Госпоже, ныне моления нашего, не предай же, Госпоже, града нашего поганымъ на разорение и не погуби православнаго християнства! Умоли, Госпоже, Сына своего и Бога нашего о граде семъ! Аще и много согрешения ихъ, но отъ твоея великия неизреченныя милости и отъ тебе не отступиша, тебе ходатаице имуще!” И много молиша ю.

И по семъ услышахъ пресладкий гласъ умилно глаголюще нашея заступницы роду християнскому Пресвятей Богородицы, крепкие помощницы и надежде, ко всемъ предстоящимъ святымъ ту. И глагола ко святымъ Мати Божия: „О избраннии святии Божии! Како имате мя молити за градъ сей и за люди, понеже людская беззакония ихъ умножилася, и прогневали Сына моего, Творца своего, Содетеля небу и земли, и мене злыми, мерзкими, скверными, блудными своими делы, осодомили бо есть все люди отъ мала и до велика! И многажды Господа моего молихъ за градъ сей и за люди, и не возмогохъ умолити, и не послуша гласа моления моего, но да изыду ныне изъ града и отъ места сего со всеми вами, святыми, и предамъ градъ сей беззаконнымъ немцомъ симъ въ покорение и въ работу".

И паки все святии восплакашася, моляхуся ко Пречистей Богородицы, паче же всехъ святыхъ прилежно молящеся преподобный Варлаамъ Футынский[343] и со слезами вопия: „О Владычице моя, Пресвятая Госпоже Богородице! Помилуй родъ християнский, въ беде суще, не погуби достояния своего и не остави места сего, но пребуди съ нами зде и буди молитвенница къ Сыну своему и Богу нашему за градъ сей и за люди своя!” И тогда Преславная Владычица наша и Страшная Царица и Богородице, Мать сущи Царева, озревся на вся святыя избранныя Божия, и прослезися, и поиде отъ очию ея слезы, яко струя, и рече ко всемъ святымъ: „О избраннии святии Божии! Ныне не стужайте мне о семъ! Азъ же и сама плачюся о погибели ихъ; вемъ бо, яко сей есть градъ жребий мой и людие есте достояние мое. И молихъ Сына моего многажды о семъ и стужахъ ему, понеже за беззаконие ихъ разгневася Владыка Господь на нихъ и не послуша моления моего. Уже беззакония ихъ умножися паче всехъ человекъ, и отъ грехъ ихъ отяготеша сердца ихъ, и не послушаша заповедей Божиихъ и въ законе его не изволиша ходити.[344] И ныне хощетъ Сынъ мой предати градъ сей и людей, понеже бысть место сие не разоримо и собирашася въ него людие отъ всехъ странъ, еже разорени отъ нынешнихъ бедъ и золъ, и утекающе семо во градъ сей, — они же ихъ оскорбляюще, и поношающе ихъ, и наругающеся имъ, и досаду имъ приносяще, яко невернии; а сами бо ядуще и пиюще безъ престани и блудъ творяще, паче же всего содомский грехъ непрестанно деяху. И егда внидутъ въ церковь мою, ни единъ не хощетъ отъ сердца молитвы Иисусовы сотворити, не токмо что поститися. Но убо оскуди князь и воеводы, и все воинство ихъ предано будетъ, и оружие ихъ изсече, и милости Божия не обрящутъ. И кътому не воспомянется имя мое: уже градъ сей преданъ хощетъ быти”. — И сия рече заступница наша Богородица и отвратися, да не стужаютъ ей. И помале паки обратися и рече имъ: „О избраннии святии Божии и мои! Не стужайте мне о семъ, не могу уже милости о граде семъ упросити у Владыки Господа Бога, Сына моего!”

Да кътому азъ же, грешный и недостойный, стоя трясыйся и трепеща, отъ ужаса и страха не могий стояти. И помале возва мя, идеже стояхъ. И приидохъ ко престолу оному и не могохъ зрети светила, на престоле седящу надежду нашу, и заступницу, и ходатаицу крепкую роду християнскому; и не могохъ зрети, падъ ницъ на землю. И рече ми Пречистая Богородице: „Старче, поиди во градъ и рци митрополиту, и всему синклиту, и воиводамъ, и всему Новаграда воинству, да приимутъ все покаяние и готовилися бы къ смерти, уже хощетъ град сей во утрий день преданъ быти невернымъ людемъ, немцамъ, свеяномъ Свейския земли”».

Слава Богу нашему, сотворшему вся!

ПЕРЕВОД

Повесть душеполезная. Было явление в Скифопольской стране, как именуется Великий Новгород, некоему иноку по имени Варлаам в 7119 (1611) году июля в 15 день, <когда> нашел гнев Божий на Великий Новгород и на всех православных христиан за грехи наши. Было видение страшное и ужаса исполненное.

В Великом Новгороде жил некий инок по имени Варлаам. Некогда ушел он из Великого Новгорода <в место иное> и там жил много лет, и молился Господу Богу и Спасу нашему Иисусу Христу и Пречистой его Богоматери Пресвятой Владычице нашей Богородице, честному и славному ее Успению. Беспрестанно все дни и ночи он без сна проводил и никогда глазам своим задремать не давал. Кормился же инок Варлаам подаянием Христа ради.

Однажды сидел он в одиночестве в келье своей, в молчании пребывая, и нашли на него думы о погибели православной земли Русской, страны Скифопольской, как именуется Великий Новгород, православных христиан. «И когда задумался я <о том>, и забылся легким сном. И я задремал, и видел свет великий несказанный, земного света в семь раз ярче сияющий. Я же от страха такого воспрянул, и не думаю, что это во сне, но словно наяву <пребываю>. И, приоткрыв оконце, хотел посмотреть, и увидел человека, идущего ко мне в келию и держащего в руке своей посох. И сказал он мне: „Старче! Выйди из келии своей, и покажу тебе, о чем ты просил и что видеть желал, и ты иди сейчас со мною!” Я же, многогрешный и грубый, вышел к нему с радостью великой и весельем, ибо получил то, что желал и просил у Господа Бога моего.

И пришли мы к городу, вошли в Великий Новгород как обычно, так что и стражи городские не видели нас, и никто не слышал. А был тогда страх в городе и ужас от немецких людей, ибо стояли тогда полки немецкие на расстоянии чуть более поприща от Великого Новгорода, в монастыре Пречистой Богородицы, что на Колмове. Я же шел с радостью по городу тому и видел дорогу ровную, и сухую, и чистую и удивлялся этому. И спросил я ведущего меня: „Скажи мне, господин мой, отчего нынче дорога хорошая, ведь осень ненастна и дождлива?” И ответил мне человек, который водил меня, сказал мне: „Старец, не удивляйся этому, все это творение Божие: всемогущ Бог наш, как хочет, так и творит”.

И потом пришел я к церкви святой и великой Софии, неизреченной Премудрости Слова Божиего, что у Золотых Ворот, и увидел, что двери церковные открыты, и свечи горят по всей церкви. Я же в щелку внимательно смотрел во святую и великую церковь и видел, что посреди церкви свет невечерний сияет, будто железо раскаленное искры испускает, и посреди света того престол золотой <возвышается>, великолепный, бесчисленным множеством <красот> украшенный, так что умом человеческим и постичь невозможно; и <увидел> я, что на престоле том надежда наша Владычица Богородица и Приснодева Мария восседает, крепкая помощница и заступница роду христианскому, и несокрушимая стена, и непобедимая воительница, и будто солнце она сияет. И вокруг престола движется множество ангелов и архангелов, херувимов и серафимов, со страхом, и трепетом, и благоговением они светозарный престол окружают, и стоят на страже с грозным видом, и держат оружие огненное обнаженное в руках своих, и крылья их распростерты по земле. И вновь смотрел я в щелку внимательно, и видел, что вокруг престола множество святых стоит — я же узнал Никиту епископа, и Иоанна архиепископа, и прочих же новгородских святых. И все они готовятся выйти из города и отдать Великий Новгород безбожным немцам за грехи наши.

И начали святые молиться Пресвятой Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии, и все святые просили: „О Пречистая Всемилостивая Богоматерь, Владычица Богородица, Приснодева Мария, несокрушимая стена, ведь ты нашему Великому Новгороду заступница! Послушай, Госпожа, нынче моления нашего, не отдай же, Госпожа, города нашего поганым на разорение и не погуби православных христиан! Умоли, Госпожа, Сына своего и Бога нашего о <защите> города этого! Пусть велико согрешение (горожан), но от твоей великой несказанной милости и от тебя не отступили, тебя заступницей почитают!” И долго умоляли ее.

И потом услышал я пресладкий голос нашей заступницы рода христианского Пресвятой Богородицы, крепкой помощницы и надежды, с умилением обращалась она ко всем стоящим пред нею святым. И <так> говорила святым Матерь Божия: „О избранные святые Божии! Зачем молите меня о городе этом и о людях, ведь людские грехи их умножились, и прогневали они Сына моего, Творца вашего, Создателя неба и земли, и меня прогневали злыми, мерзкими, скверными, блудными своими делами, и осквернились все люди от мала и до велика! И много уже молила я Господа моего о городе этом и о людях, и не смогла умолить, и не послушал он слов мольбы моей, но <повелел>, чтобы покинула я ныне город и место это вместе со всеми вами, святыми, и чтобы отдала город этот безбожным немцам этим в покорение и в рабство”.

И вновь все святые со слезами молились Пречистой Богородице, более же всех усердно молился преподобный Варлаам Хутынский. И со слезами он восклицал: „О, Владычица моя, Пресвятая Госпожа Богородица! Помилуй род христианский, в беде пребывающий, не погуби достояния своего и не покинь места этого, но останься с нами здесь и будь просительницей к Сыну своему и Богу нашему о городе этом и о людях своих!” И тогда Преславная Владычица наша и Великая Царица и Богородица, Матерь Царя (нашего) посмотрела на всех святых избранных Божиих и прослезилась, и потекли из очей ее слезы, будто струи, и сказала она всем святым: „О избранные святые Божии! Не упрашивайте меня ныне об этом! Я же и сама плачу о погибели их; знаю ведь, что город этот — удел мой, и люди — достояние мое. И молила я Сына моего много об этом и тем досадила ему, ибо за неверие их разгневался Владыка Господь на них и не послушал он моления моего. Ведь грехи их умножились более, чем во всех людях, и от грехов их отяготели сердца их, и не послушали они заповедей Божиих и по вере его жить не пожелали. И ныне хочет Сын мой оставить город этот и людей, поскольку, <когда> было место это не разорено и собирались сюда люди со всех земель, погибших от нынешних бед и несчастий, и стекались они в город этот, — <люди же, здесь живущие> их оскорбляли, и ругали их, и издевались над ними, и досаждали им, будто неверные; а сами же ели и пили всечасно, и блуд творили, более же всего содомскому греху непрестанно предавались. И когда войдут в церковь мою, ни один не хочет от всего сердца молитвы Иисусовой сотворить, не то что поститься. И уже покинул <Господь> князей и воевод, и все войско их отдано будет, и оружием их посекут, и милости Божией не найдут. И имя мое больше не вспомнится: уже город этот отдан <врагу> будет”. — И сказала это заступница наша Богородица и отвернулась, чтобы не досаждали ей. И через некоторое время вновь обернулась и сказала им: „О избранные святые Божии мои! Не просите меня об этом, не могу я уже милости для города этого вымолить у Владыки Господа Бога, Сына моего!”

Я же, грешный и недостойный, стоял при этом дрожа и трепеща, от ужаса и страха стоять не мог. И вскоре позвала меня она, <увидев,> где я стоял. И подошел я к престолу тому, и не смог смотреть на светило, на престоле сидящую надежду нашу, и заступницу, и защитницу верную роду христианскому; и не мог я глядеть на нее, упал ниц на землю. И сказала мне Пречистая Богородица: „Старец, иди в город и скажи митрополиту, и всем правителям, и воеводам, и всему новгородскому войску, пусть примут все покаяние и готовятся к смерти, уже будет город этот завтра отдан неверным людям, иноземцам, шведам Шведской земли”».

Слава Богу нашему, сотворившему все!

КОММЕНТАРИЙ

«Повесть о видении иноку Варлааму в Великом Новгороде» отражает события 1611 г. Вскоре после свержения Василия Шуйского шведские войска стали постепенно занимать северо-западные русские земли. 16 июля 1611 г. ими был захвачен Великий Новгород. Видение, о котором рассказывает повесть, случилось накануне, 15 июля 1611 г. По мнению исследователей памятника, повесть была создана после захвата Новгорода и является попыткой осмыслить происходящие события (см.: Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о смутном времени XVII века как исторический источник. М., 1913. С. 77—80; Назаревский А. А. Очерки из области русской исторической повести начала XVII столетия. Киев, 1958. С. 128—133). Источником новгородской повести стала «Повесть о видении некоему мужу духовну» протопопа Терентия, причем автор новгородской повести настолько близок к своему оригиналу, что С. Ф. Платонов прямо называет новгородскую повесть подражанием московскому видению. В то же время основная идея новгородской повести иная. Если «Повесть о видении некоему мужу духовну» призывает народ к нравственному очищению как единственному способу избавиться от нестроения в государстве, то новгородская повесть, написанная после трагического падения Новгорода, пытается объяснить справедливость наказания новгородцев за их грехи и носит, скорее, покаянный характер. Особого внимания заслуживает упоминание в числе общих грехов немилостивого отношения новгородцев к беженцам, стекавшимся в свободный тогда еще Новгород из разоренных земель. На основании этого высказывались предположения, что автором видения мог быть один из этих гонимых людей. В то же время повесть о видении построена на новгородских реалиях, в ней называются новгородские святые, автор ее, по-видимому, хорошо знаком с литературными памятниками Новгорода и новгородскими преданиями. Все это позволяет предполагать, что автором повести был, скорее, новгородец или человек, проживший в Новгороде достаточно долгое время. Текст повести сохранился в одном списке (Саратовский гос. университет, Собр. Шляпкина, № 577 (Шл. 330); 1-я пол. XVIII в.). Мы публикуем его по изданию, осуществленному С. Ф. Платоновым в 13-м томе РИБ (см.: РИБ. Т. 13. Стлб. 243—248). Внесенные нами смысловые исправления выделяются курсивом.