Босс преступного мира

ГЛАВА 13

Рэйвен

Суровые, будничные слова Армана не выходили у меня из головы, его глаза мерцали, как будто он поймал меня на очередной лжи.

Я рассмеялась, звук получился пронзительнее, чем я намеревалась.

— Ты, должно быть, шутишь. Я бы никогда ни о чём тебя не попросила. Ты всегда такой высокомерный придурок, слишком уверенный в себе?

— Столь резкие слова.

— Необходимые.

Несмотря на мою браваду, этот могущественный мужчина всё равно заставлял меня дрожать от страха и ярости из-за желания, проносящегося по моему телу. Мне потребовались все силы, что у меня были, чтобы не ударить ладонью по его красивому лицу.

— Почему бы тебе не рассказать мне всё, принцесса? — бросил он мне в лицо. — Кроме того, я знаю, что ты умираешь от желания предоставить мне полное досье о том, что ты узнала обо мне со времени нашего совместного приключения. Докажи, что я неправ, что ты меня не хочешь и что ты не пришла к выводу, что я единственный мужчина, который может удовлетворить тебя.

На мгновение я была настолько шокирована его диковинным высокомерием, что на ум не пришли ни слова, ни какие-либо колкости. Я почувствовала, что по крайней мере пара клиентов наблюдают за моим общением, им любопытно, что мы обсуждаем с такой горячностью.

— Боже. Я тебя терпеть не могу.

— Всё свидетельствует об обратном. Однако имей в виду, что я, вероятно, намного хуже любого мужчины, с которым ты когда-либо сталкивалась. Но дерзай. Я весь во внимание.

— Нет сомнений, что ты всегда был мерзким, жестоким и безразличным. Сомневаюсь, что ты имеешь хоть какое-то представление о том, что значит любить или заботиться о ком-то. — На несколько секунд вспышка гнева затмила веселье, которое он получал от моего дискомфорта.

Челюсти Армана сжались, и он наклонил голову, подчёркивая свои аристократические черты.

— Обеспокоена тем, что ты будешь не права, принцесса?

— Обеспокоена, что ты не сможешь справиться с правдой.

То, как он потягивал кофе, было слишком сексуально, этот мужчина сводил меня с ума.

— Я готов к этой задаче. Постарайся.

Он был ещё более высокомерным, чем я его помнила.

— Ты предпочитаешь использовать свою привлекательную внешность в качестве оружия, будь то в своём законном или незаконном бизнесе, претендуя на то, чтобы быть в центре внимания, просто войдя в комнату. Ты чрезвычайно сдержан, о чём свидетельствует то внимание, которое ты уделяешь своему гардеробу. Тот факт, что твои вьющиеся волосы не уложены идеально, учитывая тёплый, влажный бриз, вероятно, сводит тебя с ума. Предполагаю, что ты принимаешь душ дважды в день, проводишь точное количество времени в своём драгоценном тренажёрном зале с точностью до минуты и ни разу не осмелился попробовать что-то отдалённо впечатляющее в своей обычной жизни. Чёрный. Скучный. Кофе.

Когда на долю секунды ярость вспыхнула в его глазах, словно осколки стекла, разбившегося о мраморный пол, я улыбнулась.

И добила собеседника.

— Ну как я справилась, большой мальчик? Мои слова ранят до такой степени, что хочется заткнуть мне рот, что ты и делаешь со всеми, кто встаёт у тебя на пути или бросает тебе вызов? Да?

Я вышла из-за прилавка, скрестив руки на груди. Несмотря на всю мою браваду, мои ноги продолжали дрожать, но не настолько, чтобы выдать ужас, пробегающий по каждой мышце и вене.

Когда он ничего не сказал, я мысленно дала себе пять.

— А ты уверена в себе, — проговорил он, приподняв бровь, и я почувствовала, что заставила его встрепенуться.

— Я знаю ваш тип, мистер Тибодо. Что бы ты ни скрывал, это лишило тебя всего, кроме ярости и ненависти. Как печально, потому что в ту долю секунды, когда меня впустили внутрь, я почти насладилась тем, что обнаружила. Почти.

Я знала, что превысила свой лимит, и была слишком легкомысленна, чтобы продолжать.

— Возможно, ты удивишься моему типу.

— Тебе когда-нибудь бывает весело? Ты когда-нибудь расслабляешься и ведёшь себя беззаботно, или в твоём мире разрешены только кровопролитие и насилие?

Хотя я говорила тихо, чтобы никто из других гостей или Эми меня не услышали, я, похоже, ничего не могла с собой поделать. Его взгляд стал более пристальным, злым, и я почувствовала, что поплачусь за это.

Он глубоко вздохнул, задержав дыхание, когда осмелился подойти ближе, настолько, что полностью заполнил моё пространство, вызвав непреодолимое желание протянуть руку и провести пальцами по его щеке. Казалось, он намеренно не брился, невероятная щетина, покрывающая его челюсть, подчёркивала его потрясающую внешность. В ярких лучах солнца он был ещё красивее, его кожа слегка загорела, но больше всего мне хотелось запустить пальцы в его густые роскошные волосы.

Теребя их, пока он трахал бы меня, как дикое животное.

Поскольку на мне были теннисные туфли, он возвышался надо мной, своим присутствием напоминая о том, что он был точеным богом.

— Почему бы тебе не поделиться со мной тем, что ты считаешь весёлым?

— В Батон-Руж?

— Вообще, милая Рэйвен. Мне более чем любопытно.

У меня в горле образовался комок, его внимание привлёк сильный пульс на шее сбоку. Почему у меня было такое чувство, что он хотел впиться зубами в мою вену, высасывая мою кровь? Я вздрогнула от этой мысли, меня так привлекла насыщенная интенсивность его глаз цвета виски, что я почти забыла, о чём он спросил.

— Прогуляться босиком по берегу реки или океана. Взять рожок с мороженым и направиться в парк для выгула собак, смеяться над выходками щенков, пока они играют друг с другом. Ворваться на свадьбу только для того, чтобы выпить бокал шампанского и расписаться в книге регистрации. Снять с себя всю одежду и резвиться ночью в фонтане, когда в небе висит яркая луна. Часами смотреть на огни рождественской ёлки, пить горячее какао и петь праздничные мелодии незнакомцам. Наслаждаться ленивым воскресным просмотром старых фильмов, попивая мимозу.

Я поймала себя на том, что хихикаю, высказывая такие глупые мысли, но все они были правдой.

И я никогда и никому другому не говорила этого за всю свою жизнь. Так почему ему?

Я ожидала, что он будет смеяться надо мной, критикуя каждую идею, как будто это самые глупые вещи в мире, которые он когда-либо слышал. Он был богат. Он, вероятно, предпочёл бы улететь в Париж или, может быть, на Сицилию, чем делать что-то настолько банальное.

— Каждое из этих предложений звучит замечательно, Рэйвен. Я бы с удовольствием разделил их с кем-нибудь особенным.

Чёрт возьми! Как он мог быть таким очаровательным?

Он осмелился подойти ещё ближе, подняв руку, как будто собирался погладить меня по щеке. Я намеренно отступила на шаг, стараясь избежать дополнительного контакта. Он пугал меня больше, чем я хотела бы признаться даже самой себе.

— Хорошего дня, мистер Тибодо. На случай, если вы не заметили, я работаю. Некоторые из нас предпочитают зарабатывать сами, а не жить на деньги родителей. Некоторым из нас нравятся простые вещи, в том числе тяжёлая работа, чтобы иметь возможность наслаждаться выходными. Дело не всегда в изысканных винах и бутылках шампанского за пятьсот долларов. И несмотря на то, что я бы с удовольствием посетила некоторые из тех экзотических городов, которые, уверена, вы уже принимаете как должное, я была бы так же абсолютно счастлива прогуляться по кампусу или пойти в парк со старой книгой в мягкой обложке в руке, наслаждаясь бокалом лимонада под палящим солнцем. Уверена, что вам не понравился бы ни один аспект того, что я называю жизнью, и это настоящий позор. Вы упускаете так много драгоценных моментов. Может быть, вам стоит как-нибудь попробовать.

Блеск в его глазах остался, но веселье, которое я видела в ту ночь, когда встретила его, вернулось.

— Я могу удивить вас, мисс Картье.

— Нет, мистер Тибодо, меня больше никто не удивит.

Мне каким-то образом удалось развернуться, и я большими целеустремленными шагами направилась в заднюю часть здания. Не успела я уйти достаточно далеко, как меня втащили в маленький коридор, ведущий в туалет, и прижали к стене. Обхватив одной рукой моё горло, а другой держась за стену, Арман навис надо мной, его запах был таким пьянящим, что я не могла дышать.

— Боже, я так хочу тебя, Рэйвен. И я возьму и попробую всё, что по праву принадлежит мне.

В ту секунду, когда я среагировала, и мне почти удалось влепить ему пощёчину, он поймал мою руку. Я ожидала вспышки ослепляющей боли, когда он схватил меня за запястье за мою ужасную дерзость. Но вместо этого он переплёл наши пальцы, сжимая наши ладони вместе, как будто мы больше были не незнакомцами, а любовниками во всех смыслах этого слова.

Даже когда его хватка на моём горле усилилась, моё страстное желание его прикосновений и ощущения его губ на моих было слишком сильным, чтобы противостоять. Я сделала то, о чём, как я знала, пожалею. Я приподнялась на цыпочки, захватывая его рот. Жар достиг взрывоопасного уровня, голод горел так сильно, что мне было наплевать на все обещания, которые я дала себе, делая всё возможное, чтобы забыть о нём.

Он был воздухом, который был мне необходим, чтобы дышать, единственной пищей, которая могла насытить меня, и единственным мужчиной, которому удалось пробудить такое возбуждение, что у меня перехватывало дыхание, я мучилась, когда меня не было рядом с ним. Его прикосновение обжигало мою кожу, его вкус наполнял мои опустошённые чувства, доводя меня до безумия. Я погрузилась в сладкое расслабление, где всё остальное было заблокировано. Было только учащённое биение наших сердец. Только разъедающие токсины, струящиеся по нашим системам.

Когда он полностью завладел моим ртом, а также моими потребностями, я выгнула спину, отдавая ему самую малую часть себя, глубокую интенсивность исследования, я могла думать только об этом. Поцелуй был наполнен страстью, глубокая боль между ног превратилась в сильную пульсацию. Я была такой же влажной и горячей, как и он — твёрдым, неспособным отличить правильное от неправильного.

Когда он провёл языком от одного уголка моего рта к другому, я застонала в поцелуе, сразу же уловив звук. Давления его тела было недостаточно. Мне нужно было извиваться под ним, пока он бы погружал свой член глубоко в мою киску. Я срывала с него одежду, двигая бёдрами назад и вперёд, чтобы в полной мере ощутить, как его толстый член прижимается ко мне. Настоятельная необходимость была такой внезапной и такой мощной, что я больше не была прежней девушкой, превратившись в какую-то распутную мегеру с отчаянными потребностями.

Он отказался предоставить мне контроль, его потребности были такими же сильными, как и мои. Я не возражала, когда он затащил меня в маленький женский туалет, не потрудившись даже запереть дверь. Мы оба сходили с ума от желания, настолько сильного, что я немедленно потянулась к его ремню, игнорируя все причины, по которым я должна была оттолкнуть его.

От него не ускользнуло моё неистовое желание. Он потянул за фартук, немедленно развязывая его и стягивая через голову. У него перехватило дыхание, похоть в его глазах угрожала поглотить меня. Пока он теребил мою пуговицу и молнию, мне, наконец, удалось расстегнуть пряжку его ремня, нервно смеясь, я расстегнула молнию на его брюках. В тот момент, когда я смогла обхватить пальцами его член, я издала сдавленный стон. Мы были в огне, настолько сильном, что я знала, что этот момент будет достаточно жгучим, чтобы оставить неизгладимые шрамы, но мне было всё равно.

Он стал наркотиком, без которого я не хотела жить, мужчиной, о котором я слишком часто мечтала. Зверем, от которого мне следует держаться подальше. О, боже. Что я делала с ним, с этим монстром, сотканным из мускулов и жестокости?

Он стянул мои джинсы ниже колен, скользнув рукой между моих бёдер и массируя мою влажность. Я промокла насквозь, запах моего голода витал между нами.

— Ох, да. Прикоснись ко мне. Трахни меня, — простонала я, вращая бёдрами. Мои глаза остекленели, туман, окружавший их, был недостаточен, чтобы скрыть собственничество в его взгляде. Пути назад не было, прошлое между нами не стиралось. Был только этот момент и будущее, которое он запланировал для нас. Я была напугана, но заинтересована.

Когда Арман провёл одним пальцем по кружеву, проводя кончиком назад-вперёд по моему клитору, я откинула голову, хватая ртом воздух. Я погладила его член, сжимая и выворачивая руку, добавляя давления и трения.

— Вот так, Рэйвен. Сделай мне больно. Возьми у меня то, чего ты хочешь. Что тебе нужно. Я хочу, чтобы ты всегда жаждала меня, чувствовала, как внутри тебя горит отчаянное желание, которое смогу удовлетворить только я. Я буду твоим единственным любовником, мужчиной, который всегда вознесёт тебя на новые высоты наслаждения. Всегда.

— Я правда хочу тебя. Это извращённо и тошнотворно, и я не знаю, что делаю.

— Не думай, моя милая принцесса. Просто чувствуй и живи. Бери то, что тебе нужно. Будь свободной, чего, кажется, ты так сильно хочешь.

Я не была уверена, давал ли он мне разрешение или разжигал огонь, разгорающийся глубоко внутри. В любом случае, я не могла ни думать, ни дышать, настолько непреодолимой была потребность.

— Никогда не забывай, что ты принадлежишь мне, принцесса. Ты моя. Вся моя. — Его горячее дыхание коснулось моего лица, когда он сорвал с меня трусики, немедленно запустив пальцы в мою киску.

Задыхаясь, я запрокинула голову, перед глазами поплыли звёзды.

— Да. Да. Ещё.

Он продолжал яростно двигать ими, с силой приподнимая меня на цыпочки.

— Скоро я собираюсь прижать тебя к полу и трахнуть твой рот, упираясь концом своего члена в заднюю стенку твоего горла. Затем, я поставлю тебя на колени, возьму сзади и буду трахать эту сладкую киску, пока ты не выкрикнешь моё имя. Сделай это для меня, Рэйвен. Сделай это.

От этого мужчины было не уйти, не избежать ментальной и эмоциональной власти, которую он имел надо мной.

— Арман. О боже, Арман.

— Вот и всё. Моя очень хорошая девочка, — он разжал пальцы, бешено двигая ими, доводя меня до точки невозврата. — Кончи для меня. Намочи мои пальцы.

Я больше не чувствовала своих ног, не была уверена, что не нахожусь в каком-то оцепенении, не одурманена наркотиками. Проведя языком по губам, я почувствовала его вкус, такой сладкий и соблазнительный. Я хотела большего.

— Не могу дождаться, когда трахну твою сладкую задницу, используя тебя, пока ты не будешь умолять меня остановиться.

— Я никогда… не буду умолять тебя… остановиться.

— Мм-м… Обожаю это в тебе, Рэйвен. Ты так же изголодалась, как и я.

Его пальцы сотворили волшебство, и через несколько секунд я оказалась за гранью воображения, безумие, которое я испытала, прежде чем оно окутало нас обоих, опутав толстой паутиной.

Член мужчины был горячим, таким чертовски горячим, что я рассмеялась, мои ноги превратились в желе. Я должно быть причинила ему боль, но не могла остановиться, потянув до самого кончика и сжимая. Когда я почувствовала капли предэякулята, это было всё, что я могла сделать, чтобы не умолять его позволить мне опуститься на колени, как он хотел, и высосать его досуха.

— Пожалуйста, трахни меня. Я не могу этого вынести. Это сводит с ума, — я мотала головой туда-сюда.

— Ты хорошая девочка? Ты будешь слушаться своего хозяина?

— Да, Боже, да.

Я ещё несколько раз грубо дёрнула его член, вихрь огней перед моим лицом мешал мне видеть выражение его лица. Но он был напряжён, крепко прижат ко мне. Я слышала это в его глубоком голосе и в его мрачных командах. Мышцы моей киски сжимались и разжимались, увлекая меня всё ближе и ближе к сладкой нирване

— Ох-ох-ах-а-а-а… — моё дыхание было рваным, и я отчаянно пыталась не выкрикивать его имя. Возбуждение от того, что мы делали, легко обнаруживаемое любым вошедшим, усиливало момент необузданного экстаза.

Когда оргазм охватил меня, он опустил голову, позволяя своему дикому шёпоту проникнуть в грешную часть моего мозга. Я ощущала каждое восхитительное сокращение, как будто оно было моим первым, удовольствие было настолько сильным, что меня затянуло в вакуум, где не существовало ни времени, ни пространства.

— Хорошая девочка. Такая хорошая девочка.

Его похвала внезапно стала значить всё, моё сердце бешено заколотилось в груди от волнения и прилива адреналина, пронзившего меня.

— Очень скоро я свяжу тебя, моя сладкая Рэйвен. И я оближу каждый дюйм твоего тела. Представь, как я покрываю тебя своей спермой, втирая её в твою кожу.

— Угу. — Кульминация превратилась в волну, такую горячую и требовательную, что я прижалась к нему.

— Я буду дразнить тебя своим языком, отказываясь позволить тебе кончить, пока ты не подчинишься моей воле. Считай это подарком, Рэйвен, который не повторится так легко.

Он провёл большим пальцем по моему клитору, ущипнув нежную плоть, и я бы упала, если бы вес его тела, прижатого к моему, не удерживал меня.

Его пошлые слова проникли в самую глубину меня, вызывая растущее чувство отчаяния. Как я могла позволить себе так сильно запасть на этого мужчину? Я прижалась к нему, просунув руку между его ног и теребя пальцами его яички. Они были полны семени. Теперь у меня потекли слюнки.

— Да, — это единственное слово было всем, что я могла сказать.

Арман отдёрнул пальцы от моей влаги, подняв руку в воздух, прежде чем развернуть меня лицом к зеркалу.

— А теперь я трахну тебя.

Его заявление было слишком возбуждающим, темнота внутри меня жаждала большего. Чего-то грязного и греховного. Захватывающего. И совершенно пугающего. Это именно то, что он планировал дать мне.

Это было его притязанием не только на моё тело, но и на мою душу. Это противоречило всей морали и этике, всему, чему меня учили, но мне так или иначе было всё равно.

— Да, — смогла произнести я.

— Разве не этого ты хочешь, Рэйвен, чтобы я взял над тобой полный контроль? Использовал тебя. Трахал тебя. Владел тобой?

— Да.

Почему это слово далось мне так легко? Несмотря на то, что я смотрела в отражённые глаза самого великолепного мужчины на земле, это ни в коем случае не было сказкой. Такого никогда не было бы ни в этой жизни, ни в его вселенной.

Он вогнал свой член на всю длину в мою киску, издав глубокое рычание. То, как он обхватил рукой моё горло, было ещё более собственническим, но это был взгляд его глаз, который должен был пугать меня вечно. Он был перевоплощенным дьяволом, и он только что навсегда лишил меня света моего мира, поглощая всю доброту, как будто она всегда принадлежала ему.

Пока он трахал меня, он ни разу не моргнул. Ни разу. Он входил с такой яростью, что я могла поклясться, что он умирал, и это было его последнее действие. Его хватка только усиливалась, его пальцы впивались в меня. Я должна была чувствовать удушье, потому что точно знала, на что он способен, но это было именно то, чего я хотела.

Возможно, жестокий зверь пытался найти свою душу. Звуки, которые мы издавали, были звериными, дикие толчки выбивали воздух из моих лёгких. Я ударила рукой по зеркалу с такой силой, что была уверена, оно треснет, отталкиваясь от него с отчаянной потребностью, чтобы Арман проникал глубже.

Когда я выгнула спину, он засунул свои скользкие пальцы в мою заднюю дырочку, трахая пальцем мою задницу. Момент мерзости усилился, греха, от которого я не могла уйти. Этот мужчина стал всем, что я ненавидела.

И всем, чего я хотела.

Моё лицо блестело, но ничто не шло ни в какое сравнение с капельками пота, стекающими по обеим сторонам его точеной челюсти. Но это было не от напряжения, а от подавленного желания, которое отняло часть его, как это случилось со мной. Я использовала руки, отталкиваясь от него, и встречая каждый жёстокий толчок.

Через несколько секунд всё его тело напряглось, челюсти сжались сильнее, чем раньше.

— Я кончу в тебя, наполню тебя. Блядь, ты моя. Навсегда моя.

Я, наконец, закрыла глаза, выходя из гипнотического состояния, пытаясь заставить шестеренки своего разума обработать происходящее.

И кошмар, который продолжал разворачиваться.

Когда его тело содрогнулось, я сжала мышцы своей киски, втягивая его член ещё глубже. И всё же в тот прекрасный, нежный момент я почувствовала, как одинокая слезинка скатилась по моим ресницам.

Возможно, у него всё-таки была способность сломить меня.