Босс преступного мира

ГЛАВА 14

Рэйвен

Последствия.

Некоторые люди назвали бы это приятным воспоминанием, но я была ошеломлена тем, что сделала, умоляя этого ужасного мужчину трахнуть меня. Даже несмотря на отвращение, я продолжала дрожать всем телом, делая всё возможное, чтобы ухватиться за крупицы здравомыслия, которые плавали вокруг, как молекулы, неспособные соединиться друг с другом.

Арман уставился на меня в зеркало, выражение его лица было чувственным и вызывающим привыкание. Я заставила себя закрыть глаза, всё ещё не в силах вырваться из его крепких объятий.

— Ты до сих пор ненавидишь меня, принцесса, — прошептал он, прежде чем прикусить моё ухо.

— Я ненавижу тебя не так сильно, как себя, — что было правдой.

Всё в нём было таким сильным, загадочным и притягательным, непохожим ни на что, что я когда-либо чувствовала.

— Посмотри на меня, — приказал Арман.

И я посмотрела, пытаясь сохранить бесстрастное выражение, которое мне удалось ухватить.

— Это только начало.

Он сжал пальцы на моей шее, прежде чем, наконец, ослабить хватку, отступая и сохраняя нечитаемый блеск в глазах.

Я вцепилась в край стойки с такой силой, что у меня заболели пальцы, теперь не в силах отвести от него взгляд. Наблюдать за тем, как он засовывает свой член обратно в те же тонкие льняные брюки, которые тёрлись об меня всего несколько мгновений назад, было достаточно, чтобы моё сердце перестало биться на несколько секунд.

Затем я опустила взгляд, понимая, что буду носить его запах с собой весь день. Стереть его было невозможно. Теперь мой пульс восстановился, разум постепенно перестал выходить из-под контроля. Я боролась со своими порванными трусиками и джинсами, выдёргивая бумажные полотенца из держателя и делая всё возможное, чтобы убрать беспорядок, который мы устроили. Который он создал внутри меня.

Что я наделала? Что со мной не так?

Что поразило меня, пока я дрожала, пытаясь привести себя в порядок, так это то, что я продолжала жаждать этого дикаря. Сегодня с ним было что-то не так, он такой же ненасытный, но окружающая его аура была ещё более мощной.

Он был царственным даже в своём наиболее непринуждённом состоянии.

Благородным.

Похожим на короля.

Вот кого он мне напоминал, короля. Мысль была нелепой, но настолько подходящей для него, что мне казалось, я должна преклониться перед его силой и мастерством.

Я собрала выбившиеся пряди волос в конский хвост, наконец-то сумев повернуться к нему лицом.

— Ты чертовски красива, Рэйвен. Просто подумай. Теперь ты вся моя.

Его слова привлекли меня так же, как и раньше, возможно, даже больше. Я никогда бы не подумала о нём как о герое, но у меня было чувство, что он сразится с любым драконом, чтобы защитить меня, переплывёт самые глубокие воды, кишащие акулами, чтобы спасти плавучий плот, на котором бы я была. Образы, возникавшие в моём сознании, были глупыми, но инстинкт подсказывал мне, что они верны.

Он приподнял мой подбородок одним пальцем, изучая не только мои глаза.

— Да, действительно, вся моя.

В эти удивительные секунды, когда всё время остановилось, всякая рациональность перестала существовать, в мире не было никого, кроме нас двоих.

До тех пор, пока хриплый смех, когда кто-то вошёл в маленькое пространство, не стал резким и дребезжащим, разрушая гипнотическую хватку. Я ударилась головой о стену в попытке отстраниться, сжав губы, чтобы удержать его от дальнейших поцелуев.

Сделав глубокий вдох, Арман тихо зарычал, медленно поворачивая голову к девушке, которая уже закрыла рот руками, отступая назад.

— Ой, простите. Мне так жаль, — её тело дёргалось в движении, когда она кричала, выходя.

Он провёл большим пальцем назад и вперёд по моей челюсти, изучая меня, пока я делала всё возможное, чтобы повернуть голову. Его смешок полностью вернул меня к реальности, отвращение к самой себе захлестнуло меня.

— Что случилось, принцесса? Язык проглотила? Не можешь справиться с изнуряющей жарой?

Чудесные чары были разрушены, разлетевшись на миллион кусочков.

— Как обычно, Арман. Твоя деструктивная, вызывающая разногласия личность просвечивает насквозь, — я оттолкнула его обеими руками, и он отпустил меня, отступая с улыбкой на лице.

Я поспешно вышла из туалета, добежав до конца коридора, зловещий человек следовал за мной по пятам.

— Готовься, принцесса. Твоя новая жизнь вот-вот начнётся. В конце концов, ты моя. И этот разрушительный человек получит удовольствие, сломив твою защиту, — с этими словами он вернулся на передний план, оставив меня почти разбитой от пережитого.

Я сделала несколько глубоких вдохов, борясь с ненавистью и нервами, разглаживая руками конский хвост, прежде чем быстрыми шагами вернуться на свет. Не выяснив, где завис стервятник, я бросилась в заднюю комнату. Переступив порог, я прижалась к стене, тяжело, но беззвучно дыша.

— Что происходит? — спросила Эми, мгновенно придвигаясь ближе.

Я покачала головой, всё ещё пытаясь отдышаться. Затем прижала пальцы к губам. Поцелуй был идеальным, настолько возбуждающим, что губы не переставало покалывать. Я ненавидела себя за реакцию своего тела, мои соски болели так, что лифчик причинял мне боль.

— Просто клиент — высокомерный осел.

Тот, который поцеловал меня, и я трахнулась с ним в уборной.

Ох, боже. Это была правда. Что, чёрт возьми, со мной не так?

— Ты покраснела. Этот человек что-то с тобой сделал? Тебе нужно, чтобы я пошла за ним?

Она защищала меня с самого первого дня.

— Нет. Конечно, нет. Это были простые разногласия. Ничего больше.

— Угу.

Она обошла меня и направилась к двери, скрестив руки на груди и вызывающе выпрямившись. Я хотела оттащить её, сказать, чтобы она держалась от него подальше, но я приросла к месту, боясь, что если увижу его снова, то потеряю самообладание, упаду на колени и буду умолять его позволить мне пососать его толстый, восхитительный член. О, боже. О… Боже.

— Красивый, но опасный. Я знаю такой тип. Я была замужем за одним из них. Мудак. Не смей позволять ему одурачить себя, — она погрозила мне пальцем. — Сначала они будут баловать тебя, осыпая страстью и подарками, ведя себя так, как будто ты единственный человек в мире, который может их исцелить. Но это чушь. Они слишком сломаны, чтобы их можно было починить. Прислушайся к старой деве. Я знаю, что говорю.

— Ты не старая, Эми, — по крайней мере, мне стало легче дышать.

— Я прожила с мужчиной всю возможную жизнь всего за пять лет. Это сделало меня очень старой. Никому такого не пожелаю.

Её простое действие разрушило чары, под которые я попала. Я выпрямилась, позволяя ненависти к нему вернуться.

— Не волнуйся. Я сказала ему убираться отсюда и что такие, как он, здесь не нужны.

— Молодец. Поставила его на место. Ещё одна черта, которую я в тебе обожаю.

Эми снова посмотрела на дверь, прежде чем повернуться ко мне. Любой другой начальник сделал бы замечание за моё поведение. Только не она. Не после того немногого, что, по её словам, ей пришлось пережить.

Улыбаясь, я пыталась сдержать учащённое дыхание. Я знала, что этот мужчина никогда не позволил бы мне закончить с ним разговор, не вставив свои два цента. И пришёл он сюда не ради великолепного вкуса кофе.

Услышав звон колокольчика, я стиснула зубы, но нашла в себе мужество вернуться в переднюю часть кафе.

Как раз вовремя, чтобы увидеть, как он выходит за дверь. Я была так счастлива. Мне было грустно. Я была в ужасе. Огромное количество эмоций было нелепым.

Мой выдох был прерывистым, сердце колотилось так сильно, что я прикрыла его рукой. Конечно, он оставил деньги на стойке в дополнение к тому, что украл мой поцелуй, грёбаный ублюдок.

Только я не могла лгать самой себе. Это я поцеловала его.

Блядь. Блядь. Блядь.

Ненависть. Ненависть. Ненависть.

Это то, на чём я должна сосредоточиться, иначе я потеряю то малое, что осталось от моего разума. Я схватила два кофейных фильтра одновременно, с громким стуком выбросила оба в мусорное ведро и вернула их на место. Затем я почувствовала себя лучше. Сильнее.

Этому ублюдку никак не сломить меня, включая мою решимость.

Прошло пять минут. Ещё десять.

Я всё ещё была на том же месте. Наконец, я разрушила чары, вернувшись к работе.

Когда в кофейне остался только один покупатель, я, наконец, смогла нормально вздохнуть, схватила ещё одну тряпку и направилась к их столику. Что-то блестящее привлекло моё внимание. Иисус Христос. Он ездил на ярко-красном «Феррари». Я была уверена, что это его машина. Только напыщенный мудак мог купить что-то подобное.

Если он думал, что сможет произвести на меня впечатление, он жестоко ошибался.

Я не позволю этому мужчине добраться до меня.

Или забрать меня из моей жизни.

Если бы я была достаточно умной девочкой, я бы позвонила в полицию. И что бы я им сказала? Я рассмеялась, осматривая улицу, не в силах найти его, но знала, что Арман выжидает, как стервятник, которым он и являлся.

Образы нашего совместного времяпрепровождения всплывали в моём сознании, и каждый раз, двигаясь, я улавливала аромат пряных цитрусовых и сандалового дерева. Комбинация была неотразимой.

Когда я развернулась, отказываясь участвовать в какой бы то ни было игре, которую он затеял, я нутром чуяла, что не стану ни с кем связываться, включая своего отца. У этого человека был какой-то безумный контроль надо мной, паутина, из которой я не могла вырваться, но не от страха. От тоски.

Боже, я ненавидела себя за это.

Прошёл час, а я всё подходила к окну, выглядывая наружу. Его нигде не было видно, но машина не тронулась с места. Я не была уверена, вздохнуть ли мне с облегчением, позволив себе поверить, что я ошиблась в своих предположениях, или выбежать через заднюю дверь, вернувшись за своей машиной позже, когда на улице стемнеет. Я могла вернуться на учёбу пешком. Тут было всего лишь… пять миль. Ничего страшного.

Я была полна решимости убраться от него как можно дальше.

Когда я осмелилась снова выглянуть в окно, Феррари уже не было.

Возможно, он сдался. Может быть, я смогу вздохнуть спокойно.

Может быть, мне нужно сделать компьютерную томографию.

Арман

Спорить с Рэйвен было волнующе.

Жаждать её божественности.

Целовать её было так близко к чувству вечного блаженства, как только мог достичь такой мужчина, как я.

Трахать её… Неконтролируемо.

Нуждаться в ней было чем-то совершенно иным, мой разум едва был способен думать о чём-то другом, включая тот факт, что кто-то стремился отомстить или разрушить мою семью.

Забрать её было действительно моим единственным вариантом.

Мне не нравилось скрытое настроение, которое в настоящее время существовало в семье. Постоянное давление Франсуа, его потребность в независимости были возможной проблемой. Но это было наименьшей из моих забот.

К тому времени, как я добрался до Батон-Руж, он прислал требуемую информацию, хотя подробности о пожаре были не очень полезными. Как и ордер. Его быстро состряпали, вероятно, выхватив какого-нибудь судью с поля для гольфа, чтобы тот подписал его. Я был в этом уверен. В Техасе существовал старый мужской способ ведения бизнеса, который был совершенно иным. Возможно, именно поэтому я с трудом переносил поездки туда. Ничего не было честным, всегда кто-то принуждал другого.

Ладно, хорошо, это были методы, используемые каждым влиятельным человеком, но я предпочитал прямой шантаж подлизыванию чьей-то задницы. Это никогда не было в моём стиле. Улыбка появилась на моём лице. Похищение Рэйвен было идеальным козырем в рукаве. Мне нужно было придумать, как лучше всего поделиться радостной новостью с мистером начальником ФБР.

Боже, мне реально нравилось быть злобным ублюдком.

Рэйвен давила на меня сильнее, чем любая другая женщина до этого, настолько, что на несколько секунд чуть язык не проглотил. Редко кто-то, кто едва знал меня, так хорошо понимал мою личность. Я никогда не делал ничего из того, о чём она говорила, предпочитая следовать по стопам моего отца и наслаждаться прекрасными вещами в жизни.

Мне вдалбливали, что определённые вещи не соответствуют нашему режиму. Я мог видеть Рэйвен босиком, скачущую вдоль кромки воды, смеющуюся, когда солнце начало бы садиться, с капающим рожком мороженого или бокалом шампанского в руке. Любящую жизнь. Такова была её индивидуальность, хотя ей ещё предстояло расцвести в ту потрясающую розу, которая, как я знал, существовала внутри неё.

Поцелуй стал взрывным напоминанием о том, что мы были слишком токсичны вместе, настолько, что оставаться в стороне могло стать более чем незначительной проблемой. Трахать её в туалете паршивой маленькой кофейни было ниже моего достоинства.

Но так чертовски горячо, что мою кожу продолжало покалывать. Эта женщина была больше, чем просто проблемой. Она была катастрофой, которая ждала своего часа.

По крайней мере, с моей дочерью, живущей в доме, нам будет легче держаться на расстоянии.

Может, это дало бы моей невесте возможность разработать план, как перерезать мне горло посреди ночи.

Посмеиваясь, я потёр челюсть, уставившись на фасад кофейни, задаваясь вопросом, почему я оставался снаружи больше часа. Уважение? Я редко уважал кого-либо ещё, я давно понял, что я заслуживал уважение, а не наоборот. Но по какой-то причине я хотел, чтобы она закончила свой рабочий день. Я поправил солнцезащитные очки, заметив, что она в пятый раз подошла к огромному зеркальному окну. Она явно искала меня.

Жаждала ли она ещё одного приступа страсти? Жаждала ли она моих прикосновений? Ещё одного поцелуя украдкой? Или она пыталась определить, как лучше всего избавиться от меня? Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что понемногу из всех вариантов. Невозможно было отрицать, что потрескивающее электричество едва не поглотило нас, когда мы были в одной комнате. Не в моих интересах было становиться жертвой тёмных и довольно садистских наклонностей, которые неделями оставались в глубине моего сознания, мне необходим контроль.

Тем более, что справиться с её отцом будет непросто, но я с нетерпением жду этого. Она станет моим главным козырем в войне тестостерона и влияния, подпитываемой жадностью. Не было никаких сомнений в том, что Томас Картье хранил свои секреты, как и все остальные. Ключом будет найти и использовать их, что я и сделаю.

Возможно, через бывшего возлюбленного Рэйвен — Картера Рэмси. Это был путь, который ещё предстояло использовать, но который я не мог игнорировать. Тот факт, что он был сыном Рэмси, был ещё более захватывающим. Они могли выстраивать свою собственную империю, но с какой целью? Сильно сомневаюсь, что речь шла о соблюдении закона. Это было нечто большее. Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что они разрабатывали режим, основанный на жажде власти и богатства.

Такого, которого добилась моя семья. Которого они ни разу не испытывали. За единственным исключением.

Это было лучшее решение, которое я пока придумал.

Я почувствовал лёгкую вибрацию своего телефона и вздохнул. Это был всё ещё обычный рабочий день. Звонка от Мэддокса я ожидал. Я попросил его незаметно навести справки о доне Карлосе.

— Что обнаружил?

— Карлос залёг на дно. Он недавно вернулся из отпуска на Кайманах, прилетел два дня назад, через день после подозрительного пожара. Он взял туда с собой всю свою семью.

— Он не хотел, чтобы была какая-либо возможность связи, и у него было железное алиби.

— Именно, — сказал Мэддокс. — Ну, и ты в курсе, что в официальном отчёте говорится, что пожар был несчастным случаем.

— А УБН? Они давят и дальше?

— Нет. Из того, что я узнал, их появление было скорее случайным, чем полноценным расследованием, как ты и подозревал. Ты также был прав насчёт судьи, который подписал это решение. Он деловой партнер Девина Карлоса.

— Запутанная паутина лжи и коварства. Боже, — сказал я, скорее удивлённый, чем раздосадованный. Важным аспектом высокомерия и жадности, когда полагаешься на друзей для увеличения власти, было одно неверное движение или кусочек, вытащенный из запутанной паутины, и вся взаимосвязанная головоломка развалится. Это то, что я надеялся сделать, пытаясь уничтожить нескольких врагов одновременно. — Могу сказать, что это ещё не всё.

— Держу пари, так и есть. Из того, что мне рассказал парень, который задолжал нам услугу в полицейском управлении, был сделан анонимный звонок, в котором утверждалось, что недавние поставки на строительную площадку были наркотиками, а не оборудованием. Правда это или нет, твоё предположение так же хорошо, как и моё.

— Стал бы этот парень тебе врать?

— Нет, если хочет жить.

Солнце поднялось так высоко, что на витрине кофейни появились блики. От этого мне стало ещё более неуютно.

— Это было предупреждение другого характера. Вторжение в наши бизнес-операции было задумано как вторжение и ничего более. Предупреждение. И кому-то нравится издеваться над нами.

Особенно учитывая, что потери оборудования и времени были минимальными, они не собирались наносить какой-либо значительный ущерб. Однако я подозревал, что их действия были лишь началом. Что они будут делать дальше?

Мои мысли ненадолго вернулись к Рэйвен. Хотя я был уверен, что Томас не посмеет допустить, чтобы его дочь попала под перекрёстный огонь, мне нужно быть осторожным, чтобы меня ни с кем не видели. Если только я не использую нашу предстоящую свадьбу как приманку. Единственное, чего я бы не стал делать, так это рисковать её жизнью. Её появление в моей жизни было не только слишком ценным, но я также не мог смириться с мыслью о том, что кто-то может пострадать.

Если бы кто-то попытался, я бы стёр их с лица земли. Я понял, что мой гнев возрос в прямой зависимости от моего члена, когда я возбудился при мысли о ней. С этой девушкой всё плохо. Она уже стала моей слабостью.

Я отошёл от своего автомобиля, расхаживая по тротуару. Краем глаза что-то привлекло моё внимание. Резко остановившись, я быстро осмотрел местность на другой стороне улицы. Какого чёрта? За кофейней наблюдал кто-то ещё.

— Планируешь поездку в Техас? — спросил Мэддокс, вырывая меня из затуманенного вожделением состояния.

— Пока нет. И проект, и проблема — детища Франсуа. Я не буду вмешиваться без крайней необходимости, хотя его поощряют действовать решительно. Я вернусь примерно через час. У нас будет встреча в понедельник утром. Просто следи за любой деловой активностью. Если будет хоть одно предупреждение или проблема, я хочу, чтобы мне сообщили.

— Кто-то пытается надавить на тебя со всех сторон, — Мэддокс рассмеялся. — Возможно, они не знают, с кем играют.

Я отошёл к краю тротуара, изучая парня, расстояние было достаточным, чтобы я мало что мог в нём разглядеть, кроме того, что он наблюдал за кофейней. Интуиция подсказывала мне, что он ждёт, когда Рэйвен уйдёт.

Вернувшись к машине, я схватил свою куртку, изо всех сил пытаясь влезть в неё. Последнее, что мне было нужно, — это размахивать оружием средь бела дня, но я не хотел, чтобы меня застали врасплох.

— Возможно, и нет. Они также понятия не имеют, что у меня есть туз в рукаве. Узнай всё, что сможешь, о Картере Рэмси. Он может быть подстановочным знаком во всём этом, но лучше знать, имеет ли он какое-либо прямое отношение к Девину Карлосу. Также проверь, когда в последний раз с ним видели Рэйвен.

— Последнее требование может быть трудным, но я посмотрю, что смогу сделать.

— Ты можешь удивиться. Если гадать, я бы сказал, что Томас и Трэвис планировали сделать из участия своих детей грандиозную сделку. Возможно, это имело неприятные последствия.

Я дождался пока проедут машины, переходя улицу.

— Возможно, у Рэйвен есть собственное мнение.

— Ох, оно есть, — сказал я, стараясь оставаться незаметным, приближаясь. — Я позвоню завтра. Не отвлекай меня сегодня, если только весь проект не сгорит дотла.

— Понятно. Наслаждайся своей диверсией.

«Диверсия» было подходящим термином. А ещё лишняя головная боль. Вытащить Рэйвен из её жизни будет непросто. И как только мои враги узнают, что она в моей жизни, мы оба станем добычей.

— Кстати, ты был прав насчёт Зои, — проговорил я мимоходом.

— Ого. Ты делишься со мной тем, что я в чём-то прав. В чём я оказался прав? — поинтересовался Мэддокс, всё ещё смеясь.

— Она была взволнована, услышав, что я женюсь.

На протяжении многих лет я не принимал его советы должным образом, но я рад, что прислушался к нему.

— Хорошо, Арман. Это немного облегчит ситуацию. Когда ты собираешься рассказать Рэйвен о Зои?

— Когда вернёмся домой.

— Любопытно, как всё пройдёт.

— Ага, мне тоже. Пора бежать. Возможно, возникла проблема.

— Что это значит?

— Думаю, что Рэйвен и моё участие в отношениях перестало быть тайной.

— Это невозможно, — прорычал Мэддокс.

Я продолжил приближаться. Затем таинственный гость поднял голову, уставившись прямо на меня. Нас разделяло всего пятьдесят футов.

— За мной следили, что заставляет меня думать, что за всей семьёй наблюдают. Блядь. Позвоню тебе позже. Убедись, что у нас нет никаких нарушений безопасности.

— Да, разберусь с этим. Не делай глупостей.

— И не планирую, — когда этот придурок бросился бежать, я закончил разговор и бросился за ним.

Возможный нападавший был быстр, но не так быстр, как я. И всё же, когда он завернул за угол, лавируя в потоке машин, чтобы перейти на другую сторону, я был вынужден остановиться, чтобы пропустить проезжающий грузовик. Тем не менее, я мельком увидел оружие.

— Давай же.

Я побежал дальше по тротуару, едва дождавшись, пока грузовик проедет мимо, чтобы выскочить на середину улицы. И прямо на пути у встречной машины.

Раздались гудки.

Взвизгнули шины.

Металл блеснул на солнце, водитель быстро приближающегося автомобиля был вынужден нажать на тормоза, резко остановившись в двух дюймах от меня.

Секундой позже он высунулся из окна.

— Что, чёрт возьми, с тобой не так, мудак?

Я хлопнул ладонью по капоту, хватая ртом воздух, едва избежав очередного столкновения, прежде чем перебежать на другую сторону улицы, шипя, когда я посмотрел сначала на одну сторону тротуара, затем на другую.

Нарушитель покоя исчез.

— Блядь. Блядь.

Я упёр руки в бока, снова расхаживая назад-вперёд. Кто, чёрт возьми, наблюдал за мной? Девин Карлос? Один из людей Рэмси? Или Томас намеренно подверг свою дочь опасности, надеясь, что я заглочу наживку?

Чёрт возьми.

Вернувшись на другую сторону улицы, я большими шагами направился к кофейне.

Рэйвен сбила меня с толку, но ещё больше она заставила меня желать заполучить её целиком. Чтобы сделать её своей, собственностью, к которой ни один другой мужчина никогда больше не осмелится прикоснуться, чтобы не столкнуться с моим суровым наказанием. Я оттолкнулся от своего «Ламборджини», бросив после этого взгляд на часы. У неё должна закончиться смена через пять минут.

Я ждал достаточно долго. Я преподнёс ей подарок, который она никогда не оценит по достоинству. Терпение. А оно встречалось реже, чем розовые бриллианты. Теперь пришло время объяснить, что между нами происходит. Опасность была реальной. Теперь и она была под прицелом.

Но никто не отнимет у меня то, что уже принадлежит мне.