Босс преступного мира

ГЛАВА 4

Арман

Рэйвен Картье.

Блядь.

Гнев и желание по-прежнему представляли собой опасное сочетание. Возможно, карма послала мне предосудительное послание или подарок, который можно было бы использовать в моих интересах.

Она никак не могла быть дочерью Томаса Картье.

Брата.

Лучшего друга.

Доверенного лица.

Ёбанного вероломного ублюдка.

Я считал этого человека своим злейшим врагом, человеком, которому я с удовольствием выстрелил бы промеж глаз, но только после того, как пытал бы его несколько дней. Тот факт, что он стал начальником ФБР, был одной из причин, но только одной. Он также сделал целью своей жизни разрушить мою семью по частям. Он дважды пытался добиться моего ареста, и ему это почти удалось, учитывая сфабрикованные им обвинения, но мои адвокаты одержали верх.

Это была ошибка, которую ещё предстояло исправить. «Что, если» было бесконечным, создавая волну энергии, усиливая потребность в мести.

Однако, если эта богиня соблазнения действительно его дочь, мне нужно действовать очень осторожно. Когда я был моложе, у меня бы ни за что не хватило на это терпения. Возможно, тот факт, что я стал старше и мудрее, позволил мне отступить назад, и обдумать риски так же, как и выгоды.

Порядочный мужчина отправил бы её домой, но я был не из таких. На самом деле, я был существом, из которого были сотворены ночные кошмары, уверен именно такая мысль промелькнула у неё в голове. Но здесь я приходил к выводам, не имея возможности узнать всю правду. Имя было не таким уж уникальным, но предполагаю, что ей сказано солгать о профессии отца, если кто-то спросит.

Мысли продолжали скользить всё дальше в темноту, поскольку мой голод усиливался. Взять то, что мне не принадлежит, могло стать худшим решением, которое я когда-либо принимал, или же лучшим. На данный момент я готов рискнуть.

Даже если бы у меня не было никакого права прикасаться к этому очаровательному созданию. Это не только открывало нежелательные двери в связи с её таинственным и внезапным появлением в моём мире, но и незнание её личности могло стать проблемой. Однако в дерзости Рэйвен и её решимости есть что-то такое, что продолжало втягивать меня в самые мрачные желания, которые я не испытывал уже долгое время.

И всё же я не мог игнорировать события этого вечера, равно как и возможность того, что Грейсон использовал более одной тактики, чтобы попытаться добраться до меня. Раздражение нарастало, и я стиснул зубы. Только за последние несколько месяцев я совершил ошибок, которых хватило бы на целую жизнь, но они и близко не стояли с той, которая была совершена много лет назад.

Той, которая разрушила всё в один солнечный день, потому что я позволил себе потерять бдительность.

Я вернул ремень на место, прежде чем раскатать рукава и взять запонки с прикроватной тумбочки.

Она рывком приняла сидячее положение, натянув подушку на своё обнажённое тело, наблюдая за мной так пристально, что я был уверен — её глаза прожгут дыру в моей плоти. Румянец на лице соответствовал малиновому цвету, покрывавшему её красивую попку. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз шлёпал женщину? Каким бы садистом я себя ни считал, за последние год или два у меня не возникало желания делиться с кем-либо своими греховными наклонностями. Честно говоря, я не мог вспомнить, когда это было в последний раз.

Вероятно, это говорит о многом. Возможно, её внезапное появление означало, что пришло время заняться удовлетворением моих потребностей.

Как бы то ни было, я очарован ею больше, чем следовало бы, желание трахнуть её становилось неконтролируемым. Она, без сомнения, была самой красивой женщиной, на которую я обратил внимание за долгое время, но её уязвимость и возраст не ускользнули от меня. У меня дочь-подросток ненамного младше неё.

Но я не могу игнорировать уровень её опасности и не могу позволить ей покинуть мой дом без того, чтобы прийти к взаимопониманию между нами.

Если вообще смогу.

Я попытался оторвать взгляд от её соблазнительной наготы, но девушка и её сочные и очень розовые губы делали это невозможным. Лёгкий всхлип, когда я вытащил кобуру из комода, означал, что я напугал её. Наши взгляды встретились, и казалось, будто она ищет в них мою душу. Она её не найдёт. Её у меня отняли много лет назад, заменив гневом и ненавистью, пустотой, которую могла успокоить только моя дочь-подросток.

Рэйвен отказывалась моргать, наблюдая за каждым моим движением, пока я одевался. Только после того, как я накинул пиджак, она обрела голос.

— О чём ты говоришь? — её бунтарский дух свободно вырывался из её уст и усиливал её настрой. В ней был огонь, яйца размером с дыню. Она уже знала обо мне достаточно, чтобы прийти в ужас, но всё ещё противостоит мне.

Я подошёл к своему гардеробу, по-прежнему размышляя о своих намерениях в её отношении. Прежде всего, мне нужно узнать побольше о её личности. Хотя она могла солгать мне, я сомневался в этом. Я видел момент волнения на её лице и в её глазах. Но дедовщина? Если это правда, то тот, кто решил потребовать выполнения такого задания, либо имел на неё зуб, либо у него была другая причина.

Такая, которая могла нанести ущерб.

— Ты будешь моей гостьей в течение длительного периода времени, пока я не узнаю о тебе больше. После этого посмотрим.

— Извини? Э-э, нет. Это невозможно. У меня есть своя жизнь.

— Тебе следовало подумать об этом раньше.

— Значит, ты держишь меня в плену? — ещё более требовательный тон. Я должен бы разозлиться сильнее.

Я вытащил наручники.

— Это будет зависеть от того, правда ли то, что ты мне сказала. Если это так, то я позволю тебе уйти. Если ты солгала мне, а я уверяю тебя, что мои коллеги быстро это установят, то следующий раунд наказания, который ты получишь, будет намного хуже.

Похоже, потрясающая и очень чувственная девушка наконец поняла, о чём я ей говорю. Теперь её лицо стало пепельно-серым, нижняя губа задрожала. Когда я схватил её за запястье и дёрнул к краю кровати, она не издала ни единого звука.

Пока я не защёлкнул наручник, приковав её к кровати. Я наклонился, не в силах устоять перед тем, чтобы ещё раз насладиться вкусом её сладких губ. Когда она выгнула спину, я был потрясён тем, насколько соблазнительным может быть столь простое движение. Скользнул языком внутрь, снова пробуя её сладость. С громким стоном она намеренно повернула голову в сторону, нарушив тихий момент близости.

Если она думала, что это помешает мне получить то, чего я хотел, она жестоко ошибалась. Я провёл губами по её подбородку, медленно двигаясь вниз. Она делала всё, что могла, чтобы не издать ни звука, но проиграла эту битву в тот момент, когда я коснулся губами уже затвердевшего соска. Её грудь была идеальной, созданной для того, чтобы уместиться в мужских руках.

Моих руках.

Рэйвен вздрогнула от лёгкого интимного прикосновения, её длинные тёмные ресницы скользнули по её сияющим щекам, добавляя соблазнительности. Я отстранился, мой взгляд упал на её красивую обнажённую киску. Ничего так не хотел, как вогнать свой член глубоко внутрь, но нашёл в себе достаточно сдержанности, чтобы отступить. Это могло быть не более чем ловушкой, в которую я не мог позволить себе угодить.

Что мне нужно сделать, так это убедиться, что она будет держать рот на замке, кем бы она ни была. Даже при том, что у неё не было доказательств того, что она подслушала, учитывая, что Грейсон скоро исчезнет с лица земли, любое её заявление или обвинение привлечёт слишком пристальное внимание к моей деятельности в то время, как я не мог позволить себе никакого лишнего внимания. Не говоря уже о том, что её действия вынудили бы меня вступить в связь с мужчиной, который мог оказаться её отцом.

Я достал из кармана телефон, открыл камеру и вернулся к кровати. Когда я сделал несколько фотографий, в том числе одну вместе со мной, она боролась с тугим наручником. Даже с такого ракурса фото моё лицо было легко узнаваемо.

И то, что она была полностью раздета, тоже.

— О, боже мой. Что ты делаешь?

— Давай просто назовём это методом подстраховки, принцесса.

Рэйвен подняла голову, её губы скривились от разочарования и гнева.

— Не смей это публиковать. Ты не понимаешь. Ты не можешь этого сделать. Ты погубишь меня. Однажды я стану важной персоной.

Я усмехнулся и сунул телефон в карман пиджака.

— Уверяю тебя, я этого не сделаю, если только ты не оставишь мне выбора. Однако в моей работе полезно использовать рычаги воздействия. То, что ты подслушала, не твоё дело и не по силам тебе. Они окажутся полезным напоминанием.

— Я не тупая. Я бы никому не сказала. Я люблю жизнь.

— Если ты говоришь мне правду, то сомневаюсь, что ты захочешь, чтобы твои друзья и преподаватели узнали, что ты провела страстную ночь с «Хозяином». Так ведь?

— Ублюдок. Ты грёбаный ублюдок.

Я провёл пальцем по её переносице, вдыхая аромат её духов.

— За всё нужно платить.

— Ты не можешь этого сделать. Прости, что вторглась в твою личную жизнь. Прости, что пыталась что-то у тебя украсть. Но это не даёт тебе права так поступать со мной. — Забавно, что в её голосе совсем не было искреннего извинения. На самом деле, в её голосе звучала гордость за себя.

— У меня есть все права в мире, cherie. Это мой дом. Мой мир. Моя спальня. С этого момента ты моя гостья. Предлагаю тебе расслабиться и наслаждаться отдыхом. После того, как вернусь, мы с тобой поговорим.

Я схватил плюшевое покрывало с кресла в углу, аккуратно накинув его на неё. Её взгляд стал ещё более пылким.

— Куда ты идёшь?

К ней вернулась решимость, которая продолжала возбуждать меня.

— У меня внизу семейное мероприятие, сотня гостей ждёт моего тоста за мою прекрасную сестру. Долг зовёт.

Я двинулся к двери. Затем схватил её платье и перекинул его через руку.

— Ты не можешь забрать мои вещи. Я буду кричать.

Я рассмеялся и подождал, пока откроется дверь, прежде чем оглянуться через плечо.

— Я могу делать всё, что захочу. Здесь действуют мои правила.

— Что ты собираешься со мной сделать?

На этот вопрос ещё не было достойного ответа.

— Если будешь хорошей девочкой, я, возможно, трахну тебя пальцами, когда вернусь. А после я засуну свой член глубоко в твою тугую киску. О, и ты можешь кричать сколько хочешь. Тебя никто не услышит.

Пока закрывал дверь, на моём лице появилась улыбка. Её потрясённый вздох стал приятной наградой. Давно я не был в таком хорошем настроении. Я сжал пальцы, страстно желая, чтобы они снова обхватили кожаный ремень.

Тот факт, что она отказывалась кричать, почти пробудил во мне монстра. Не то чтобы я хотел каким бы то ни было способом причинить боль женщине. Хотя было несколько, которых я встречал в своей жизни, и которые заслуживали того, чтобы с ними обращались так же, как я бы поступил с мужчиной, который предал меня. Но моё воспитание помешало мне это сделать.

Я поднёс руку к носу, вдыхая её запах, не переставая улыбаться. Когда я заметил, что её киска блестит от влаги, то чуть не потерял самообладание. Я провёл языком по губам, затем достал телефон, позвонил Мэддоксу, прежде чем отправиться обратно на вечеринку.

— Босс. — Он называл меня так, когда был в разгаре деловой операции или, когда находился перед кем-либо из других моих солдат. Хоть он был моим лучшим другом, человеком, который проработал у меня дольше, чем кто-либо другой, он выражал своё полное уважение как пример того, как должны действовать все мои сотрудники.

— У нас есть ещё одна более приятная проблема.

— Разве не всегда так?

Прямо сейчас мне требовался опыт моего заместителя в сборе информации. Он лучший в этом деле, способен взломать любую компьютерную систему за считанные минуты.

— Лэндри с тобой?

— Конечно. В чём дело?

— Пусть он закончит задание сегодня вечером, но я хочу, чтобы дело Грейсона отложили.

— Что-то изменилось?

— Скорее всего. Блядь, пока не знаю. Однако, ты нужен мне для более важного задания. — Учитывая внезапное появление Рэйвен, я всё больше беспокоюсь, что ФБР ждёт, когда я сделаю неверный шаг. Оставить Грейсона в живых на данный момент может оказаться более выгодным.

— Спасти твою сестру от этого придурка, за которого она выходит замуж? — он засмеялся, а я зарычал. Тот факт, что моя сестра выходила замуж за такого человека, как Зейн Нортингтон, не соответствовал моим представлениям о браке, заключённом на небесах, но мой отец верил, что это в интересах семейного бизнеса. И она влюбилась в этого напыщенного засранца, что меня шокировало. По крайней мере, Зейн знал, что, если он не будет к ней добр, я возьму это дело в свои руки, независимо от наших деловых отношений. Мэддокс был единственным человеком, который точно знал, что я чувствую. Я хотел, чтобы моя сестра была счастлива, и сделал бы всё, чтобы так и было, но моя дружба с Мэддоксом удерживала меня от того, чтобы я не зашёл слишком далеко в своей ненависти ко всему клану Нортингтонов.

— К сожалению, нет, по крайней мере, не до свадьбы. Моя мать убила бы меня.

Шум, доносившийся вверх по лестнице, свидетельствовал о веселье, вечеринка была в самом разгаре.

— Хорошо, что дальше?

— У меня вечером появился гость, которого я совершенно не ожидал.

Он поколебался, затем рассмеялся.

— Типо «незваный гость»?

— Именно. Типо «она пряталась в гардеробной, пока я отдавал приказ относительно Грейсона».

— Ох, чёрт. Это нехорошо, Арман. Кто она?

— Тебе не обязательно говорить мне это, — прорычал я и потёр глаза, тупая боль начала пульсировать. Такого рода дерьмо мне не нужно. — Она красивая молодая девушка, которая совершила ошибку, попытавшись украсть у меня часы.

Мэддокс присвистнул.

— Она имела хоть какое-то представление о доме, на который нацелилась?

— Похоже, что нет.

— Угу. Но ты ей не веришь.

— Присяжные не согласны, мой друг. То немногое, что я знаю, это то, что её зовут Рэйвен Картье. Так она мне сказала.

Я глубоко вздохнул, взбешённый тем, что это так сильно меня задевает.

— Подождите минутку. Это…

— Дочь начальника ФБР? Вполне возможно. Это именно то, что мне нужно, чтобы ты выяснил. Если это не так, мне всё равно нужно узнать о ней все возможные подробности. Она может быть подсадной уткой.

— Господи Иисусе. В нашем мире, если и идёт дождь, то он сразу льёт как из ведра, — размышлял он. — У тебя есть что-нибудь на неё?

— Предположительно, она студентка УШЛ. Уверен, ты сможешь выяснить, правда ли это, включая фотографию для дальнейшего подтверждения.

— Эту систему легко взломать. Что-нибудь ещё? И когда тебе нужны подробности? Я так понимаю сегодня вечером.

Я направился вниз по лестнице, заметив, что моя милая, но непокорная дочь пытается убедить бармена, что ей следует дать выпивку.

— Как можно скорее. Обязательно сегодня к вечеру, поскольку она будет моей гостьей, пока я не установлю её личность. Узнай, что сможешь, и встретимся в поместье. Если она работает с Грейсоном, мне нужно это знать. Посмотрим, сможешь ли ты взломать её банковские счета. Я хочу знать, заплатил ли ей кто-нибудь.

— Понял, мой друг. Тебе нужна помощь, чтобы удержать её?

Я большими шагами вошёл в комнату, моя дочь бросила на меня злобный взгляд. В такие ночи, как эта, она напоминала мне свою мать, слишком красивую, чтобы выпустить её из клетки. Я покачал головой от этой мысли. Моя дочь никогда бы не позволила мне защищать её так, как я пытался это сделать на протяжении многих лет. Она была слишком независимой, как и её мать.

— Нет, давай просто скажем, что она в безопасности в моей комнате.

Мэддокс рассмеялся.

— Ты не потерял хватку.

— Я в этом не уверен. Посмотрим, что ты сможешь найти.

— Я позвоню. Просто из любопытства, какие часы попыталась украсть эта девушка?

— Те, что подарила мне София.

— Чёрт. Я удивлён, что она ещё дышит.

Усмехнувшись, я сунул руку в карман, нащупывая первый рождественский подарок, который подарила мне София. Прошли годы с тех пор, как у меня хватало смелости вытащить эти часы из коробки. Может быть, пришло время подарить их моей дочери. В конце концов, через пару месяцев у неё должен быть день рождения.

— Скажем так, очаровательная Рэйвен сразу привлекла моё внимание.

— О, брат, — прорычал он.

— Что это ещё значит?

— Это значит, что она тебе нравится.

— Вовсе нет. Убедись, что Лэндри уничтожит все следы своего… времени, проведённого с Грейсоном. Запри его в каком-нибудь необычном месте на случай, на нас рейда.

— Знаю подходящее место. Ты явно волнуешься.

— Давай просто скажем, что прямо сейчас я собираюсь проявить осторожность.

— Понял. Я займусь этим, — заверил меня Мэддокс. По крайней мере, мой заместитель знал, что меня выводит из себя и как справиться с этой ситуацией. Блядь. Учитывая, что это год выборов, казалось, что все хотят получить дурную славы за очищение улиц. Когда подобное случалось, это обычно затрагивало и бизнес нашей семьи. Даже законный. Залечь на дно было не в моём стиле.

— Отлично, — небрежно сказал я, завершая разговор и удовлетворённо глубоко вздохнув, пока засовывал телефон в карман пиджака. Несколько секунд спустя Зои направилась ко мне, ведя себя так, словно не делала ничего плохого, говорив с темноволосым барменом, который осмелился проникнуться симпатией к девушке.

— Папа. Я всё гадала, где ты. Не увидела тебя, когда вошла.

— А я могу сказать, что ты снова избавилась от своего телохранителя. Не так ли, моя озорная дочь?

— Он здесь. Я просто продолжаю бродить из одной комнаты в другую. Я ничего не могу поделать, если он недостаточно быстр. Ты видел Эдми? Она прекрасна сегодня вечером.

— Она всегда прекрасна, прямо как моя дочь. — Я поцеловал её в лоб, осматривая комнату в поисках каких-либо признаков проблем. К сожалению, у меня было мало времени, чтобы изучить список гостей целиком, хотя люди, которых пригласили моя сестра и её жених, были элитой в обществе Нового Орлеана. Но это не означало, что не могло появиться скрытой опасности. — Оставайся в пределах видимости своего охранника, или я найму второго и третьего человека, чтобы при необходимости следить за каждым твоим шагом.

— Уф! Перестань так волноваться, папа. Никто не испортит этот потрясающий вечер. Я взрослая женщина. Я могу защитить себя.

Хотя Зои хорошо осознавала опасность быть членом этой семьи, её воспитание с излишней защитой было результатом того, что она родилась Тибодо, она была такой же нарушительницей правил, как и её мать. А ещё была в том возрасте, когда верила, что ничто не может причинить ей боль. Как же она ошибалась. Я снова дотронулся до часов и вздохнул.

— Угу. Отчасти я беспокоюсь о том, что ты слишком быстро взрослеешь. Что касается опасности, я бы хотел, чтобы твои ощущения были правдивы, дочь моя. Держись подальше от неприятностей и не пей. Ты меня понимаешь?

Она одарила меня обиженным взглядом, который обычно срабатывал, но не в этом случае.

— Кайфолом.

Смеясь, я направился сквозь толпу, кивая нескольким приветствовавшим меня людям, и обнаружил, что оба моих брата стоят далеко от великолепной пары. И Эдми, и Зейн, безусловно, наслаждаются всеобщим вниманием, пару осыпали дорогими подарками и поздравлениями.

— Ты заметил, что здесь сенатор из Флориды? — спросил Франсуа. Мой брат был всего на пару лет младше. Были времена, когда мы могли сойти за близнецов, хотя он искренне отрицал это. Он также был моим капо, серьёзно относившимся к своей должности. Он был доволен своей должностью, хотя мало занимался незаконной деятельностью или аспектами насилия, которыми занимался Мэддокс.

Именно Франсуа с любовью начал называть Мэддокса «умником», просто чтобы позлить меня. Франсуа умел обращаться со словами, что делало его идеальным кандидатом для занимаемой должности. Он был чертовски хорош в поддержании мира при формировании альянсов.

— И пара каких-то актёров, — вставил Луи. Он был самым стабильным членом семьи, нашим младшим братом и хирургом, который женился на любви всей своей жизни, на женщине, с которой познакомился ещё во время учёбы. Имея двоих детей и тяжёлую карьеру, он уклонялся от большинства семейных обязанностей, что когда-то было яблоком раздора, особенно с нашим отцом. Тем не менее, были времена, когда я завидовал ему, его решениям и его смелости в их принятие. Не было никаких сомнений в том, что я стану Доном, Хозяином юга.

Я ненавидел это прозвище.

— Зейн считает себя учтивым, когда на самом деле его не очень-то любят, — ответил я. Хотя я сказал правду, меня беспокоило не столько отсутствие у него индивидуальности, сколько тот факт, что он проживал жизнь богатого мальчика, полную экстрима. Это делало его самоуверенным и, в свою очередь, потенциально опасным.

Луи рассмеялся и поднял свой бокал.

— Ты в мрачном настроении, братец. Возможно, тебе нужно выпить. В конце концов, у нас праздник.

— По правде говоря, впервые с момента объявления об их помолвке я в хорошем настроении. Однако что мне действительно нужно — так это выпить. Франсуа, не хочешь присоединиться ко мне?

— Я дам вам возможность обсудить дела. Пойду посмотрю, закончила ли моя жена расспрашивать отца Зейна о благотворительных взносах.

— Какую благотворительность предпочитаете? — поддразнил я, зная, что его милая жёнушка была тесно связана с высшим эшелоном общества.

Луи поднял взгляд и, наконец, усмехнулся несколько секунд спустя.

— Честно? Понятия не имею.

Мы все трое рассмеялись, и я, и Франсуа, наблюдая, как уходит наш брат. Затем направились в один из трёх баров.

— Выглядишь так, будто что-то задумал, — тихо сказал Франсуа.

— Грейсон Александер пытался нас обокрасть. Хуже того, полагаю, что то, что он планировал украсть, может быть использовано, чтобы подставить нас перед ФБР

— Мда. Как узнал?

— Я следил за этим человеком. Прошли недели, прежде чем он ослабил бдительность, что привело нас к агенту более низкого уровня из Батон-Руж. Следы хорошо замели, что было одной из причин, по которой мне потребовалось дополнительное время. Чего я не могу подтвердить, так это работал ли Грейсон под прикрытием на ФБР или на кого-то ещё.

— Чёрт, это совсем нехорошо, — пробормотал Франсуа себе под нос. — Значит ли это, что ты подозреваешь, что это могло продолжаться в течение более длительного периода времени?

— Не знаю, но это именно то, что нам нужно выяснить. Я должен был догадаться, что что-то не так ещё четыре месяца назад, когда Грейсон захотел подождать, работая с нашими более недобросовестными компаниями, вместо того, чтобы принять повышение, которое я предложил ему в области землеустройства. — Я хотел отправить его на наше предприятие в Техасе, чтобы освободить Франсуа от некоторых обязанностей. Слава Богу, я этого не сделал. Мои мысли вернулись к возможности того, что Рэйвен — подсадная утка. Возможно, это вообще не её имя.

— Как долго этот человек работал на тебя? — спросил он.

— Достаточно долго, я полностью доверял ему. Мне нужно, чтобы ты просмотрел список известных ему сотрудников. Хочу убедиться, что у нас нет более серьёзных проблем.

Франсуа кивнул, ожидая, пока мы оба не закажем выпивку, прежде чем что-то ответить. С бокалами виски в руках он провёл нас через французские двери в один из внутренних двориков, подальше от большинства гостей.

— Есть ещё что-то, что ты мне не договариваешь.

Я никогда ничего не мог утаить от него, шестое чувство, которое мы разделяем и благословение, и проклятие.

— У меня наверху гостья, женщина, которая испортила вечеринку.

— Интересно. Уверен, что это не подарок какого-нибудь друга, о котором ты не знал.

Сунув руку в карман, я вытащил часы на мерцающий свет.

— Не тогда, когда это было надето на её запястье, когда она уже была готова покинуть потрясающую вечеринку.

— Вау. Хочешь, чтобы её схватили?

— Нет, у меня есть другие мысли на уме. Однако нужно быть осторожным. Пока я буду узнавать, кто она такая, мне нужно, чтобы ты проследил, чтоб вечеринка не вышла из-под контроля. Можешь это сделать?

— Конечно, но мне знаком этот тон. Что ты придумал насчёт этой нежеланной гостьи?

— Пока я принимаю решения на ходу. — И она очень желанна.

— Как думаешь, выбор времени как-то связан со свадьбой Эдми?

Я потёр челюсть.

— Возможно, но прямо сейчас я не спешу с выводами. Нужно быть уверенными. Кстати, о нашей великолепной сестре.

Чего я также не хотел делать, так это тревожить кого-либо ещё в семье. Каждый из нас прошёл через многое за эти годы. Я поднял свой бокал, как только наша любимая сестра появилась на лестничной площадке, одарив нас обоих таким взглядом, который мог бы испепелить большинство мужчин. Франсуа знает, как играть по их правилам с ней и с Луи, когда это было необходимо.

— Вот ты где. Пришло время произнести тост, брат мой, — промурлыкала Эдми, подходя ближе. — Ты обещал. Помнишь? — она провела рукой по моей расстёгнутой рубашке, качая головой. — Что случилось с твоим галстуком?

— Сегодня душно, и, конечно, я произнесу тост, — сказал я ей.

— Хороший тост. Не смей выставлять человека, которого я люблю, дураком.

Франсуа издал странный ворчливый звук и отступил на шаг.

— Я останусь где-нибудь в толпе.

— Нет, ты этого не сделаешь, — прорычала она, хватая его за руку и рывком возвращая на место.

— Сегодня вечером мы будем единой семьёй, Эдми. Это всё, что я могу тебе обещать.

— Не портите мне всё, мальчишки, или я превращу вашу жизнь в сущий ад.

Она развернулась на своих высоких каблуках и, смеясь, направилась обратно в дом.

Только я знал, что она не шутила.

— Бог любит женщин, — произнёс Франсуа. — Может быть, пришло время и тебе подумать о том, чтобы остепениться, дорогой брат.

— Однажды я уже это сделал. Помнишь? Этого больше не повторится.

— Как сказала бы наша мама, никогда не говори никогда.

Это именно то, что я говорил, и не раз.

— Может, тебе стоит последовать своему собственному совету.

— Однажды. Я был бы доволен большой семьёй.

— Так бы и было.

Ухмыляясь, он пошёл впереди меня, и я взглянул на третий этаж, задаваясь вопросом, как там моя незваная гостья справляется с тюремным заключением. Затем я провёл кончиком указательного пальца по губам. Я всё ещё чувствовал вкус её сладких губ.

Теперь я хотел попробовать её всю.

Возможно, я сдержу своё обещание, независимо от того, какая информация о ней будет обнаружена. В конце концов, я был очень хорошим мальчиком. Действительно, очень хорошим.