Черные начала. Том 11

Глава 355

Куда бы я не полетел, хтоническое хрен знает что рыскало прямо под нами, и я просто чувствовал, как оно смотрит на нас, хотя как не вглядывался в бездну, она не спешила смотреть на меня в ответ. Создавалось ощущение, что под нами сама бездна движется.

— Ты точно не чувствуешь, что под нами кто-то есть? — спросил я, чувствуя напряжение.

Люнь внимательно посмотрела вниз и покачала головой.

— Не-а.

— В прошлый раз эта тварь пыталась сожрать нас, притворившись тобой.

— Что? — удивлённо спросила она, и я кратко рассказал о произошедшем. О том, как у неё глаза изменили цвет, о том, как я очнулся падающий, про щупальца, про то, как выбрался обратно, а потом меня типа разбудили, хотя по всем признакам я совсем не спал.

Люнь слушала, всё больше поглядывая на бездну под нами, пока я продолжал прощупывать зону в попытке понять её границы, что было не так уж и просто. Особенно, когда ты чувствуешь давление снизу.

Не знаю, как Люнь не видела, но я был способен достаточно подробно разглядеть эти красные угольки, которые кружились снизу, словно мушки. Словно голодные мушки.

— Я… мне кажется или есть какое-то гудение? ­— Спросила Люнь через пару часов, пока я прощупывал территории вокруг.

— Гудение?

— Как вибрация или низкий такой звук, когда ветер гудит в пещере, — пояснила она.

— Вибрация? — прислушался я к собственным чувствам.

И точно, что-то такое всё же чувствовалось. Похожее на гул, будто работал бас или гудел в трубах негромко ветер. Странный звук, но он пробирал до костей и даже я на стадии повелителя духов чувствовал определённое беспокойство по этому поводу.

Да чего там, тут хоть сам бог почувствует беспокойство, так как ничего не пугает больше, чем неизвестность. И хуже то, что эта вибрация неумолимо нарастала, куда бы я не летел, на юг, на севере или обратно на восток. Она становилась всё громче и громче, заставляя сердце биться всё быстрее и быстрее. Казалось, что сама бездна поднимается с низу к нам…

А значит нам самим оставалось подниматься лишь выше, подальше от незваных гостей. И я ринулся наверх, пока не почувствовал тяжёлый вязкий воздух, который выжигал слизистую носа и заставлял глаза слезиться. Ещё несколько секунд и я выскочил из ядовитых облаков навстречу свежести и небу, сверкающему звёздами.

А вместе и несколько чёрных, как дёготь щупалец.

Одно, два, пять, десять — они росли вверх, словно ростки из земли, и их становилось с каждой секундой всё больше и больше.

Мне поплохело. Какие-то секунды и вот уже вокруг меня поднимается целый лес щупалец, которые вырывались из облаков к небу. И они не отставали ни на мгновение, почувствовав добычу, как бы я не пытался забраться повыше.

В какой-то момент их кончики были так близко, что едва не касались моих башмаков, и что-то в сердце ёкнуло, будто говоря, что если меня оно коснётся.

— Да чтоб вас…

И я взмахнул мечом и щупальце срезало как по маслу, но за ним потянулись другие, такие же пугающие, будто созданные из тьмы.

Один удар, другой, третий. Срубая щупальца, что так отчаянно тянулись ко мне, и продолжая набирать высоту всё выше и выше над облаками, я махал мечом налево и направо, пока не понял, что поднялся настолько высоко, что начинаю замерзать.

А они всё тянулись и тянулись, словно глубок червей, шевелясь и пытаясь меня поймать. Тянулись со всех сторон.

Они тянулись ко мне даже с неба. Из самого воздуха, будто сам мир был пронизан ими.

Я ринулся куда глаза глядят (только не на запад, где зона подавления Ци), прошмыгнув прямо межу двумя шевелящемся отростками, и вся эта армада щупалец ринулась за мной переплетаясь и даже отталкивая друг друга, будто каждое было отдельным живым существом. А отовсюду лезли всё новые и новые твари. Они появлялись даже из воздуха. Будто протыкали тонкое полотно мироздания

Продолжая убегать, я не забывал отмахиваться мечом, и не только назад, но и перед собой, срубая те, что выскакивали прямо пред моим носом. Ринулся влево, ринулся вправо, прошмыгнул через целый лес, едва не попав в силок и рубил, рубил, рубил, понимая, что отрастают новые у твари гораздо быстрее, чем я орудую мечом.

Я будто боролся с гидрой.

— Да чтоб вас, суки… — прошипел я, ударяя раз за разом вокруг себя, срубая их уже по кругу, как юла.

А они росли и росли, бросаясь на меня, словно кобры, пытаясь обвиться, задавить массой. В попытке как-то обить непрекращающийся напор, вспыхнул огонь. И на мгновение вокруг образовалось огненное торнадо, которое закрыло меня стеной пламени.

Щупальца было потянулись, но тут же отдёрнулись назад, обожжённые.

Чтобы через мгновение броситься вперёд и буквально затушить собой весь огонь. И тут же половину их них разбросало, посрывало ураганным ветром с веера, позволив мне вырваться из окружения.

Но куда ты уйдёшь, когда тварь лезет буквально из воздуха?

Правильно, никуда…

Я рубил как полоумный, но ты не можешь бороться против реальности, если сама реальность — это чудовище. И понял я это, когда щупальца неожиданно сомкнулись, будто наигравшись, как если схлопнулся мир, и меня поглотила тьма.

А через мгновение в этой тьме заиграла тысяча огоньков, ярких, красных, кружащихся.

И очень голодных.

Но прежде, чем огоньки резко бросились ко мне, меч вспыхнул.

Сам по себе вспыхнул, даже без моей подпитки, разрывая тьму и освещая то место, где я оказался.

Огромная пещера из шевелящихся щупалец, а внизу нечто бесформенное и зубастое. Такое огромное, что могло проглотить корабль и не подавиться. Если бы я мог описать это, то сказал бы, что оно ни на что не похоже, ни на одно животное, что я видел в своей жизни. И это нечто смотрело сейчас на меня.

Я не чувствовал парализующего ужаса, он помер где-то в пещерах с Хоудаем. Однако мне всё равно было страшно, да и интуиция реагировала на тварь ровно, подсказывая, что нужно делать. И нет, не рубить мечом, хотя вариант был не такой уж и плохой. Я просто неожиданно осознал, что…

Это всё нереально.

А всё, что нереально, можно разрушить.

И что было сил я жахнул всей грязной Ци, что у меня была.

Если раньше у меня получалось делать это довольно мощно, то сейчас эффект был как разорвавшейся бомбы.

Округу разорвал дичайший визг. Визг, как если бы визжали тысячи людей, от детей до стариков, мужчины и женщины и тьма из щупалец отступила. Правда тот факт, что тьма ушла, совершенно не говорило, что отступила тварь.

И обнаружил я себя не где-то, а…

— Юнксу, дорогой, да просыпайся же! — трясла меня Люнь, едва не плача. — Давай же, мой хороший, давай!

— Да очнулся я… — пробормотал я, вставая и… нНе увидел ничего. Кромешная тьма. И лишь горячий камень под жопой. — Где мы?

— Я не знаю. Я просто моргнула и будто уснула, а потом…

— А потом мы оказались здесь.

Иначе говоря, она не знает, как мы здесь очутились.

Но вот я, кажется, догадывался, как обстояли дела на самом деле. Всё же животные, особенно высокого уровня, как Бессмертный дух или Божество, тоже обладают определёнными способностями. В прошлый раз, когда мы попали сюда, мы несколько раз проваливались будто в сон. То есть я только очнусь, а что-то происходит, только вырвусь и опять всё не слава богу, а никто ещё помимо этого ничего и не помнит.

Поэтому предположу, что это искривление реальности. Тварь настолько мощная, что искривляет реальность, меняет её, пытается прогнуть под себя, и уже в этом карманном сломанном измерении творит что хочет, сжирая жертву. А когда ей дают отпор, та возвращается на круги своя, отчего никто ничего и не помнит.

Как сейчас.

Только…

— Где мы? — огляделся я, подняв свечу и через мгновение округу осветило пламя.

— На дне.

— Значит мы не так далеко ушли от того состояния, в котором обычно находимся… — пробормотал я.

— На дне бездны.

А свет от пламени тем временем начал охватывать всё больше и больше, разгоняя тьму. Воздух был здесь затхлый, какой-то тяжёлый, будто сдавливал тебя со всех сторон. Я будто вновь под толщей воды оказался. А ещё пахло сильно серой и тухлыми яйцами. Земля была чем-то вроде застывшей магмы и вулканического стекла. Короче, это было дно.

Полное.

А ещё и тьма вокруг шевелилась, за границей огня, будто осторожно присматриваясь к нам. То и дело вспыхивали на границе красные угольки, не спеша приближаться к нам. А на границе…

— Юнксу, смотри!

Люнь указала на светящийся тусклым светом меч, который воткнулся в отдалении от нас. Так, погодите-ка…

Я в ужасе схватился за ножны убер-оружия на все случаи жизни и… на поясе его не было! Да ладно, это же мой меч! Я его банально каким-то раком выронил!

— Вот же…

Я тут же бросился вперёд, понимая, что от тварей меня защищает не только пламя свечи, но и возможность стать террористом-смертником для любого по близости.

За пару прыжков, чувствуя, как сжимается тьма вокруг, я оказался около клинка, схватившись за рукоять…

И обжёгся, когда он буквально вспыхнул у меня в руках, накалившись до такой степени, что побелел, при этом ещё и ослепив для полного счастья. Возможно, именно поэтому я не сразу понял, что мы не одни.

А вот Люнь поняла, сразу притихла, спрятавшись за мной. Ну правильно, как что, так сразу за мою спину. Ссыкуха…

А пряталась она от белоснежной фигуры, которая зависла над мечом. Горделиво вытянувшейся с идеальной аристократичной осанкой и лицом полным строгости и какого-то осуждения, будто на меня смотрит супер-правильный учитель.

Я… я почти сразу понял, кто перед нами. Я знал не так много людей, которые были одеты в по истине королевское платье, и выглядели как принцесса, которая недовольна положением дел, но имеет чувство такта, чтобы об этом не говорить.

Короче, Снежная Королева с собственной персоной.

Вот кого я не ожидал увидеть, так это её, если честно. Вот прямо вообще не ожидал. Хотя если мы до сих пор в искривлённой реальности…

И… что она тут делает? Я имею ввиду, она типа душа, заточённая в мече или это оружие имеет свою душу? Или это и есть особая начинка, о которой говорил в прошлом Чи Ю? Он сказал, что смешно наблюдать, что не сделают люди ради силы — а что, если ради силы она заключила душу в клинок, и это и есть её особенность?

Вопрос, вопросы, вопросы… Благо есть тот, кто может на них ответить.

— Вы… душа Снежной Королевы? — спросил я негромко, но в ответ она лишь недовольно хмыкнула и отвернулась.

— Если она королева, то тебе стоит преклонить колено, —­ шепнула мне на ухо Люнь. — Так положено.

Так и хотелось спросить, откуда ей знать, но как раз-таки Люнь и могла знать со своим богатым опытом. Ну а я человек не гордый, поэтому колено могу приклонить, если это поможет делу. Но я даже сказать ничего не успел.

— Ты используешь мою силу во зло, человек, — её голос был подобен её внешности — ледяным.

Аж морозом пробрало, если честно. У неё не было во взгляде брезгливости или злобы, лишь ледяная строгость и осуждение. Ну убить не пытается, и ладно. Но я почему-то сразу понял, о чём она говорит. Вот сразу: у меня был действительно пусть и не большой, но послужной список убийств, которые были лишними и которыми я не гордился. Но сделанного не воротишь, как говорится, как бы мне не хотелось обратного.

— У меня не было иного выбора… — начал было я, но Снежная Королева тут же перебила меня.

— Выбор, люди часто прикрываются тем, что нет выбора. И мне не интересны твои отговорки. Ты заставил меня использовать силу, заставлял раз за разом делать душе противные деяния, как бы я не сопротивлялась, но речь теперь отнюдь не обо мне, — она обвела рукой округу. — Оглядись, человек. Речь сейчас о тебе.

Ну тьма, да, огоньки, что-то жуткое и больше за границей света.

— И?

— Ты сгинешь во тьме. Пока мы разговариваем, ты уже умираешь, медленно и верно перевариваемый тьмой, что так жадна до человеческих душ. Тебе не вырваться. Без моей помощи ты уже не сможешь уйти.

— Тогда… ты поможешь мне? — спросил я с надеждой, хотя понятное дело, она не просто так завела этот разговор.

— Я отдала жизнь, чтобы защитить свои земли, но их больше нет. Я отдала душу, чтобы бороться со злом, но теперь её тоже нет. Я заточила себя во тьме, чтобы другие могли жить в свете, но те дни давно прошли. И теперь я не хочу сгинуть из-за тебя во тьме быть может на веки веков.

А тьма тем временем постепенно сужала круг, оттесняя свет свечи, как бы я её не распалял. Казалось, что мрак просто поглощал пламя и свет от него.

— Ты хочешь…

— Я наблюдала за тобой, человек. Ты не лучше, чем тот человек, за которым ты охотишься, не лучше тех, у кого отбирал жизни. Однако я помогу тебе справиться с той тьмой, что сейчас сжирает тебя живьём. Дам тебе силу воспользоваться силой в неравной борьбе. В обмен на клятву.

— Какую клятву? — сразу насторожился я, поглядывая по сторонам. Тьма двигалась, шевелилась, чавкала. Красные угольки то и дело носились по округе, будто сумасшедшие.

— Свобода, — произнесла она. — Моя свобода. Я помогу тебе, и ты подаришь мне свободу.

— Ты хочешь, чтобы я…

— Поторопись человек, я не могу сдерживать их вечно, — с холодком произнесла Снежная Королева, оглядываясь. Тьма начала сгущаться, послышались голодные стоны постукивания миллионов зубов. — Да или нет?

— Я…

— Да. Или. Нет.

Тьма сгустилась настолько, что до неё теперь можно было без каких-либо проблем дотянуться рукой. Она щёлкала зубами, словно мясорубка и целый хоровод клыков гулял от меня меньше, чем в метре.

— Да! — выкрикнул я, понимая, что выбора-то мне и не оставили.

И едва мои слова слетели с губ, как Снежная королева развела руки, после чего округу поглотил ослепительный морозный взрыв, под треск которого раздались душе раздирающие крики. И далеко не факт, что среди этих криков не было моего.

— Мы добрались… — выдохнула Люнь, окидывая взглядом зелёные дали, которые тянулись до самого горизонта. — Наконец-то…

Да уж, действительно наконец-то…

Стоя на вершине огромной горы, я смотрел на густые зелёные непривычно яркие леса под голубым чистым небом, когда за спиной раскинулись серые однотипные каменные дали, над которыми клубились пепельные облака. Словно два разных мира из двух вселенных.

Одно радовало — от центра пропасти до сюда было добираться гораздо быстрее, чем к центру с того края. Возможно потому, что дорога обратно всегда была быстрее, чем туда. А мжет роль сыграло совершенно другое…

Я посмотрел на обожжённые ладони.

Это был подарочек от Снежной Королевы, которая отыграла роль бомбы в самом центре чудовища, что умудрялось искривлять реальность настолько сильно, что даже Люнь ничего не помнила.

А я помнил. Помнил и содрогался каждый раз, когда вспомнил, как передо мной в свете взрыва показалось это огромное хтоническое нечто, словно древний бог, который коротал свои последние деньги в бездне подальше от солнечного света и людских глаз. При ярком свете оно выглядело ещё более отвратительно и жутко, чем во тьме и казалось, что тварь вообще не из нашей вселенной. Таких форм жизни просто не могло существовать.

Масса, чёрная, как дёготь, из щупалец и плоти со множеством глаз, которые ярко горели красным — оно уже обволокло меня, когда меч рванул. Причём тот рванул так, что тварь просто разорвало на части. А дальше было дело техники, добить раненное и бьющееся в агонии нечто, древнее, как сама земля. И пусть не с первого раза, но я одержал вверх.

Плохо ли я поступил?

Наверное, нет. Я хотел выжить, тварь хотела выжить, и кто-то просто оказался более живучим. К тому же смерть одного послужила приятным бонусом для другого. Теперь я даже мог претендовать на звание одного из сильнейших в империи Пьениан.

Меня беспокоило иное — придётся отпустить Снежную Королеву, едва я достигну цели, а значит я останусь без одного из самых мощных оружий из своего арсенала. А там ведь где-то Уню Люнь Тю гуляет по свету.

— Так… Что у нас по плану? — полюбопытствовала Люнь.

— Найти какой-нибудь населённый пункт, — отозвался я.

Надо было сориентироваться на местности и понять, куда двигаться дальше. Вышел я южнее секты или наоборот севернее…

Но сказать было легче, чем сделать, так как мне пришлось неделю лететь вперёд, прежде чем на границе видимости слева замаячила какая-то деревушка. Самая обычная, которая занималась лесоповалом, сплавляя деревья вниз по реке.

Здесь я и остановился не небольшой передых, найдя маленькую таверну для работяг, что приехали сюда на заработки.

— Второй этаж, третья дверь слева, — прогудел толстый такой китаец, который был похож рожей на пельмень. — Обед вам подадут, займите место.

Кушать было мне не обязательно, однако, как я заметил, это скорее носило психологический характер. Ты чувствовал какое-то тепло и насыщение, будто хорошо выспался. Кстати говоря, пусть без сна я тоже мог прожить, однако именно с ним я чувствовал себя отдохнувшим, почему всегда пользовался возможностью поспать, если таковая выпадала.

На меня все косились недобрым взглядом, как на чужака, но сниженный до восьмого уровень и хмурое лицо давали всем понять, что со мной лучше не связываться. К тому же, я тоже особо не дёргался и не привлекал внимания, пытаясь выстроить маршрут в голове.

Мы вышли значительно южнее, прямо напротив столицы, если лететь прямо. Это значило, что нам надо было сейчас повернуть на север и лететь вплоть до…

— …не успеем. Надо было раньше идти.

Я случайно уловил разговор с дальних столов и может даже не заметил их, если бы не услышал, как мне показалось, знакомую фамилию. И само собой получилось, что я уже слушал, о чём они говорят.

— Да, жаль, говорят, деваха что надо.

— Не часто головы таких летят, — вздохнул третий. — Блин, такое зрелище упустили.

Мужик расстроенно хлопнул по столу, явно проклиная удачу, и на этом их разговор закончился. И так бы всё и осталось неизвестны, но та фамилия, что прошмыгнула в разговоре, просто не давала мне покоя. Не знаю, почему, но что-то внутри меня грызло, требуя разузнать, о чём же всё-таки они говорили.

Интуиция. Она вновь запищала в тревоге, а я слишком хорошо заучил правило — если интуиция чудит, то лучше к ней прислушаться.

— Прошу прощения, уважаемые, — подошёл я к дальнему столику.

Уже было повернувшиеся рожи неожиданно побледнели, когда почувствовали мою убийственную ауру. Я решил не мелочиться и не отыгрывать слабенького и любознательного, сразу зайдя с козырей.

— Я тут случайно услышал обрывок разговора про… какую-то казнь, если я правильно понял, да?

— Эм… — они переглянулись и, видимо, самый старший подал голос. — Да, мы тут обсуждали казнь одного человека. Но мы ничего не имел плохого ввиду, просто обсудить присели, туда-сюда, понимаете?

— Да, я понял. Просто хотел, уточнить, а чья казнь-то будет?

Честно признаться, когда я услышал ответ, внутри меня всё обвалилось, будто казнь ждала уже меня.

Мою собственную душу.