Чёрный хребет. Книга 3

Глава 23

Вардис улыбается, а я смотрю в дыру между его зубов.

– Мне очень, очень жаль, – говорю.

Мы стоим на стадионе, у нас середина урока по правописанию. Все буквы пройдены, теперь соплеменники составляют простейшие слова вроде “дом” или “баба”. Изначально их отношение было скептическим: некоторые не приходили на занятие, когда вместо обычных тренировок с оружием мы изучали алфавит.

В этом случае я ходил по домам и чуть ли не силой вытаскивал самых ленивых на уроки.

Но теперь, когда они поняли, для чего всё это затевалось, заставлять больше никого не нужно: они сами с энтузиазмом приходят на поле и вырисовывают на песке буквы. Когда у меня дома появился первый компьютер, я не был в таком восторге, как некоторые из них в этот момент.

Друзья настолько восторгались письмом, будто это что-то сродни телепатии. Умение передавать слова, не произнося их.

– Ты говоришь это уже в пятнадцатый раз.

– Потому что мне на самом деле жаль, – говорю. – Я не хотел, чтобы так получилось.

– Я знаю, – утешает Вардис. – Никто тебя не винит. Подумаешь, зуб выбил, у нас половина деревни без них ходит.

Брат сильно приукрашивает. Вполне ничего зубы у местных жителей.

– Ты точно на меня не обижаешься?

– В пятнадцатый раз тебе повторяю, не обижаюсь. И хватит мне задавать этот вопрос.

– Просто я боюсь, что ты внёс меня в список говнюков, – говорю. – А я не хочу быть в этом списке у близких людей.

Вардис мотает головой со вздохом. Кажется, он искренен и не таит на меня злобы, но я всё равно продолжаю переживать, когда вижу, как он ковыряется языком на том месте, где должен быть зуб.

– Кстати, ты букву “В” неправильно написал. Полукольца у неё в правую сторону, а не в левую.

Иду дальше и смотрю на получающиеся слова. Однажды в детском саду меня попросили сделать поздравительную открытку с новым годом для родителей. Написали на доске короткий текст, который мы должны были перерисовать. Буквы получились кривыми, косыми, “я” в “Поздравляю” смотрела вправо, наподобие английской буквы “R”. Эта открытка пролежала в шкафу много лет и я время от времени смотрел на неё и улыбался от того, каким я был безграмотным в детстве.

Сейчас у соплеменников получается примерно так же.

Но несмотря на это – эффект поразителен: понадобилось не так много занятий и они уже могут изложить мысль текстом. С трудом, но могут. И другой человек даже сможет это прочитать.

Я – хороший учитель, терпеливый. Я ни над кем не издеваюсь. У меня не идёт кровь из глаз, когда я вижу “шыло” вместо “шило”, или “нош” вместо “нож”. Каждого я хлопаю по плечу и говорю, какой он молодец. Пусть научатся писать хотя бы так, не нужно отбирать у них уверенность в своих силах.

– Смотрите! – кричит Науг, дозорный со стены.

Оборачиваюсь и слежу за его указательным пальцем. В стороне, куда он указывает, бежит человек.

Спускается с хребта и направляется в нашу сторону. В последнее время мы никого не посылали в разведку, поэтому приближающийся гость явно не из наших. В подобных случаях положено бить тревогу, но вся наша армия уже находится за пределами деревни, поэтому трубить в горн не имеет смысла.

– Это из Дигора! – кричит кто-то.

И правда.

Издали я замечаю рыжий цвет волос у человека. Приближается трусцой, словно весь многочасовой путь между деревнями проделал бегом.

Гость сначала направляется к деревне, но затем меняет курс в нашу сторону. Всматриваюсь, пытаюсь понять, кто это: я знаю в лицо каждого взрослого мужчину в Дигоре, пусть и не по именам. Однако к нам приближается мальчик, лет двенадцати.

Худой до невозможности, лохматый, грязный.

Останавливается напротив нас, взирает на нашу толпу и не знает, с чего начать.

– Я ищу старейшину, – наконец, произносит он.

– Староста занят, – говорю – Рассказывай, зачем пришёл.

– Там это, – начинает лепетать пацан. – Длехи меня послал, Орнасс рубит деревья, и ему это не нравится, хотя я не понимаю, как это связано, сказал, чтобы я бежал сюда, а они останутся там...

– Потише, – говорю. – Не надо лететь впереди телеги.

Оборачиваюсь к остальным и кричу:

– Принесите парнишке воды!

Вокруг меня собралась целая толпа: всем интересно, зачем послали гонца из соседней деревни. Мальчик стоит смущённый и удивлённый. Смотрит на пустыню и не может поверить, что где-то существует такое огромное количество песка. Целое песчаное море, а барханы вдали – застывшие на месте волны.

– Давай с самого начала, – говорю. – Медленно и по порядку, чтобы мы всё поняли.

– В Орнасе рубят деревья...

– Так.

– Много деревьев, чтобы сделать много стрел.

– Понимаю, – говорю. – Стрелы делают из дерева. Что дальше?

– Они собираются напасть на нас, – завершает гонец.

– Почему ты так решил?

Малец снова начинает нести нечленораздельную мешанину из слов, но я его останавливаю, поскольку разобрать что-то внятное невозможно.

– Успокойся, – говорю. – Тут все твои друзья, никто тебе не навредит. Просто отдышись, подумай о том, что ты хочешь сказать, и скажи.

– Хуберт говорит, что в прошлый раз, когда они заготавливали столько стрел, они собирались в поход. И сейчас происходит то же самое. Длехи переживает, что они могут пойти на нас.

– Понятно, – говорю. – Ещё что-нибудь?

– Длехи просил привести людей, сколько сможете, чтобы помочь защититься. Все наши воины сейчас стоят в дозоре, а меня отправили к вам потому, что я ещё не умею стрелять из лука.

Словно груз с плеч. Как только я увидел рыжую голову, бегущую к нам, опасался плохих новостей. Казалось, мальчик прибежит и скажет: Дигора больше нет, его спалили, уничтожили, разграбили, а жителей превратили в элегантные накидки из человеческой кожи. Но это всего лишь просьба о помощи.

Стою в центре толпы и понимаю, что все ждут моего ответа: друзья, соплеменники, пацан. Все ждут, как же поступит Дарграг в этой ситуации. И у меня уже готов ответ.

– К сожалению, мы не сможем вам помочь в защите Дигора, – говорю.

Мальчик сначала не понял смысла моих слов, а затем до него дошло и он весь поник. Уже представляет, как будет возвращаться в свою деревню с дурной вестью.

– Мы не направим людей к вам в деревню, это не имеет никакого смысла.

– Подожди, – отвечает Вардис. – Они же наши союзники, разве нет?

– Союзники, – подтверждает Брас.

– И что вы предлагаете сделать? – спрашиваю.

Парни переглядываются с таким видом, будто это очевидное решение.

– Помочь им, конечно же, – отвечает Брас.

Мотаю головой и хожу между соплеменников, обеспокоенно следящих за моим передвижением. Они замерли и ожидают моих слов. Приятно чувствовать такой контроль над толпой.

– Вы хотите отправиться в Дигор и помочь нашим союзникам обороняться? – спрашиваю.

Неуверенные кивки окружающих.

– Я понимаю ваше желание, – говорю. – Совсем недавно мы сидели за длинными столами, пили, ели и развлекались. Мы подружились с ними. Но хотим ли мы отправиться к друзьям и стоять с ними плечом к плечу?

– Конечно, хотим, – отвечает Вардис. – Гарн, ты свихнулся?

– Нет, не хотим, – говорю.

Вардис смотрит на меня так, будто я внезапно заговорил на незнакомом языке.

– Нет, – говорю. – Мы не пойдём в Дигор по зову его старейшины. А знаете почему?

– Почему? – спрашивает Хоб.

Чувствую, как огонь разгорается внутри. Я давно планировал этот поход, но случай предоставился сам по себе.

– Потому что мы пойдём прямиком в Орнас! – кричу. – И мы сметём его!

До окружающих доходит смысл моих слов и я чувствую нарастающее возбуждение соплеменников. Я не хотел убеждать их отправиться в поход, они должны были сделать это сами.

– Мы убьём каждого, кто попробует остановить нас! – кричу. – Нет такой силы, что устоит перед Дарграгом! Мы не оставим в округе ни одной воинственной деревни! Каждая почувствует наш гнев!

Хума сидит у меня на плече и яростно машет крыльями. Всегда знал, что питомцы заимствуют эмоции у хозяев и сейчас летучая мышь жаждет крови точно так же, как люди вокруг.

– Окружающие деревни забудут, что такое свобода! Наступает эпоха Дарграга и все будут подчиняться нашему слову! Они будут просить разрешения, чтобы помочиться! Они будут вспоминать о нас с пробуждением и засыпать с мыслью о том, как бы нас не разозлить!

Ещё совсем недавно Дарграг был мирным поселением, и местные жители даже подумать не могли, чтобы напасть на кого-нибудь. Но стоило нам одолеть Фаргар, уничтожить Гуменд и уверенность в своих силах резко возросла. Смотрю в лица соплеменников и читаю желание ввязаться в бой.

Это больше не защита собственной жизни и безопасности: мы расчистили нашу территорию, как планета очищает орбиту от мусора. Теперь речь идёт об агрессии и захвате земель.

И окружающие жаждут сражения. Все они поголовно узнали, каково быть на острие ножа, чувствовать дыхание смерти и захлёбываться адреналином.

Страх остался.

Но к нему добавилось нечто новое: желание побеждать и чувствовать собственное превосходство. Ни с чем не сравнимое удовольствие. Спорт, в котором на кону стоит твоя собственная жизнь.

– Они будут произносить название нашей деревни только шёпотом!

На нашей стороне выучка. На нашей стороне стальные доспехи и оружие.

– Перед нами содрогнутся! Перед нами упадут на колени! Перед нами будут ползать и унижаться, моля о пощаде!

Из толпы раздаются бурные выкрики. Я знаю, чего они хотят – я и сам хочу того же. Вместо того, чтобы идти в Дигор и несколько дней ждать в засаде, пока придут захватчики из Орнаса, мы выберем прямой маршрут и заявимся к ним на порог без стука. И жители Орнаса чертовски не рады будут нас видеть.

– Идите домой! – кричу. – Собирайте свои вещи! Завтра мы идём убивать!

С воинственным настроем, стадион пустеет и возле меня остаются лишь близкие друзья, да паренёк-гонец из Дигора.

– Мы не будем с ними воевать, – говорю. – С Орнасом, я имею в виду.

Я так себя разогрелся, что продолжаю тяжело дышать.

– В каком это смысле? – спрашивает Буг.

– Мы возьмём войско Фаргара, Дигора, объединимся и придём к Орнасу огромной армией. Мы сломим их боевой дух и возьмём деревню, не обнажая мечей.

– Не будем драться? – спрашивает Хоб разочарованно.

– Прости, – говорю. – Но я больше не хочу терять ни единого жителя нашей деревни. Если по собственной глупости Орнас ввяжется в драку, то мы разметаем их по полю боя как старую, драную подушку. Но мой основной план состоит в захвате деревни без насилия. Угрозами и численным перевесом.

Кажется, друзья согласны с моим планом, но некоторым из них уж очень сильно хотелось размяться с оружием в руках.

– Отличный план, – говорит Лира. – Я за любой движ, если никто не пострадает.

– Конечно, – отвечает Вардис. – Тебе же потом лечить выживших.

Некоторое время обговариваем детали, а затем все уходят и я остаюсь с рыжим парнишкой наедине. Он смотрит на меня с удивлённым видом, будто совсем не ожидал, что кто-то решится напасть на деревню, что их терроризирует.

– Передай Длехи, – говорю. – Что мы пойдём к Фаргару, а от него двинемся напрямик к Орнасу. Пусть он соберёт как можно больше людей, чтобы присоединиться к нам. А пока иди за мной. Переночуешь у нас и с первыми лучами двинешься в обратную дорогу.

Мальчуган наверняка давно не спал и ничего не ел. Пусть отдохнёт.

Возвращаюсь домой в предвкушении.

Грядёт сражение, которого я очень хочу избежать.