Чужак из ниоткуда 4

Глава одиннадцатая Президент США Ричард Никсон (продолжение). Вопросы философии и не только. Дельфины и гарадцы. Кто будет главным

Подъехала ещё одна машина — потрёпанный синий «форд» — и остановилась позади президентского кортежа. Из машины вышли двое мужчин в светлых летних костюмах. Я сразу узнал Петрова и Боширова. Друзья-комитетчики огляделись, увидели меня и промахали руками. Я улыбнулся и помахал в ответ.

Направляющийся к нам вместе со свитой Никсон неуверенно поднял руку и тоже помахал.

— Доброе утро! — поздоровался он, останавливаясь перед нами. — Кто из вас Сергей Ермолофф? Полагаю, это вы, молодой человек?

— Здравствуйте, господин президент, — я почтительно наклонил голову. — Да, это я.

— Прекрасно! — он шагнул ко мне, протягивая руку. — Рад познакомиться.

— Взаимно, господин президент!

Рукопожатие Хитрого Дика было сильным и твёрдым.

— Брось, — сказал он. — Зови меня Ричард.

— Спасибо, Ричард, — улыбнулся я в ответ. — А вы меня — Серёжа или Серж.

— А Джимом можно? — он хитро улыбнулся.

— Конечно. Я ещё не забыл свой американский сценический псевдоним.

Последовала череда рукопожатий и представлений, после чего мы проследовали внутрь здания.

— Думаю, вы хотите знать положение дел из первых уст, так сказать? — спросил я.

— Угадал.

— Тогда предлагаю пройти в столовую, — сказал я. — Там можно сдвинуть столы и получится отличный зал для приёмов и докладов.

— А кофе мне там дадут? — спросил ворчливо Никсон. — Не успел выпить в самолёте.

— Можете не сомневаться, — заверил я его. — Кофе здесь варят отличный и на любой вкус.

В столовой мы уселись за столы, которые по моей просьбе выстроили в одну линию. По одну сторону сотрудники обсерватории и советская делегация (включая Петрова и Боширова, которые под шумок успели к нам присоединиться), а по другую — президентская комиссия во главе с самим президентом США Ричардом Никсоном.

Обслуживающий персонал столовой проявил себя с самой лучшей стороны, и на столах чуть ли не мгновенно появилась минеральная вода и кола. Никсону и тем, кто пожелал, принесли кофе.

— Окей, — произнёс Хитрый Дик, широко улыбаясь.

Я достаточно долго прожил в США, чтобы ей не доверять. Американцы улыбаются не потому, что относятся к вам с искренней теплотой. Это просто привычка, которая ни к чему не обязывает. Поэтому я не менее широко улыбнулся в ответ, демонстрируя готовность слушать. Сидящие справа и слева от меня Стругацкие, Крат, Фрэнк Дрейк, Генри Митчелл, Эрик Хэнкс и остальные старательно демонстрировали то же самое.

— Мне уже доложили, что вы, парни, э-э… проявили похвальную инициативу и не прервали радиообмен с инопланетянами, как вам, якобы, было приказано, — продолжил Никсон. — Молодцы. Возникла накладка, виновные наказаны. Мы не допустим нарушения свобод и прав американского народа ни при каких обстоятельствах, — он посмотрел налево, потом направо, оглядывая членов делегации. Члены внимали. — Хотя, должен признать, что такого информационного шороха, который вы наделали, даже я не припомню. А я помню многое, — он протянул руку, и молчаливый секретарь вложил в неё газету «Сан-Франциско кроникл». — Прочитал в самолёте, — Никсон положил газету передо мной. — Впечатляет. Скажи, Серж, где они соврали?

Я взял газету в руки. Она ещё пахла типографской краской.

Инопланетяне летят к Земле! — кричал громадный заголовок на первой странице.

Пробежал текст глазами. «Вчера, десятого августа, астрономическая обсерватория США, расположенная в Аресибо, Пуэрто-Рико, поймала радиосообщение, посланное иной цивилизацией…»

— Нигде, Ричард, — ответил я, отдавая газету. — Разве что «юного гения» можно было опустить, а так — нигде. Спасибо дежурному редактору Нэнси Дуглас.

— Прямо сейчас тысячи газет по всему миру перепечатывают этот текст, — сказал Никсон. — Ты понимаешь, что это взорвёт мир?

— Понимаю. Только, думаю, что перепечатывают не все. Некоторые успели раньше «Сан-Франциско кроникл».

— То есть?

— Есть в Советском Союзе популярная газета, которая называется «Комсомольская правда», — пояснил я. — Меня с ней многое связывает. Неужели вы думаете, что я смог бы её игнорировать и отдать информационное первенство вашей газете, пусть и тоже горячо мной любимой?

— И Брежнев дал на это «добро»? — приподнял бровь Никсон.

— Почему нет? Вы преувеличиваете зависимость советской прессы от партийных органов. Да, у нас есть цензура. Но направлена она, чаще всего, не на сокрытие или искажение фактов, а, наоборот, на их тщательную проверку. В этом наше отличие от вашей прессы, которая в массе своей гонится за сенсацией и поэтому легко идёт и на искажение фактов и даже на их прямую подмену.

— Народу не нужны нездоровые сенсации, — негромко пробормотал, по-английски, сидящий слева от меня Борис Натанович. — Народу нужны здоровые сенсации.

— Именно, — подтвердил я.

— Как-как? — засмеялся Никсон.

Борис Натанович повторил.

— Смешно, — сказал Никсон. — Надо будет запомнить. Но мы отвлеклись. Факты таковы, что с сегодняшнего дня мир уже не будет прежним. Вы это понимаете?

— Как никто другой, — сказал я. — Однако следует заметить, что изменился не только мир Земли. Мир Гарада тоже не будет прежним. Надеюсь, все сидящие здесь, понимают, что для гарадцев обретение братьев по разуму и крови не менее значимо, чем для землян? Это я вам как гарадец сообщаю.

Никсон прикрыл глаза и слегка потряс головой:

— До сих пор не могу до конца поверить в этот твой перенос сознания. Как такое возможно?

— Вы в Бога верите, Ричард?

— Разумеется. Как всякий честный американец.

— Тогда просто допустите, что произошло божественное вмешательство, и всё встанет на свои места.

— Но…

— Пусть ученые и богословы с этим разбираются, — сказал я. — Мне самому непонятно как это могло произойти. Но это произошло. Если бы я продолжал ломать голову и переживать по данному поводу, то давно заработал бы нервное расстройство, если не хуже.

— И всё-таки, — твёрдо сказал Никсон. — Хотелось бы знать, что ты об этом думаешь. Лично для меня это важно.

— Хорошо. Специально для вас и всех здесь присутствующих. Я уверен, что здесь имеются журналисты, так что они могут транслировать моё мнение для аудитории своих изданий. Итак. Я предполагаю, что существуют некие высшие силы, которые заинтересованы в воссоединении человечества и силгурдов, которые два с лишним миллиона лет назад жили на одной планете, на Земле. О том, как и зачем они были разделены, разговор отдельный. Но сейчас пришло время объединиться. Когда я говорю о высших силах, это не обязательно Бог или некий вселенский разум, ушедший в своём развитии так далеко, что стал подобен Богу. Это можно назвать судьбой, предназначением, фатумом, если угодно. Не угодно мистики и божественного вмешательства? Извольте. Любой философ вам скажет о существовании закона подобия, согласно которому подобное притягивает подобное, а наши мысли и стремления, если они достаточно глубоки и сильны, обретают реальность. Вот этот закон подобия и сработал. Опять же, я не исключаю варианта, когда через какое-то время объединённая команда учёных Земли и Гарада найдёт вполне научный ответ на данный вопрос. Это ведь только у нас, в Советском Союзе, учат, что бытие определяет сознание. Однако следует признать, что картина мира, в которой сознание определяет бытие, как минимум, имеет право на существование, и ещё не известно, какая из этих концепций является ложной, а какая истинной. Не удивлюсь, если обе.

— Обе истинные или обе ложные? — спросил Никсон.

— И то, и другое, — ответил я. — Есть такая хорошая книжка «Алиса в стране чудес». Иногда мне кажется, что она описывает мир, в котором мы существуем, гораздо реальнее, нежели любой самый умный философский трактат.

— Если позволите, — вставил Фрэнк Дрейк, — то с точки зрения квантовой механики, например, во всём этом нет ничего удивительного. Я всего лишь астроном, но, если среди присутствующих имеется специалист по квантовой физике, то, думаю, он подтвердит мои слова.

— Не надо, — быстро сказал Никсон. — Иначе мы никогда не закончим. Давайте перейдём к конкретным вопросам.

— Давайте, — сказал я. — Даже догадываюсь, какие вопросы вы имеете в виду. Но перед этим я должен напомнить ещё об одном очень важном и конкретном вопросе.

— Каком? — спросил Никсон.

— Дельфины, — сказал я. — Мы все слишком увлеклись встречей с гарадцами и совсем забыли, что рядом с нами, уже миллионы лет, существуют другие братья по разуму. Да, они не похожи на нас, но они разумны и нас любят. Они нас любят, а мы их убиваем. Это нужно немедленно прекращать.

— Ах да, дельфины ещё эти, — вздохнул Никсон. — Серж, ты уверен в своих словах? Честно говоря, мне дельфины не кажутся разумными. Откуда ты взял, что они обладают разумом?

— Я с ними разговаривал.

— Каким образом? Ты знаешь их язык?

Пришлось потратить некоторое время, чтобы объяснить всем присутствующим и лично Хитрому Дику, что для общения с дельфинами не обязательно знать их язык. Достаточно обладать способностью воспринимать чужие эмоции и даже, частично, образы.

— Телепатия? — изумился Никсон. — Всё чудесатее и чудесатее, как сказала бы Алиса.

— Это не совсем телепатия, — сказал я. — Но близко. Те же дельфины владеют этой способностью очень хорошо. Думаю, они и между собой общаются, в основном, с её помощью.

— То есть, у тебя эта способность есть? — спросил президент.

— Да. Как и у большинства гарадцев. Нас этому учат с детства. Есть методики.

— У землян их нет. У абсолютного большинства землян, я имею в виду. И как ты предлагаешь нам общаться с дельфинами?

— Прямо сейчас — через меня, гарадцев с «Горного эха» и тех, землян, кто таковыми способностями обладает от природы. Их мало, но они есть. Тут, правда, велика вероятность нарваться на шарлатанов, но этот вопрос мы решим. Ради дельфинов не пожалею ни времени, ни сил. Далее будем учить землян, и не только этому. Думаю, надо будет создавать специальные школы.

Никсон нахмурился.

— Что не так? — спросил я.

— Школы, — сказал президент. — Ты предлагаешь создавать школы, где юных землян, детей, будут обучать вашим гарадским штучкам?

— Мне не очень нравится выражение «гарадские штучки», — сказал я. — Поясните, что вы имеете в виду?

— Хорошо, буду говорить прямо. Какое общество на Гараде? Коммунистическое или капиталистическое?

— На Гараде есть частная собственность и деньги, — ответил я. — Имеется и нечто вроде рынка. Но там нет богатых и бедных в земном понимании и, уж тем более, сверхбогатых и нищих. Все граждане имеют примерно равный доступ к благам цивилизации. Жильё, медицина, образование, общественный транспорт и многое другое — бесплатны. Основные средства производства принадлежат государству. Экономика плановая. Никаких трестов и корпораций. При этом нужно учитывать, что массу вопросов, связанных с плановой экономикой и урегулированием неизбежных противоречий между запросами общества и возможностями производства, решаются за счёт вычислительной техники, оснащённой ИИ — искусственным интеллектом. Вы даже представить себе не можете, на что способна мощная ЭВМ или, говоря другими словами, компьютер с искусственным интеллектом. Его невозможно подкупить или запугать. Он не лжёт и всегда опирается в своих прогнозах и рекомендациях только на проверенные факты. Добавим к этому технологии, которыми обладают гарадцы. На Гараде давно нет голода, пункты общественного питания бесплатны, всё самое необходимое производят, будем так говорить, автоматы. В общем, если не углубляться в подробности, то можно сказать, что гарадское общество сейчас живёт в условиях высоко развитого социализма с элементами рыночной экономики.

— Значит, всё-таки коммунисты, — сказал Никсон. — Чёрт, почему-то я так и думал. И как мы будем уживаться?

— Не вижу препятствий, — я пожал плечами. — Уживаются же США и весь капиталистический Запад с Советским Союзом, Китаем, Кубой и другими странами, выбравшими социалистический путь развития.

— С трудом уживаемся, будем честны, — буркнул Хитрый Дик. — А когда выяснится, что в союзниках у коммунистического блока оказывается целая инопланетная цивилизация, далеко ушедшая от землян в своём развитии… — он покачал головой. — Лично я предвижу просто-таки бешеные трудности.

— Бешеные — не значит непреодолимые, — сказал я. — Или вы боитесь, что начнётся война, да ещё и с применением ядерного оружия?

Никсон опустил глаза и скрестил руки на груди.

— Ричард, — сказал я. — Я не дипломат. Но случилось так, что здесь и сейчас я — полномочный представитель Советского Союза. Товарищ Брежнев Леонид Ильич назначил. Поэтому ответственно заявляю. У Советского Союза нет намерений и, тем более, планов воспользоваться ситуацией и напасть на США или Западную Европу. Если кто-то так всерьёз думает, то ему нужно обратиться за помощью к психиатру. Мы — за обоюдовыгодное мирное сотрудничество. Так и только так. Будь иначе, стали бы мы продавать вам гравигенераторы со сврехпроводимыми контурами и договариваться о продаже вам лицензий на их производство? Да вы и сами всё это прекрасно понимаете, и нынешние ваши опасения вызваны одним единственным словом, которое вы боитесь инстинктивно, как огня. Это слово — коммунизм. Скажу так. Мы относимся к этим опасениям с пониманием. Но с другой стороны не намерены им потакать. В том смысле, что ни Советский Союз, ни, тем более, Гарад не сойдут с социалистического пути развития лишь потому, что некоторые страны на Земле идут другим путём. История докажет, кто был прав, и для этого вовсе не обязательно воевать. Достаточно справедливой конкуренции в экономике и общественном развитии. Вы же любите конкуренцию, ратуете за неё везде и всюду? Ну вот, давайте честно конкурировать. Далее. Не могу говорить от имени Гарада. Однако, как человек, который имеет к нему некоторое отношение, уверен, что США и их партнёры могут спать спокойно. Гарад устанавливает связи со всем человечеством, а не исключительно с Советским Союзом. И польза от этих связей будет для всех, а не только для советских людей. Громадная польза. Только один пример. Я уже говорил, что на Гараде нет голода, хотя климатически планета находится в намного худших условиях, нежели Земля.Не будет голода и на Земле. Причём, уверен, довольно скоро. Хотите этого? Уверен, что хотите. Это ведь ещё и деньги. Причём очень большие. Те ваши компании, которые вовремя подсуетятся и овладеют гарадскими технологиями по производству, к примеру, искусственного мяса, озолотятся.

Я замолчал, налил себе минеральной воды, выпил. Присутствующие молчали. То ли переваривали услышанное, то ли ждали, что скажет президент Соединённых Штатов. Я примерно знал, что он хочет сказать, поэтому решил ему помочь.

— Если надо, то могу выступить с этой или подобной речью в ООН, — продолжил я. — Но думаю, что лучше всё-таки дождаться, когда «Горное эхо доберётся» до Луны, а затем делегация гарадцев посетит Землю.

— Вот! — Никсон оживился, тоже налил себе воды и выпил. — Вот это меня и беспокоит. Каким образом эта делегация откажется на Земле и — главное — где именно они окажутся!

Я объяснил про малый планетолёт, он же космокатер, имеющийся на борту «Горного эха», который, скорее всего, будет использован для этих целей.

— «Горное эхо» не предназначен для посадок на атмосферные планеты, обладающие силой тяжести близкой к земной или гарадской. Даже при наличии гравигенераторов. Конструкция не позволяет, да и не нужно это. Луна или Сшива — другое дело: на них можно сесть.

— Сшива? — не понял Никсон.

— Спутник Гарада, во многом похожий на Луну, включая размеры, — пояснил я. — Схема предлагается следующая. Малый планетолёт, он же космокатер с командой гарадцев садится в Подмосковье, на аэродроме Чкаловский. Есть у нас такой аэродром, вполне подойдёт для этого. Их встречает международная делегация, куда входят, разумеется, и представители Соединённых Штатов. А далее посмотрим. Захотят гарадцы посетить другие страны — милости просим. Думаю, они захотят. Я бы к примеру, захотел и, учитывая мой опыт жизни в США, буду настоятельно им советовать вашу страну посетить.

— Спасибо, — сказал Никсон. — Но лично я бы предпочёл, чтобы они сели в окрестностях Нью-Йорка. У нас тоже найдётся для этого подходящие аэродромы. И уже оттуда, как ты говоришь, посещали разные страны, включая Советский Союз. В конце концов штаб-квартира Организации Объединённых Наций расположена в Нью-Йорке.

— Ричард, — сказал я примиряюще. — Мне кажется, наши дипломаты разрулят этот, несомненно важный вопрос, сами. До встречи с гарадцами в любом случае не меньше трёх недель, а то и целый месяц. Успеем договориться.

Договориться об этом мы не успели. Потому что договариваться пришлось совсем о другом.