Чужой. Сердитый. Горячий

Часть 5.1

Я просыпаюсь от неприятных ощущений, когда он трогает мои руки. Раскрыв глаза, смотрю на склонившегося надо мной Максима, который просиял в лучезарной улыбке.

— Наконец-то ты проснулась, — прошептал он, а я оглядываю нашу спальню, осторожно привстав. Голова гудит, тело слабое, а я щурюсь от яркого солнца. — Ну зачем ты встаешь? Ярослава, тебе нужно отдыхать. Ты слышишь меня? Упрямая, как всегда, — Максим подкладывает под мою спину вторую подушку, пока я пытаюсь понять странные ощущения в своём теле.

— У меня слабость, — говорю я, насупившись.

— Ты сутки проспала. Доктор сказал, что у тебя возможен признак синдрома… — он хмурится, хватает белый листочек с тумбочки и вчитывается, — синдром эмоционального выгорания, — Максим избегает моего прямого взгляда, задумчиво поджимая губы.

Помню этого доктора, он несколько раз уже навещал меня, когда Гордеев навредил мне, а потом начал беспричинно беспокоиться. Я догадываюсь, что сам доктор в курсе того, что происходит со мной, но, как и все другие — он ничем мне не поможет.

— Я такого никогда не слышал. Мне нужно было заметить это раньше… Тебе следует попроще относиться к жизни и принимать некоторые ситуации не так близко к сердцу, — слова мужа очередной раз неприятно разодрали и без того ноющую рану, но я прикрыла глаза и выдохнула свою злость. — Доктор оставил успокоительное и посоветовал больше позитивных эмоций. Если станет хуже, тебе понадобится психолог. Моя жена должны быть вменяема, поэтому ближайшие дни ты лежишь в постели.

Как иронично. И где же взять мне эти позитивные эмоции? Может быть, выбирая голубые и розовые пеленки для наследника?!

— Тебе абсолютно нельзя нервничать и рекомендуется отказаться от всего, что может вызвать у тебя негативные эмоции, даже если это плохие мысли.

Я с сомнением смотрю на мужа.

Можно ли от него отказаться? Хотя бы на пару деньков?

— Отлично, — прошептала я. — Теперь будешь моей нянькой двадцать четыре на семь? — Гордеев задорно хмыкнул, взяв мою ладонь, оставляя горячий поцелуй на пальцах.

— Конечно, любовь моя, это мой супружеский долг. Я принесу тебе обед, и мы подумаем о меню на вечер. Я намерен порадовать тебя, — он улыбается, напоследок целуя в обнаженное плечо.

Максим уходит за обедом, заставив меня задержать взгляд на двери и задуматься о вердикте доктора. Да, безусловно меня эмоционально качает, но ничего подобного с синдромом… Выгорания у меня точно не наблюдается. Чушь какая-то! Возможно, усталость и стресс подкосили меня в последнее время, но я весьма адекватна.

Только вот от отдыха я не отказалась…

Гордеев стал идеальным мужем на несколько дней, поразив меня в своих способностях быть терпеливым, нежным и внимательным. Давно он таким не был, и я даже не сразу поняла, что именно повлияло на такое мирное поведение загадочного мужчины. Он старается расположить меня к себе для одного очень серьезного решения — понимание пришло быстро.

Он был осторожен в выражениях, жестах, спокоен и улыбчив. За эти дни мне показалось, что в этого человека я бы могла влюбиться в два счета, как когда-то в Москве… Но его внешняя оболочка совсем ничего не значит, когда заглядываешь в пасть настоящего монстра, который любит терзать плоть и давить своими лапищами всех, кто меньше и беззащитней его самого.

Между нами давно пропасть. Максим старается не обращать на это внимание, а я пытаюсь скрыть эту пропасть каждый раз, когда она стремительно распространяется. За эти дни я думала о наследнике, и, возможно, он тоже… Но мы не говорили об этом и не возобновляли разговоры на эту тему.

Пока что.

К мужу я не испытывала теплых чувств, но больше черпала и изучала его реакции, как он воспринимает меня, как ведет себя сам… Из дерзкого необузданного льва, мужчина превращался в маленького нежного котенка, который мурчал под моим ухом. В эти дни я была благодарна передышке, несмотря на то, что его было слишком много.

Но ничего не бывает вечным, особенно моё спокойствие.

Я спустилась на ужин к мужу, сев рядом. Пока Максим не выпускал меня на работу по состоянию здоровья, но после уговоров он с неохотой дал мне поработать в его кабинете. Только благодаря работе мы виделись реже, а я не думала о том, что Максим хочет ребенка.

— Скоро состоится банкет, — начал разговор Максим, отпивая из стакана виски со льдом, затем накалывая кусочек стейка с кровью, медленно пережевывая. Я с отвращением смотрю на еду и алкоголь, и единственное, что нахожу съедобное в своей тарелке — зеленый горошек с яйцом и стакан воды. — Я принял решение, что ты будешь меня сопровождать, — он мягко улыбнулся, наблюдая за моим замешательством.

— Но твой отец против такого решения, — удивленно заметила я.

— Он мог быть для меня авторитетом до двадцати лет. Сейчас я принимаю решения сам, и к тому же я не позволю ему лезть в мою супружескую жизнь, — он покосился на меня, ожидая какой-нибудь реакции, но я только поджала губы, размышляя.

Лучше бы с ним была та самая Виктория, а я побыла в кои-то веки в одиночестве и полном спокойствии.

— Хорошо, — наверное, моё согласие прозвучало слишком обреченно, из-за чего брови мужа опустились и его лицо в миг стало суровым. — На вечеринке я почти не была на публике, а на банкете люди твоего окружения отчасти в курсе того, что было в Москве. Тебя это не смущает? — осторожно уточнила я, не понимая, почему он выводит меня на свою работу и рестораны, вечеринки и банкеты, при этом совершенно никто не обращает внимания, что Ярослава Соколовская по доброй воле жена Максима Гордеева.

— Тебя это только сейчас взволновало? — усмехнулся Максим, словно ожидал моего вопроса несколько месяцев назад. — С того момента, как мы приехали в Турцию, было выполнен ряд работ в моих интересах, — он аккуратно встал из-за стола, прошел столовую и взял с тумбы у стены газету, которую он читал несколько раз в неделю за завтраком.

Раньше я сидела с противоположной стороны и мне было откровенно плевать на его газеты и интерес к статьям в мобильном телефоне. Он вернулся, раскрыл на конкретной странице газету и положил передо мной.

Это оказалась русская газета, и блуждая по странице взглядом, останавливаюсь на фотографии со мной и Максимом, обедающих в ресторане.

— О-о-го, — невольно удивилась я, разглядывая нашу фотографию, сделанную через панорамное окно в ресторане, и вспоминая момент, понимаю, что сделана она относительно недавно.

— Фотограф часто с нами на подобных прогулках и делает фотографии, которое потом отправляет в редакцию. Некоторые люди пишут статьи о нас, кажется, рубрика в этой газете называется «Раскрытие тайн Гордеевых», — он ухмыльнулся, — идиотское название, не так ли?

Я несколько минут читаю статью, не обращая внимания на рассуждающего в голос мужа, и изумленно приоткрываю рот, качая головой. Статья, в которой автор рассказывает о наших отношениях, чувствах и эмоциях, которые увидел на фотографиях между мной и Гордеевым, повергает в шок.

Всё оказалось так… Реалистично, но никто не знал о настоящих, существующих тиранах. Как же сильно мне хотелось приложить этого автора статьи об ближайший угол стола дурной головой, и прочистить ему мозги. Продажная тварь!

— Такая рубрика выходит раз в неделю. Благодаря таким работам я притупил твои выходки с хитрой уловкой камеры и диктофона. Конечно, на это ещё нужно время для внушения некоторым представительным лицам, но моё окружение больше не задает ненужных вопросов, — этот засранец смеет гордиться собой! — Не все верят сухим статьям, но своим глазам и фотографиям — однозначно. Поэтому банкет то самое место, где ты подтвердишь, что являешься моей любимой женой. И заметь, тебе не придется лгать, ведь я тебя поистине сильно люблю, — горячо заявляет он, осмотрев меня голодным взглядом, под которым я вздрогнула.

— А как же мой брат? — обеспокоенно прошептала я. — Он тоже верит в это? — взгляд Максима стал острым и менее дружелюбным.

— С ним всё в порядке, Ярослава. Мне неизвестно, во что он верит. Иногда, конечно, пытается меня провоцировать, но я провел для него несколько поучительных уроков, после которых он заткнулся, — беззаботно пожал плечами Максим, заставляя мое сердце волнительно забиться.

— Что ты с ним сделал? Он в порядке? Как он? — тихо спрашиваю я наперебой, осторожно взглянув на Максима.

— То, что он жив — тебе мало? — раздраженно интересуется муж, на что я, сцепив зубы, перевожу взгляд в тарелку. — Что замолчала? За Артёма Морозова не хочешь поинтересоваться? — Гордеев начал шипеть на меня, заметно разнервничавшись.

— Ты всё равно ничего мне не расскажешь, — я отложила в сторону вилку, и встала из-за стола. Аппетита нет совсем, эмоции начинают бить через край, поэтому решаю удалиться и не нервировать мужа.

Крепкая хватка мужа на моей руке не дала сдвинуться с места. Максим уже стоял рядом, подавляя своей аурой и негативными эмоциями.

— Сядь и не раздражай меня подобным поведением. Я могу тебе простить нескончаемую хандру и хамство, дать время на восстановление, но я не вечен, Ярослава. Твой срок уже вышел.

Я сажусь, почувствовав, что Максим сегодня не в самом лучшем расположении духа. Вот и закончились эти несколько дней штиля, теперь будет один ураган.

— Мне тебя нужно кормить или ты сама это можешь сделать? — он громко опустил ладонь на стол, заставив меня нервно вздрогнуть.

Я взяла вилку, накалывая на нее листья салата. Еда встала поперек горла, и я почти давлюсь под взглядом Максима.

— Я не могу ужинать, пока ты на меня так смотришь… — Гордеев сощурился, но отвернулся, раздраженно подзывая горничную, которая заменяет блюда на десерт.

Максим так и не прикасается к еде, о чем-то размышляя, пока я маленькими кусочками ем тающее мороженое, которое пришлось мне по вкусу. Доела всю порцию и даже, если бы не суровый взгляд мужа, попросила ещё.

— После ужина прими ванну и подготовься к совместной ночи. Будь смиренной, а я постараюсь быть нежным, — кратко и даже сухо ставит меня в известность Максим, отчего я недоуменно моргнула, внимательно разглядывая напряженного мужа.

Неужели снова попробует со мной говорить о ребенке? Нет, он уже говорит об этом и у него есть намерения начать… Ни за что!

— Когда ты будешь нежным, возможно, тогда и поговорим о совместной ночи, — недовольно фыркнула я, откидываясь на спинку стула, не заботясь о вилке, которая соскользнула со стола.

— Ты всё ещё думаешь, что решение за тобой? — поинтересовался Максим и его тон не предвещал ничего хорошего.

— А ты думаешь, что, насилуя будущую мать своего ребенка станешь хорошим отцом и мужем? — в тон ему задаю свой вопрос, из-за чего между нами мгновенно искрится пространство, когда мы начинаем противостоять друг другу.

— Это ты каждый раз вынуждаешь меня быть таким! — почти срывая свой голос, кричит он, подрываясь, при этом отталкивая свой стул, который с грохотом падает. Горничные мгновенно выскочили из столовой, оставляя меня наедине с разъяренным зверем. — Неужели так сложно делать то, что я от тебя требую? Или тебе наглядно нужно показать, что отец делал с матерью, чтобы она стала покорной? — он хватает меня за скулы, заставляя смотреть в его глаза, одним жестом показывая, чья я и против кого не имею права идти.

— Не прикасайся ко мне. Ты мне отвратителен, — я попыталась дернуть рукой. Гордеев больше озверел, оттолкнув мой стул, который был между нами единственной преградой.

— Ты моя жена! — прокричал он, надрывая голос до хрипа. — И я буду к тебе прикасаться так, как того желаю сам, — он попытался притянуть меня к себе в объятия, но я уперлась руками в его грудь, сопротивляясь.

— Я никогда не давала согласие быть твоей женой. Неужели ты хочешь ребенка заполучить насилием? Ты станешь настоящим чудовищем для него, как и твой отец был когда-то для тебя!

Максим замер и его черты лица исказились словно от боли, но в его сердце нет боли, скорее неприятные воспоминания.

— Я стану покорной женой, если ты не будешь на меня давить и со временем… Я не против детей, но не сейчас, Максим. Нам нужно заниматься нашими отношениями, а не… — я волнительно выдохнула, заглядывая в небесные глаза мужа, которые недоверчиво сощурились. — Дай мне возможность до беременности наладить наши отношения, — прошу я, но вслед своей просьбе вижу его ядовитую насмешку.

— Твои отговорки больше не помогут, — он дернул меня за руку, развернув к себе спиной и мгновенно нагнул над столом. Я слышу, как он гремит ремнем, пытаясь его расстегнуть одной рукой.

— Наследника хочешь ты или твой отец? — я больше не пыталась вывернуться из рук Гордеева, показывая, что могу быть смиренной. — Ты сказал, что принимаешь решения сам и не дашь отцу манипулировать собой, но выходит, что это совсем не так. В саду он мне сказал, что если я достаточно сильно разозлю тебя или сбегу, то он лично меня проучит не без удовольствия.

Максим осторожно тянет меня за плечо, подняв с поверхности стола. Муж внимательно всматривается в мои глаза, будто пытаясь понять мои слова лживые или нет.

— Мой отец ничего не решает, — покачал он головой, прикрыв глаза. — Ты моя женщина. Моя жена. Это естественно хотеть от тебя детей, — нахмурился мужчина, явно задумавшись над моими словами об отце.

— Но не насилием, Максим, — я смотрю прямо в его глаза и вижу, как разглаживаются складочки на его лице. Гордеев успокаивается, но поджимает губы. — Удели сначала время мне и нашим отношениям. Я не готова к такому шагу, понимаешь? Мне сложно тебе довериться… Ты меня пугаешь, а твой отец… — опускаю глаза, фальшиво шмыгнув носом.

Максим мгновенно притягивает к своей груди, прижав и поглаживая по голову. Я ощущаю, как сильно бьется его сердце, понимая, что мои слова возымели эффект. Виктор действительно не последний человек в его жизни, и оказалось, что этим можно пользоваться.

Я смотрю на арочный проем столовой, у которого стоит Эльдар, подглядывая за мной. Когда наши взгляды встретились, он одобрительно кивнул, похоже, узнав о супружеском скандале. Глядя на мужчину, понимаю, что теперь, под угрозой насилия и беременности, я готова вытрясти душу из него, лишь бы узнать каков план побега и когда он состоится.

— Малышка, мне пора на работу. Я сегодня пришлю тебе стилистов, подберите платье на банкет, макияж и прическу. Последний раз ты была обворожительной, — улыбнулся муж, поцеловав меня в щеку, пока в моём сердце сплошной холод и смирение.

Как только Максим уезжает, я нахожу Эльдара и киваю в сторону второго этажа, где есть терраса и тихое место для тайной беседы.

— Скажите мне, когда придет время? — волнительно прошептала я, как только дверь за моим медлительным спасителем тяжело закрылась.

— Ярослава, поймите, вы можете выдать не только себя, но и всех нас. Это большой риск, — начал мужчина, очередной раз избегая ответа.

Больше невыносимо слушать эти пустые слова!

— Вы же сами слышали, чего он хочет от меня. Я больше не могу ждать! У меня нет времени! — эмоции взяли верх, и я едва не вскрикнула. Эльдар вздрогнул, подойдя ближе, положив руку на моё плечо.

— Обстоятельства, которые складываются, не всегда хорошо влияют на ход событий. Нам всем нужно быть аккуратными и ответственными, — снова начал Эльдар, пока я не встрепенулась. — Ближайшее событие — банкет. Вадим предполагает, что вас возможно незаметно вывести из ресторана, но нужно продумать все детали. Мы поставим вас в известность, и поможем покинуть здание, — прошептал мужчина.

Вот значит, как, побег состоится совсем скоро. Но все-таки меня кое-что очень смущает в словах Эльдара.

— Вадим только предполагает или уверен в своих действиях? — настороженно переспросила я. Эльдар вдумчиво посмотрел в мои глаза, отвечая не сразу.

— Предполагает, — ответил он, и моё сердце пропустило волнительный удар.

— Вы хоть представляете, что сделает со мной…

— Прошу, дайте мне объясниться, — Эльдар остановил мой поток словесного возмущения, неожиданно прикрыв рукой мой рот, — и не стоит так шуметь, это очень рискованно, — прошептал мужчина. — Вадим необычный парень, и его ценность в любой операции довольно велика. Парень в самой сложной ситуации найдет выход, даже если его, казалось бы, нет. Поэтому ваш брат решился обратиться за помощью именно к Вадиму — он хитер, умен и ничего не боится. Иногда заносчив, но поверьте мне, Ярослава, ему вы можете доверить свою жизнь без раздумий, как я доверяю свою, — уверяет меня Эльдар.

— Что мне нужно будет делать на банкете?

— Держать себя достойно жене Гордеева и не вызывать никаких подозрений, — моментально ответил Эльдар. — А насчет того, что требует от вас Господин — будьте предельно аккуратны. Обещаю, что всегда буду рядом и смогу отдернуть Гордеева, но больше не смейте его провоцировать на такие решительные и унизительные действия.

— Надеюсь, ваш план действительно будет выигрышным, иначе все мы распрощаемся со своими жизнями уже очень скоро, — кивнула я, судорожно втянув воздух. От волнения мои ладошки вспотели, что не скрылось от внимательного мужчины.

— Вы уже принимали успокоительное? — поинтересовался Эльдар, чем вызвал моё замешательство.

Отрицательно качаю головой. Я довольно часто забываю про волшебные пилюли, которые помогают мне овладеть собственными эмоциями. Но последнее время мне от них не совсем хорошо, возможно, только поэтому я избегаю прием успокоительных.

— Ярослава, и ещё кое-что, — остановил меня Эльдар, когда я намеревалась покинуть террасу, — не устраивайте никаких игр с Виктором. Он опасный человек. У меня есть догадки, что он причастен к исчезновению Арины.

Я недоуменно моргнула.

— Арины? — переспросила я.

Эльдар напрягся, похоже, даже не подумав о том, что мне может быть неизвестно имя какой-то женщины.

— Арина — первая жена Господина Гордеева, — объяснился мужчина, повергая меня в шок. — Я предположил, что вы знаете о ней.

— Я слышала, что у Максима была жена, — кивнула я. — Что с ней случилось?

— Исчезла, — утверждает Эльдар. — Женщина оказалась аферисткой, что выяснил Вадим, пообщавшись с обанкротившимися и разведенными мужчинами. Вы же понимаете, что Гордеевы таких выходок не прощают. Последний раз Арину видели в Кристалл Истра у коттеджа Гордеевых с дюжиной охраны и Виктором. Максим в тот момент был в командировке за границей.

— Боже мой… — выдохнула я, навсегда запомнив коттедж, из которого я так рьяно пыталась сбежать от Гордеева и была жестоко наказана за эту попытку.

— Пожалуйста, держитесь от Виктора как можно дальше, — предостерег меня мужчина, пока я пыталась обдумать его слова, заворожено кивнув.

От Виктора у меня действительно бегут по коже мурашки, а по пояснице веет холодок. Но как избежать встречи и общения с таким человеком на банкете?