Дева-Смерть (СИ)

Часть 1 Глава 1

Где ты, закатный вестник?

Я заплутала в шорохах.

За право погибнуть честно

Судьба просит слишком дорого.

Тэм Гринхилл.

Мэндский Палач.

Оставь меня одну

С негаснущей свечой.

Я не закрою дверь

От северных метелей.

Дорога на двоих

Рассечена мечом —

На две тропы во тьму,

Без смысла и без цели.

Тэм Гринхилл.

Эвитан, Лютена. — Мидантия, Квиринско-мидантийское пограничье.

1

Путь они с отцом точно прошли разный, но… после двух подряд аудиенций у нового короля Бертольд Ревинтер определенно похож на человека больше прежнего. Будто эти месяцы ожидания смерти и вечной тревоги за сыновей все-таки многое счистили — даже с прожженного циника и матерого интригана. И этому отцу Роджер решился рассказать про серпастый змеекульт. Про точно такой же огромный и величественный Храм ослепительного Солнца со змеей, что сейчас начал строиться в Лютене. Под знаменем Ордена непотопляемых леонардитов. Кое-что и кое-кто все-таки всплывает всегда.

Новый Храм хорошо видать из окна камеры Ауэнта.

— Я видел этих змей во сне, — неохотно признал Бертольд Ревинтер. — Где-то в конце весны. Ну и мерзкий же был кошмар. Прости, Джерри, что тебе пришлось пройти через всё это.

Через что? Если через плен и Квирину, то здесь отец не виноват. А горящего, кровавого Лиара Роджер не простит самому себе. Никогда.

— Ты близко видел Эрика, отец. Он изменился.

И куда больше, чем все они — вместе взятые. И иначе.

Странно, Роджер только сейчас заметил, что в новом кабинете отца нет единой расцветки. А раньше здесь стены мягко светились серебром. После Ауэнта Бертольд Ревинтер избавился от цветных кабинетов.

— Теперь я начинаю думать, что не знал Эрика вовсе. Наверное, старею. Но забудем о нашем новом короле. Что ты намерен делать дальше, сынок?

Действительно — что? Новый король опять увеличивает действующую армию… и желающие находятся. Получать щедрое жалованье и грабить. Не у всех же богатые отцы — министры. И сохранили хоть часть семейного состояния. Не говоря уже об особняке в столице.

Куда эти храбрые вояки намерены пойти — на полувосточную Мидантию? На холодный Бьёрнланд? На едва отряхнувшую кровь Квирину?

В завоеванной Лютене — уже новые празднества. Даже объявлены пышные дворцовые балы. Будто прямо в центре столицы и не заперлись в резиденции михаилитов осажденные и приговоренные женщины, дети и монахи. Во главе с законным кардиналом Эвитана. Чьи полномочия громко подтвердил новый император Мидантии Евгений Милосердный — невесть, по каким соображениям. А с его указки — и престарелый Патриарх.

Будто суровый Аэунт не набит виновными и невинными узниками, ждущими зверских пыток, казни или вечного заточения.

И будто по столице уже в открытую не ходят новые хозяева — пустоглазые жрецы со знаком извивающейся гадины на черных сутанах. Под вооруженной до зубов охраной личной гвардии Эрика.

Кто бы сказал, что в родной Лютене может стать опаснее, чем при жирном Гуго?

А еще новый король велел возобновить занятия в Лютенской Академии. Тоже — невесть почему.

Не начали бы там учить на Змеиных Адептов. То есть на Адептов Храма Мудрости. Но отца пока пугать не стоит. А то из осторожности и близко не отпустит. Даже просто из особняка.

— Для действующей армии я и прежде не слишком годился. А уж с хромой ногой и подавно. Поступлю в Академию. На врача. Вместе с Сержем Криделем. И продолжу искать дочь — тайно.

— Ты настолько веришь жене? После всего?

— Что Мирабеллу хотели убить жрецы в черных сутанах? С кривыми серпами и змеей на рукояти? Верю. А даже если бы не верил — я их видел сам. Они способны на всё. Лучше переоценить врага, чем недооценить. Разве не так ты мне всегда говорил?

— Как у тебя… с Эйдой? Что планируешь? Не хотелось бы о таком напоминать, но… сроки поджимают, Роджер.

— А как может быть, отец? Добровольно Эйда меня к себе не подпустит. А насиловать ее еще раз я не стану. Даже по приказу сотни королей. Почему бы твоему лекарю просто не объявить мою жену бесплодной? Дескать, после тяжелых первых родов…

— Столько риска… — поморщился отец.

Из-за пустяка, поняли. Из-за глупого каприза непослушного сына.

— Учти, отец, Эрику Эйда нужна живой. Потому что я нужен в качестве женатого отца семейства, а не вдовца.

— Лучше уж Эйда, чем ее сестра, — вздохнул когда-то почти всесильный министр. — Где ты умудрился с нею связаться? Только лиарской волчицы Ирии Таррент в моем доме и не хватало. Особенно после ее скандальной связи со старым развратником Ральфом Тенмаром. Она теперь любому мидантийцу не уступит. В ядах. А любой знатной квиринке — в распутстве.

А хорошему воину — в фехтовании и в стрельбе.

— Ирии теперь снова есть, где жить. У Эрика или в особняке Тенмаров. И она уже могла убить меня, если бы собиралась. А нашим домом, отец, чуть не стал Ауэнт. До конца наших дней. До самой казни. Кроме того, у меня есть для тебя плохие новости. Не знаю, как ты относишься к древним легендам, но, думаю, рисковать всё же не станешь. Если угроз Эрика вдруг станет недостаточно.

Роджер старался говорить как можно спокойнее. И почти успел закончить. Прежде чем их прервал стук в бесцветную ныне дверь. Более торопливый, чем принято в размеренном доме отца.

Впрочем, здесь ведь тоже многое успело измениться. В корне.

2

Походные условия никогда не воевавшему Евгению даже понравились. Ничего лишнего. Меньше яда. В блюдах, в лицах, в разговорах.

Жаль, это ненадолго. Гелиополис даже тайно нельзя оставить дольше, чем на месяц.

И потому они мчат на рысях. А Вики Евгений везет в седле. И ей это нравится не меньше, чем ему.

Будто они — не правящая семья самой ядовитой страны подлунного мира, а просто обычные отец и дочь.

А сейчас дочка спит в той же палатке, и можно слушать ее ровное, усталое дыхание. И свежий воздух Вики только на пользу — вон как щечки порозовели. Родную мать Евгений действительно помнил смутно. Но сейчас ощущение, что дочка чем-то похожа на нее.

— Значит, мы должны признать змеепоклонника законным королем Эвитана, да еще и Аравинта?

Юлиана промолчала. Поправила одеяло Вики, склонилась, тихонько ее поцеловала.

Не спорит ни в чём. Репетирует роль послушной жены?

Усталый гонец настиг их уже перед отъездом. Разъяренный Эрик Ормхеймский заявлял о своей законной коронации. И о требовании низложить ныне действующего мятежного кардинала Александра. И признать главой Эвитанской церкви… Нет, пока еще не самого Эрика. И даже не черного жреца с серпом и идалийской гюрзой на могильных тряпках.

Сейчас пока еще бывший Бастард предлагал одобрить кардинала-леонардита. «Благопристойного и уважаемого сына Церкви».

— Аравинт, он, возможно, отдаст, Ваше Величество, — осторожно заметил Октавиан. — Взамен признания его легитимности.

— Даже если отдаст. Эрик Ормхеймский Бастард — не король, пока в его окружении полно змеепоклонников. Союза с отродьем из Мэнда не будет. Даже временного.

— Вы уверены, Ваше Величество? Войны нужно избежать любой ценой, а у Эвитана — сильнейшая армия. При том, что Квирина нам не поможет точно. Сейчас необходимы любые союзники.

— Да, способные держать слово. Эти — не способны. Для них любой союз не значит ничего. Как и слово, данное чужаку и иноземцу. Даже больше, чем принято у нас в Мидантии. Скорее, мы откопаем где-нибудь чудесно спасшегося Грегори Ильдани.

3

Этого не ожидал никто. Из эвитанцев и бьёрнландцев. И даже квиринского кардинала — мидантийца по происхождению.

Впрочем, тот, возможно, слишком рад возвращению на родину. Конрад бы тоже с ума сошел, ступив на землю Эвитана. Если бы там же можно было и остаться. Живым, на свободе и при других правителях. Деда наконец обнять, Эсту ему представить…

С другой стороны, ядовитая Мидантия не так уж похожа на родной юг Эвитана.

Мидантийский Барс Октавиан — рослый, поджарый, опасный, — выглядит моложе своих за сорок. Истинный воин и полководец. Без страха и упрека.

Яркая, вызывающе красивая дама — Гизела Мидантийская Пантера. Мало кому так идет мягкий фиолетовый бархат — под необычный оттенок глаз. И такое смелое декольте — на грани приличий. Мидантийских. В Квирине Гизела сошла бы за благовоспитанную матрону. В недавней Квирине.

Что за обычаи там сейчас — неизвестно. Засилье дорвавшихся до власти сумасшедших леонардитов говорит само за себя. А фанатичная Квирина ничего не делает наполовину.

А ведь скакали верхом, спешно. Но ослепительный наряд для выхода «в свет» красавица Гизела с собой прихватила.

Если высокопоставленные гости хотели кого-то удивить — им это удалось. И вовсе не Барсу с Пантерой.

Император Евгений, двадцати трех лет от роду. Высок, строен, довольно скромно одет. Можно принять за любого из его неброской свиты. А в Эвитане в такие годы и близко не дадут править самостоятельно.

Исключение — хороший парень Грегори Ильдани, но он Золотой престол так и не занял.

Впрочем, беспощадные узурпаторы берут власть сами. Через свержение отца и труп брата. И весьма темную историю со смертью кузена. У кого прав на Пурпурный Трон было куда больше. Да и страдавшая по кузену родная сестра Евгения Мария скончалась весьма скоропостижно. От горя. В каком-то «скромном», отдаленном монастыре. Чуть не сразу по прибытии.

Не странных ли союзников Анри нашел на сей раз? Не хуже ли даже недавнего Поппея Кровавого Пса? Рядом с ними Роджер Ревинтер сойдет не то что за приличного человека — за благородного героя. Впрочем, иногда выбирать не приходится.

Юную императрицу Юлиану не портит даже весьма сдержанный наряд. Рядом с яркой Гизелой мужской костюм новой супруги императора кажется едва ли не покровом монахини. Из того самого «удаленного» монастыря. С другой стороны — в какую скромную оправу не засунь алый рубин…

Правда ли, что, дорвавшись до трона, Евгений первым делом выгнал тихую, скромную первую жену-поэтессу? Ну, сразу после тайной расправы с кузеном и сестрой, вестимо. И в тот же день женился на красавице-кузине? «Самой прекрасной даме Мидантии». Давней любовнице? Или просто запросила за себя такую цену?

После чего муж тут же переодел ее в добропорядочные матроны. Очевидно, чтобы обзавестись ветвистыми рогами не в первые дни нового брака, а чуть позже. Даже сюда с собой прекрасную женушку прихватил — чтобы всегда была на виду.

Или просто и скупо экономит императорскую казну. Сам одет проще собственных гвардейцев. В ком другом это вызвало бы симпатию, но только не в хладнокровном и расчетливом узурпаторе и братоубийце. Политики, от которых с души не воротит, и без того встречаются редко. И уж точно не в ядовитой Мидантии. Но новый правитель и среди своих переплюнул всё, что можно. И всех.

И показалось или нет, что этот Евгений успел неприметным, цепким взглядом оценить всех, кто вовремя не отступил в легкую тень. А то еще и это не помогло.

И всё равно странно видеть среди правителей почти своего ровесника. Грегори Ильдани Конрад знал лично, но тот был простым, честным парнем. Своим.

С лицезрения же юного садиста принца Карла выворачивало сразу. Но как-то и не верилось, что такое станет правящим королем. Хоть когда-нибудь.

Теперь, предположительно, Конрада выставят. Разговор-то грозит секретный.

Кроме того, это Анри — свой. И Грегори был своим. Да и воинственный кардинал Иннокентий оказался человеком. Михаилит все-таки.

Но вот верхи подзвездного мира… А уж Мидантии…

Хоть как они одеты — корона с головы при этом не исчезнет. А пурпурная мантия будто тянется за Евгением Кантизином тенью — даже если оставлена в роскошном дворце.

Ну вот. Им с Контэ доверили охранять закрытую палатку. Пока верхи мира подзвездного совещаются.

Давно ли туда угодил Анри? Впрочем, он ведь теперь целый полководец. И вдобавок — герцог. Потому и вынужден терпеть подобных… Евгениев. Ради спасения всех своих. Тут с любой поганью договоришься. Даже настолько мерзкой.

Конрад ухмыльнулся в ответ на хмурый взгляд Контэ. Не одобряет дальнейших планов авантюрного напарника. Ну и что? Не впервой ведь.

Вот будь здесь суровый медведь Рауль — тогда да.

Конрад бесшумно двинулся ближе к секретной палатке. Ухом. На которое в отсутствие Керли никто не претендует.

Значит, выгнали? Ничего, нам и отсюда всё прекрасно слышно.

Ну, почти всё.

— … Да, разумеется. Мидантия окажет достойный прием пострадавшим жителям Квирины, — бесцветно изрекает расчетливый узурпатор.

Особенно подфартило везучему балбесу Алексису Стантису Марэасу. Природному жителю, кстати, вовсе даже не Квирины. У него как раз скопытился нелюбимый бездетный дядя Скорпион. И этот новоявленный Евгений щедро подарил «пострадавшему» освободившийся дядин герцогский титул. Вместе со всем прочим имуществом. Тоже весьма немалым.

Достойный ход. Аврелиан Четвертый Квиринский всё забирал в личную казну — дозабирался. Мидантийский правитель ничуть не порядочнее — если не сказать больше. Но зато не в пример умнее. Глядишь, и власть удержит.

Странно, что не женился вторым браком на какой-нибудь родовитой принцессе. Ради лишнего союза.

С другой стороны — какой нормальный правитель отдаст дочь подобному нелюдю?

Но ради такого наследства «принцу» Алексису стоило и в Квирину сбегать. Тем более, не в гладиаторах же он отсиживался. И не горящие улицы потом расчищал.

А вот теперь наконец перешли к делу. К змеиной мерзости, что творилась в невезучей Квирине. И к той, что заняла свободное место. К злобным змеепоклоникам и скользким леонардитам.

Жаль, что начали порой слишком приглушать голос. Слышно порой одного громогласного Красавчика… капитана Олафа. А нелюдь Евгений вообще будто шепчет. Сам — как шипящая змея.

И чего с теми не поделил? Не договорились, кто кому подчиняется?