Дева-Смерть (СИ)

Глава 10

Середина Месяца Заката Зимы.

Эвитан, Лютена.

1

В детстве Элен любила разбирать золотые узоры таинственных созвездий. И мечтать. Подолгу — до первых стрел светлой зари на дальнем горизонте.

Даже если она не всегда отличала Арфу от Единорога, а Пегаса от Кентавра. И не понимала, за что их прозвали именно так.

Зато звезды редко меняют свой древний лик. В отличие от живых людей. С теми Элен запуталась совсем.

Сегодня всё, как когда-то — в несбывшихся местах, в призрачной полуяви. Элениту ждали даже ее любимые лакомства — корзинки со сладкими сливками по-мидантийски.

Только теперь она — чужая жена, а Виктор — чужой муж. И законный король Эвитана. Еще дальше и еще недостижимее. Дальше древних звезд.

— Эленита, на кого же мне надеяться, если не на тебя? Кто еще способен любить меня столь сильно?

— Как насчет вашей жены? — вздохнула она. Единственный тихий протест, на который способна решиться даже Элен Контэ… Тенмар.

К этой фамилии ей так и не удалось привыкнуть. Тяжела она, давит. И сама, и сопутствующий титул. Какая из Элен герцогиня Драконьего рода? Какая жена бывшему любовнику ее же приемной матери?

— Элен, я давно любил Элгэ, — вздохнул Виктор. Когда-то — ее, теперь чужой. — Ты знала о моих чувствах к ней — с самого начала. Я был настолько очарован Элгэ, что просто ослеплен.

— Был? — грустно уточнила Элен. — Или есть сейчас?

— Уже не знаю, Эленита. Мы с тобой были вместе, ты ждешь моего ребенка. Я считал Элгэ погибшей, и тут она воскресла из пепла.

— И ты женился на ней. По любви.

— Так мне казалось. Я настолько сошел с ума, что взял в жены женщину, никогда не собиравшуюся хранить мне верность. Да, я и сам не был верен, признаю. Но я-то считал ее мертвой. А она прекрасно знала, что я жив и люблю ее. Я поверил, что к первому браку Элгэ вынудили.

Здесь не Вальданэ. А в Лютене Элен ни разу не поднималась на звездную крышу. И не только из-за холодов и ребенка.

Просто прошлое отучило мечтать. Зачем смотреть на звезды, если больше нет крыльев — к ним взлететь? Даже в мечтах. Или во сне.

— А разве это не так?

В любимых глазах Виктора — искренняя боль. И как ни пытаешься защититься — вспомнить всё, но не понять его невозможно. Разве не через то же самое прошла сама Элен?

— Начинаю подозревать, что нет. И Элгэ уж точно никто не вынуждал к тайной связи с братом мужа. И с этим бьёрнландским офицером — Красавчиком Олафом.

Сердце колотится пойманным зверьком. В ладони беспощадного охотника.

— Разве ты сам не говорил, что это всего лишь слухи?

— Элгэ их даже не отрицает. О какой любви можно тут говорить, когда я навек связал себя с женщиной, заинтересованной лишь в моем троне? Только и это еще не самое страшное. Погнавшись за иллюзией, я потерял тебя и нашего ребенка. Я сам, своими руками, отдал тебя моему злейшему врагу, считая его другом. Вот посмеется-то он теперь, вполне законно получив моего сына или дочь.

— О чём ты? — Вот теперь Элен похолодела. — Анри Тенмар — твой верный друг и поныне. Это ведь он возвел тебя на престол.

— Да. Потому что тогда еще помнил мою мать. И потому что тогда Тенмару срочно нужен был претендент на престол — любой. Сгодился бы и ребенок его кузины Алисы от Эрика Бастарда — знай тогда Тенмар о нем. Будь у нашего самого благородного маршала хоть малейшие права на корону Эвитана — он бы надел ее на себя, не сомневайся. И короновал свою Ирию. Но это уже узурпация чистой воды. Тенмар не в родстве с Сезарингами — даже в самом дальнем. Но кто помешает ему избавиться от меня тепер ь? И править за моего сына.

И кажется, что на крышу Элен всё же поднялась. Посреди не такой уж южной зимы.

И теперь кровь Элениты сковал звездный лед ужаса.

— Но разве Анри Тенмар — не благородный человек? Он ведь…

— В нем что-то иногда просыпается, не спорю. Ради юной Ирии Таррент он спас приговоренных заложников в Ауэнте. Ради моей матери вывез нас в Аравинт. Даже рисковал жизнью. Но моя бедная мать умерла. А Ирия Таррент — жива и выросла в красавицу и интриганку. И власть ей нужна не меньше, чем Тенмару. Она ведь не ты. В ней нет твоей чистоты, скромности, добродетели. Графиня Таррент всегда была честолюбива. Кто я для Тенмара теперь, Элен? Я — не его сын и даже не родня. Всего лишь сын уже позабытой любовницы. На могиле моей матери еще не выросли цветы, а постель ее любовника уже греет другая.

— Я… я могу поговорить… Он всегда…

Неужели Виктор вызвал Элен за этим? Потому что больше ему не с кем даже переговорить? Некому довериться — в целом дворце, в целом Эвитане? Только влюбленной в него девушке — и молчаливым звездам в окне.

— Элен, разве ты меня не слышишь? Тенмар женился на тебе только ради моей матери. Пока еще ее помнил. Но Прекрасной Кармэн больше нет, а память о ней утекает водой сквозь песок. В Мэнде Тенмар ведь еще не знал, что вновь встретит здесь Ирию. Теперь ты для него — всего лишь орудие, чтобы получить моего ребенка. Подумай, что случится с тобой потом? На что он готов ради воссоединения с Ирией Таррент? Ради очередной любви. Его отец был точно таким же, Элен. Всё — ради нынешней страсти. А графиня Таррент не удовлетворится ролью всего лишь любовницы, не думай. Красавице Ирии нужно восстановить остатки репутации, а спасет их только законный брак. И ей нужна герцогская корона. Больше можно, меньше — нельзя.

— Что же делать?

Они оба в беде. Опять. Как в мрачном Мэнда, во дворце кровавого короля! В те ночи, когда Виктор тайком крался в девичью спальню Элениты.

Нет. Не оба. Теперь их трое. В опасности — еще и ее дитя.

— Не знаю, Элен. Наверное, тебе нужно бежать. Как можно скорее. Спасаться. Хотя бы тебе.

— Тогда он не сможет воспользоваться нашим ребенком?

Элен готова на это — хоть тысячу раз. Готова на разлуку — если это спасет любимого. Ведь теперь с ней останутся воспоминания о его признании. И раскаянии.

— Тогда он поддержит против меня хоть Жанну, хоть любого самозванца, объявив его Грегори Ильдани. Или опять вспомнит об ублюдке Алисы. Но ты останешься жива и в безопасности. Прости, что я так поздно понял…

— Нет. — Элен наконец-то вновь обрела твердую почву под ногами. И смысл дальнейшего существования. — Я тебя не брошу.

Теперь — ни за что! В жизни и в смерти — вместе. Если нужно — она поклянется перед древним ликом золотых звезд. Чем угодно.

— Элен, любимая моя, пожалуйста. Спасайся…

— Виктор, не проси. Не может быть, чтобы не нашлось выхода.

— Какого? У Тенмара — всё еще его сильная, боеспособная армия. Закаленная в боях в Квирине. Ему достаточно только отписать своему же родичу — Лойварэ. А гнилому отребью Эрика всё равно, кому служить. Со мной — только бывшие части генерала Аллена и личные войска Мальзери, а их верность — сомнительна. Как и храбрость. А умирать Тенмар не собирается. Ему нет еще даже тридцати. Он в полном расцвете сил. И лучший воин и фехтовальщик из всех, кого я знаю. Не хуже Всеслава, Эрика, моего отца, дяди Арно… А я, увы, не воевал, ты же знаешь.

— Люди умирают не только на поле битвы, — еле расслышала свой голос Элен. И едва узнала.

— Эленита! — покачал головой Виктор. — Я думал об этом, не сомневайся. Но всё окружение Тенмара — проверенные люди. Его люди, а не мои. Ничего не выйдет. Его единственная нынешняя любовница — Ирия Таррент. И ей тоже не с руки его травить или закалывать.

— Есть еще я, — произнес за Элен кто-то другой. Кто-то несравнимо смелее и решительнее ее.

— Эленита, тебя я о таком просить не стану. Подумай, если ты попадешься…

— Не попадусь! Без Тенмара его армия станет твоей — ведь правильно? Не говоря уже о людях Эрика. Раз им всё равно… Виктор, прошу тебя. Позволь мне попытаться спасти нас — всех троих!

2

Ирия ждала худшего — кислолицую дуэнью. Под стать печально знакомым амалианским монахиням.

И даже когда доложили о визите личного секретаря доброго дяди Ива — всё равно такой подарок судьбы оказался странной неожиданностью.

Клод давно мог погибнуть. Или исчезнуть в неизвестном направлении. Вместе с сестрой. И секретарь от дяди Ива прибыл бы совсем другой.

Но нет — вот он. Похудевший, усталый. Вымотанный не хуже Анри Тенмара. Потерявший слишком многих.

В том числе — любимую сестру. Лауру. А до этого — лучшего друга Себастьена. По своей же вине.

«Луна помнит тех, кто ее не боится…»

Тогда тоже была глубокая зима. Только ее Воцарение. Веселая таверна в Больших Дубах, живые и счастливые Лаура с Себастьеном…

Голодная луна нашла их всех — одного за другим. Высветила — ярче некуда.

У Клода выжила только мать. Вовремя успела исчезнуть — вместе с большинством своих «девочек».

— Лаура пропала без вести, — проронил Клод, едва они остались наедине. — После смерти Себастьена она будто обезумела. И однажды я не застал сестры в ее комнате, а лучшего коня — в конюшне. И догнать и найти не сумел. Она будто растворилась в ночи.

Да. Змеиная ночь сожрала слишком многих.

Когда-то смешного Алана пришлось выгуливать по яблоневому саду. Теперь Алиса уже не принцесса, языкастых фрейлин при ней не осталось, и всё стало проще. И грустнее.

— Дуэнья тоже едет, — без улыбки заметил Клод. — Просто она трясется в карете, а я примчался верхом. Я ведь не почтенная вдова.

Себастьен верил во внутренний свет на картинах. И любил об этом говорить. Он ведь и впрямь был талантлив.

— Какая она? — вздохнула Ирия. — Кроме того, что почтенная?

Клод изобразил. Тоже почти без улыбки.

Нет, до аббатства святой Амалии все-таки далеко.

Ирия усмехнулась уголком рта. Надеяться, что нагрянувшая вдова — это худшая проблема, не приходится. И вряд ли Клод рванул бы в Лютену только из-за этого.

Клод. Странный секретарь ее странного дяди и несостоявшийся убийца брата Леона. Он откровенно врал — в ответ на вранье Ирии. И говорил правду — когда ложь и тайны погубили всё, что ему дорого. Кроме матери.

А его бывшие союзники едва не убили Эйду.

— Передай спасибо своей матушке, Клод. За мою сестру и племянницу.

Потому что тебя за всё тобой содеянное точно благодарить не следует.

— Передам обязательно. Она обрадуется. Мама всегда была лучше меня. Намного. Ирэн, мне нужен Анри Тенмар.

— Может, сразу король? — невесело усмехнулась она.

— Король — без надобности, — отрезал Дарлен. — Нужен именно Тенмар. Прямой наследник Старого Дракона. Тот, кто прошел Квирину, Аравинт и Мэнд. Кто выжил сам и спас других. Родственник нашего Себастьена.

Ирии следует Клода ненавидеть. Наверное. Как и Роджера Ревинтера. И даже за тех же самых людей. За Эйду и Мирабеллу.

— Клод, ты можешь сначала сказать мне? Я тоже успела пройти больше, чем при нашей последней встрече. Я теперь лично знаю Деву-Смерть. Змеиное Кубло — в Лютене, да? Они готовят возрождение Ормоса здесь?

— Именно. На месте прежнего древнего города. Ирэн, если у них всё получится — Лютены больше не будет. И потому мне нужен Тенмар. И его люди. Я знаю, где это Кубло, Ирэн. Где они собрались сейчас. И где их можно накрыть всех сразу.

— Клод. — Драгоценного времени терять уже нельзя, но Ирия всё же не удержалась. — Потому дядя Ив и не приезжает, да?

Вечереет зимой рано. За окном вновь — полная луна. Она опять проголодалась и ищет новых бесстрашных. Самое время выслеживать Кубло.

— Он, как всегда, знает больше, чем говорит мне, — помрачнел молчаливый секретарь молчаливого дяди. Нашли друг друга. Но Ирия тоже предпочла бы не говорить Клоду лишнего. — Но я точно знаю, что он переписывается с твоей сестрой Иден. И именно по его просьбе та всё еще не в столице. Несмотря на все королевские приглашения. Про Кубло я Иву Криделю не говорил. Но кое о чём меня попросил он сам. Уговорить тебя и Сержа в самое ближайшее время покинуть Лютену. А если получится — забрать еще и Эйду с Мирабеллой.

3

Почтенный Патриарх, может, развод и даст. Особенно если им не сегодня — завтра станет старый знакомец Иннокентий. Еще не слишком почтенный. Но до тех пор задача ясна: нужно заранее устроить судьбу Элен. Раз уж рядом с Анри ей опаснее, чем без него.

И предложение Ирии — не хуже других. Даже намного лучше.

Пожалуй, честный кардинал Александр прав в одном: если очень стараться, иногда справедливый Творец посылает верное решение. Потому как вспоминает о смертных. Но, увы, только иногда. И нечасто.

А Темный всегда начеку с внезапными новыми проблемами. С непривычно мягкой и улыбающейся Эленитой. Вдруг решившей поднести усталому мужу подогретого вина.

— Элен, у нас теперь Мидантия?

— Что?

— Элен, я — не идиот.

— Ты считаешь, это — яд? — дрогнула она. Губы, руки, лицо.

А ей нельзя волноваться, между прочим.

И не просыпь остатки себе. Нечаянно. Или нарочно. Чтобы уж точно не выдать пославшего.

Осталось только убрать подальше бокалы, яд и на всякий случай — бутылку. Не полынное вино, но жаль будет всё равно. Особенно если Эленита со страху что-то уронит и порежется.

— Я узнаю его вкус везде, — как можно мягче произнес Анри. — С детства. Это любимое противоядие моего отца. Зачем ты это сделала?

— Теперь я умру? — Мидантийский хрусталь дрожит в ее руке.

Недотравленный муж осторожно забрал и его из ослабевших рук. Хоть яда там и нет.

— Элен, успокойся. Никто не умрет от того, что тебя обманули или запугали.

— Это ты обманул и запугал! Меня и… — Осеклась. Поняла, что чуть не назвала имя. Идиот — не Тенмар, а тот, кто ее послал. Зарвавшийся идиот. И неужели и впрямь — он? — Я хочу развода!

— Для этого совсем не обязательно пытаться овдоветь. У нас есть союзник-Патриарх и дружба с Мидантией. Элен, это они, да? Они угрожали ребенку?

— Маршал Тенмар…

— Элен, я буду рад ошибиться. Но слишком много совпадений. Элен, тебя обманули. Это те самые люди, что хотели твоей смерти в Мэнде. Те, кто убили мою Кармэн. Виктор Вальданэ привез с собой проклятие, и теперь оно пожирает его душу изнутри.

— А вашу? — она защищается остатками чужих слов. И чужого вранья.

Значит, точно — Виктор.

А еще хуже, что сына Кармэн Анри убить не сможет.

— Виктор ни в чём не виноват! — кричит Элен. — Он самый лучший! Как вы смеете⁈ Вы точно сошли с ума! Это вы продались змеям, вы! Вместе с Мидантией! И с графиней…

— Элен, послушай…

Насчет змей Анри и впрямь куда-то не туда… Из-за яда. Всё-таки голова чуть закружилась — несмотря на все противоядия.

Но то, что Виктор — не змеепоклонник, не мешает ему быть неблагодарным подлецом и отравителем.

— Я ничего не скажу!

— Элен, перестань так волноваться. Это вредно для ребенка. Ничего говорить не нужно. Повторяю: я — не настолько дурак. Просто вспомни: он уже предал тебя. Трижды. Когда оставил на расправу королю Мэнда. И когда бегом рванул к воскресшей Элгэ Илладэн. А еще — когда хотел отнять твоего ребенка.

— Это всё она! Королева! Она его уговорила…

— Если это правда — Виктор паршивый король. А если вранье — паршивый человек. Впрочем, это верно в обоих случаях. Элен, неужели ты так и не поняла, кто он? Пойдем, я отвезу тебя к брату. Или к моей сестре Алисе.

— И к вашей любовнице — графине Таррент? К вашей… Нет! И Элгэ Илладэн привезли в Аравинт вы!

А надо было оставить в Квирине?

— Элен, будь разумной. Ты сама-то понимаешь, что происходит? Ты провалила покушение. И теперь от тебя постараются избавиться. Как можно скорее. Так бывает всегда. Виктору было не жаль подставлять тебя — не жаль будет и убить, веришь ты мне или нет. Хорошо, ты можешь остаться здесь. Но я поставлю охрану. И они не пропустят к тебе никого. Особенно… твоего отравителя.

4

Ирия с трудом, но преодолела колючую злость на наивную и беспамятную на добро дурочку Элениту. Да, та пыталась убить Анри. Верх черной неблагодарности — после всего.

Смогла бы так сама Ирия — в бытность глупой одержимости героическим Всеславом? Если совсем честно? Поднять оружие ради якобы спасения своей бессмертной любви?

Нет. Только не против собственного спасителя. Не на того, кому обязана жизнью — своей и близких.

Но даже если это дает Ирии право в чём-то презирать глупенькую Элен — придется с такими мыслями бороться. Потому как неблагодарную дурочку простил сам Анри. И любит наивный Серж.

Нечего портить жизнь собственному и так настрадавшемуся брату.

Только бы Клод не предал. А Анри — выжил!

Заплаканная Элен отправлена спать. И даже слегка успокоена. Суровую Матильду Бинэ бы сюда. Она бы справилась лучше.

Но не влюбленного ведь брата отправлять к несчастной жертве ее же неблагодарности. Правила приличия не поймут. А эти двое хорошо воспитанных нашли друг друга.

Шум и голоса внизу Серж услышал раньше сестры. И кинулся вниз — тоже. Хорошо хоть не кубарем.

Слишком уж на колких иголках. Из-за того, что не взяли с собой. На героические подвиги. На драку с очередным Змеиным Кублом, окопавшимся под самой Лютеной.

Оставили охранять родную сестру и жену другого брата. От подозрений в нарушении приличий. А то Элен дома — одна, без мужа. Всего лишь с его кузиной. А у распутной кузины — еще та репутация…

— Анри…

Вслед за радостным возгласом братишки последовал… нерадостный. Тут же.

Ирия вихрем вылетела на широкую лестницу. И застыла на самом верху. У порога багряной ковровой дорожки — вниз.

Серж — в зале, у подножия первой ступеньки.

Анри — рядом. Еще в дорожном плаще и шляпе, мокрых от ночного дождя. Дождя, не снега. Неужели обещанная вечная зима уже отступает⁈ Неужели… они вступили на правильный путь?

И багровая, засыхающая кровь на рукавах Анри, на плече… Только бы — чужая! Только бы всё получилось! Свои все — живы, а змеиные жрецы — нет.

Но раз сам стоит и даже говорит вполне уверенно… Только бы…

Обрадоваться Ирия не успела. Помешал растерянный взгляд брата.

И королевская стража в распахнутых дверях. Тоже насквозь мокрая. Только без крови. Пока.

Быстроногий Серж успел услышать больше припоздавшей Ирии. Потому так и шокирован.

В чём дело, они же…

— Анри Тенмар, — холодно объявил капитан. Кажется… тот самый. Любитель змеехвостых дев. Выжил-таки. В отличие от слишком многих других. И к вожделенным девам-то в ядовитые когти не угодил. А у змееглазых жрецов они были. И когти, и девы, и яд. — Вы арестованы за массовое убийство сотен невинных людей. И за покушение на убийство своей жены — Элен Контэ нир Тенмар.