Дочь Эйтны

Глава сорок девятая Советник

Как только Тэсара узнала о ситуации, она вызвала Гемену и Ирэни. Они пришли добровольно, но по прибытии были разоружены и связаны. Вынужденные встать на колени, теперь они преклонили колени перед Королевой и Элиасарой. Стражи приставили лезвия к горлу. Вокруг них собрались советники Тэсары, в том числе Савегр и Уралес.

— Клянусь дыханием Дракона, я этого не предвидела!

Голос Гемены дрожал от ярости и разочарования.

— Хелия обещала нам свою армию. У меня не было причин сомневаться в ее словах.

— Слово маги всегда ложно, — сказал Тэсара. — И теперь я должна спросить себя: это Хелия солгала тебе или ты солгала нам, чтобы устроить хитрую ловушку?

— Думаешь, я оставила бы Николу в их обществе, если бы на мгновение поверила…

— Конечно, ты бы это сделала. Никола, без сомнения, дала им много полезной информации. Им известна численность нашей пехоты, копейщиков и кавалерии. Они знают, какая магия у нас есть, наши сильные и слабые стороны. Все, что им нужно для победы в этой битве, было передано им из ее светлой головы.

— Она скорее умрет, чем предаст наше дело!

У Гемены перехватило дыхание от собственного заявления. Она отвела взгляд, ее голос понизился до шепота.

— Наверное, она уже мертва.

Тэсара кивнула одному из охранников. Он изменил свою позицию и приготовил клинок.

— Измена может быть встречена только одним наказанием, — сказала Тэсара. — Но я хочу, чтобы ты знала, прежде чем встретишься со своими богами, что я благодарна хотя бы за одно: за то, что ты отдала мне мою дочь.

Охранник взмахнул клинком.

Гемена выпалила пронзительное проклятие.

Свет ослепил Тэсару. Она услышала дикое ворчание, за которым последовал звук разрывающего плоть металла. Прежде чем Тэсара смогла видеть, Гемена схватила руку Королевы и скрутила ее за спину. Боль пронзила плечо Тэсары, и она почувствовала сталь на своем горле.

— Мама! — закричала Элиасара.

Зрение Тэсары прояснилось. Гвардейцы и дворяне застыли на своих местах. Савегр ​​обнажил свой меч, а Уралес держал Элиасару, одной рукой обнимая девушку за плечи. Их взгляды были прикованы к королеве, застывшей с Геменой за спиной. Тэсара ощутила на своем горле теплую каплю и поняла, что это была кровь стражника у ее ног, убитого тем же клинком, который теперь угрожал ей.

Гемена зашипела у ее уха:

— Убей меня, и ты уничтожишь свою последнюю надежду.

Красное пламя вырвалось из руки Гемены к крыше палатки. Брезент свернулся в кольцо, окруженное дымом. Ветер и перья ударили Тэсару в лицо, мага-воительница изменила форму. Гемена вылетела в отверстие в облике орлицы. Страж послал за ней стрелы, но было слишком поздно. Крылатая фигура превратилась в маленькую черную тень на небе, а затем исчезла.

Тэсара подавилась вкусом пепла и серы, зловонием собственного ужаса. Моргнув от дыма, она посмотрела на дочь, а затем проследила за взволнованным взглядом Элиасары туда, где Ирэни все еще стояла на коленях со связанными руками и склоненной головой.

— Прикончи ее! — Тэсара сказала стоявшему охраннику:

— Нет! — Элиасара вырвалась из рук Уралеса и бросилась между Ирэни и стражником.

Тэсара бросилась отодвинуть Элиасару от ведьмы, но Савегр ​​схватил ее за руку и слегка покачал головой.

— Почему ты не бежала, Ирэни? — спросила Элиасара, вставая на колени рядом с заключенной. — Почему ты осталась, когда она сбежала?

Печальная улыбка тронула губы Ирины.

— Моя госпожа, куда мне идти?

— Отойди от нее, Элиасара, — сказала Тэсара.

— Она нужна мне, мама. У меня должна быть мага-воительница, чтобы защитить меня, и она единственная, кто остался у нас.

— Она — предательница.

— Она не имела ничего общего с Горной Королевой! Она всегда была с нами, охраняла меня. Она — мой друг.

— Я узнала на горьком опыте, какой из маги друг.

— Если бы она была предательницей, она бы сбежала!

Тэсара посмотрел на охранников.

— Вы слышали мой приказ.

Элиасара кричала и брыкалась, когда ее убирали от Ирэни.

— Тэсара, — тихо сказал Савегр. — Подумай, прежде чем сделать это.

Разозлившись, Тэсара отпрянула от него.

— Что бы вы сказали в защиту этой женщины? Даже если бы она была невиновна, у нас нет возможности контролировать такое существо. Никакой защиты от ее планов.

— Уралес, — сказал Савегр своему советнику, — свяжи магию этой женщины и сделай так, чтобы она была помещена под надлежащую охрану в ожидании ее смерти.

— Я не давала разрешения взять на себя опеку над этой женщиной.

— Нет. Но в сердце ты знаешь, Тэсара, что мы должны сделать.

Мое сердце.

Что-то надломилось в ее решимости.

Что ты знаешь о моем сердце?

Тэсара моргнула и отвернулась.

— Делайте, как он прикажет, — сказала она.

Уралес схватил Ирэни, которая без протеста ушла в окружении галийской стражи. Элиасара последовала за ними.

— Оставьте меня, — сказала Тэсара остальным. — Вы все. Я хотел бы поговорить наедине с принцем Савегром.

Ее слуги удалились в тревожном молчании.

Тэсара направилась к лучу света под дырой, оставленной Геменой. Она закрыла глаза и подняла лицо к солнцу.

Приближение Савегра было скорее ощутимо, чем услышано, волна тепла, вырвавшаяся из теней и охватившая все вокруг,

— Думаешь, Ирэни невиновна? — спросила она.

— Думаю, ее смерть, если бы ты совершила ее в этот момент, преследовала бы тебя всю оставшуюся жизнь. И тебе было бы наплевать на длительную обиду твоей дочери.

— Будет следствие и суд. Я еще могу решить казнить ее.

— Это твое право и твоя обязанность. Но исполнение должно быть преднамеренным действием с соблюдением надлежащей правовой процедуры. Не убийством, совершенным в пылу.

Он обнял ее сзади. Она отклонилась к нему, думая, что этот момент целостности стоил всех жертв и неуверенности последних недель.

— Я должна отослать мою дочь подальше от этого места.

— Селкинсен должен быть достаточной безопасен, пока идет война, — ответил Савегр.

— Даже там на нее могут охотиться маги. Ирэни должна оставаться под стражей, и у меня нет никого, кто бы…

— Я назначу для присмотра за ней часть моей охраны, мужчин и женщин, хорошо обученных магии.

Облегчение захлестнуло Тэсару.

— Спасибо, Савегр.

Галийский принц прижался губами к виску Тэсары. Он пробормотал ее имя с нежностью, которая оживила боль в ее сердце.

— Почему ты не вернулся? — вопрос был ниже ее, но она больше не могла держать его в себе.

— После смерти твоего дяди ходили слухи о колдовстве. Тебе бы не пошло на пользу, если бы они обнаружили в твоей постели галийского волшебника.

Звуки лагеря стали приглушенными. В его словах было легкое эхо, будто они отскакивали от какой-то невидимой преграды.

— Это было оно? — прошептала она, боясь ответа. — Колдовство?

Савегр развернул Тэсару и положил руки ей на плечи.

— Ослабленный мост убил твоего дядю. Реку наполнили сильные дожди. Смерть приходит ко всем нам, Тэсара. Мои предки давно усвоили, что заклинания не могут исполнить окончательную волю богов.

— И все же между ними было волшебство в ночь перед его смертью.

— Да, моя любимая королева, — Савегр наклонился, чтобы поцеловать ее. — Но это была не та магия, которая порождает смерть.

Она притянула его ближе, вдыхая его аромат огня, земли и соли. Он ответил с жаром, губы оставляли дорожку из искр на ее шее. Его мужское достоинство уперлось в ее живот. Влажный жар залил ее чресла. То, что ее скромные объятия могли воспламенить такую ​​силу, казалось чудом.

— Приходи ко мне сегодня вечером, — пробормотала она.

— Нет.

Она прекратила свои поцелуи.

— Почему?

— Это не место для нашей любви.

— Если не здесь и сейчас, то когда?

— Я не знаю, — на его лице отразилась меланхолия, тревожное выражение, выходящее далеко за рамки этих слов и этого момента.

Он отступил, слившись с тенями, окружавшими ее круг света.

— Сойди с этого пути, Тэсара.

Она моргнула в замешательстве.

— Я не понимаю.

— Откажись от этой кампании, пока не стало слишком поздно.

— После того, как я завела свой народ так далеко, после того, как завоевала Селкинсен? Я должна просто сдаться и вернуться домой?

— Это было бы лучше для тебя и для всего твоего народа.

— Лучше для нас? Почему?

Он не ответил.

Тэсара вышла из луча света, дав глазам привыкнуть, чтобы лучше прочесть его черты. То, что она увидела, оставило у нее комок в животе.

— Ты считаешь, что завтра мы не сможем победить.

— Победа или поражение не имеет значения. Война — не твое место.

— И все же это моя судьба.

— Не твоя судьба. Только не эта война.

— У меня нет выбора, кроме как стоять и сражаться! Если бы я призвала к отступлению, Королева-Ведьма преследовала бы нас всю дорогу до самой границы. Потери будут катастрофическими. Если я не выиграю завтра и послезавтра, и позже, если я не проведу эту кампанию к воротам Королевского города и не разрушу эти стены раз и навсегда, Эолин и ее внебрачный сын будут охотиться на мою дочь до ее смерти.

— Ты не можешь быть в этом уверена.

— Да, могу, — с жаром сказала она. — Это путь принцев и королей, и женщин, которые их соблазняют.

— Ты соблазнила принца, Тэсара. Это и твой путь?

Тэсара подняла руку, чтобы ударить его, затем сжала кулак и уронила его. Она дрожала от ярости и унижения.

— У меня нет ничего общего с этой шлюхой. Как ты смеешь предполагать обратное?

Он медленно выдохнул и отступил на несколько шагов, одной рукой потирал лоб.

— Прости, я не хотел обидеть.

Тэсара сглотнула, но у нее пересохло в горле. Паника охватила ее сердце и дух.

— Ты намерены отказаться от поддержки? Об этом идет речь? Твои советники говорят тебе, что у нас нет надежды противостоять объединенным силам Мойсехена и Горной Королевы?

Он слишком долго обдумывал свои слова.

— Ответь мне, Савегр.

По его плечам пробежала дрожь, словно он избавлялся от какой-то страшной ноши. Галийский принц повернулся, чтобы встретиться взглядом с Тэсарой. Он подошел и взял ее ледяные руки в свои.

— Возлюбленная Тэсара, — сказал он, — клянусь богами моих предков, что бы ни случилось завтра, ты и твоя дочь будете под моей защитой. Всегда.

Это не должно было казаться таким слабым обещанием, и все же Тэсара почувствовала тень, нависшую над его словами.

— Что происходит? — прошептала она.

Савегр положил руку ей на щеку и прижался губами к ее лбу.

— Судьба, — сказал он, — Судьба и война.