Эндор

Глава 20

Деревушка расположилась на основном тракте, соединяющем торговым путём города империи Зуран и Вирон. Небольшая и неприметная, она состояла из хаотично расположенных одноэтажных деревянных домиков, окружённых частоколом. Единственным большим зданием являлась таверна, расположенная в центре деревни и имеющая целых три этажа – два последних отводились под комнаты для путников. Движение по тракту шло довольно активно, и желающих переночевать после долгого пути было много. В общем, местечко сильно напоминало нашу прежнюю стартовую локацию.

По заполненным торговцами и покупателями рыночным рядам в сторону таверны пробирались трое землян. Наибольшее внимание приковывал к себе один из них. Статный, крепкий мужчина в прекрасных доспехах цвета воронова крыла, подчёркивающих светлое лицо, волевой подбородок, обрамляющие голову русые волосы. И только взгляд светлых же глаз был жёстким и суровым.

Я шёл, повесив на плечо боевой топор с рубином на торце. На другом плече сидела Пуся и грызла орешки.

— Кто это?! — доносились со всех сторон голоса.

— Не знаю!

— Какой мужчина!

— Ага!

— Я бы запомнила его!

Я позволил себе улыбнуться. Должно быть, я неплохо выгляжу. Я кожей чувствовал исходящие от людей симпатию, трепет, лёгкий страх, любопытство. Такая жизнь мне по душе.

— Аж светится! — кивнула товарищам белка. — Вы только посмотрите на него!

Те рассмеялись.

— Сияет как солнце!

— Точно-с!

Я отмахнулся.

— Да ладно вам издеваться.

Но их дружный смех прервал один женский голос. Орчиха какая-то и эльф рядом. Нет, я не мог их припомнить. А вот она, похоже, помнила меня прекрасно.

— Так это же Лёха! — взвизгнула она.

— Какой ещё Лёха?! — поднял бровь её товарищ.

— Ну, тот, который от кабанов первого уровня удирал! Не помнишь, что ли?

Послышался смех. Его подхватили другие.

— А, тот лох, что ли? А-ха-ха!

— Ага! И правда, он!

— Ишь как приоделся!

— А какой дерзкий взгляд, смотри?!

— Ну просто демон! Даже страшно как-то.

— Ага! И мне!

Насмешки катились по рядам, не смолкая. А тем временем моё лицо постепенно омрачалось.

Как-то они быстро вспомнили меня. И если в первые секунды, не узнав, они прониклись ко мне невольным уважением, то теперь я был для них всё тот же лох, каким они меня знали. Только в красивой обёртке.

У меня руки зачесались преподать им урок. Но Иваныч и Сергеич попросили не обращать ни на кого внимания. И мы продолжили путь к таверне в сердце деревушки, провожаемые освистываниями и смешками.

И орчиха не собиралась нас так быстро отпускать.

— Эй, лох, ты где достал эти вещи?!

Уже показалась площадь, и народ, привлечённый громкими возгласами, стал стекаться к нам. Торговцы и покупатели, оставив жаркие споры и прилавки, навострили уши.

— Был у кого-то щеглом, наверное. Вот и наградили! — предположил эльф, завистливо осматривая мои сияющие доспехи. — Только они ему не подходят.

— Ага! Надо забрать. А то ходит тут такой дерзкий, думал, мы не узнаем его под красивыми побрякушками.

— Слышал, лох?! — крикнул эльф и, вытянув указательный палец, сделал жест, приглашая его. Судя по всему, он имел в виду скорее приказ, чем приглашение.

Пуся хлопнула лапкой по лбу и покачала головкой.

— Вот же идиоты! Не обращай на них внимания, Лёха!

Но я не собирался это так спускать, передал её Сергеичу и направился к орчихе с эльфом.

Сергеич и Иваныч молча пошли следом. Друзья не оставят в беде.

— Ну, хоть вы остановите его! — попробовала Пуся задействовать их.

— Настоящий друг не останавливает драку, — просто сказал Сергеич.

— Он влетает в драку с удара ноги, — добавил Иваныч.

А я тем временем подошёл к орчихе:

— Рот закрой, овца!

Её брови от крайнего изумления поползли наверх. Она в гневе затряслась, не в состоянии выговорить слова.

— Ты как разговариваешь с моей девушкой?! — заступился за неё эльф, протягивая руку, чтобы схватить меня за шею. Но я, перехватив его руку, сильно скрутил запястье, что отчетливо засвидетельствовал раздавшийся хруст костей.

— Ай! — взвизгнул эльф, пытаясь освободить руку, а другой силясь достать меня кулаком по лицу. Я молниеносно схватил его за шею сзади и с силой опустил лбом о столешницу ближайшего прилавка. Глухой стон стал ответом.

И тут началась женская истерика.

— Да как ты смеешь? Ублюдок. А ну отпусти его! Ты, ссыкло поганое!

Кроме неё, все молчали. Они с удивлением переглядывались, не веря своим глазам.

— Заткнись! — взревел я, замахнувшись, чтобы её ударить. Орчиха с испугом воззрилась на мою ладонь. Но я убрал руку со словами:

— Тебе повезло, что я не бью женщин.

— Да мне начхать на твои принципы! — заистерила она снова. — Ты – выродок… ублюдок…

Я слушал, слушал, потом не выдержал:

— А, плевать, — и шваркнул по лицу шумной бабы. Та с истошным криком упала на землю, держась ладонью за щёку, но всё ещё продолжая сыпать на меня проклятия и угрозы.

Отвлекшись на неё, я почувствовал неожиданный удар по затылку. В глазах на миг потемнело, но я удержался на ногах. Я повернулся и заметил подпрыгивающего в боевой стойке эльфа.

— Лошидзе! — сплюнул он презрительно и снова замахнулся.

Я спокойно отвёл рукой последовавший удар и одновременно заехал локтем другой руки нападающему в подбородок. Да так, что того даже подкинуло в воздух.

Донеслись поражённые возгласы.

— Откуда у него такой мощный удар?

— Да кто ж его знает!

— А уровни у них одинаковые! И этот настолько сильнее.

— Странно.

— Тринадцать силы, видели?

— Да, но откуда такая скорость при этом?

— Бьёт как кувалда!

— Ага! Ещё и с бешеной скоростью.

— Как такое вообще возможно?

Народ, обступивший нас, вполне искренне удивлялся моей мощи. Эльф молча поднялся и сделал знак орчихе, и та успокоилась.

— Кто ещё хочет сразиться?! — обратился я к толпе, заглядывая поочередно в глаза каждому. Все отодвинулись на шаг. Каждый, кто пересекался с моим взглядом, отводил глаза.

— Что здесь происходит?! — послышались знакомые голоса.

На площади появились гном Рон и огненно-рыжий хоббит Перегрин Пук.

— Лох! Ты что ли? — не веря тому, что видят, выпалили оба в один голос. Потом принялись ладонями протирать глаза. Но Лёха не исчез. Тогда они кровожадно улыбнулись.

— Давай, Рон, преподай ему урок. Напомни лошаре его место! — крикнул кто-то из толпы.

Пуся снова покачала головой. Сергеич с Иванычем тоже. Им не нравилось всё это.

— Чмо! Как же я давно мечтал тебя встретить! — обрадовался Рон, трогая свой нос и, видимо, припоминая, как я когда-то сломал его. — Как жедолго я искал тебя!

Раса: Гном.

Имя: Рон.

Уровень: 12.

Характеристики.

Сила: 4.

Ловкость: 5.

Интеллект: 5.

Мудрость: 0.

Живучесть: 1.

Выносливость: 1.

Стойкость к боли: 1.

Мужество: 0.

Удача: 1.

Топор: 0.

Молот: 0.

Меч: 3.

Древковое: 3.

Лук: 0.

Арбалет: 4.

Метательное: 0.

Посох: 0.

Кинжал: 5.

Кистевое: 0.

И Рон, выставив кулаки, пошёл на меня. Он не стал вооружаться, понадеявшись на разницу в уровнях. Вот он замахнулся, но я увернулся, и врезал кулаком в знакомый нос, вложив в этот удар все тринадцать силы.

Кровь хлынула ручьём. Рон завизжал как свинья.

— Стойкость к боли надо было прокачивать. Ревёшь как девочка, — мрачно усмехнулся я, схватил гнома за шиворот и поднял его. А затем запустил в сторону зрителей, подгоняя хорошим пинком в зад.

— Гавно собачье! — сплюнул Перегрин, направляясь на помощь своему другу. Он предварительно осмотрительно вооружился. Рисковать нельзя.

Раса: Хоббит.

Имя: Перегрин.

Уровень: 11.

Характеристики.

Сила: 3.

Ловкость: 3.

Интеллект: 3.

Мудрость: 2.

Живучесть: 2.

Выносливость: 2.

Стойкость к боли: 1.

Мужество: 0.

Удача: 1.

Топор: 0.

Молот: 2.

Меч: 3.

Древковое: 3.

Лук: 0.

Арбалет: 0.

Метательное: 3.

Посох: 0.

Кинжал: 3.

Кистевое: 0.

— Стойкость к боли тоже один, — усмехнулся я, изучив приближающегося хоббита. — Больно же будет, рыжая сучка!

— Сдохни! — завопил хоббит и метнул исподтишка дротик. Но я отбил его, выставив топор.

— И всё?!

— Нет! — ответил гном и сделал резкий выпад мечом, намереваясь вспороть мне живот. Я легко парировал движение и, в свою очередь, с неописуемой скоростью обрушил на наглеца топор. Перегрин успел только поднять щит.

Вопреки ожиданиям всех присутствующих, щит хрустнул и разлетелся в щепки. Перегрин, как и все, в немом удивлении уставился на обломки. Этот щит столько времени служил ему верой и правдой. И теперь его нет.

Шокированные моими действиями люди просто потеряли дар речи, и выпученными глазами уставились на меня. Сладкий запах страха заполнил воздух. Я сделал глубокий вдох.

— Ну что, черти?! — крикнул я с вызовом. — Желает ещё кто-то унизить меня?

В ответ молчание.

— Молчите, значит? Когда я был слабым, вы все надо мной смеялись, оскорбляли. А теперь? Поджав хвосты, пятитесь. Это, по-вашему, достойно?

В ответ народ замотал головами.

— Разве достойный человек позволит себе унижать слабого?

— Нет, — донеслись ответы.

Я махнул рукой и обратился к соратникам.

— Уходим отсюда! Я думал, мы объединимся и пойдём дружно на врага! А тут… Мне тошно находиться здесь!

— Прости нас, — вдруг произнёс тот задиристый эльф. Я удивлённо повернулся к нему, отмечая настоящее раскаяние на его лице.

— Как тебя зовут-то?

— Жора, — эльф кивнул в сторону орчихи, — а её Лена. Обучи нас! Я хочу стать таким же сильным, как ты.

Я покачал головой, хмыкнул.

— Да ты рехнулся?

— Нет, он прав! — воскликнула Лена. — Прости! Без тебя у нас нет шансов выстоять против врагов. Обучи нас.

И тут все разом начали одобрительно кивать.

— Обучи нас!

— В чём твой секрет?!

— Мы пойдём за тобой хоть на край света!

Я некоторое время в молчании оглядывал их, потом заговорил:

— Я могу, конечно, взяться за ваше обучение. Но я не потерплю ослушания.

— Будь нашим лидером! — совершенно неожиданно крикнул Рон, словно забыв и о прошлом, и о повторно разбитом носе, и его крик подхватили другие. — Мы будем выполнять все твои приказы.

Я вздохнул, принимая неизбежное.

— Да будет так, — я повернулся, глянул на Жору, Рона и Перегрина. — Быстро лекарей к ним!

От толпы выбежали несколько девушек и парней с посохами и стали быстро исполнять приказ новоиспеченного предводителя.

— В ближайшее время мы начнём разбор ваших способностей и талантов. У каждого есть свои сильные особенности: их мы и будем развивать. Понятно?

— Да-а-а! — раздались согласные возгласы.

Я поднял топор над головой.

— Готары – Мотары! Ну, держитесь!

— Алексей Петрович, веди нас к славе!

Я внимательнее осмотрел всех. Все обросшие, неряшливые, с длинными волосами и бородами, грязные и оборванные. Да что все. Он и сам превратился в йети.

— Мы начинаем новую жизнь, — заявил я. — И для начала приведём себя в порядок. Иваныч, Сергеич соберите группу, чтобы через пару часов провести заседание в таверне. Обсудим текущее положение дел.

Они кивнули.

— Мы тоже хотим помочь, — подал голос Рон. Тут же влез и Перегрин, и Жора, и Лена.

Я не возражал.

— И найдите мне чёртова парикмахера! — бросил я напоследок и зашагал в сторону таверны.

— Сегодня у него много работы, — заметил кто-то из толпы.

— У Лёхи или у парикмахера? — поинтересовался другой.

— У всех, — припечатал третий, и все дружно захохотали.

***

В таверне я снял комнату, куда и явился местный парикмахер. Он укоротил мне волосы, бороду тоже постриг.

— Ну, хоть на человека стал похож, — похвалил я себя в отражении. — А теперь пора заняться делами.

Когда я спустился, то увидел, что столы уже сдвинуты для удобства в углу общего зала, а по сторонам выстроились будущие заседатели.

«Ждут короля!», ухмыльнулся я, заметив свободный стул во главе стола.

Сев на положенное место, я обвёл взглядом присутствующих. Улыбку скрыть не удалось. Да как же тут не улыбаться, когда видишь лысого Иваныча с кавалерийскими усами. Он тоже лыбился, поглаживая их. Сергеич, наоборот, гладко выбрит и аккуратно пострижен. Перегрин заплёл рыжую бороду в две косицы. Рон выглядел, как президент Линкольн.

— Садитесь, товарищи, — скомандовал я.

Все шустро повиновались.

— Прекрасно выглядите!

— И чувствуем себя также, — откликнулся Иваныч.

К нашей компании подошёл полноватый трактирщик в кипенно-белом фартуке и с заискивающей улыбкой. Должно быть, учуял запах звонких монет.

— Может, по сто грамм? — умильно щурясь, предложил он.

— Какие сто грамм?! Не видишь, у нас заседание?! — недовольно повернулся к нему Иваныч. — Давай по пятьдесят.

Трактирщик, который уж было думал начать извиняться, услышал последнюю фразу и заулыбался ещё шире.

— Ну что стоишь, ушами хлопаешь? — спросил Иваныч, и трактирщик с поразительной манёвренностью для его комплекции удалился. А Иваныч обратился ко мне.

— Алексей Петрович, не велите казнить за проявленную инициативу!

Я, уже не сдерживаясь, расхохотался.

— Да как казнить-то такие прекрасные кавалерийские усы!

Дружный смех огласил комнату. А Иваныч вскинул указательный палец.

— Извольте-с! Отчаянные кавалерийские усы!

Сергеич с усмешкой заметил.

— Иваныч – фанат Михаила Булгакова.

— Я заметил, — и я позволил смеху литься легко и свободно.