Эпицентр

23 ДЕНЬ ВАМПИРОВ: Эпицентр - Главы 75/76/77

75. Звонок издалека

— Кто вы? Немедленно назовите себя!

— Это не имеет смысла, мистер Президент. Моё имя вам ничего не скажет. Я сомневаюсь, что вы про меня знаете: вы попали в Белый Дом уже после известных событий и до сегодняшнего утра могли вообще ничего о них не слышать. А вот ваш предшественник меня знал, награждал дважды после выполнения его заданий. Сейчас меня зовут Номер Первый. Нам надо очень многое обсудить, господин Президент.

— Бронсон, сукин ты сын! Тебе, ублюдку, отлично известно, что мы не ведём переговоров с террористами!

— И правильно делаете. Только вот мы не террористы, господин Президент. В вашем понимании мы вообще не люди. Поэтому давайте назовём это переговорами между разумными цивилизациями, в настоящий момент находящимися в состоянии войны.

— Вы и всё ваше сатанинское отродье будете гореть в аду за тех людей, что вы убили, я лично…

— Господин Президент, не тратьте своё и моё время на угрозы, время сейчас дорого. У нас у всех был очень тяжёлый день, давайте не будем его усложнять. Не надо грозить мне геенной огненной, я уже пережил две ваши ядерные бомбардировки, переживу и следующие, можете не сомневаться. А вот примерно восемь тысяч жителей маленького городка в Нью-Хэмпшире не пережили моего ответного хода. Я понимаю, что химическая атака не сравнится по силе с ядерным ударом, но попробуйте объяснить это родным погибших и пострадавших, всем тем, кто сейчас на дорогах мчится во все стороны от больших городов в поисках спасения.

— Вы зверски убили восемь с половиной тысяч человек, вас повесят, я лично…

— В Лос-Анджелесе вы своей бомбой убили больше. Думаете, там все были вампирами? Ошибаетесь. Но сейчас это уже неважно. Важно понять следующее: на любой ваш удар ядерными бомбами, на любое массированное применение обычной авиации, артиллерии и бронетехники мы будем отвечать химическими атаками. Взрыв на арсенале в Нью-Хэмпшире был только демонстрацией наших нынешних возможностей. Вы уже знаете, что у меня теперь много этой отравы, и мои люди применят её без колебаний. Именно сейчас, когда вам любой ценой надо сохранить управление страной, именно сейчас химические атаки могут всё разрушить и вызвать всеобщую панику. Гражданским лицам не будет спасения от газа, и они начнут бежать, спасая свои жизни, как бегут звери от лесного пожара. Все границы между штатами, все карантинные барьеры, все блокпосты — всё будет прорвано, ваша оборона рухнет, а за этим людским потоком будем идти мы. Мои солдаты повсюду, господин Президент, они глубоко внедрились в вашу систему, как метастазы. И если понадобится, у меня будет намного больше солдат: вы уже видели, как легко Ваши люди становятся Моими людьми. Самое время отложить в сторону ядерные бомбы и сесть за стол переговоров. Пока ещё не поздно.

— И что вы и ваши люди хотите? С чем вы идёте на переговоры?

— Для начала мы предлагаем прекращение огня. Никаких ядерных ударов и никаких химических атак. И вам, и нам нужно время на перегруппировку. Конечно, столкновения в приграничных штатах могут продолжиться, но за пределами зон наших действий люди гибнуть перестанут, вы добьётесь этого.

— Возможно. А что потом? Бронсон, чего вы захотите дальше? Что вам нужно?

— Что нужно? Того же, чего и всем. Мне нужны ресурсы, господин Президент, мне нужна экономика, промышленность, торговля, энергия, наука, идеология, мне нужно всё. Всё, что есть у США, Китая, Англии, Франции, Германии, России, Бразилии, Индии и других стран. Я знаю, как это всё добывается, я воевал за эту страну ещё тогда, когда вы продавали земельные участки в Теннеси. Мне и моим людям говорили, что нас отправляют воевать за свободу, за демократию, за ценности, но я отлично знал, ради чего убиваю людей в разных частях света. Я убивал их для того, чтобы обеспечить ваши интересы, ваши и людей вроде вас, людей с властью и деньгами, чтобы у них стало ещё больше власти и денег. И я отлично обеспечивал ваши интересы, можете взглянуть на мои награды. Всю жизнь я работал на таких, как вы. И три года тому назад ваш предшественник отправил меня на территорию чужой страны забирать тот упавший спутник тоже ради своих интересов. Но именно там я нашёл то, что изменило меня, то, что освободило меня от вас и вашей власти, сделало меня сильнее ваших денег. И теперь я воюю за себя и свои интересы, за интересы тех, кто пошёл за мной. Это будет настоящая борьба за свободу, как в тысяча семьсот семьдесят пятом. У вас десять минут на то, чтобы обсудить мои слова с военными, господин Президент.

Шеф вешает трубку.

76. Развилка

— Есть у кого-нибудь вода? Или кофе? Пить хочу страшно…

Утром у многих детей в Ковчеге были при себе различные напитки, но все они уже давно выпиты. Может быть, у кого-то из новых пассажиров что-то ещё осталось.

— Воды нет, мисс, кофе тоже, только газировка.

— Годится.

Мисс Глория припадает к бутылке, делает несколько глубоких глотков приторно-сладкой жидкости, которую обычно не пьёт. Но сейчас не до заботы о здоровье, пить хочется нестерпимо, её собственный термос пуст уже много часов. Следом за газировкой идёт пара холодных сосисок с кукурузной лепёшкой, тоже неплохо, хоть немного восстановит силы.

— Ну что там?

— Не знаю, вроде уже не так ярко светит.

Действительно, свечение в небе практически прекратилось, внезапно поднявшийся горячий ветер стихает, уступая привычной вечерней тишине и прохладе. А несколько минут назад со стороны города полыхнуло так, что солнце застило. С большим трудом ей удалось удержать Ковчег под контролем и не столкнуться с идущей впереди машиной, водитель которой дал по тормозам.

— Наши идут!

Двое мужчин с оружием в руках торопливо спускаются с вершины холма, за которым временно остановилась их маленькая колонна.

— Что там?

— Вы видели, что это было?

— Оно в городе?

Мужик с дробовиком раздражённо отмахивается от наседающих любопытных попутчиков:

— Там… там ядерный гриб над Лос-Анджелесом, над центром, с холма отлично видно, всё горит. Это война!

После его слов начинается паника, собравшиеся у машин люди начинают испуганно кричать все разом, каждый предлагая что-то своё, пока их общий ор не тонет в могучем гудке Ковчега.

— Аллё, граждане! — привычно покончив с паникой и восстановив порядок, Глория обращается к спутникам со своего места. — Кончай орать! Немедленно рассаживайтесь по машинам и едем вперёд! Или вы хотите здесь ждать выпадения этих, как их, радиоактивных осадков? Мы уже очень далеко от города, и если вовремя уйдём ещё дальше, то не пострадаем. Не стойте, не загораживайте мне проезд, у меня полный автобус детей! По машинам!

Злой окрик приводит всех в чувство, беженцы проворно занимают места в своих транспортных средствах, и через минуту разношёрстная колонна трогается в путь.

После того как они едва не угодили в засаду, Ковчег некоторое время колесил по просёлкам, избегая населённых пунктов и постепенно смещаясь к северу. Мисс Глория передала армейскую рацию Ричу — сидящему рядом с ней мужику, который заскочил к ним с двумя детьми и пристрелил прицепившегося к автобусу вампира. Теперь их так именуют уже официально, не поясняя, почему эти вампиры не сгорают на солнце, это Рич услышал по радио. Также он услышал предупреждение о многочисленных засадах на дорогах, а также о том, что военные организуют для борьбы с вампирскими бандами мобильные группы. И наконец, попутчик услышал самое главное: точные координаты пунктов эвакуации, куда собираются беженцы по всей северной Калифорнии. Военные организовали маленькие крепости в нескольких городках, в один из них они и отправились.

Ковчег недолго передвигался в одиночку, беженцев на машинах много, и они встретились с одной из таких групп, также направлявшихся к пункту эвакуации. Избегая возможных засад, им приходится двигаться по старым разбитым дорогам, и пара перегруженных легковушек такого пути не выдержала — их пассажиров пришлось пересаживать в автобус, который теперь набит битком. Зато у новых попутчиков имелись карты, оружие и немного еды и воды. Так они и ехали в хвосте колонны, пока вспышка ядерного взрыва на короткое мгновение не затмила солнце.

— Рич, про этот городишко впереди что слышно?

— Да ничего, военные про него ничего не говорили, по крайней мере, я не слышал. Но там точно есть заправка, она указана на карте.

— Дай-ка мне бинокль…

Бинокль не самый сильный, а расстояние велико, так что многого Глория не может разглядеть, несмотря на всё желание. Военных и их машин не видно, не видно вообще никого, кто бы двигался по единственной улице: ни автомобилей, ни пешеходов.

Но нет и привычных уже пожаров и столбов дыма, никаких видимых разрушений. А вот заправочная станция видна хорошо, лучи заходящего солнца поблёскивают на отполированных колонках.

— Ну, что решили?

— Мы туда не поедем, незачем. Обойдём просёлочной дорогой справа через ферму и рванём напрямую к пункту эвакуации, тут уже недалеко. Сейчас от городов надо держаться подальше, там везде могут быть засады, — предлагает водитель головной машины. Но его ответ устраивает далеко не всех, в том числе и её.

Насчёт держаться подальше от городов и возможных засад Глория согласна, но имеется ещё один фактор — бензин. От блужданий по плохим дорогам его становится всё меньше, стрелка уже в красной зоне. Ковчег точно не доедет до военной базы без дозаправки, и половина машин в колонне тоже.

— Мы не знаем, что там, кто сейчас в этом городке. И не знаем, есть ли на станции бензин, может, его уже весь слили. А место для засады просто отличное. Нельзя туда соваться!

— А мы не доедем до базы без заправки!

— Тогда оставайтесь здесь, а мы отправимся к военным, укажем им ваши координаты, и они пришлют за вами помощь.

— Да они за нами весь день никого не присылали, с чего ты взял, что сейчас помогут! Самим надо ехать, пока нас тут радиоактивной пылью не накрыло. Мы должны войти в город и там заправиться!

— Если так хотите, езжайте, пожалуйста. А мы поедем в обход!

Мисс Глория внимательно прислушивается к спору водителей перед её автобусом, но сама не вмешивается. Она уверена в том, что те счастливчики, у кого хватит топлива, как можно быстрее поедут к военной базе, их не переубедить. Надо понять, что делать ей.

— У вас мощные машины и много винтовок, прикройте нас, пока будем заправляться. А мы достанем вам еды и воды в магазине на станции.

— Нам своих припасов хватит, мы поедем прямо к военным. А прикрыть вас не можем, это займёт много времени, не хочу дожидаться здесь темноты. Все, у кого есть топливо, езжайте за мной!

77. Конечная

Колонна разделяется: счастливые обладатели полных баков уходят на ведущую в поле дорогу, с Ковчегом остаются три машины. Впереди лежит городок в одну улицу и заправочная станция, рядом с которой по-прежнему никого не видно.

— Ну что, будем ждать здесь помощи?

— Скорее дождёмся ещё одной атомной бомбы. Поехали в город. Мисс, вы с нами?

Естественно, она с ними, перспектива остаться на пустой дороге в одиночку ей совсем не нравится. Кроме того, они правы насчет радиоактивной пыли. Надо заправиться и ехать дальше.

— Значит, так. Подъезжаем все вместе, пока одна машина заправляется, остальные её прикрывают. Оружие держать наготове, но будьте осторожны, если придётся стрелять — там повсюду бензин. Поехали!

Они быстро преодолевают отделяющее от городка расстояние и въезжают на заправку.

— В офисе никого, света нет!

— Тут есть запасной генератор, сейчас его запустим, и колонки начнут работу. Проверьте магазин!

Мисс Глория наблюдает, как двое мужчин и женщина, все с пистолетами, осторожно входят в магазин, стеклянная дверь которого покрыта трещинами, а перед дверью лежат разорванные упаковки продуктов и бутылки с водой.

— Здесь тоже никого! Касса открыта, большую часть жратвы вынесли, но немного ещё осталось, вода тоже есть.

— Давайте всё сюда, быстро!

— Готово, колонки работают.

Первая машина встаёт на заправку, Глория ждёт своей очереди, Ковчег будут заправлять последним. Пока же ей остаётся только осматривать лежащий перед ними городок, где с момента их приезда ничего не изменилось. И всё же что-то здесь до них происходило, она видит явные тому свидетельства: разбитые окна, не все, но много, пустая машина, налетевшая на столб, несколько стреляных гильз на асфальте.

— Рич, как думаешь, что здесь произошло? — спрашивает она, внимательно осматривая пустые дома, глядящие на них тёмными провалами окон.

— Думаю, всё население просто уехало ещё днем, когда объявили эвакуацию. В спешке побросали своё барахло в машины и укатили на север.

— Тогда откуда гильзы?

— Мародёры…

Третья легковушка отъезжает от колонки, Ковчег встаёт на заправку.

— Самолёт, над нами самолет!

— Главное, чтоб бомбить не начал.

— Эй, вы слышите?

— Что, где?

Точно, звук мотора. Где-то рядом машина, видимо, на другой стороне города.

— Рич, это что, военные?

— Не думаю, судя по звуку, обычный легковой автомобиль, и он только один.

— Мисс Глория, там человек!

— Где, покажи?!

Мальчик со второго сиденья тычет пальцем на одно из окон в доме напротив, но она ничего видит там.

— Вот, ещё раз, в окне!

— Ясно. Рич, сбрось шланг, поехали!

— Вон ещё, и ещё!

Водители легковушек не собираются её ждать и уже выезжают на главную улицу. Теперь и Глория видит какие-то силуэты в сгустившихся тенях у домов.

— Он на крыше!

Автоматная очередь раскалывает ветровое стекло головной легковушки, она отворачивает в сторону и на полном ходу сбивает большой красный мусорный бак, в который почти сразу же прилетает бутылка коктейля Молотова. Ещё несколько бутылок падают на проезжую часть, огонь встаёт стеной. Две уцелевшие машины замирают перед пожаром, подставляя свои борта под всё новые пули. Стреляют с конца улицы и с крыш.

— Не останавливайтесь, это засада!

Но машины не двигаются дальше, их пассажиры пытаются выбраться, чтобы не попасть под пули и всё новые зажигательные бомбы.

Рич пытается поймать в прицел кого-нибудь из нападающих, а мисс Глория с высоты своего сиденья видит за стеной огня перегородивший улицу пикап, в открытом кузове которого стоит человек с ручным пулемётом. «Почему он больше не стреляет? Почему по Ковчегу никто не стреляет?» — думает она и внезапно понимает, что их хотят взять живыми, по радио говорили про пленных. Точно, вон ещё несколько крадутся вдоль стен, подбираясь к попавшим в ловушку машинам. Она видит вампиров в зеркале заднего вида, путь назад отрезан.

— Рич, бей по стрелку в пикапе! — кричит она и даёт полный газ. Ковчег срывается вперед, коротким броском преодолев расстояние до огненной стены. Человек с пулемётом вскидывает своё оружие, но Рич успевает первым, свалив его двумя выстрелами.

Нос автобуса бьёт пикап в борт, отбрасывая его на не успевшего отскочить в сторону водителя. Кругом стреляют. Глория сдаёт немного назад, чтобы объехать разбитый автомобиль, а затем снова вперёд, быстро набирая скорость. Позади усиливается перестрелка, несколько пуль попадает в борт и корму автобуса, кто-то кричит:

— На крыше, слева!

На разорванную крышу Ковчега спрыгивают двое, один из них валится на капот, прямо под последнюю пулю в карабине Рича. Несколько выстрелов через дыру в крыше, одна из пуль бьёт Рича в шею, он падает на торпеду. Мисс Глория поворачивает руль из стороны в сторону, чтобы сбросить вампира, но тот удерживается, а затем вскакивает на капот.

Выброшенный вперед электрошокер Глории с шипением и искрами вонзается в ногу врагу, рука с пистолетом вздрагивает, и пуля входит ей в плечо вместо того, чтобы попасть в лоб. Удар по тормозам, вампира отбрасывает на дорогу, снова полный газ, Ковчег слегка покачивается, переезжая его сначала передними, а потом задними колёсами.

Кровь хлещет из раны, кто-то из пассажиров пытается зажать её тряпкой, а мисс Глория всё гонит Ковчег вперёд. Разгорающийся пожар пожирает маленький городок, и из этого пламени вырывается одиночная машина, которая теперь догоняет автобус.

Короткие автоматные очереди и одиночные выстрелы пистолетов, пули бьют в борта и стёкла, левое заднее колесо с грохотом взрывается, но каким-то чудом ей удаётся удержать Ковчег от переворота. Кровотечение всё сильнее, у неё начинает двоиться в глазах, и когда там, впереди, над дорогой коротко вспыхивает белый огонек, ей кажется, что это просто галлюцинация. А секунду спустя преследующая их легковушка разлетается в огненном вихре, разорванная на части прямым попаданием противотанковой ракеты. Луч прожектора выхватывает Ковчег, она слышит, что ей что-то кричат в мегафон, но не может понять, что именно.

— Сколько их там?

— Человек тридцать, дети, несколько взрослых. Двое убиты, пятеро ранены, одна тяжело.

— Осмотрите всех внимательно, особенно шеи, среди них могут быть заражённые. На раненых надеть наручники.

— Есть, сэр!

Второй транспортный вертолёт заходит на посадку, чтобы принять на борт пассажиров разбитого автобуса, их прикрывает с воздуха пара Кобр. Солдаты осторожно вытаскивают из кабины водителя и укладывают её на носилки, девушка-санитар делает укол обезболивающего, устанавливает капельницу, а затем сковывает ей руки лёгкой, но прочной лентой пластиковых наручников.

— Зачем это?

— Извините, мисс, таков приказ. В прошлой группе, которую мы вытаскивали, оказался один заражённый, напал на остальных уже в грузовике. Сейчас приходится быть очень осторожными с ранеными.

— Понятно. Дети живы?

— Не волнуйтесь, все живы. Парочку немного зацепило стёклами, вот и всё. Сейчас отправим их на базу.

У неё снова начинает двоиться в глазах, и, погружаясь в лекарственную пелену, мисс Глория смутно осознаёт, что двое солдат поднимают носилки и идут к вертолёту. Позади остаётся разбитый автобус, Ковчег завершил своё последнее путешествие.