Эпицентр

3 ДЕНЬ ВАМПИРОВ: Эпицентр - Главы 11/12/13/14/15

11. Феод

— Не дёргайся, малыш, не дёргайся. Спокойнее будь. Спокойнее, как могильная плита.

Эл Джей затыкается, переводит дух и делает вид, что послушался и успокоился. Большой Джо не любит, когда не слушают его советов. Если Большой Джо видит, что его не слушают, то фирменная флегматичность босса мгновенно меняется на фирменную же звериную ярость.

— Вся эта хрень в городе нам на руку, парень, — босс привычно растягивает слова. — Как в девяносто втором: бери, что хочешь и где хочешь, и ни одной свиньи в мундирах, чтобы помешать тебе. Пускай копы разбираются с зомби, которые согнали тебя с моего угла, а мы пока будем проворачивать свои дела.

На этих словах Большой Джо улыбается, и Джей невольно улыбается в ответ, пытаясь скрыть страх. Босс не забудет его бегства с торговой точки.

— Пускай копы разбираются с зомби, пускай горожане бегут. А мы будем брать своё. Зацени.

Толстый, увенчанный тяжёлым платиновым перстнем палец указывает на стеклянный столик, где высокой горкой громоздятся дорогие часы — десятки и сотни дорогущих часов лучших европейских и азиатских марок. Золотые и платиновые корпуса, россыпи сапфиров и брильянтов, всё как полагается. Джей узнаёт любимую модель четверть миллиона ценой, которую уже давно мечтает снять с какого-нибудь богатенького говнюка.

— Это всё из салона старика Кима, новая коллекция, прямо из Европы. Пока ты там дрался с зомби, мы нанесли визит узкоглазой сволочи, и теперь его товар стал моим товаром. Старик Ким со всей семьёй кормит зомби, а полиция так и не приехала. Удобно, правда? Так что соберись, пацан, у нас сегодня много работы. Понял меня?!

— Да, да, Джо, я всё понял!

Джей прибежал в дом Большого Джо почти сразу после перестрелки на перекрёстке, где он завалил первого зомби. Прибежал для того, чтобы предупредить корешей об опасности, взять свои деньги, добыть ствол, тачку и рвануть куда подальше из города, если удастся, прихватив Хлою с собой.

Но рвануть куда подальше не получается. Большой Джо уже в курсе относительно непонятного бедствия, обрушившегося на южные районы Лос-Анджелеса, но выводы из происходящего он делает совершенно другие, чем рядовой бандит. Джо не собирается бежать – он собирается грабить, и грабить эффективно, используя всеобщий хаос как идеальное прикрытие. Зомби босса не пугают, судя по первым сообщениям, ничего опасного в них нет, полные придурки, которых к тому же легко убить. Вот конкуренты из других банд, особенно латиносы, вот они представляют реальную угрозу. Значит, надо собрать всех вассалов. И вот уже к роскошному дому всемогущего феодала стягиваются по первому зову опытные боевики и уличная гопота, чтобы получить оружие, машину и отбыть на разбойный промысел.

Поняв, что к чему, Джей хочет напроситься в одну из банд налётчиков и немедленно уехать. Но не для того, чтобы обносить богатые дома и грабить дорогие магазины. Он действительно хочет выбраться из города, выбраться как можно скорее и как можно дальше, чтобы больше никогда не встречаться со взглядом живых мертвецов, что заполонили улицы Лос-Анджелеса в считанные минуты. Большой Джо их не видел, он не смотрел в глаза этим нелюдям и потому не понимает опасности. Джей осознал сей факт предельно отчётливо. Если они немедленно не свалят из города, им всем хана.

К сожалению, попасть в отряд грабителей и свалить по-тихому не получается. Феодал по какой-то понятной ему одному причине назначает Джея в охрану своей крепости, и теперь молодой наркоторговец стоит на плоской крыше роскошной виллы, тревожно вглядываясь в разгорающиеся внизу пожары и прислушиваясь к хору выстрелов и криков. Хорошо ещё, что Уоллес рядом.

Уоллес уже давно служит правой рукой Большого Джо и пользуется всеобщим уважением среди братвы. В прошлом старый чёрт немало послужил в армии и повоевал, отправив на тот свет до фига арабов, а затем отсидел на строгом режиме за двойное убийство. Уоллес — крупный дока по части оружия и стрельбы, потому Джо и ставит его на охрану виллы, добавив нескольких молодых бойцов для усиления. Бывший сержант скептически оглядывает пополнение и отправляет всех вниз охранять забор и ворота, взяв с собой только Джея.

— Хватай коробки, пацан, и давай за мной!

Уоллес берёт из потайного арсенала здоровенный пулемёт браунинг, а затем нагружает Джея тяжёлыми стальными коробками с лентами. Сгибаясь под весом боекомплекта, Джей лезет на крышу, где ветеран оборудовал импровизированную огневую точку. Вилла Большого Джо стоит на вершине холма, отсюда хорошо будет обстреливать окрестности.

— Так, пацан, я принесу ещё стволов, а ты пока метнись за жратвой и водой, и пива не забудь, нам долго здесь сидеть.

Спустившись на первый этаж за провиантом, Джей, к своему удивлению, застаёт на кухне Хлою, орудующую за здоровенной рацией армейского образца. В данный момент девушка поддерживает связь с одной из банд грабителей.

— Хлоя, ты чё здесь делаешь?! Тебе нельзя здесь быть, тебе надо…

— Не мешай, Джей, я работаю! Тони, говори громче, плохо слышно!

Джей уже давно положил глаз на Хлою — лучшую девчонку во всём квартале. На вилле Большого Джо всегда крутилось много разных баб, но Хлоя разительно отличалась от всех остальных, и это отличие всегда заводило молодого бандита. Она умная, много чего умеет, и Большой Джо ценит её не только за крепкую задницу. Вот и сейчас она при деле, работает диспетчером, тогда как остальные девчонки пьют пиво, жрут барбекю и весело базарят о чём-то с охранниками у громадного бассейна за домом, словно творящийся вокруг апокалипсис их совершенно не касается.

В обычной ситуации шансов у него нет: Хлоя — собственность Большого Джо и никогда не посмотрит на простого боевика. Но сейчас ситуация необычная. Надо рискнуть:

— Хлоя, ты что, не понимаешь, что творится? Здесь опасно, бежим отсюда, пока…

Эл Джей не слышит ответа девушки, ибо все слова тонут в громоподобном рёве браунинга. А потом ему отвечает Уоллес:

— Джей, гондон недоделанный, где моя жратва?!

12. Семейный бизнес

«Извините, мы закрыты». Эта сторона таблички крайне редко смотрит на посетителей: обычно магазин и автомастерская Кларенса работают без обедов и выходных, по восемнадцать часов в день, что бы ни происходило. Но вот именно сегодня утром они закрыты.

Стук в стеклянную дверь, стучат изо всех сил. Мистер Кларенс поднимает голову и видит за решёткой и толстым затемнённым стеклом худую девочку лет двенадцати на роликовых коньках, с большими чёрными наколенниками и налокотниками, русая голова закрыта оранжевым шлемом. На девочке джинсовые шорты и белая футболка с аляповатой анимешной принцессой, залитой кровью из разорванного горла. Прижавшись к стеклянной двери, девчонка на роликах видит продавца за кассовой стойкой и явно хочет попасть внутрь, истово колотя окровавленными ладонями по стеклу. Стекло усиленное, и пробить его она не сможет даже под воздействием Голода, но лишнее внимание им сейчас ни к чему, к ней могут присоединиться и другие, тогда придётся стрелять.

Кларенс бросает быстрый взгляд на экраны наружного наблюдения, проверяя, не прячется ли кто в засаде у дверей и в переулке. Всё в порядке, девчонка одна. Владелец автомастерской берёт в левую руку хромированный вальтер ППК, отключает сигнализацию, откатывает решётку, поворачивает ключ и открывает дверь. Девчонка бросается на него.

Бросается и замирает в одном шаге, её большие серые глаза удивлённо смотрят на хозяина магазина, отчаянно пытаясь осознать происходящее.

— Пошла отсюда! Давай! Кыш!

Кларенс выталкивает девчонку из магазина обратно на тротуар, той приходится схватиться за столб, чтобы не потерять равновесие. Немного покрутив головой, она замечает что-то интересное, кажется, кого-то из соседей, которые торопливо грузятся в свой старый универсал. Девчонка отталкивается от столба и катит в их сторону, сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее.

Кларенс осторожно выглядывает наружу, провожая взглядом медленно летящий в южном направлении вертолёт теленовостей, затем запирает дверь, снова включив сигнализацию. Он достаёт из кармана загудевший мобильник, читает короткое сообщение, кладёт обратно. По улице проносится полицейская машина с сиреной и мигалкой, к вертолёту телевизионщиков в закопчённом небе присоединился Чёрный Ястреб, армейский или морской пехоты, с такой дистанции не разобрать. Выстрелы из дробовика и пистолета там, куда укатила девчонка на роликах.

Кларенс быстрым шагом пересекает полутёмный торговый зал и входит в гараж, который встречает его отблесками сварочных огней, грохотом станков и запахом горячего металла. Несмотря на табличку «Закрыто», работа здесь идёт полным ходом.

— Они здесь, — кричит он орудующей сварочным аппаратом жене, поднимает кувалду и направляется к дальней стене гаража, туда, где у пролома лежат крупные белые кирпичи — рабочие закончили разбирать стену всего полчаса назад. Теперь от соседнего здания их отделяет только тонкая гипсокартонная плита.

В плиту стучат с той стороны, сначала два раза, затем три, затем снова два. Кларенс трижды стучит в ответ и несколькими сильными ударами сносит плиту, открывая проход для своих ранних гостей. Вот они, двое мужчин и женщина, все трое в белых халатах врачей, оружия не видно.

— Кларенс, к чему все эти сложности, почему нам нельзя было войти с главного входа?

— На фасаде дома напротив установлены полицейские камеры, они всё ещё могут работать, и я не хочу рисковать, лишний раз привлекая внимание. На другой стороне улицы камер нет, а приезд бригады скорой к соседям за стеной в данном случае никого не удивит. Соседи уже не смогут сказать, что не вызывали врачей, я навестил их с утра.

13. Столкновение

— Уйди, тварь! Уйди!

Но тварь, бывшая несколько минут назад голой девушкой в высоких чёрных сапогах, не собирается уходить. Наоборот, она снова бросается в атаку, утробно воя и скрежеща зубами. Яростные размахивания обломком доски её явно не пугают.

Она выскакивает на водителя из-за угла, в тот момент, когда он сломя голову бежит от лежащей поперёк улицы машины скорой помощи. На этом перекрёстке закончилась их короткая и яростная поездка, когда он одной рукой вёл машину, а второй отбивался от дока, пытавшегося вцепиться ему в горло. Если бы не припаркованная на углу легковушка, в которую они врезались на полном ходу, то док одолел бы его: сила у безумца откуда-то взялась немереная. Ремень и подушки безопасности спасли водителя в момент удара, а вот нападавший покинул экипаж через лобовое стекло и пролетел ещё метров пять, закончив свой полёт в витрине ломбарда.

У водителя нет желания выяснять, как там дела у доктора, и, выбравшись из перевернувшейся машины, он бежит прочь, туда, где дым пожаров пробивают проблесковые маячки полицейского экипажа. Низко над улицей пронёсся вертолёт, где-то рядом стреляют из автомата, впереди вспыхивает жилой дом, а затем эта сумасшедшая бьёт в него всем своим прекрасным голым телом. Девчонка среднего роста и довольно худая, но от её толчка водитель отлетает на асфальт, как бильярдный шар.

— Ты что творишь, сука?!

Сука не собирается объяснять своё поведение, а повторяет атаку, и только тогда он замечает её глаза, такие же, какие были у вцепившегося в него напарника. Ещё он видит глубокую рваную рану у неё на шее, от которой девушка уже давно должна была истечь кровью и издохнуть, но нет времени выяснять, почему этого так и не произошло — она подскакивает к нему и бьёт ногами, обутыми в высокие сапоги. Воя от боли, водитель скорой помощи хватает обломок доски из расколотого поддона и сильным ударом по правому колену опрокидывает голую девчонку.

— Уйди, тварь! Убью!

Она сразу же вскакивает на ноги, чтобы повторить атаку. Психопатка не собирается уходить, отпугнуть её тоже не удаётся, придётся играть грубо. Он уже понял, почему девчонка дерётся только ногами и головой: руки девушки сведены за спиной и скованы наручниками. Такого преимущества упускать нельзя. Обманув её ложным движением, водитель ломает девушке челюсть торцом доски, а затем довершает дело серией ударов в висок.

— Боже мой! Что же это…

Пульса нет, противник мертв. Почему она умерла именно сейчас, от ударов в голову, а не несколькими минутами раньше от огромной кровопотери? От такой раны в ней вообще не должно было остаться крови…

— Боже мой!

Шаги. Сквозь душащие его слезы водитель вглядывается в приближающуюся фигуру и видит синюю форму и карабин в руках.

— Я не хотел, вы слышите? Я не хотел её убивать, но она напала на меня, и мне пришлось. Это была самооборона, у меня не было выбора, вы слышите? Она, наверное, заразилась бешенством, она пыталась меня укусить, я…

Водитель не договаривает, потому что теперь отчётливо видит залитую кровью форменную куртку, рваную рану на шее и глаза офицера Дэниелса. Прохрипев что-то непонятное, водитель отскакивает от трупа девушки и бежит вдоль по улице. Он бежит и бежит, пока его не догоняет заряд картечи, выпущенный офицером Дэниелсом.

14. Взрывное расширение

— Кларенс, когда ты купил этот магазин? — спрашивает женщина со скорой помощи, уже сменившая зелёный медицинский костюм на синюю униформу патрульного офицера.

— Двадцать пять дней как оформил последние бумаги и начал работу. Естественно, брал в кредит, в пятницу уплатил первый взнос, четверо последних суток расширяю ассортимент и принимаю товар.

— Твои люди? — Номер Второй указывает на троих рабочих.

— Теперь да, я нанял их на неделю, сейчас они работают с нами на постоянной основе. Все обучены авторемонту, умеют водить, стрелять и хорошо знают город, что в данном случае немаловажно. Идёмте, время не ждёт.

Гараж у Кларенса большой, подходящего размера для трёх поддержанных пикапов и тонированного микроавтобуса, ждущих шофёров у закрытых ворот.

— Эти пикапы для вас, не новые, но в отличном состоянии. Не в угоне, номера и документы подлинные. Полный привод, тормоза усилены, систему зажигания и коробку передач перебирал лично. Дверцы, капот и бензобак прикрыты стальными листами, шины особо прочные. Ключи в замках зажигания, баки под завязку.

Хозяин подводит ранних гостей к их новым машинам, откидывает брезент с кузова первого пикапа, под брезентом — разнокалиберные деревянные ящики, металлические контейнеры и пластиковые канистры.

— Друзья, вот всё, что мне удалось подготовить к вашему прибытию. Я понимаю, что вы рассчитывали на большее, но времени было очень мало. Итак, пистолеты и револьверы — тридцать шесть штук, дробовики — сорок девять, винтовки полуавтоматы — тридцать одна, итого сто шестнадцать стволов, плюс боекомплект к каждому. Я не стал заказывать больше, ибо мне просто не хватало денег, да и крупные партии привлекают внимание. Рации, запасные аккумуляторы, приборы ночного видения, оптические прицелы, фонари, карты, сигнальные ракеты, аптечки, сухпайки — всё здесь. На первое время хватит, остальное будем брать трофеями уже на местах. Теперь самое главное.

Хозяин автомастерской открывает дверцу и показывает на опечатанный медицинский контейнер, надёжно пристёгнутый к пассажирскому сиденью:

— Внутри всё необходимое: капсулы и инъекционные пистолеты. Два вида капсул, синие и красные. Красные — для вас и особо ценных, синие — для всех остальных, ни в коем случае не перепутайте!

— Вот за это отдельное спасибо. Хорошо, теперь что насчёт точек сбора?

— Смотрите внимательно.

Крупномасштабная карта города ложится на капот.

— Здесь, здесь и вот здесь — большие крытые автостоянки с многочисленными въездами и со всей необходимой внутренней инфраструктурой. С вертолётов и беспилотников не отследить, что происходит внутри, система видеонаблюдения отключена, полицейских участков поблизости нет. Здесь вы будете собирать первые группы и отправлять их по адресам. Я сам со своей командой выдвигаюсь на точку номер четыре, там хорошая автомастерская. Пока будем ехать, мои работяги займутся дорожным движением, потом, если останутся живы, подтянутся ко мне на мопедах.

— Тогда всё ясно, не будем терять времени. Открывай ворота!

Хозяин подходит к мониторам, ещё раз оценивает обстановку через сеть камер на стенах магазина — можно ехать. Троица занимает места в машинах, заранее прогретые двигатели заводятся с пол-оборота.

— Пошёл!

Ворота поднялись очень быстро, он поработал и над их механизмом тоже. Несколько секунд, и первый пикап вылетает на подъездную дорожку, за ним устремляются второй и третий, затем ворота опускаются так же быстро, как и поднялись. Проводив гостей взглядом, он идёт к рабочим помочь им погрузить в большие прочные сумки тяжёлые, свернутые в кольцо стальные полосы шипов.

— Кларенс, ребята вернулись, — окликает жена, отворяя стальную дверь и впуская парня и девушку лет шестнадцати в мотоциклетных шлемах и лёгких бронежилетах. За спиной у них спортивные сумки, в которых подростки прячут свои маленькие пневматические винтовки.

— Как поохотились?

— Просто отлично, пап. Девятнадцать попаданий, среди них два копа и врач скорой!

— У меня двадцать три, но копов не было, только пара пожарных и какие-то ремонтники, кажется, газовщики. Остальные гражданские, они побежали в нужную сторону.

— Молодцы. Вы создали новую волну голодных, которая ударит в спину копам, пытающимся удержать юг города, их оборона теперь точно не выдержит и рухнет. Живее, помогите маме!

Дети загружают в тонированный микроавтобус последние ящики с оружием и запчастями, сверху уложив несколько коротких толстых труб.

— Пап, а это что такое?

— Самодельные миномёты, я такие в Афгане видел: примитивные, но работают. Мины к ним в тех зелёных коробах, осторожнее с детонаторами. Это всё?

— Всё.

— У меня тоже всё, я готова.

— Тогда едем!

Семья Кларенсов проворно садится в микроавтобус и сразу уезжает. Хозяин напоследок кричит рабочим:

— Выдвигайтесь через пять минут!

Новоявленные вампиры, неделю назад нанявшиеся в подсобные рабочие к семейной паре, содержавшей магазин запчастей и автомастерскую, выполняют приказ хозяина с точностью. Они выжидают пять минут, затем поднимают ворота и покидают гараж на скутерах с большими чёрными сумками на заднем сиденье. Последний слегка притормаживает на выходе и швыряет горящую охотничью спичку в огромную бензиновую лужу, растёкшуюся во все стороны от опрокинутой бочки.

Тем временем первый уже достиг нужного перекрёстка, тормозит у гидранта, вынимает тяжёлый стальной рулон и швыряет его на проезжую часть. Металл звенит об асфальт. Развернувшись, рулон превращается в длинную шипованную ленту, о которую тридцать секунд спустя пробивает колёса идущая на полном ходу легковушка, переворачивается два раза, нелепо заваливается на бок и так и остаётся лежать до тех пор, пока в неё не врезается следующая машина.

15. Перекрёстки

— Мы на углу третьей…

— Срочно требуется подкрепление…

— Я у места падения вертолёта, здесь никто не выжил…

— Вызывайте медиков…

— Они на крыше больницы, трое или…

— У нас двое убитых и один ранен…

— Пожар распространяется…

— Огнестрельное оружие, повторяю, против нас применили огнестрельное оружие…

— Тут повсюду шипы на проезжей части, кто…

— Пулемёт, у здания тюрьмы стреляют из пулемёта, не можем связаться с охраной, где третий экипаж…

— Похоже на бешенство…

— Потери среди гражданских, число не установлено, много…

— Вынужден был открыть огонь…

— Нет связи с машиной скорой помощи…

— Не подчинились приказу, повторяю, не подчинились…

— Я ранен, меня зацепили из воздушки…

Номер Третий слушает полицейскую радиостанцию, удовлетворённо отметив тот факт, что события развиваются по плану и, возможно, даже опережают его. Паника растёт, охватывая всё больше районов города, и, что ещё важнее, противник стремительно теряет управление своими силами, хотя до сих пор не понимает, почему. Всё верно — послав на подавление первых беспорядков в южных кварталах патрульные экипажи и почти сразу потеряв с ними связь, лишившись также многих расчётов скорой помощи и пожарных, городские власти не придумали ничего лучше, чем горстями бросать в огонь всё новых и новых своих людей. Надо продолжать наступление, развивая успех и не давая им возможности опомниться.

— Быстрее, вперёд! На перекрёстке вам окажут помощь, там врачи и полицейские, они вас прикроют, не останавливайтесь! Быстрее, вам надо эвакуироваться, шагай быстрее!

Перекрёсток впереди блокирован парой полицейских экипажей, чуть позади скорая. Всего она насчитала пятерых патрульных и двоих врачей, в военной форме нет никого. Видно, как они взволнованы: полицейских и медиков направили сюда, не объяснив, что предстоит делать и с чем придётся столкнуться, просто потому, что ещё никто этого не знает. Копы слышат ожесточённую стрельбу где-то в глубине квартала, видят трупы на мостовых и разбитые машины, видят дым и пламя множества пожаров и видят гражданских, много гражданских, бегущих так, словно за ними гонятся все демоны ада. Так, всё правильно, женщин и детей вперёд, раненых вперёд, как можно больше шума, как можно больше паники.

— Офицер, что происходит?! Где остальные экипажи, посланные в этот квартал? У нас нет связи!

Сшитый специально для неё комплект формы патрульного офицера опять не подводит.

— Воды, дайте воды! Террористы, мать их, фанатики! Их там около двадцати, на мотоциклах, все с калашами и гранатами, расстреливают всех, кого видят. Просто ходят от дома к дому, выбивают двери, забрасывают гранаты и бутылки с бензином, поджигают, а потом расстреливают бегущих. Мы попали в засаду, машину сожгли, напарник убит, я получила приказ выводить гражданских. Нам нужна медицинская помощь, у нас много раненых!

— Мне ничего не сообщили об этом. Какие террористы, где они сейчас? Есть ли у них заложники? Я не…

АК-47 грубо перебивает старшего офицера, зацепив длинной очередью пару гражданских у перекрестка. Стреляют с верхнего этажа дома напротив. Очередь по гражданским, очередь по полицейским машинам. Тяжело ранит водителя одной из них, точно так, как и было условлено. Стражи порядка открывают яростный ответный огонь, врачи пытаются вывести гражданских из-под обстрела. Номер Третий может работать. Укрывшись в подъезде ближайшего дома и сделав для виду пару выстрелов из табельного глока куда-то в сторону нападавших, она извлекает из потайной кобуры в рукаве свой основной ствол. В горячке скоротечного боя полицейские даже, кажется, не замечают крошечных ран, оставленных лёгкими пулями её маленького пневматического пистолета, позволив ей так же спокойно отстреляться по врачам скорой. Время пошло.

Четыре, максимум шесть минут спустя стрельба прекратится и этот перекресток будет в её распоряжении, как уже два перед ним. Номер Третий ждёт, затаившись на втором этаже покинутого дома, изредка осторожно выглядывая в окно, не появится ли поблизости ещё один патрульный экипаж, скорая или пожарный расчёт. Она вслушивается в раздающиеся на полицейских каналах призывы о подкреплении, сообщения о потерях и требования разрешить огонь на поражение. Хаос растёт.