Эпоха перемен – 3

Глава 6

Олигарх лгал, глядя мне в глаза с дружелюбной улыбкой. Собственно говоря, он делал это так часто, что ложь было сложно отличить от его обычной манеры общения.

Но не в этот раз.

Потому что вчера я получил первые результаты из Швейцарии, от ребят, которым удалось создать настоящую сеть по добыче информации. Сначала — через студентов, детей российских чиновников, олигархов и бандитов. Потом выше, вплоть до политической элиты целого ряда стран. И это меньше, чем за год! Разведки многих стран могли бы позавидовать такой результативности. Вот что означает работа с чётко заданными целями и ориентирами, но без бюрократических проволочек.

Он рассказывал о том, что Ким и люди, стоящие за ней, хотели бы поговорить со мной, чтобы продолжить «взаимовыгодное сотрудничество» на новом уровне. И что они якобы очень опечалены самодеятельностью некоторых региональных структур, которых якобы уже «поставили на место».

Я улыбался в ответ и кивал, делая вид, что полностью заглотил наживку.

— В общем, она предлагает вам завтра встретиться, — сказал Борис Абрамович, откинувшись на спинку чёрного кожаного кресла. — Готова самолёт прислать. Я дам подтверждение.

— Хорошо, но я рейсовым, — кивнул я. — Зачем напрягать лишний раз?

— Ой, да она же не про это! — возразил олигарх, махнув рукой, но потом добавил: — хорошо. Тогда сам бронируй. Мне нужно будет время прилёта, пришли сектератрю.

— Конечно, — кивнул я.

— И ещё вопросик, — он вздохнул и положил руки на колени. — Я тут слышал про твою балканскую командировку. И вот что подумал, насчёт консалтингового бизнеса. Как оно там всё оформлено, а? Я не могу рисковать своими деньгами, вложенными в предприятие, из-за твоих выкрутасов. Чего вообще ты туда попёрся, а? Адреналина захотелось? Если так — то делай нормальную европейскую страховку на жизнь и здоровье. И готовь завещание.

— Что? — я изобразил удивление.

— Завещание, говорю, готовь. Я не хочу воевать за актив с твоими дальними родственниками, если с тобой вдруг чего случиться… — он сделал паузу, будто спохватившись, потом постучал по полированной столешнице стоявшего возле кресла журнального столика. — Тьфу-тьфу, конечно. Но ты сам так себя ведёшь!

— Моя доля, — сказал я, подчеркнув слово «моя», — оформлена на отца. Он по командировкам не ездит. Если со мной что-то случиться — он займёт моё место.

— Погоди-ка… Так ней пойдёт. Он же не в теме. Бизнес рухнет, всё же на личных отношениях построено. Лиана что, по-твоему, ещё и отношения с твоим батей будет разруливать?

— Зачем что-то разруливать? — удивился я.

— Затем, что там деньги! И клиенты мои. Мои! Которые мы привели. Я не могу рисковать контролем, — он привычно начинал давить.

Я же продолжал улыбаться, помня, что за дверью стоят не только мордовороты из ЧОПа, принадлежащего Борису Абрамовичу, но и мои парни. В полной выкладке и с оружием — пришлось настоять на этом, обговаривая встречу.

Думаю, если бы я имел неосторожность явиться просто так, сам — про меня бы уже некрологи писали.

— Какие клиенты? — тихо, спокойным голосом спросил я. — Те самые, которые чуть не кинули нас на полтора ляма? Не рублей причём.

— Чего? — олигарх изобразил удивление.

— Вы в курсе, я видел переписку, — небрежно бросил я. — Клиенты, которыми Ким перед нами помахала и вывела. А контора чуть не разорилась. Или вы про других клиентов? Политическую партию, которую я подписал, например? И которая до сих пор тридцать процентов выручки приносит? Или другую компанию, с китайским капиталом, которая даёт ещё двадцать процентов?

Борис Абрамович в притворном жесте поднял руки и улыбнулся.

— Ладно, ладно, — сказал он. — Играйтесь в своей песочнице. Если Лика считает, что она справится — то пускай справляется. Но моя доля должна быть в неприкосновенности!

— Это к Лике. Я на неё не претендую, — сказал я.

— Ладно, — кивнул олигарх, — тогда всё. Хорошо тебе слетать!

— Спасибо, — кивнул я.

Потом мы попрощались, и я вышел.

Конечно, ни в какой Франфурт я лететь не собирался несмотря на то, что купил билеты и даже зарегистрировался. Я собирался лететь в Нью-Йорк, примерно в то же время. И тоже из «Шереметьево-2».

Проблема была в том, что вместе со мной решила полететь Лика.

Мы встретились в одном из бизнес-залов терминала, на втором этаже. Тут было несколько относительно изолированных кабинок, огороженных деревянными панелями. Вот в одной из таких меня Лика и нашла.

Плюхнувшись на кресло рядом, она улыбнулась, поставила сумочку на стол, прошептала: «Я сейчас!» и вернулась с двумя бокалами коньяка.

— На вот, — сказала она. — До сих пор летать побаиваюсь, представляешь?

Нет, если совсем забыть про всякие человеческие качества, то эта её самодеятельность была мне даже выгодна. Она позволит ускорить развод между Борисом Абрамовичем и Бадри. После её гибели.

— Зачем? — устало спросил я, глядя ей в глаза.

— Знаешь, — прошептала она, воровато оглянувшись, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей. — У меня предчувствие дурное. Мне кажется, они обманули дядю Бориса. Они не переговоров хотят… они хотят тебя выманить. А, пока я буду рядом, они ничего не сделают.

— И почему ты так в этом уверена? — спросил я.

— Потому что папа их порвёт, — она улыбнулась и пожала плечами. — Они тоже это понимают.

— Лиана… — сказал я, специально назвав полным именем, чтобы подчеркнуть серьёзность ситуации. — Это не те люди, с которыми бы это прокатило. Понимаешь?

— Ну то есть ты сам понимаешь опасность, да? И всё равно летишь, — сказала она.

— Я не лечу, — ответил я.

Она недоумённо заморгала.

— Делаю вид, — пояснил я.

— Почему, Саш? Детский сад какой-то… дядя Борис всё равно узнает. Представляешь, что будет?

— Да мне как-то… ультрафиолетово, — я пожал плечами.

Лика нахмурилась.

— Саша… что с тобой происходит? Знаешь, меня очень пугает, когда люди начинают вести себя неадекватно, — заметила она.

— Меня тоже, — кивнул я.

— Я полечу, — она стиснула зубы. — Если надо — одна. Кто-то должен разрулить вот это всё…

— Зря, — заметил я.

— Я всё решу, — сказала она. — А ты делай что хочешь.

Она поджала губы. Потом встала и, не прощаясь, вышла из ложи. Я посмотрел на дальнее табло, где было расписание вылетов. На её рейс вот-вот должны были объявить посадку.

Я сидел, сложив руки перед собой, глядя на два нетронутых бокала.

Некоторое время я старался вытащить из памяти изрядно потускневшие картины Катастрофы. «Оно всё того стоит, — я пытался убедить сам себя, — ни одна жертва не напрасна». Но получалось плохо.

Потому что в глубине души я уже понимал, что делаю это не ради изменившегося будущего. Не ради какого-то абстрактного всеобщего блага или даже выживания человечества.

С какого-то момента я начал делать это потому, что мне понравилось. Я проникся игрой, меня увлекло ощущение власти. Даже глядя на Лику, я видел не её, я ведущие за ней нити, вероятности и возможности. Осознавая, на какой уровень вышла игра. И это было… захватывающе.

Если она полетит вместо меня то, скорее всего, исчезнет. Это было ясно как день. «Убить курицу на глазах у обезьяны». Это будет ответ той стороны на оскорбление.

Я тяжело вздохнул. Потом посмотрел на табло. Как раз объявили посадку на Франкфурт.

Потом я встал и подошёл к дивану, на котором разместились парни — Саня и Вова.

— Саш, посадочный на Франкфурт сохранил? — спросил я.

Вместо ответа он достал из барсетки и показал распечатанный талон. Конечно, я их регистрировал вместе с собой, чтобы создавалась полная иллюзия, что мы летим во Франкфурт.

— Отлично, — кивнул я.

После этого я сел рядом с ним, и очень тихо сказал: «Останови её до места встречи. Но не слишком рано, чтобы наши успели начать действовать. Тебя опознают и трогать не будут».

Саня молча кивнул, потом попрощался с Вовой и пошёл на посадку.

Вова молча посмотрел на меня. Потом снова уткнулся в журнал, который держал на коленях, делая вид, что очень увлечён статьёй.

Всё-таки переподготовка у китайцев на них сильно сказалась. Всего несколько месяцев — но совершенно иной профессиональный уровень. А ещё я вдруг понял, что совершенно не хочу знать, как именно их учили.

Летели на «Ил-96». Конечно, ни о какой связи на борту не было и речи. А пытаться организовать канал через пилотов себе дороже: только лишнее внимание привлекать. Особенно учитывая структуру собственности авиакомпании. Именно по этой причине обратно я планировал лететь совершенно другим путём. Не за чем лишний раз подвергать людей искушению.

Саша встречал нас в аэропорту. После ранения он оправился совершенно; со стороны даже и не скажешь, что когда-то он был между жизнью и смертью. Наоборот, он буквально лучился здоровьем.

— Рад видеть! — сказал он и хотел было обняться, но потом заметил Вову. Чуть отстранился.

— Ты не один?

— Дедушка не предупредил? Вова из тех людей, которых он помог обучить.

— А-а-а!

Он всё-таки раскрыл объятия, и мне ничего не оставалось делать, кроме как сделать то же самое. Его руки оказались крепкими, сильными, что только подтвердило первое впечатление о здоровье.

— Вы без багажа? — спросил Саша, отстраняясь.

— Без, — подтвердил я.

— Отлично! Значит, можно не ждать, — улыбнулся он.

У выхода из терминала нас встречал лимузин. Водитель, увидев Сашу, вышел из кабины и направился было к багажнику, но тут же вернулся обратно к пассажирским дверям, увидев отрицательный жест.

В салоне было прохладно. Приятно пахло фруктами и каким-то тонким парфюмом.

— Не слишком нескромно? — улыбнулся я, с удовольствием вытягиваясь на мягком сиденье. Всё-таки перелёт был не слишком комфортным. Не сравнить с бизнес-классом поздних нулевых или тем более десятых.

— Нет, — Саша помотал головой. — В самый раз. Саша, мы стали намного богаче. Благодаря твоей информации. Дедушка тебе не рассказывал?

— Он отослал меня к тебе. Поговорить по важным вопросам… — начал было я, но осёкся и добавил, — это терпит.

— Хорошо. Ты впервые в Нью-Йорке? — спросил Саша.

— Ага, — подтвердил я.

— Тогда предлагаю вечером на Бродвей сходить. Вечером «Кошки» идут. Хочешь посмотреть?

— Конечно, почему нет? — улыбнулся я.

— Вот и отлично.

— Слушай. А здесь есть радио? Можно какие-нибудь новости включить, а? — попросил я.

— Какие? — спросил Саша. — Местные? Федеральные?

— Международные желательно бы. Европейские.

Он кивнул, потом откинул подлокотник на своём кресле, нажал несколько кнопок, и в дальнем конце салона, загораживая перегородку, отделяющую салон от водителя, выехала плазменная панель.

— Си-Эн-Эн? Пойдет? — спросил он, подмигнув.

— Пойдёт! — кивнул я.

Когда экран включился, шла рекламная заставка. Я мысленно сжался, ожидая появления новостной картинки. Если всё прошло хорошо — это будет везде, с большими буквами «Breaking news», если же нет… тут могут быть варианты.

С первого кадра я понял: всё в порядке.

Девушка-репортёр стояла на фоне пылающего старинного особняка. Внизу шёл подстрочник: «Взрывы в пригороде Франкфурта».

«…полиция не давала официальный комментарий, но местные журналисты, ссылаясь на свои источники, говорят, что, вероятно, происшествие связано с деятельностью исламистской радикальной группировки с Ближнего Востока. После закрытия религиозной школы при мечети во Франкфурте на прошлой неделе росло напряжение в общине, которая…» — говорила девушка взволнованно.

— Всё в порядке? — спросил Саша, нахмурившись. — Или ещё поискать новости?

— Нет-нет, всё отлично, — кивнул я. — Спасибо!

Саша чуть уменьшил громкость, но не стал выключать панель. Так мы и доехали до гостиницы. Она находилась у самого Центрального парка, в юго-восточном углу.

— Знаешь, как называется эта улочка? — спросил Саша, указывая за окно на небольшой проезд, поворачивающий направо.

— Откуда? — я пожал плечами. — Я же тут впервые.

— Гранд Арми Плаза, — ответил он. — Забавно, что в Париже есть улица Рю де Гран Армэ.

— Знаю, — кивнул я. — За Триумфальной аркой, направо.

— Вот! — улыбнулся Саша. — Но это просто совпадение.

Наконец, мы остановились у входа. Швейцар в форме был наготове, чтобы помочь нам выйти из машины. Рядом с ним стояла пара молодых людей в бордовой униформе со специальной тележкой для багажа. Узнав, что мы путешествуем налегке, молодые люди разочарованно удалились.

Меня и Вову поселили в номерах разных категорий, но расположенных по соседству. Разумно. Уходя, Саша пообещал заехать за нами через четыре часа, ближе к представлению.

— Будь наготове, — предупредил я Вову, когда тот уходил к себе в номер. — Могут быть неприятности.

— Понял, шеф, — кивнул он.

— Я дам знать, когда помоюсь и приведу себя в порядок. Тоже в душ сходи, всё-таки на культурное мероприятие идём.

— А что это за «Кошки»? — спросил он. — Что-то типа нашего театра Куклачёва?

Я улыбнулся.

— Ну ты, блин, даёшь! Это мьюзикл. Один из самых знаменитых. Ты слышал наверняка заглавную партию, просто не знаешь, что это такое, — ответил я.

— Музыка?

— Ну да.

— Ладно, — кивнул Вова. — На связи.

Оставшись в номере наедине, я первым делом снова включил новости. Подробностей не появилось, но этого и следовало ожидать. Основные каналы пока что упорно говорили про исламский след и теракт, но кое-где уже начали появляться комментарии о том, что авария, возможно, имела чисто техногенную природу. Вроде как рядом проходил крупный газопровод, а в посёлке находилось локальное подземное хранилище газа, которое не инспектировалось контрольными службами несколько лет. Ещё пошли комментарии о том, что якобы хозяева особняка были в отъезде и по счастливой случайности обошлось без жертв.

Я улыбался. Конечно, этого и следовало ожидать — полностью замять происшествие не удалось, и многие очень высокопоставленные люди опознали очертания особняка, пускай и снятого в отдалении, с временно открытой для коммунальных служб дороги. Уверен, и эти кадры скоро начнут чистить.

Однако же послание доведено. Теперь оставалось только ждать результатов.

Я украдкой посмотрел на сумку, на дне которой находился уже устаревший китайский мобильник. Нестерпимо хотелось связаться с Ликой, узнать, как у них дела, но я сдерживал себя изо всех сил. Если я прав — мне уже пытаются дозвониться. Ничего, пускай пытаются. Ищут меня, суетятся, паникуют.

Наверняка сейчас на съёмную квартиру к отцу отправились.

Мне едва удалось уговорить Людмилу отправиться на отдых после свадьбы. Она была на седьмом месяце, так что беспокойство было вполне обоснованным, учитывая предыдущие сложности. Но тут отец неожиданно встал на мою сторону. «Слушай, ну лишним паспорт для ребёнка точно не будет! Я слышал, все наши олигархи так делают!» — убеждал он. И Людмила согласилась. Пришлось даже похлопотать насчёт кота — сделать ему паспорт, прививки и чуть ли не официальное разрешение от Госдепа на въезд в страну.

Так что теперь папа и его семья находились рядом, во Флориде. Ну и насчёт их места пребывания — я постарался сделать всё, чтобы о нём знало как можно меньше народа.

В течение следующих нескольких часов ничего особенного не случилось, хотя я вздрагивал от каждого шороха в коридоре. Мы с Вовой по очереди помылись, привели себя в порядок, и даже сходили в одёжные магазины и немного приоделись.

К назначенному сроку явился Саша, снова на своём лимузине, и мы все вместе поехали в театральный квартал, смотреть легендарную постановку.

«Неужели всё получилось? — думал я, глядя на ночной город сквозь тонированное окно лимузина. — Будет ли у меня время хотя бы до завтрашнего вечера?»

У меня были все основания для оптимизма, но бдительности я не терял. Сашу и его команду предстояло настроить на очень серьёзный разговор. И убедить начать действовать уже сейчас.