Эпоха перемен – 3

Глава 11

Мы встретились в аэропорту «Внуково», в зале делегаций старого терминала. Владимир Вольфович выглядел уставшим, но его глаза лихорадочно блестели. Видно, что он держался все эти дни и недели на нервах.

О непредвиденной остановке на пути в Гонконг меня предупредили хозяева борта. И спросили моего разрешения на неё. Конечно же, я не стал отказываться. Это было бы очень недальновидно.

— Вам нужно обращать внимание на здоровье, — сказал я, наблюдая за тем, как он глотает очередную чашку эспрессо.

— Что? — он недоумённо моргнул, потом взглянул на кофе и улыбнулся. — Да ну, это ерунда. Не бухло.

— Кофеин тоже вызывает зависимость, — заметил я.

Политик посмотрел мне в глаза.

— Не нуди, — притворно-серьёзным тоном сказал он.

Я вздохнул.

— Ну как знаете.

— Да знаю, знаю… как-то держаться надо. Тяжелее это всё даётся, чем я думал. Я даже Борю понимать начал. Такие дела.

— Это хорошо, — кивнул я. — Так понимаю, встречались с ним?

— Нет, однозначно, — политик мотнул головой. — Не хочу. Как-то неправильно это. О чём говорить? Всё ведь уже и без того ясно.

— Как это не о чем? Предложите гарантии личной безопасности. Для него и для самых близких членов семьи.

— Включая твоих ребят? — ухмыльнулся он.

— Они не члены семьи. Хотя одно время пытались себя и окружающих убедить в этом, — возразил я. — Нет, не нужны им гарантии. Иначе сложно в узде будет удержать.

— Тоже правильно… значит, ты говоришь, показательную расправу, которую жаждет народ, не устраивать. Так? Обоснуй почему.

— Мы ведь обсуждали уже, — напомнил я. — Власть должна быть сакральной. Надо снова это продемонстрировать.

Политик вздохнул и откинулся в кресле.

— Сложно будет. Про Зюгу — все ведь на него думают…

— Значит, надо найти бизнес-интересы. Мои ребята помогут, — предложил я. — Несколько недель — и всё будет не так однозначно.

— Откуда ты знаешь, что он вообще на это пойдёт? — спросил он.

— Он ведь уже однажды это сделал, — напомнил я.

— Да. В другой реальности. Когда, как ему казалось, сам выбрал себе преемника. Для него это было не так опасно. Ну, то есть, он так думал.

— Сейчас для него ситуация куда более опасная, — возразил я. — Предложите выход. Он пойдёт на это. Чувствую.

— Но наверняка ты этого не знаешь.

— Не знаю, — согласился я. — Мир уже стал другим… будет лучше, если он сделает это под новый год.

— Ещё больше месяца. Большой срок, учитывая обстоятельства… но ты прав. Символ нужен. Уходящий век, миллениум, все дела.

Политик снова помолчал, глядя сквозь серое окно на перрон в предрассветных сумерках.

— Скажи, ты сам-то куда собрался? Есть незакрытые обязательства перед этими?.. коммунистами, — он улыбнулся.

— Что-то вроде, — уклончиво ответил я.

— Значит, так оно и правильно… обязательства надо выполнять. Только знаешь что. У меня странное ощущение насчёт тебя.

— Да? И какое? — заинтересовался я.

— Что я тебя больше не увижу.

Я замер. Да, такой расклад был вполне возможен — и я шёл на него сознательно. Я стал важной точкой приложения усилий, помог запустить процессы, развернувшие историю в другом направлении. Но теперь кроме меня хватало людей, которые поддержат это движение, и не отступят, что бы со мной ни произошло. Талантливые артисты и певцы. Писатели. Социальные психологи. Политики и бизнесмены — все они избавились от влияния рока, в существовании которого их убедили искусственно созданные обстоятельства.

В глубине души я понимал, что становился не только бесполезным, но даже опасным для наступающего нового мира. Я слишком много знал. И, видимо, приблизился к пониманию чего-то большего, которое может непоправимо изменить меня самого.

В конце концов, игра чужими судьбами этому способствует.

— Всякое возможно… — уклончиво ответил я.

— С родными повидался?

— Нет, — я мотнул головой. — Нельзя. Понимаете же почему?

Прежде, чем ответить, политик выдержал паузу.

— Понимаю.

Он поднялся с кресла и я, немного поколебавшись, последовал его примеру.

— Удачи тебе, — он протянул руку. — Что бы ты там не встретил.

— Спасибо, — ответил я, пожимая его твёрдую сухую ладонь.

Я уже собрался уходить, но в последний момент обернулся и добавил:

— Передайте Мирославе и отцу… — начал было я, но запнулся.

— Что? — переспросил политик.

— На случай, если я не вернусь… не знаю, передайте что-нибудь хорошее, ладно?

— Я передам, что ты их любил.

— Да, — кивнул я. После чего улыбнулся и пошёл к выходу из зала.

Самолёт приземлялся в старом аэропорту Кайтак и, должен сказать, это было волнительное зрелище. Борт летел буквально над самыми крышами домов, вдоль крутого склона, заходя на короткую полосу в заливе. Пару раз я даже поймал себя на том, что нервно сжимаю ручки кресла.

— Впечатляет, да? — улыбнулся Саша, заметив мою реакцию.

— Да уж… — выдохнул я.

— В прошлом году должны были перевести все рейсы в новый аэропорт, — продолжал Саша. — Он построен на искусственном острове, к востоку отсюда, за городом. Но проект решили модифицировать в последний момент и добавить площадей.

— Наверно, там безопаснее будет…

— Считается, что да, — Саша кивнул.

Никакого паспортного контроля по прилёту не было. Сразу после того, как самолёт остановился на стоянке мы пересели в наглухо затонированные внедорожники и помчались куда-то по запутанным гонконгским улицам.

— Если хочешь, мы можем отложить встречу на завтра, — предложил Саша. — Всё-таки путь был не близкий.

— Не стоит, — возразил я. — По дороге я отлично выспался.

— Завидую тебе! Я вот в самолётах толком спать не могу.

— Сочувствую…

Где-то через час, пропетляв по горному серпантину, мы приехали на берег небольшой изолированной бухточки. Слева, у кромки леса, находился двухэтажный домик, построенный в классическом китайском стиле. Перед ним — небольшой деревянный пирс с пришвартованной парусной яхтой.

— Тут… мило, — заметил я.

— Спасибо, — кивнул Саша. — Дедушкино место.

Машины остановились возле домика. Мы с Сашей вышли, и внедорожники тут же умчались обратно. Неожиданно быстро стало очень тихо.

— Ну что… если ты готов — пошли, — сказал Саша.

— Нас уже ждут? — уточнил я на всякий случай.

— Скорее всего, — утвердительно кивнул он.

Мы вошли в домик. Внутри пахло сандалом и чаем. Сквозь распахнутые окна свободно проникал насыщенный морской солью ветерок. Прямые лучики света играли с пылинками. Откуда-то изнутри доносились тихие голоса.

— Сюда, — Саша указал на дверь одной из комнат, после чего открыл её.

Внутри был большой стол, выполненный из цельного куска дерева. Возле него стояло несколько стульев. На стенах — несколько каллиграфических работ. А между ними — старинный китайский меч на деревянной подставке. Символ? Скрытая угроза? Возможно, и то и то.

Сашин дедушка сидел ближе к левому краю. Напротив него — незнакомый мне сухой старик. Его кожа была похожа на выцветший от времени пергамент, но глубоко посаженные карие глаза оставались ясными и пронзительными.

— Здравствуйте, — произнёс я на китайском.

Сашин дедушка посмотрел сначала на меня, потом на своего внука.

— Спасибо, Саша, ты можешь идти, — сказал он на английском, очевидно, обращаясь к моему спутнику. Потом добавил на китайском, уже для меня: — проходи, садись.

Я подошёл и опустился на предложенный стул. Некоторое время дедушка молчал. Незнакомый старик смотрел прямо перед собой, не двигаясь.

— Итак, мы готовы начать, — наконец, сказал Сашин дедушка на китайском.

— Он? — старик ответил на том же языке и недоверчиво зыркнул на меня.

— Он, — подтвердил китаец.

— Мы просили серьёзного разговора, — недовольно буркнул старик.

— Вы его получили.

Я видел, как старик сжимает и разжимает кулаки. Потом он ещё раз посмотрел на меня. Заглянул в глаза. И тут его настроение вдруг переменилось. То ли взял себя в руки, то ли решил отказаться от игры.

— Я понял, — сказал он. — Жаль твоего отца.

Я внутренне напрягся, но постарался не подать вида. Посмотрел на Сашиного дедушку.

— С его отцом всё хорошо, — ответил он. — Вы неверно оценили ситуацию.

— Вот как.

— Мы готовы выслушать предложения, если они есть, — сухо сказал китаец.

— Что ж… — старик повернулся ко мне.

— Может, представите нас? — вмешался я.

Китаец с сожалением посмотрел на меня и ответил:

— Это неуместно.

Разговор начинал меня злить. Я даже подумал о том, чтобы подняться и выйти.

— Спасибо, что не отказали в нашей просьбе, — добавил он, глядя мне в глаза. — Давайте дадим шанс другим сторонам. Это ведь не мы развязали войну, верно?

Немного опешив от такого уровня вежливости, с которым он раньше никогда со мной не разговаривал, я кивнул.

— Мы слушаем, — добавил китаец, снова обращаясь к старику.

Тот достал из-за пазухи планшет. Включил его и поставил на середину стола, на подставку.

— Нате, смотрите вот. Все документы и результаты мы предоставим. Это то, что мы уже умеем, — сказал он, запуская какой-то видеофайл.

— Это то, что я думаю? — спросил китаец.

— Да, — кивнул старик. — Технология бессмертия. Уже сейчас.

Китаец неотрывно глядел на экран. Там появилось изображение лаборатории, людей в защитных костюмах. Нескольких тел, пристёгнутых к столам и обвешанных датчиками.

Я же почувствовал что-то неладное. Нечто из почти забытого и страшного прошлого, которое могло стать будущим.

Я отвёл взгляд, анализируя свои ощущения. Посмотрел на пергаментную кожу на старческой руке. Что-то она мне смутно напомнила.

Сработали давние рефлексы. Удивительно, но они, похоже, перенеслись в это молодое тело вместе с моей личностью. И это меня спасло.

Я упал на деревянный пол, перекатился, уходя от удара плетью. Бросил быстрый взгляд на Сашиного дедушку. Тот сидел неподвижно, уставившись на экран, где расплывались гипнотические цветные пятна. Ещё две плети приближались к нему, свивая кольца на деревянном столе.

Закричав, я вскочил на ноги и успел опрокинуть стол.

Тварь, которая скрывалась за обличьем старика, зашипела.

Инфернал. Один из мелкий, такие повылезали ещё в первую волну. И я ещё помнил, как с такими бороться.

Я метнулся к стене, где на подставке лежал старинный меч. Тварь же пыталась своими плетями добраться до Сашиного дедушки, скрючившегося на полу в неудобной позе.

Секунда — снять меч, ещё мгновение — прыгнуть обратно.

Я успел в самый последний момент, когда плеть уже готова была присосаться к щиколотке Сашиного дедушки.

Тварь завизжала, когда я отсёк одну из конечностей. Но сделать ничего не могла. Вообще, её реакции были как-то необычно замедлены. Может, она и правда была стара?

Как бы то ни было, у меня было несколько секунд, чтобы разделить её на несколько частей и растащить их как можно дальше — не давая ни шанса на то, чтобы снова соединиться.

Это мне удалось.

А спустя ещё несколько секунд в помещение влетел Саша. С ним было несколько вооружённых человек в чёрных комбинезонах. Я на всякий случай замер и поднял руки.

Спустя несколько дней мы гуляли в саду Юй, в Шанхае. Саша был спокоен и вальяжен. Кажется, он окончательно пришёл в себя.

— Думаю, это был жест отчаяния, — сказал я. — Будь их много, он бы никогда не полез сам. Расчёт был на то, что мы бы даже не предположили, с чем можем столкнуться.

— А ты, — Саша остановился и посмотрел мне в глаза. — Ты мог предположить?

В ответ я улыбнулся, но отвечать не стал.

— Но, думаю, ты прав. Он был один, — добавил Саша спустя секунду.

— Главное, что мы смогли сломать его планы, — сказал я. — Без этого его бы никогда не удалось выманить из той норы, где он прятался.

— А вот тут ты совершенно прав, — кивнул Саша. — Его никто лично не видел и не знал. Кроме самого приближённого внутреннего круга.

— Которые уже были не совсем люди. По крайней мере, вот здесь, — я потрогал себя указательным пальцем по лбу.

— Это верно.

— Кстати, как у дедушки дела? — поинтересовался я. В начале разговора это было бы неуместно, но сейчас — самое время.

— Пришёл в себя, — ответил Саша. — В сознании. Всё в порядке… знаешь, он тебе очень благодарен.

— Я знаю, — кивнул я.

— Это многое значит в этом мире.

— Я знаю.

Мы снова помолчали. Я наслаждался садом. С недавних пор меня почему-то стало тянуть на старину, пускай даже не такую уж старую на самом деле.

— Как с передачей власти у тебя на родине? — неожиданно спросил Саша. — Помощь нужна будет?

— Это неуместно, сам ведь понимаешь, — ответил я.

— Понимаю, — кивнул он, широко улыбаясь.

— Не смешно, — заметил я, невольно улыбаясь в ответ.

— Зато про власть.

Я не смог удержаться от смешка.

— Ладно. Ты правда хорошо поработал. И мне нравится то, что получается в итоге. Это чудо, что обошлось без большой крови, — сказал Саша.

— Главное — это правильно подобрать людей, — заметил я. — Нельзя допускать во власть тех, кого пьянит кровь.

Саша нахмурился и почесал переносицу.

— Кто это сказал? Вспомнить не могу… — сказал он.

— Если вспомнишь — поделись, — улыбаясь, ответил я.

Мы снова пошли вперёд, наслаждаясь приятной прохладной погодой и ярким солнцем.

— Как думаешь, откуда он был? — спросил Саша. — В смысле, откуда на самом деле?

— Сложно сказать… — ответил я. — Надеюсь, что когда-нибудь учёные поймут это. По крайней мере, теперь у нас есть все шансы.

— Значит, он хотел дать проход другим таким же? Можно предположить, что их много таких, и опасность не исчезла… мир ведь сложнее, чем кажется.

— Это правда, — кивнул я. — Знаешь, даже физики говорят, что мы совершенно не знаем, из чего состоит девяносто семь процентов Вселенной.

— Тёмная материя и тёмная энергия?

— Ага.

— Слышал, — кивнул Саша. — Слушай, ты когда обратно планируешь?

Я вздохнул.

— Если что — передашь кое-что своим? А то после той крымской истории я чувствую себя неуютно.

— Да брось, — я махнул рукой, — житейское дело.

— Нет, правда. Передашь?

Я снова вздохнул и помотал головой.

— Ты что-то задумал? — насторожился Саша.

— Я попросил кое-чего у твоего дедушки, — ответил я. — Сам ведь говоришь, он чувствует себя обязанным. Надо дать ему возможность рассчитаться.

Саша вздохнул.

— Ты… уверен? Всё-таки ты достиг так многого…

— Именно поэтому я уверен, — кивнул я. — Мне… опасно оставаться там, где я оказался. Я ведь просто человек, Саш. И хочу оставаться человеком.

— Близкие будут горевать…

— Знаю, но… у отца другая семья. Ребёнок. Новая жизнь. Мирослава ещё очень молода, да и сложно ей со мной было бы после всего, что произошло между мной и её отцом. А ребята… ребята лучше справятся сами. Я ведь больше ничем не могу им помочь. Теперь наперёд ничего не известно.

— И что же ты попросил у дедушки? — спросил Саша.

— Это очевидно, — я развёл руками. — Новую жизнь для себя самого.