Эпоха перемен – 3

Глава 4

Пограничник, улыбаясь, подошёл к фургону со стороны водителя. Златан, покрутив ручку, опустил стекло и, улыбаясь в ответ, что-то ему сказал.

Я оглянулся. Вова одобрительно кивнул.

Златан что-то спросил, погранец ответил. Они посмеялись. После этого представитель власти махнул рукой, и мы поехали дальше.

— Знакомый попался? — уточнил я.

— Да, — кивнул Златан. — Хороший парень. Учились вместе в школе. Два года назад перебрался к родственникам, смог устроиться на службу. Держат в погранотряде, потому что наши реалии хорошо знает.

— Повезло, — ответил я.

— Пожалуй… — согласился Златан.

— Ты знаешь на этой стороне сервисы, где можно машину в порядок привести? — спросил я.

Златан бросил в мою сторону быстрый взгляд и ответил:

— Знаю… только это, наверно, станет дороже тысячи. Много чего делать надо…

— За наш счёт, — ответил я.

Парень глянул на меня с недоверием. Потом кивнул и сказал:

— Как-то странно всё… у меня ощущение, что я сплю. Или что меня убили.

— В смысле?

— Ну, вы вроде только что собирались нас убить, за дело причём, а теперь денег даёте за работу и помогаете с машиной.

— У тебя такое впервые в жизни? — улыбнулся я.

— Честно говоря, да. Впервые, — вздохнул Златан. — Обычно всё наоборот бывает: сначала человек с тобой дружит. А потом заканчивается тем, что забирает последние деньги…

— Будем считать, тебе в этот раз повезло, — подмигнул я.

Где-то через час, когда утренние сумерки сменились ярким днём, мы остановились на окраине городка со смешным названием Шабац. Сервис, который выбрал Златан, представлял собой сарай с распахнутыми деревянными воротами, в котором был установлен подъёмник, какие-то древние станки, оборудование для шиномонтажа и ёмкость для отработанного масла.

Возле сарая ржавела пара помятых кузовов каких-то старых машин, даже марку которых я определить не смог. Рядом были аккуратными рядами сложены под навесом запчасти от ходовых, детали двигателей и прочее.

Очевидно, сервис по совместительству работал как авторазборка.

Хозяев нигде не было видно, но Златан уверенно вышел из фургончика, заглушив движок, и направился куда-то на задний двор. Через пару минут он вернулся в компании серьёзного мужика в грязном комбинезоне, с длинными свисающими усами и кустистыми бровями.

Мужик подошёл к фургончику, изобразил удивление на лице, поцокал языком. Потом они вместе со Златаном открыли капот. Теперь хозяин автосервиса начал что-то быстро говорить Златану. Тот только кивал в ответ. Потом усатый залез под брюхо фургончика и довольно долго что-то там осматривал. После чего ушёл обратно за свой сарай.

— Ну что? — спросил я Златана, — возьмётся?

— Возьмётся, — кивнул он. — Кроме масла, надо менять… эту… — он запнулся и потёр лоб, — как это, блин… кочна течность? — последние слова были адресованы Вове, который вместе с Саней со скучающим видом стояли возле.

Я невольно покраснел. Всё-таки сербский язык очень забавный местами.

— Тормозная жидкость, — перевёл Вова.

Я улыбнулся.

— О, точно! И ещё эти… кочионе плочице?

— Тормозные колодки, — догадался я.

— Точно, — Вова, уже собравшийся было дать перевод, подмигнул мне.

Мужик вернулся с колодками, завёрнутыми в промасленную бумагу. На глаз приложил их к колесу и удовлетворённо кивнул.

— Добро е, — сказал он.

После этого он озвучил сумму ремонта, в немецких марках. Тысяча двести. То есть всего около тысячи долларов, курс марки был заметно ниже долларового. Меньше, чем предполагал Златан. Тем не менее, он пытался торговаться, и уменьшил общую сумму до девятисот долларов.

Разницу в сумме я торжественно вручил ему после того, как, оставив фургон, мы пошли в городок. Златан не стал долго отпираться, и взял деньги.

По словам слесаря, обслуживание «Ситроена» должно было занять часа три-четыре, и мы решили использовать это время, чтобы перекусить.

Городок мне, скорее, понравилось. Несмотря на ощутимую бедность, было в нём что-то такое, харизматично-историческое.

Златан привёл нас в небольшой кафан под названием «Златник». Он находился в самом центре, не далеко от железнодорожного вокзала.

Хозяева заведения явно старались сделать более современный интерьер, чем это обычно в таких местах. Поэтому внутри никаких традиционных скатертей не обнаружилось. Зато было много голубого и синего. На белых стенах висели какие-то местные городские и сельские пейзажи.

Похоже, место только что открылось, и мы были одними из первых посетителей.

Вокруг нас крутилось сразу два официанта: мужчина и женщина, исключительно внимательные и вежливые.

Честно говоря, от мяса я успел немного подустать. Такое впечатление, что местные жители все как один сидят на высокобелковой диете. Однако же, никакой альтернативы в меню не нашлось, так что пришлось заказать побольше салата из паприки с помидорами и хлеба. Хоть какое-то разнообразие.

Пересчитав местные динары в немецкие марки, я убедился, что цены здесь где-то в два раза ниже тех, которые были в кафане у Драгана, в Углевике. Хотя, если вдуматься, ничего удивительного: какая разница, чей именно контингент стоит рядом? Бизнес есть бизнес, ничего личного. А моральные качества хозяина мы, так сказать, познали на собственном опыте.

— Тебя зовут Владимир, верно? — спросил Златан, обращаясь к Вовану, когда мы заканчивали трапезу. — Полное имя?

— Верно, — кивнул тот, протягивая через стол руку. — Будем знакомы.

— Будем, — улыбнулся Златан, пожимая предложенную ладонь. — А то вроде как вместе едем, а я вас по именам никого и не знаю… неудобно как-то.

Мы с Саней представились.

Златан снова улыбнулся.

— Получается, вас зовут одинаково?

— Ну да, — кивнул я.

— У нас примета есть, — добавил Вован, — если сидишь между двумя людьми, которых зовут одинаково, то можно желание загадывать.

Столик, который мы заняли, был квадратным. Я и Саня сидели друг напротив друга, а Вова и Златан, получается, оказывались, между нами.

— Серьёзно? — заинтересовался Златан. — И как, исполняется?

— Ну… говорят, что бывает, — уклончиво ответил Вован.

— Тогда я загадаю!

Златан прикрыл глаза и начал шевелить губами, видимо, проговаривая желание про себя.

— Ну вот. Загадал, — улыбнулся он.

— Теперь никому не рассказывай — чтобы исполнилось, — посоветовал Вова.

— Не буду, — пообещал Златан. Потом помешкал секунду и добавил: — я хотел уточнить — а куда именно в Белграде мы едем? У вас там есть знакомые или друзья? Город-то большой…

— Нет, Златан, — ответил я. — Мы едем в другое место. Не в Белград.

— А куда же тогда? — парень удивлённо захлопал длинными ресницами.

— В Митровицу, — ответил я.

— Ох, плохая идея… — выдохнул он, после чего, будто что-то сообразив, глянул на меня с прищуром: — или вы в курсе? Повоевать хотите?..

— Не совсем, — ответил я. — Но ты можешь быть свободен после того, как доставишь нас в Митровицу.

— Ну хорошо, — сказал Златан. — Но только до севера. За Ибар не поеду, извините.

— Никто и не просит, — ответил я.

— Это отлично!

Мы попросили счёт. Один из официантов, который, как выяснилось, оказался вовсе не официантом, а хозяином заведения, долго отказывался принимать у нас доллары. Жаловался и сетовал на распоряжения правительства, возможные штрафы и прочее.

— А вдруг вы проверяющие? — говорил он. — Играете тут в иностранцев, а стоит мне согласиться — так всё, ваши коллеги зайдут, и пиши пропало бизнесу.

Вова переводил его реплики, копируя даже интонации, что было довольно забавно.

— А что, похожи? — спросил я.

Борко (так звали хозяина заведения) критически нахмурился.

— Ну нет… не похожи. Откуда вы кстати?

— Из России, — ответил я.

— О, Россия! — просиял хозяин. — Что ж сразу-то не сказали! Я подумал чехи или словаки! А то и ещё кто похуже!

Вопросы с расчётом решились. Отсчитывая сдачу местными динарами, Борко вдруг сказал:

— Если вы в добровольцы — то лучше к нашим загляните. Возле вокзала, на правой стороне увидите флаг четников — вот прямо туда и направляйтесь. Условия будут выгоднее, чем на месте договариваться. Но это так, если что, я вам ничего не говорил. А так они уже с полгода народ набирают.

Мы с парнями переглянулись.

— А для чего добровольцы-то? — изображая неосведомлённость, спросил я.

— Ну как же! В Косово проблемы большие! Говорят, военные и полиция не справляются. Четники организовались и помогают. Но самое главное, — Борко понизил голос и наклонился над нашим столиком, — у них деньги есть. Платят прилично. Ну и свободы больше, чем в обычных войсках. Правда, условие у них жёсткое: нужно быть верующим и православным. Абы кого не берут. Вы ведь православные, так? — спросил он, подозрительно поглядев на чернявого Вову.

— Православни, да, — заверил тот после того, как закончил перевод.

— Ну вот. Тут будет выгоднее, — Борко подмигнул, после чего попрощался и отошёл от столика.

Мы вышли из кафана. После плотного то ли завтрака, то ли уже обеда сильно клонило в сон, недосып сказывался.

Я посмотрел на часы. Ещё одна привычка, которую я заново приобрёл в прошлом: мобильники не будешь держать постоянно включенными. Так что ещё до вылета я обзавёлся электронными «Кассио».

До назначенного мастером времени оставалось полтора часа. Ни туда ни сюда: номер в гостинице снимать не имеет смысла; пока рассчитаешься, пока заселишься — уже и выезжать пора. Хотя, может, имеет смысл задержаться? А то ведь Златан тоже после бессонной ночи и длительного стресса… а он всё-таки водитель.

— Ты как? — спросил я, когда мы отошли от кафана, — в сон не клонит?

— Так я же кофе выпил! — преувеличенно бодро ответил парень.

— Это понятно, — кивнул я. — Но дорога неблизкая.

— Машину починят — ехать будет легче. Я хорошо!

— Может, остановимся где-нибудь? Поспишь пару часиков? — предложил я.

— Не-е-ет! — Златан энергично помотал головой, — не люблю дневной сон. Потом ночью заснуть не могу, и голова будто чугунная. Уж лучше до вечера дотерпеть, а там выспаться как следует.

— Ну добро, — кивнул я.

Когда мы проходили мимо вокзала, я обратил внимание на флаг, о котором говорил хозяин кафана: чёрное полотнище с черепом и надписи по дуге над и под ним: «С вером у Бога слобода или смрт!»

— Заглянем? — в шутку предложил Саня.

— Не стоит, — ответил я, после чего выдержал паузу и добавил: — совсем не стоит.

Златан, наблюдавший за нашим диалогом, почему-то улыбнулся.

Чтобы убить время, мы прошли за железнодорожные пути, в сторону реки. Места тут были живописные, чем-то похожие на юг России, на Кубань.

— Хорошее место! — улыбнулся я. — Какая-то энергетика тут правильная.

Златан ухмыльнулся и посмотрел под ноги.

— Кровавое место, — вздохнув, сказал он. — В наших краях таких много — но тут особенно. Очень много войны и сражений.

— С нацистами? — спросил я.

— Да не только! С турками в основном. В девятнадцатом веке город много раз переходил из рук в руки. Бывали моменты, когда турки полностью сербский гарнизон вырезали. Бывало и наоборот… — он вздохнул, потом добавил: — реки крови. У нас это в школе проходят… проходили.

— Ясно, — кивнул я.

Ближе к полудню стало довольно жарко. Мы зашли в небольшой продуктовый магазинчик и купили минералки, оказавшейся на удивление приличной. Чувство, что я где-то на Кубани только укрепилось.

В назначенное время мы вернулись к сарайчику — автосервису. В это раз хозяин был на месте, что-то мастерил на одном из старых станков. Увидев нас, он выключил аппарат и вышел на улицу.

— Готова ваша машина, — ответил он. — Всё в порядке. Ещё послужит.

— Хвала, — ответил я, на сербском. Какие-то слова уже начали откладываться в памяти.

— Раньше умели машины делать, надёжная как доска, — добавил мастер. — Не то, что сейчас: пара лет, и гнить начинают. Даже немецкие!

— Это да, — согласился с ним Саня, покивав головой.

Мы попрощались с хозяином и поехали дальше.

Какое-то время ехали молча. Хоть Златан и не показывал, я видел, что сохранять концентрацию ему довольно трудно.

— Может, ещё за кофе заедем куда-нибудь? — предложил я.

— Можно будет, — кивнул он. — Но позже, ближе к обеду. Заодно и перекусить можно будет… да я нормально, не волнуйтесь!

— Нормально так нормально, — я пожал плечами.

— Про Белград вы специально сказали, да? Чтобы чего не случилось по дороге или на месте? — спросил Златан после небольшой паузы.

— Это разумно, — ответил я.

— Согласен… только отец не будет рисковать. Можете быть уверены.

— Отец твой, может, и не будет. А этот второй мордоворот? Как его?..

— Лазар? — уточнил Златан. — Тоже не будет. И он не такой страшный, как выглядит. Тоже бывший учитель.

— Физкультуры? — улыбнулся я.

— Нет, физики, — серьёзно ответил Златан. — Война — она всех меняет.

— У него есть причина нам мстить и всячески пакостить, — заметил я. — За палец.

— Да не будет он, — отмахнулся Златан. — Понимает же, что за дело получил. Он тоже долго не хотел на это дело идти, всё колебался. Отец его уговаривал… — он сделал паузу, почесал лоб, потом неожиданно добавил: — хорошо, что вы к четникам не пошли.

Я оглянулся и посмотрел на Вову. Тот едва заметно пожал плечами.

— Ты четников недолюбливаешь? — спросил я. — Они же вроде на вашей стороне сражались. Твой батя не с ними воевал?

Златан вздохнул.

— Не, батя в регулярных войсках, к счастью… и четники сражаются за Великую Сербию. Не за людей. Понимаете?

— Пожалуй, — кивнул я.

Снова последовала довольно долгая пауза. Я чувствовал, что Златан собирается с мыслями, и не торопил его.

— Четники — они монархисты. За короля и все дела… а отец у меня как был коммунистом, так коммунистом и остался, — сказал Златан. — Он считает, что западный капитал специально поддерживает и финансирует монархистов, чтобы нас изнутри продолжать разрушать. И чтобы конфликты с другими народами вышли покровавее… и вот что: у четников действительно деньги водятся, а никто не знает на самом деле откуда. Даже у правительства Сербской Краины денег было меньше. Многие считают, что кто-то из России им помогает, не знаю, тёмное это дело…

— Понятно, — кивнул я.

— И ещё, — продолжал Златан. — Отец думает, что в Косово это тоже добром не закончится. И нас, сербов, в покое никто не оставит. Не важно — в Боснии или в Югославии. И знаете почему?

— Почему же?

— Потому что мы были главными при коммунистах. Совсем как русские в Советском Союзе. И пускай Тито не был сербом — так ведь и Сталин не был русским. А будут мстить народам, именно за это. За коммунизм и попытку его построить. Нам будут мстить за это до тех пор, пока от нас мало что останется… зря правительство Милошевича приняло решение сохранить название Югославия. Теперь страну разрушат на мелкие части — оторвут Косово, потом Черногорию, потом Воеводину. Потому что ничто не должно напоминать о коммунистическом наследии. Отец говорит, что в нём есть что-то, смертельно опасное для Западного мира, и его будут искоренять калёным железом. Это с нами и делают.

В зеркале заднего вида я заметил, как Саня скептически нахмурился.

— Я слышал, у вас, в России, тоже не всё спокойно, так? — продолжал Златан. — В Чечне война?

— Сейчас там поспокойнее стало вроде, — ответил Вова.

— Это пока что! — ответил Златан. — Вот увидите — подкопят силы — и начнётся всё заново. Потому что с вами будут делать то же самое. Вы же понимаете почему, да? Чтобы никто больше на несколько поколений вперёд даже думать не смел в ту сторону.

— Интересная теория, — кивнул я, улыбнувшись.

— Это жизнь, — Златан пожал плечами.

Я глядел сквозь ветровое стекло. За очередным поворотом извилистой дороги на обочине стоял старый красный «Гольф», возле которого суетилась полная черноволосая девушка. Машина мигала аварийной сигнализацией.

Увидев нас, девушка вышла на дорогу, отчаянно махая руками.