Эпоха перемен – 3

Глава 3

С нападавшими мы справились достаточно легко. Возникло впечатление, что они рассчитывали только на неожиданность, потому что подготовка у них была совершенно никакая. И это меня обрадовало: значит, про нас мало знали. Окончательно расслабляться не следовало — но, похоже, в этот раз нас решили «слить» где-то на месте. Отсюда и отношение такое: чего ждать от трёх курсантов из мажорского вуза?

Свою ошибку боевики осознали очень быстро и почти не сопротивлялись, к счастью для них. Так что погибших не было. Собственно, и пострадали они не особо сильно — если не считать одной сломанной руки и одной отрезанной фаланги пальца.

К тому же, фаланга была отрезана не во время самой схватки, а чуть позже, при допросе, чтобы показать серьёзность намерений.

Когда все трое были надёжно привязаны к широкому деревянному основанию одной из кроватей, я сел напротив них для допроса. Переводил Вова.

Первому боевику — самому здоровому из всех — я вытащил повязку, которая играла роль кляпа, и задал первый вопрос:

— Имя? Откуда сам?

В ответ он прошипел что-то то ли про пичку, то ли про пикчу. Вова ухмыльнулся и сообщил, что субъект грязно ругается. Вот тогда-то он и лишился фаланги безымянного пальца на правой руке. Той самой, которой он держал единственный огнестрел, который был у них во время нападения — «Беретту», похоже, военного образца. Не исключено, «позаимствованной» из американских запасов.

Чтобы боевик не шумел, пришлось снова заткнуть его повязкой.

После этого я обратился к следующему. Это был худощавый долговязый парень, лет двадцати пяти, блондинистый, с нечёсаными патлами и блестящими карими глазами.

Он оказался куда более коммуникабельным.

— Златан, Сараево, — ответил он на вопрос про имя и адрес проживания.

— Зачем в Углевик приехал? — спросил я.

— Появилась возможность подзаработать, — сказал он. — Предложили хорошие деньги за пустяковый заказ.

— Ты наёмник? — спросил я.

Парень замялся, косясь на соседа: мужика лет сорока, бритого на лысо. Только теперь я заметил, что у них есть что-то общее в чертах лица. Хмыкнув, я засунул кляп молодому на место, и открыл рот лысому.

— Что, сына на дело потащил? Натаскивать? — сходу спросил я.

Я ожидал, что он начнёт гонор проявлять — тут бы появился хороший повод надавить как следует, чтобы, так сказать, ускорить общение. Но нет: мужик вздохнул и опустил взгляд.

— Отпустите его. Расскажу всё, что знаю, — сказал он.

Боевик, которому оттяпали фалангу, что-то гукнул из-под повязки и попытался толкнуть мужика бедром. Тот только отмахнулся.

— Успокойся, Лазар, — сказал он, обращаясь к подельнику. — Видишь, чем закончилось… я говорил не стоит брать Златана… теперь выхода нет. Нам-то уже всё равно, а его хочу за информацию выкупить. Так что пихайся-не пихайся, а выхода у меня другого нет…

Саня достал «Танто» и с довольно страшной ухмылкой двинулся к боевику, которого назвали Лазаром. Тот постарался ответить на его взгляд — но вскоре не выдержал, зажмурился. Саня осклабился и вернулся на соседнюю кровать.

— Ну что ж, рассказывай тогда, — я обратился к лысому.

— Мы с Лазаром добровольцы, служили в отряде Вуковича, рядовыми… после соглашений отряд распустили — кому было куда вернуться, вернулись. У нас хозяйство осталось на другой стороне, возвращаться некуда. Денег брать тоже особо негде… подрабатывали, где придётся.

— Долго воевал? — спросил я.

— Ну как, воевал… недолго, полгода где-то.

— Ясно. Родственников нет?

— Никого нет.

— А где именно и как подрабатывал? — спросил я.

— У меня фургон остался, — ответил лысый. — Старый, но на ходу. Вот, он кормил нас. Подвозил продукты для кафанов, ещё по мелочи всякого. Но он ломаться начинает, его чинить и обслуживать надо, а денег только на еду и на ночлег хватало.

— Ясно, — кивнул я.

Потом я посмотрел на ребят и сказал:

— Нужен личный осмотр.

— Согласен, — кивнул Вова.

К счастью, боевики не сопротивлялись, что, с одной стороны, облегчило нам задачу, с другой — позволило им сохранить целой одежду. Да, днём в этих краях уже было тепло как летом, но ночи всё ещё оставались довольно прохладными.

У наёмников, особенно не самого высокого уровня, всегда на теле есть отметки, говорящие о принадлежности к профессии и даже о нюансах «боевого пути». Однако, у этих ребят кожа была чистой. Ни татуировок, ни ранений, ни даже специфических синяков или мозолей. Только нательные православные крестики.

Я немного расслабился.

Лазару поменяли повязку на антисептическую. Лысому, насколько было возможно, зафиксировали перелом импровизированной лангетой. Жаль обезбола с собой не было.

Развязывать мы их, конечно, не стали. Но узлы ослабили, чтобы конечности не затекали, и кляпы вынули. Всем, кроме Лазара.

— Так, ну что ж, продолжаем разговор, — сказал я, снова устраиваясь напротив. — Давай про заказчиков. Как вышли? Что предложили?

— Вышли через Драгана. Это хозяин этого заведения, — ответил лысый.

— Как зовут тебя, кстати? — спросил я.

— Стефан, — ответил лысый.

— Ясно, Стефан, — кивнул я. — Ты доставил заказ, так? И с тобой решил поговорить этот Драган. С чего он вообще взял, что тебе это может быть интересно?

Стефан вздохнул и поморщился — неудачно пошевелил сломанную руку.

— По правде говоря, он считает, что у меня несколько больше… боевого опыта. Я… немного преувеличивал в своих рассказах.

— Что он вам пообещал и как вы планировали всё сделать? — продолжал я.

В этот раз ответил Златан.

— Мы не хотели вас убивать, честно, — сказал он. — Только в крайнем случае. Нам нужно было забрать у вас деньги. Пригрозить пистолетом, если будете несговорчивыми. Это всё.

— С чего вы решили, что у нас вообще есть деньги? — нейтральным тоном я задал ключевой вопрос.

— Не знаю, — ответил Златан. — У Драгана была информация. Он сказал, что у вас с собой тысяч пять, не меньше. Вроде видел в зале.

Я прикрыл глаза и мысленно обругал себя последними словами. Не нужно было перекладывать в бумажник больше пары сотен! Даже тысяча долларов в здешних краях — большая сумма, ради которой могут и убить!

Впрочем, я ведь был очень осторожен и не светил бумажник… и там точно никак не пять тысяч, всего лишь полторы. Так что не факт, что Драган сказал правду об источнике информации.

— То есть забрать деньги — и всё? — уточнил я. — Предполагалось, что мы просто будем сидеть на месте?

— На столе стоит графин с ракией, — продолжал Златан. — Нужно было, чтобы вы выпили по паре стаканов. Потом мы бы ушли.

Я хмыкнул и посмотрел на Саню. Тот только руками развёл, в одной из которых по-прежнему был нож.

— Оригинальный план, — сказал Вова на русском, улыбаясь. — Напоить тех, кого ограбил… никогда о подобном не слышал!

В этот момент за небольшим коридором послышался скрип деревянных ступеней.

— Всем молчать, — сказал я. — Если жить хотите.

Вова перевёл, после чего выключил свет.

Да, нужно было, по-хорошему, пленникам снова кляпы вставить — но на это совершенно не было времени.

Вова и Саня встали по бокам от дверного проёма, в котором застыла наполовину выбитая, перекошенная дверь.

— Хэй? — окликнул хозяин заведения, включая фонарик и направляя луч в комнату. — Шта се овде…

Договорить он не успел: Саня хорошенько приложил его о ближайшую стену — так, что балки затрещали. Драган охнул; его фонарик упал на пол, его луч упёрся в противоположную стену в коридоре.

Вова что-то сказал ему на сербском, потом втащил в комнату.

Саня снова зажёг свет, как следует скрутил Драгана и зафиксировал четвёртым в ряду остальных пленников.

— Шта се овде дешава? — лепетал Драган. — Кто су ти луди?..

— Саша, отрежь ему ухо, пожалуйста, — сказа я на русском.

Саня начал приближаться к хозяину заведению.

Тот испуганно посмотрел на соседей.

— Одсеху хе… — сказал Стефан.

— Вы что, с ума сошли? — неожиданно на чистом русском испуганно сказал Драган.

Саня вопросительно посмотрел на меня.

— Режь, режь, — одобрительно кивнул я.

Тот наклонился над Драганом.

— Не надо! — сказал тот. — Вы что творите? За что?

— Надо, надо, — кивнул я. — Иначе не понимаешь ведь.

Саня оттянул ему ухо и сделал вид, что примеривается ножом.

— Я расскажу, всё расскажу! — выдохнул Драган.

— Ну рассказывай, — сказал я.

Саня продолжал держать его за ухо.

— Майор из ваших… чёрный такой, Куликов фамилия, — затараторил Драган. — Он дал наводку. Сказал, у вас должно быть много грина…

— Майор, говоришь… — сказал я глубокомысленно.

— Убивать не говорил. Сказал подпоить хорошенько. Забрать деньги. Оставить на вторые сутки, так, чтобы рассчитаться было нечем, потом вызвать военных с базы и сказать, что вы напились и отказываетесь счета оплачивать.

Вова и Саня переглянулись.

Я поднялся с пола, подошёл к столику, на котором стоял графин. Снял стеклянную пробку и понюхал. Крепкий алкоголь. Кажется, не слишком качественный.

Я взял графин и подошёл к Драгану. Опустился перед ним на четвереньки и поднёс горлышко графина ко рту.

— Пей, пока не скажу, что хватит, — сказал я.

— Не могу! Я в завязке, нельзя мне никак! — с хнычущими нотками в голосе сказал Драган.

— Я так вообще не пью, — ответил я, после чего взял его за подбородок и влил первую порцию пойла. После этого дал ему проглотить и продышаться.

Я повторял эту процедуру несколько раз, пока Драган не перестал жаловаться. Потом подождал некоторое время, пока он вырубится.

— Так, парни, теперь с вами решать будем, — сказал я, обращаясь к боевикам.

Вова перевёл.

Стефан снова напрягся и начал умолять меня не убивать его сына.

— Успокойся. Горе-вояки, блин… короче, в каком состоянии ваш фургон? — спросил я.

— На ходу, — кивнул Стефан. — Забирай если надо!

— До Белграда доедет?

Стефан чуть поморщился, потом сказал:

— Скорее всего, да… но масло бы поменять, конечно, надо… дорога не близкая…

— В общем, Стефан, будем считать, что везучий ты, — сказал я. — Если сделаешь всё как надо — не только живым останешься, но и заработаешь.

Лысый посмотрел на меня. В его глазах зажглась робкая надежда — впервые за всё время.

— С нами едет Златан. Ты и это мордоворот, — я кивнул на Лазара, — останетесь здесь. Если по дороге будут сюрпризы из-за утечки информации — твой сын погибнет. Если к властям обратитесь — не важно, здесь или в Сербии — то же самое. И я бы на твоём месте никак не стал рисковать.

Стефан стиснул зубы, но кивнул.

— Ну и чтобы интереснее ждать сына было, — продолжал я. — За работу он получит пять тысяч долларов США. Плюс по дороге мы заедем куда-нибудь, чтобы машину привели в порядок. Задаток — первую тысячу — я оставлю тебе. На лечение. Это ясно?

Несостоявшийся грабитель смотрел на меня с недоверием.

— Оче, он говори истину. Осехам такве ствари. Могу то да урадим, — сказал Златан.

— Добро, — кивнул Стефан.

— За приятеля своего поручишься? — спросил я, кивая на Лазара.

Стефан дважды кивнул в ответ, довольно уверенно.

Я вытащил у Лазара кляп.

— Ну что думаешь? — спросил я.

— Ничего не думаю, — ответил он через Вову. — Жить хочу.

— Молодец, — улыбнулся я. — Правда, «Беретту» твою отдать не смогу. Но дам за неё триста долларов. Согласен?

Боевик кивнул.

— Кстати, где ствол достал? Очень уж приметный. Пиндосский же, да?

— Хорватский, — ответил Лазар. — Им пиндосы давали.

— Ясно.

Какое-то время ушло на то, чтобы оттащить Драгана вниз и там уложить его на бок, на диванчик, который скрывался за стойкой — так, чтобы он случайно рвотой не захлебнулся. Трупы мне были совершенно не нужны.

Фургончик-микроавтобус был по-настоящему старым. Такие «Ситроены» производили то ли семидесятые, то ли в шестидесятые. Чудо, что он вообще был на ходу. Мне он напомнил что-то, связанное с Югославией и Белградом, но я никак не мог вспомнить, что именно. Кажется, что-то связанное с современным искусством.

— Что с границей? — спросил я Стефана, когда мы уже погрузились и готовы были выезжать.

— Меня и Златко все знают, — ответил он. — По ночам редко кого тормозят… если остановят, он найдёт, что сказать. Но лучше с деньгами вопрос решить.

— Ясно, — кивнул я и напомнил: — в твоих интересах, чтобы всё прошло хорошо.

— Све хе бити у реду, — сказал Златан.

Я его понял без перевода.

Мы выехали ещё до рассвета. Какое-то время молчали. Потом Вова сказал, обращаясь ко мне:

— Саша, мне не нравится, что мы этого майора так оставили. Неправильно это…

— Ничего, — ответил я. — Пускай помается, пока мы своими делами занимаемся. Иногда ожидание хуже самого наказания.

— Да фиг там он ждать будет… ротируют его, — вставил Саня.

— Ну и пускай ротируют, — сказал я. — На родине будет проще достать его.

— Думаю, он не сам это всё решил. Комбриг, скорее всего, организовал… — ответил Вова.

— Блин, да это понятно, — отмахнулся я.

— Вот ведь гнида… — процедил Саня.

— Что есть, то есть, — кивнул я.

— Что делать-то с ним будем? Нельзя же вот так просто это оставить… — продолжал кипятиться Вова.

— Слушай, — вздохнув, ответил я. — Мы сейчас будем гораздо более важными делами заниматься. Если обращать внимание на такие мелочи — то мы даже до места не доедем.

— Мелочи? — удивлённо спросил Саня.

— Да, Саш, мелочи, — ответил я. — Я ведь честно вам говорил, что и как мы собираемся делать. Разные гниды-полковники, которые решают, что у них достаточно мозгов и полномочий, чтобы поставить на место московских мажоров — это ничто, тараканы, тля. Не отвлекаемся.

Парни снова замолчали.

— Это не значит, конечно, что я просто так всё оставлю, — сказал я после долгой паузы. — Но лично этим заниматься не буду. Это будет неправильно. Я и сюда-то сам полез, потому что важно кое-что понять, на месте…

Ребята переглянулись. Я видел, как Вова пожал плечами.

Ехали довольно медленно. Златан берёг двигатель и подвеску: разгонялся плавно, не газовал, не крутил, рытвины старался объезжать. Я не торопил — никакого графика, которому нужно было бы следовать, у нас не было.

Парень, должен признать, вёл себя достаточно мужественно для такой ситуации. Не трясся, не делал глупых ошибок… в нём определённо был потенциал. Если бы сложились звёзды — его жизнь могла бы пойти совсем иначе.

— Вов, поможешь с переводом? Хочу с водителем нашим поговорить, пока время есть, — попросил я.

— Не вопрос, — кивнул Вова.

— Я достаточно понимаю русский, — вдруг сказал Златан, с довольно сильным акцентом, но вполне уверенно.

Я засмеялся.

— Если так дальше пойдёт — я начну чувствовать себя как на родине, — сказал я.

— Мама из России была, — добавил Златан. — Из Воронежа.

Мы с парнями переглянулись.

— Вот те раз… а что раньше не сказал?

— Не хотел показывать, что язык знаю.

— Эх, парень, парень… как же ты докатился до жизни такой, а?..

Златан вздохнул. Потом кивнул зачем-то и, глядя на дорогу, ответил:

— Я не горжусь тем, что мы сделали… пытались сделать. Показалось лёгким выходом… отец не хотел меня брать — еле уговорил. Мы правда не собирались никого убивать. Про вас говорили, что вы бандиты, которые хотят в Албанию ехать, чтобы наркотой начать торговать.

Я присвистнул.

— Так, и что ты раньше молчал? — спросил я.

— Так не спрашивали же.

— А кто так говорил?

— Ваши, между собой. В кафане слышал.

— Вот тебе и здрасьте, приплыли… — пробормотал Вова.

— Хитёр наш полковник, — улыбнулся я. — Знает, как нужные слухи распускать… приземлиться не успели, блин! Пожалуй, им всё-таки придётся заняться. Но потом.

Снова помолчали. Потом я всё-таки не выдержал и спросил:

— С мамой что случилось?

— Бошняки убили, — ответил Златан.

— Мне жаль.

— Мне тоже. Это война. Очень многие погибли. И у нас, и у них…

Он сжал челюсти, продолжая смотреть на дорогу.

Через пару часов, уже на рассвете, проезжали границу. На боснийской стороне пост был пустым — наряд то ли спал, то ли отошёл от дороги. А вот со стороны Югославии наряд был на месте. Один из постовых указывал нам жезлом на обочину.