Эта больная любовь

20. Мастер-ключ

Грешно выглядеть так, как сегодня выглядит она, в этой комнате, полной пускающих слюни, жаждущих плоти волков.

Они с благоговением смотрят на её прекрасную стройную фигуру, каждая часть которой пронизана сущностью женщины, которую ей ещё предстоит принять в себе. Всегда недосягаемая для крыс в сточной канаве, которые мечтают о её покорности, всегда выше мужчин, которые хотят, чтобы она прогибалась под них.

Я был одинок, поддаваясь ужасам своего прошлого, которые навязали мне те же люди. Я появился случайно. Ужасное пятно грехов слишком престижного человека.

Они хотели покончить со мной ещё до того, как я родился, так же как и с Брайони, но моя мать держалась, тайно вынашивая ребенка от человека, который совершил с ней невыразимые вещи. Она бросила вызов мужчинам, которые пытались уничтожить её, жила в своем собственном аду, воспитывая мальчика, который стал мужчиной, жаждущим отмщения, которого она всегда заслуживала. Отмщения, которого заслужил и я после того ада, через который меня протащил Кэллум Вествуд после того, как обнаружил незаконнорожденного сына, в котором текла его кровь.

Я нашел путь сквозь тьму, которая когда-то пыталась заглотить меня, и сделал её своим домом. Я вышел оттуда, грязный и обнажённый, с сердцем, которое бьется только благодаря черноте.

Немногие души знают о моём существовании. А те, кто знают, достаточно злы, чтобы отыскать меня, используя мои способности для своей собственной выгоды, зная о неослабевающем гневе, который течёт по моим венам. Аластор Эбботт думал, что сможет контролировать и приручить животное, которое он спас из ловушки. Подобно заточке тупого лезвия, он использовал меня как свой меч, конец которого он направил в сторону кампании, которой управлял, неосознанно давая мне ключ к моей собственной больной свободе.

Свободе от оков института, который контролировал разум чистейшей из кукол.

Она чиста. Каким-то образом не загрязнена ужасами, окружающими её. Моя милая, невинная, наивная куколка. Сломать её, чтобы она стала двойником моей души в этой жизни демонического ада — вот моя миссия; единственная надежда, исходящая от прекрасного высвобождения восхитительно тёмной мести.

Я научу её. Покажу ей, как отвратительно приятно разрывать плоть тех, кто этого заслуживает, смотреть, как жизнь ускользает от тех, кто причиняет нам боль, как их бледные лица смотрят на нас. Она будет идеальна, покрытая кровью другого мужчины.

Я жду в тёмном углу коридора, наверху, в просторном доме самого губернатора. Я видел выражение лица Аластора. Он был потрясен, увидев её здесь. Живой. Увидев её в присутствии этих мужчин, я, честно говоря, удивился. Я не думал, что у нее хватит духу посмотреть им в лицо, особенно после того, как она воочию увидела маленький грязный секрет Колдуэлла. Секреты, которые хорошо известны каждому отвратительному мужчине, находящемуся здесь сегодня вечером.

— У всех нас есть свои пороки.

Однажды я услышал, как Аластор говорил по телефону в своем кабинете о пристрастии Колдуэлла к насилию над молодежью, а затем расплачивался с грязными копами, чтобы сохранить свою позицию.

Эти мужчины получат по заслугам, как только я заставлю Брайони кончить для меня.

Я сверлил взглядом тело Сэйнта на том танцполе, когда он коснулся её, его рука обхватила её поясницу, а другая рука взялась за её руку. Мои ноздри раздувались, а тело тряслось от гнева, демоны и тьма, множащиеся внутри, угрожали взять надо мной верх. Мне потребовалась каждая частичка моего существа, чтобы сдержать себя от действий, которых инстинктивно требовало моё тело.

Расчленение его заставило бы мое сердце биться с азартом безумца. Но он мне нужен. Он нужен мне, чтобы добраться до его отца и уничтожить династию, которую он всегда представлял себе. Одного за другим я буду уничтожать их изнутри, прежде чем уничтожить их буквально. Каждый играет свою роль в этой сладкой игре мести.

К счастью для меня, Брайони поддается моим соблазнам, каждый её шаг по этой уединённой лестнице приносит мне осознанное удовлетворение.

Она смотрит в коридор справа от себя, затем в темноту слева от себя, будто чувствует моё присутствие. Шаг за шагом её тело движется сквозь свет, приближаясь к темноте, словно львица; осторожная, но охотящаяся, знающая, какие животные крадутся вокруг неё.

Она приближается ко мне у последней двери в коридоре, темнота полностью поглощает её. Я практически слышу, как бьется пульс под кожей её нежной шеи. Внезапное желание почувствовать его овладевает мной, и я протягиваю руку, обхватываю её шею и разворачиваю её, пока она не врезается спиной в дверь.

Вздыхая, я крепче сжимаю свою хватку, чтобы почувствовать панику под её плотью.

— Эроу.

Она ахает, используя единственный оставшегося у неё глоток воздуха. Но это не от страха, а только от узнавания.

— Привет, малышка, — воркую я, снимая маску с лица в тени.

Я провожу носом по её лицу, желая снова ощутить её запах на себе. Вдыхаю, чувствуя, как увеличивается выпуклость под брюками моего костюма от сладких духов с ароматом сирени, смешивающихся с естественным запахом её кожи.

— Ты пришла в логово волков, и тебя встречает сам большой страшный волк, — шепчу я ей на ухо, пока моя рука продолжает крепко держать её шею. — Но готова ли ты к его укусу?

Я прикусываю мочку её уха, и она сладко хнычет.

Возбуждаясь от её стонов, я опускаю свои рот к её плечу и снова кусаю. Её кожа разгорается, и по рукам пробегают мурашки. Обхватив одной рукой её горло, я прижимаю другую руку к двери позади неё и наклоняюсь ещё ниже, чтобы провести языком по её груди.

— Ты боишься меня? — я шепчу, припав губами к её коже и ощущая пульсацию в шее своей ладонью.

— Да, — выдавливает она.

— И всё же ты продолжаешь искать меня.

Её грудь вздымается, дыхание становится быстрым и прерывистым, прежде чем она сглатывает, и я чувствую это движение своей рукой.

— У огня теплее, — шепчет она в ответ.

Её голос тих, но наполнен уверенностью, которой я не ожидал. Я всё ещё стою на месте, впитывая её слова. Теперь она говорит со мной на моём языке, читает загадки, шифры. Понимает меня.

Мой рот встречает её ключицу, и я прикусываю её между зубами. Я борюсь с желанием пометить её своим укусом, разжимаю челюсти и приподнимаю голову, несколько прядей волос ниспадают мне на лоб.

В конце коридора, тусклый свет свечей освещает изгибы её серебристого платья. Её грудная клетка вздрагивает под моим предплечьем, в то время как она хватается за свою грудь. Мои брови опускаются, когда я смотрю вниз на край её платья, серебристая ткань опускается между красивыми, скрытыми тенью выступами пухлой плоти. Её рука погружается в платье, приподнимая грудь, обнажая её ещё больше, и глубокий звук вырывается из моего горла.

Когда она вытаскивает свою руку из платья, я вижу металлический мастер-ключ⁸, который я ей дал в кладовке.

По моему лицу расползается медленная ухмылка. Она принесла его.

— И дам тебе ключи Царства Небесного, — произношу я, забирая ключ из её дрожащих пальцев.

— Для чего это? — спрашивает она, её обеспокоенный голос вибрирует о мою ладонь. — Что за испытание ты снова приготовил для меня?

Она беспокоится о доверии, которое она вкладывает в меня. Так и должно быть. В этом деле не будет ничего мягкого или нежного. Сломав мою куклу, я только переделаю её в зверя, которым она уготована стать.

— Крещение, — говорю я, беря руку, которая была в руке Сэйнта. — Чтобы стереть очищение, в которое они тебя окунули, сделав тебя сильной женщиной, владеющей своей сексуальностью, своей свободой, — продолжаю я, прежде чем снова выпрямиться.

Я хватаю её болтающуюся руку, подношу тыльную сторону ко рту. Как всегда, необходимость очистить её от чужого следа. Я провожу языком по её руке, пробуя сладкую кожу на вкус.

Она снова вздрагивает от этого ощущения, и я вижу, как её бедра плотнее смыкаются под платьем, зная, что там собирается влага. Этот сладкий, густой нектар, который её тело создает только для меня.

Я обязательно сломаюсь. Я не смогу сдерживаться долго. Эта потребность погрузиться в её аромат, её восхитительное возбуждение, доводит меня до грани безумия. Необходимость в том, чтобы она была покрыта мной, чтобы сперма стекала по её лицу, смешиваясь со слезами и потеками туши.

Я вставляю ключ в дверь позади неё и поворачиваю. Осознание того, что мы собираемся совершить преступление, захлестывает меня.

Она ищет огонь.

Брайони Стрейт раздувает пламя.

Она готова сгореть под единственным мужчиной, которому она когда-либо захочет служить и подчиняться. Под тем, кто будет поклоняться ей так, что её Бог запылает от ярости.