Это я удачно попала!

Глава 48

— Сирен, так что там с драконами? — спросила я, сидя на спине своего друга. Мы пролетали над лесом в поисках места для моей магической тренировки, а я в это время рассказывала ему про академию, ведь, как ни странно, клятва о неразглашении касалась только людей, а вот рассказать обо всём другу-дракону я вполне могла без каких-либо последствий. Видимо, те, кто придумывал текст клятвы, не могли предположить, что у адептов найдутся друзья среди других магических народов. Или у этого была какая-то иная причина, о которой я не догадываюсь. Я ведь не знаю, на каких условиях люди смогли привлечь к преподаванию эльфов, фей, саламандр? Почему представители магических народов согласились на это? Может, они обговорили возможность лично допрашивать адептов в каких-нибудь спорных ситуациях? Тогда клятва могла помешать сделать это.

— Я нашёл одного древнего, — отозвался Сирен, — но он не только древний, но и очень вредный. Может отказаться говорить с тобой.

— На безрыбье и рак рыба, — пробормотала я. — Когда мы полетим?

— Какая рыба? — возмутился друг, не поняв меня, — То, что у драконов чешуя, не делает нас рыбами! У рыбы нет крыльев и рыбы не дышат огнём!

— Это просто выражение такое, — успокоила я дракона. — Может, привал?

Мы приземлились на небольшой полянке в лесу — точнее, полянка была довольно большой, но после того, как на неё приземлился дракон, показалась совсем маленькой.

Я достала пирожки и копченый окорок, который скормила дракону. Сама сжевала пару пирожков, а остальные тоже достались Сирену. Запивал дракон из ручейка, а я из бутылки с домашним морсом.

— Слушай, Сирен, — задумчиво проговорила я, — а я ведь никогда не видела, как ты огонь выдыхаешь…

— Еще бы я тебе это показывал! — фыркнул дракон. — Это не то зрелище, которое надо видеть ребёнку, даже если этот ребёнок — не совсем ребёнок. Да и ситуации, в которых драконы выдыхают огонь — это обычно ситуации на грани жизни и смерти. У нас таких ситуаций не было, и, надеюсь, не будет.

— То есть, просто так ты огонь показать не можешь? — разочарованно спросила я. С тех пор, как у меня открылся огненный дар, я начала проявлять к огню повышенный интерес. После того, как я экспериментировала с огнём в камине и едва не сожгла наше поместье, дедушка запретил тренироваться в доме. Да я и сама понимала, что это опасно — всё-таки, занятия с мастером Олоналоном были довольно редкими, и я пока не научилась контролировать свой дар в достаточной мере. А вот тут, на полянке, где с одной стороны — лес, а с другой — прозрачный ручей, можно и поэкспериментировать. Конкретно сейчас мне стало любопытно, отличается ли огонь драконов от обычного огня и от моего собственного?

— Вообще-то, могу, — неуверенно произнес Сирен, с сомнением глядя на меня. И я поняла, что его неуверенность связана не с тем, сможет он или нет, а с тем, стоит ли это делать. — А тебе зачем?

— Хочу сравнить твой огонь с моим, — честно призналась я. Думаю, скажи я, что мной движет любопытство — и друг меня пошлёт, куда подальше.

— Хм, ну ладно. Отойди подальше и смотри внимательно.

Сирен развернулся мордой к ручью — логично, не стоит поджигать ёлочки — застыл на мгновение, а затем я услышала знакомое гудение, создаваемое где-то в районе груди дракона. Чешуя в этом месте накалилась, а в следующий миг из пасти дракона вылетела струя пламени! Весьма дальнобойная — метров на десять. Повезло, что за ручьём было поле, а не лес, а то пылал бы на том месте яркий костёр сейчас.

Как и в случае с саламандрой, я опять почувствовала, что гудение огня отдаётся и в моей собственной груди. Вот только я теперь могла уже не давать ему волю без моего на то желания.

Однако, раз мы добрались сюда, чтобы поэкспериментировать, то мне захотелось попробовать выдохнуть огонь, подобно дракону. Вот только намерение у меня опередило разум, так что я не успела отвернуться к ручью и сожгла своим пламенем куст с какими-то несъедобными ягодами.

— Неплохо, — оценил дракон, в то время как я себя мысленно ругала, на чём свет стоит. Впервые мне пришла в голову мысль, а так ли уж неправы те, кто не хотят выпускать из академии подобных мне магов, пока те не овладеют полностью контролем над своим даром? Возможно, закрытая академия для нас — не тюрьма, а необходимость? Где еще мы сможем так же безопасно тренироваться, не боясь ничего сжечь, сломать, утопить и тому подобное?

Полёт к драконам мы с Сиреном наметили на середину лета. До этого времени у меня были еще дела, да и у Сирена тоже. А мне еще у дедушки отпрашиваться…

Расправившись со всеми делами, мы с Сиреном собрались, наконец, лететь к драконам. Друг предупредил меня, что драконы, по большей части, живут в горах, а там бывает холодно — впрочем, об этом мне было прекрасно известно, ведь наша любимая закрытая академия находилась в горах. Так что я взяла с собой тёплую одежду, еды и воды на три дня, из расчета сутки туда, сутки обратно, сутки там, денег — на случай, если будут непредвиденные задержки и еды понадобится больше. Либо возникнут другие непредвиденные расходы. В подарок Каракасу — так звали старого красного дракона, с которым мне предстояло познакомиться — я везла корзинку с бабушкиными пирожками. То, как я отпрашивалась — отдельная история. Сперва я не хотела говорить, куда мы летим, чтобы зря не волновать деда — но тот сам догадался, что едва ли мы с Сиреном просто решили слетать в поход на три дня. В итоге я поняла, что дедушка Яков куда сильнее будет волноваться, гадая, во что я вляпалась, чем, если я ему скажу правду.

К слову, дед адекватно отреагировал на моё желание разобраться с моей магией, и посещение драконов одобрил, добавив, что мне невероятно повезло, так как они редко соглашаются общаться с людьми. О том, что тот дракон может и не согласиться со мной общаться, я говорить не стала. В общем, пообещав активировать артефакт связи в случае опасности, я поцеловала родных, выслушала последние наставления и вскарабкалась на спину дракону.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Поехали! — крикнула я Сирену, ощущая себя Гагариным.

И мы поехали, в смысле, полетели. И летели мы три дня и три ночи… Шутка. Летели мы до обеда, потом — привал. Затем снова летели до самого позднего вечера. Переночевали в какой-то уютной пещере в горах. Сирен пояснил, что такие здесь часто встречаются — это что-то вроде бесплатных гостиниц для драконов, где они могут отдохнуть во время перелётов. На следующий день мы летели не больше трёх часов, когда впереди показалась цель нашего путешествия — Долина Драконов. До сих пор об этом месте я читала только в учебниках. Триста лет назад один путешественник задался целью обойти весь мир, и сумел побывать даже в Долине Драконов, предварительно перебравшись через Драконьи Горы. Как ни странно, драконы не сожрали наглого человечка, явившегося к ним в гости без приглашения — и даже позволили описать это место в его путевых заметках, которые потом вошли во все учебники мира. И вот я сама в этом историческом и прекрасном месте! А место было реально красивейшее: долина полна ярких красок экзотических цветов, посередине имеется озеро с чистейшей водой и роскошный водопад, а вокруг долины — горы, чьи заснеженные верхушки теряются в облаках. И каждая гора — чей-то дом. Да, драконы живут в пещерах, а в долине они отдыхают, общаются и греются на солнце.

Именно греющимся на солнышке мы и застали Каракаса. Если Сирен казался ростом с автобус, то Каракас был ростом с пятиэтажку, не меньше. Едва мы к нему приблизились, как дракон лениво приоткрыл огромный водянисто-жёлтый глаз и смерил меня взглядом, в котором отсутствовал и малейший намёк на интерес. Печально будет, если мы летели зря — и соплеменник Сирена откажется со мной говорить.

Но дракон не отказался. Понаблюдав за мной какое-то время, Каракас снова прикрыл глаза, потом шумно вздохнул, поднялся на лапы, нервно дернул хвостом, вспугнув каких-то птах, что пригрелись у него в изгибе хвоста, и произнёс громовым басом:

— Так это и есть твой человек, который не человек, и дитя, которое не дитя?

Сирен, к которому был обращен вопрос, склонил голову и ответил:

— Да, Каракас Красный Отблеск Зари, это она.

Полное имя дракона напомнило мне прозвища индейцев, типа «Чингачгук — Большой Змей». Разумеется, вслух я никаких аналогий проводить не стала, почтительно замерев и не раскрывая рта. Сирен лучше знает, как общаться со своими древними сородичами.

— Я вижу в ней магию огня, — прогрохотал вновь голос Каракаса. — Кто тебя учил, ребёнок?

— Мастер Олоналон, — ответила я и добавила, — саламандра.

— Саламандры! — выплюнул дракон. — Да что они понимают в огненной магии, эти жалкие ящерицы.

И снова я сдержалась, чтобы не брякнуть, что драконов технически тоже можно назвать ящерицами. Как бы мне ни хотелось блеснуть остроумием, жить мне хотелось больше.

Тем временем красный дракон протянул лапу и сцапал меня, из-чего у меня душа в пятки ушла. Но дракон просто покрутил меня у себя перед глазами, понюхал, прикрыл глаза, затем снова открыл их и, наконец-то, поставил меня на землю.

— Сирен, мальчик мой, — ласково начал Каракас, отчего Сирен ощутимо напрягся, — я понимаю, что у этого ребёнка не было нормального учителя. Но твои учителя — твои уважаемые родители, к которым у меня нет никаких претензий. Так как же ты, поняв, что девочка — не совсем человек, не сумел разглядеть в ней нашей крови?!

Последние слова дракон буквально рычал, а я потеряла дар речи от шока. В каком смысле — «нашей крови»? У меня в предках что, есть драконы? Что за бред вообще? Драконы и люди несовместимы чисто технически — ну, никак!

Оглянувшись на друга, я увидела точно такой же шок и на его морде. Да, поначалу эмоции драконов трудно различать, но Сирена я уже знала, как облупленного, так что могу с уверенностью сказать — мой друг ошарашен не меньше, чем я.

— Как… такое возможно? — выдавил наконец Сирен тот вопрос, который интересовал и меня.

— Не знаю, — задумчиво отвтеил красный дракон, — такого еще не было в истории. У людей с драконами не может быть потомства, и это точно не эволюция, так как кровь драконов в ней относительно свежая. Если не ошибаюсь, она дракон где-то на две пятых. Я бы предположил, что драконом был один из её родителей, если бы такое было возможно.

Я вспомнила маму, которая была обычной школьной учительницей. Вспомнила папу, который пахал на заводе, и чья фотография с черной ленточкой висела у нас на стене. Я имела внешние черты обоих родителей, а потому подозревать мать в измене отцу с огромной крылатой ящерицей — у меня не получалось никак. Как и представить, что один из моих родителей — на самом деле заколдованный дракон.

Скорее всего, Каракас ошибается: должно быть, это всё моё иномирное происхождение. То, что он посчитал за драконью кровь, на самом деле может быть какой-то генной мутацией или вообще последствием приёма каких-либо препаратов. Мы же не знаем, как все наши изобретения выглядят в глазах местных магов. Если кто и знает, то только аизовцы, а их тут нет рядом, чтобы проконсультироваться.

— Ребёнок, тебе нужен хороший учитель, — продолжил между тем Каракас. — Мы не бросаем своих детей, как бы странно они не выглядели. Жить тебе среди нас нельзя в твоём физическом облике, это очевидно… К тебе учителя тоже летать не смогут, а родителей-драконов у тебя нет. А где ты учишься сейчас? В Закрытой Академия, говорите? Когда-то люди нас пытались привлечь к обучению своих детей с необычным даром, но мы, конечно же, отказались. Теперь, я думаю, пора это изменить. У тебя будут драконы-учителя, девочка.

— Почему вы меня зовёте ребёнком? — не выдержала я. — Вам же Сирен рассказал, что в своём мире я была взрослой.

— Дитя моё, я — одно из древнейших существ этого мира и многих других — тоже. Для меня вы все — дети. Но дело не только в этом. Дело в том, что ты и есть ребёнок по меркам драконов. Драконы взрослеют быстро, годам к семидесяти. Тебе, как я подозреваю, меньше?

— Д-да… — выдохнула я, ведя мысленный подсчёт. Сколько я уже тут? Лет десять? Значит, мне примерно пятьдесят пять. До драконьей взрослости еще пятнадцать лет, а до человеческого совершеннолетия — чуть больше десяти. Но взрослой меня можно считать уже с двадцати пяти — это примерно шестнадцать земных лет. Просто совершеннолетие наступает позже. А так я через три года буду уже совсем взрослой девушкой — даже рожать можно, чего я, понятное дело, так рано делать не собираюсь.

Затем мне пришла в голову мысль, что моё неправильное омоложение при переходе через межмировой портал, могло быть вызвано именно драконьей кровью. Раз я ребенок по их меркам, то я и стала выглядеть ребёнком. Обсудив своё предположение с драконами, я почти уверилась в его правильности: у драконов дети в сорок пять были по уровню развития — примерно как наши шестилетки.

Но тогда выходит, во мне действительно есть драконья кровь? Вопрос — откуда?

У драконов мы гостили почти до самого вечера, оставив себе три часа на полёт до уже облюбованной пещеры. Гостинец Каракасу очень понравился, он хвалил пирожки бабушки Бони и радовался, что в моей приёмной человеческой семье обо мне так заботятся. С другими драконами меня не знакомили — те сами к нам не подлетали, хотя издали наблюдали с любопытством. Ничего, если Каракас сказал правду, то в новом учебном году у нас будут учителя-драконы. Это просто восторг!

Домой мы вернулись на исходе третьего дня, и моих сил хватило только на то, чтобы попрощаться с Сиреном, успокоить дедушку, что со мной всё в порядке, и не раздеваясь, плюхнуться в кровать. Утром умоюсь и отправлю в стирку постельное белье. Те, кто летали столько времени на драконе, меня поймут.