Этот мир не выдержит меня. Том 4

Глава 21

Я замер, буквально вжавшись в едва тёплую кору. Замер, чтобы понаблюдать за теми, кто ждал нас на точке выхода.

Моя «банда» осталась рядом с высохшими деревьями — все они были слишком заметны и потому не годились для такой деликатной миссии. Все, кроме морфана, однако взять его с собой я тоже не мог. Кто-то ведь должен был контролировать подросшего, но ещё не набравшегося ума коттара.

Да и за остальными членами отряда пригляд тоже не помешает.

Пробегавшие по коре дерева искры неприятно кололи кожу, но я не обращал на такие мелочи никакого внимания. Мне приходилось работать и в куда более неприятных условиях.

Полная неподвижность. Взгляд расфокусирован. Разум впитывает информацию.

Перед глазами мелькали расплывчатые силуэты людей. Нас разделяло не меньше тридцати метров, но подходить ближе было нельзя — слишком уж велик риск выдать себя.

«Грязные» данные обрабатывались и раскладывались по полочкам. Численность противника, его структура и вооружение, приметы и особенности командиров, места, подходящие для скрытного размещения бойцов, и многое-многое другое…

В Гиблом лесу царили надоевшие серые сумерки, а за его пределами разгорался новый день. Косые лучи только-только поднявшегося над деревьями солнца освещали небольшую полянку, на которой находилось почти тридцать человек.

Комитет по встрече… Правда, ни хлеба, ни соли, ни приветственных букетов в их руках видно не было. А вот разнообразного колюще-режущего «инструмента», наоборот, хватало с избытком.

В пяти шагах впереди остальных стояли двое парней. Молодые — не старше восемнадцати лет.

Оба были «прикинуты» по последнему писку изысканной бандитской моды: один — в длинный и даже на вид тяжёлый кожаный плащ, а другой — в безразмерный цветастый халат с широченными рукавами. Первый зажимал подмышками толстенные краги, второй прятал ладони в глубоких карманах.

Лица юные и самые обыкновенные: ни шрамов, ни татуировок, ни каких-либо других особых примет. Если, конечно, не считать за приметы лёгкую бледность и жиденькие бородёнки. Почти мальчишки, которые изо всех сил пытались изображать из себя взрослых мужчин.

Кто они? Ответ очевиден.

Парни были безоружны и слишком хорошо одеты для рядовых бойцов, но при этом чересчур «зелены», чтобы успеть дослужиться до командиров.

Дикие маги — никаких сомнений. Дерзкие, самоуверенные, но не очень опытные. Иначе они не маячили бы впереди всех, как мишени в тире.

За магами выстроились два десятка хорошо экипированных бойцов. Они держали в руках потрёпанные легионерские щиты и короткие копья, пригодные для броска. На головах — рыжие бронзовые шлемы, поблескивающие на свету полированным металлом.

Судя по выправке — это бывшие военные, которые, подобно моему северному приятелю Фольки, предпочли весёлую жизнь разбойников скучной солдатской службе.

Выбор крайне сомнительный, однако он никак не сказался на их подготовке. Не гвардия Короля Нищих, конечно, но тоже ничего себе ребята.

Справа от строя, среди невысоких и тонких сосенок, сидели ещё пять человек. Судя по вооружению — «лёгкая» пехота, если, кончено, эти отщепенцы были достойны столь высокого звания.

Не бойцы, а оборванцы. Примерно такие же, как та шайка, в которой «тянула лямку» Лэйла. Отбросы, годившиеся лишь на то, чтобы играть роль мальчиков для битья и выполнять команды уровня «принеси-подай, уходи-не мешай».

Правда, в большом отряде без таких тоже не обойтись.

Рядом с каждым оборванцем лежал хреновенький самодельный арбалет — маломощный и пригодный для боя лишь на очень короткой дистанции. Даже застрелиться из такого — это серьёзная задача на сообразительность.

Один из «великолепной» пятёрки, понуро опустив голову, развлекался тем, что колупался в земле кривоватым арбалетным болтом. Остальные отрешённо смотрели прямо перед собой — они явно не горели желанием принимать участие в грядущих мероприятиях.

Впрочем, ничего удивительного. Я бы на их месте тоже не был в восторге от открывающихся перспектив. Выжить в хоть сколь-нибудь серьёзном «замесе» у ребят шансов практически нет.

Вдох-выдох. Я прикрыл глаза, разгоняя сознание. Мир почти полностью исчез, растворившись где-то за пределами восприятия. Остались только звуки — невообразимо громкие и невероятно разнообразные.

Треск искр смешивался с шелестом листвы, похожим на рокот прибоя. Едва покачивающиеся деревья оглушительно хрустели корой. Лес был буквально заполнен бесконечным шумом.

И маги, и простые бойцы практически не двигались — лишь изредка переминались с ноги на ногу — но даже так они издавали огромное количество звуков. Скрип кожи, лязг металла, шорох ткани и, конечно, дыхание.

У кого-то ровное и спокойное. У кого-то судорожно-нетерпеливое. У кого-то взволнованно-испуганное.

Лишь один человек дышал со странным посвистыванием — так, словно кто-то заткнул его рот кляпом. Причём заткнул настолько старательно, что кляп практически перекрыл дыхательные пути.

Судя по локализации звука, полупридушенный бедолага лежал в густых кустах рядом с парочкой магов.

Похоже, это был тот «счастливчик», которому предстояло стать ключом к непроницаемому барьеру Гиблого леса. Ведь, по словам Ворона, чтобы устроить небольшой прорыв, требовалось прикончить дикого мага… Интересно, кого мой бывший коллега выбрал в качестве жертвы?

Впрочем, ответ на этот вопрос не имел решающего значения. Бедолага обречён. И кем бы он ни был, ему придётся умереть, иначе мне не удастся уйти отсюда.

Я повернул голову, не открывая глаза. Метрах в пятидесяти справа едва слышно плескалась вода. То ли ручей, то ли мелкое озерцо наподобие того, в котором я не так давно утопил Лэйлины останки.

Больше ничего интересного мне услышать не удалось. Выждав пару минут, я открыл глаза, в последний раз посмотрел на заполненную народом поляну, а затем осторожно — так, чтобы случайно не выдать себя — двинулся назад.

Голова пухла от мыслей, но отдаваться им полностью было нельзя. Гиблый лес — это не ЦПКиО имени Горького. Стоило только ослабить внимание, и «прогулка» вполне могла завершиться в желудке какого-нибудь местного обитателя.

Я неспешно шёл вперёд, сжимая в каждой руке по метательному ножу. До высушенных гигантов оставалось пройти всего триста метров. Взгляд скользил между искрящимися стволами деревьев, а перед внутренним взором огненными буквами горел главный вопрос: где Ворон? Среди людей на поляне его точно не было.

Нет, мой бывший коллега вполне мог скрываться где-то неподалёку, но это не соответствовало его характеру, да и особого смысла не имело. Если бы он пришёл, то наверняка встречал бы меня в числе первых. Так что Ворон, скорее всего, решил пропустить наше небольшое рандеву.

Почему? Не нашёл время в своём плотном графике? Или банально испугался? Сильно сомневаюсь — трусом Ворон никогда не был.

Как я понял, он вообще нечасто выходил за пределы своего лагеря. Помнится, Лэйла весьма удивилась, когда я во время нашей первой встречи соврал, что Ворон сам поведёт своих людей на бой с гвардейцами.

Причина такого домоседства была девушке неведома. Ворон прекрасно понимал всю важность конспирации, поэтому не раскрывал свои карты даже перед той, с кем спал. Хотя «даже» правильнее было бы заменить на «особенно».

Возможно, Ворон старался не покидать ППД из-за того, что там находилась какая-то очень ценная для него вещь. Причём эту вещь нельзя было оставлять без присмотра. А носить с собой либо невозможно, либо просто опасно.

С другой стороны, всё могло быть куда проще. Раз магия вытягивала силы из меня, то, вероятно, и Ворон после бестелесного вояжа по Гиблому лесу чувствовал себя не лучшим образом. А учитывая его почти болезненное самолюбие и нежелание выглядеть слабым, он вряд ли захочет встречаться со мной во плоти, пока не выйдет на пик возможностей.

Если так, то нужно организовать нашу встречу как можно раньше. Пока Ворон, как говорится, не расправил крылышки.

Впрочем, это проблема не самого ближайшего будущего. Сейчас на повестке дня стояли другие вопросы.

Итак, почти тридцать человек. Двадцать семь, если быть точным — считай, полный мотострелковый взвод.

Серьёзная сила — особенно если вспомнить о парочке магов. Но главная беда в другом — этот взвод был лишь верхушкой айсберга. Ударная группа… А кроме неё, неподалёку наверняка находились ещё группа прикрытия и группа контроля.

Больше — вряд ли. В отсутствии вменяемых средств связи нельзя слишком усложнять операцию — это приведёт только к путанице и хаосу. А там и до полного провала рукой подать.

Группа прикрытия не могла располагаться дальше, чем в пятидесяти метрах от передовой части отряда. Их задача — оперативная поддержка основных сил, а также организация обороны при фланговом или тыловом охвате. При таких вводных глупо держать слишком большую дистанцию.

Численность группы прикрытия мне, разумеется, неизвестна. Но вряд ли там меньше пятнадцати-двадцати человек. Причём это должны быть самые стойкие и надёжные бойцы… И дикие маги — если Ворон не испытывает в них недостатка.

А вот если маги не растут у Ворона на деревьях, как яблоки, то куда разумнее было бы усилить ими — парочкой или хотя бы одним — группу контроля.

Её основная задача — наблюдение и обеспечение отхода в том случае, если реальность вдруг начинала упрямиться и отказывалась соответствовать гениальным тактическим задумкам тех, кто планировал операцию.

Однако группа контроля при необходимости вполне могла поддержать бой из глубины или ударить во фланг идущего на прорыв неприятеля. Многофункциональные ребята, короче говоря… И их должно быть хотя бы человек десять — иначе просто не будет толку.

Место группы контроля метрах в ста пятидесяти от предполагаемой линии боестолкновения. Однако учитывая холмистый рельеф и довольно густой лес, почти вплотную примыкавший к искрящимся гигантам, это расстояние должно быть чуть меньше. Примерно метров сто…

Неожиданно все мысли вымело из головы. Мышцы полыхнули огнём, а я застыл на месте, ещё даже не успев осознать, что именно произошло. И только через мгновение стало понятно — моё внимание привлёк тихий скрежет когтей.

На стволе ближайшего дерева, метрах в десяти от земли, висела небольшая «лисица». Сплетённое из корней, ветвей и листьев тело практически не выделялось на фоне коры. Если бы «лисица» не скрежетнула когтями, то я бы ни за что её не заметил.

Она смотрела своими чёрными глазами-пуговками и готовилась… Но вовсе не к нападению. «Лисица» собиралась бежать — правда, не от меня.

Впереди — прямо из-под земли — показался длинный, острый клюв. А через секунду «вынырнула» и вся птичка целиком — точно такая же, как те, с которыми мои товарищи бились, пока я валялся в забытьи. Острые когти на узловатых ногах, крупное вытянутое тело и яркие переливающиеся всеми цветами радуги перья — всё было при ней.

Птица как-то неловко отряхнулась от прилипших травинок и, переваливаясь как пингвин, посеменила в сторону. Из-под её рудиментарных крыльев свисали целые «гроздья» больших грязно-жёлтых яиц. Похоже, моя новая знакомая вот-вот должна была стать матерью.

Я подумал о том, чтобы рвануть вперёд, но, к сожалению, будущая мамочка не собиралась пропускать меня. Она просто уступала место своим пернатым собратьям.

Новые птицы лезли отовсюду. Их было не меньше полутора десятков.

Я поудобнее перехватил один из ножей, быстро «прокачивая» ситуацию. Что делать? Драться, бежать или попробовать позвать на помощь?

Мне не нравились все три варианта. Тратить силы на ненужный бой, когда впереди ждёт схватка с серьёзным противником, слишком рискованно и очень глупо. Бежать опасно — меня натурально заклюют в спину. А кричать здесь вообще лучше не стоит, потому как на «подмогу» может прибежать совсем не тот, кого ждёшь.

Выстроившиеся передо мной птицы расправили крылья и распахнули клювы. Пугающее зрелище. Что-то не ладилось у меня с пернатыми. Сперва Ворон, а теперь эти полутораметровые попугаи-переростки…

Я ожидал услышать пронзительный крик, но не угадал. Вокруг по-прежнему висела тишина, прерываемая лишь потрескиванием искр.

То ли птички шумели на каких-то недоступных человеческому уху частотах, то ли они хорошо понимали, что крикливые здесь долго не живут, и просто пытались напугать меня раскрытыми клювами.

Пернатые не спешили нападать — их задача заключалась в том, чтобы защитить высиживающую яйца мамку. Но чутьё подсказывало: стоило мне только попытаться уйти, как пташки тут же вспомнят, что птенцов скоро нужно будет чем-то кормить. И боюсь, я, как никто другой, подходил на роль питательного обеда для будущего потомства.

Птицы смотрели на оружие в моих руках. Готов поспорить, в их круглых блестящих глазах читался если не испуг, то настороженность. Они явно понимали, какую угрозу несёт сталь… А это открывало передо мной пространство для манёвра.

И для начала нужно было сделать то, что совсем недавно «исполнил» Большой — следовало продемонстрировать свои навыки перед взорами изумлённой публики.

В эту секунду «лисица», наблюдавшая за происходящим с безопасной высоты, решила, что оставаться до конца представления не стоит и пора валить. Она рванула вниз по стволу, однако немного не угадала с моментом.

Короткий замах. Резкий бросок. Метательные ножи за долю секунды преодолели разделявшее нас расстояние, пригвоздив неудачливую «лисицу» к дереву.

Прости, подруга. Ты в каком-то смысле спасла мне жизнь, но у меня не было другого выхода.

Я быстро вытянул из перевязи следующую пару клинков и отступил вправо, чтобы хоть немного увеличить дистанцию.

Птицы заволновались. Они куда активнее зашевелили крыльями. Похоже, мой бросок произвёл на них должное впечатление.

— Это подарок, — негромко, почти шёпотом, произнёс я, кивком указав на «лисицу».

Она была жива. Я специально метнул ножи так, чтобы не повредить почки на её теле.

— А это смерть, — я крутанул клинок между пальцев. — Но не для вас, а для ваших птенчиков.

Сильно сомневаюсь, что птицы понимали мои слова. Однако против инстинктов не попрёшь — потомство требуется сохранить любой ценой. Даже если для этого придётся отпустить вкусную, но явно опасную «добычу».

Пташки несколько долгих секунд смотрели на меня своими бесстрастными глазами, а затем одна из них медленно, высоко задирая длинные ноги, подошла к бьющейся из последних сил «лисице». Та сразу поняла, что её ждёт, и замерла — то ли от ужаса, то ли в бесплодной попытке прикинуться ветошью.

Птица не спеша отвела назад мощную голову, а затем резко ударила «лисицу» клювом. Да так сильно, что перебила сплетённую из ветвей тушку ровно пополам. И так филигранно, что не задела ни одной почки.

Птицы смотрели на меня с ожиданием. В их блестящих глазах читался единственный вопрос: чего ты ждёшь?

Похоже, выбор сделан. И это правильный выбор. Как говорится, лучше синица в руках, чем утка под кроватью…

Я отходил медленно, не выпуская противника из виду. Кровь бурлила от выплеска адреналина, но бежать со всех ног было нельзя.

Шаг за шагом… Расстояние между нами всё увеличивалось. Десять метров. Пятнадцать. Двадцать пять.

Птицы провожали меня бесстрастным взглядом и не пытались преследовать. Я контролировал дыхание, чтобы унять бешено бьющееся сердце.

Сорок метров. Всё.

Я развернулся и побежал вперёд — туда, где виднелись серые стволы высохших гигантов. И туда, где должны были находиться мои люди.

Теперь следовало поторопиться, ведь птички могли передумать в любую секунду.

— Уходим! — выдохнул я через полминуты. Именно столько мне потребовалось, чтобы добежать до нужного места.

— Поучему, челоувечек? — решил поинтересоваться морфан. Остальные глупых вопросов задавать не стали.

— Хочу напоследок прогуляться по этому дивному местечку. Когда ещё такой шанс представится? — ответил я, бросив короткий взгляд назад.

Птичек пока видно не было, но оставаться на месте всё равно нельзя. Устраивать пикник под открытым небом не входило в мои планы.

Морфан кивнул, удовлетворившись ответом, и легко запрыгнул на панцирь Усача. Большой последовал его примеру, а вот Лэйла чуть-чуть не успела.

— Не спеши, — я прихватил девушку за ногу. — Тебе лучше немного прогуляться со мной.

— Зачем это, маленький мой? — Лэйла с подозрением прищурилась.

— Затем, что я не люблю гулять в одиночестве, — я быстро стащил с панциря трезубец. Он мог пригодиться, если пташки всё-таки решат, что одной «лисицы» им маловато.

Лэйла как-то нервно хихикнула, но спорить не стала. Она поняла, что нам нужно поговорить. Причём поговорить наедине.

— А ты отдохни, друг мой, — я покачал головой, останавливая Большого, который тоже решил присоединиться к нам. — Это прогулка не для тебя.

— Но, милостивый государь, — попытался возразить коротышка, — я должен оберегать даму моего сердца…

— Не волнуйся, — со всей серьёзностью произнёс я. — Твоя дама, вероятно, переживёт всех нас.

— Я буду счастлив, если ваше предсказание исполнится, однако мне будет куда спокойнее, если вы позволите мне самому оберегать этот хрупкий и нежный цветок…

— От твоей болтовни уже болит голова, недомерок, — фыркнула Лэйла, а затем быстро убрала с лица бинт и сковырнула корку запёкшейся крови с полностью восстановившегося глаза.

Большой открыл рот от изумления.

— К-к-как это, миледи? — только и смог выдавить он.

— А вот так, — вместо девушки ответил я. — Как видишь, цветок совсем не такой хрупкий, как тебе казалось… Поэтому занимай место согласно купленному билету и не трать моё время понапрасну.

Ошарашенный коротышка не нашёл что сказать. Новость о том, что Лэйла оказалась дикой магичкой, поразила его в самое сердце. Он молча забрался на панцирь краба, поглядывая на девушку то ли с испугом, то ли с ещё большим вожделением.

— Что, недомерок? — хохотнула Лэйла. — Поражён моей красотой⁇

— Не передать словами насколько, миледи, — хрипло ответил Большой.

Я не стал ждать, пока голубки наговорятся, и хлопнул ладонью по хитиновому боку Усача. Краб сразу набрал ход, и мы с Лэйлой быстро отстали.

Убедившись ещё раз, что нас никто не преследует, я посмотрел на девушку.

— Ну давай, маленький мой, — с тяжёлым вздохом произнесла она. — Начинай…

— Дикий маг в кожаном плаще — кто он? — я перешёл к делу сразу, без прелюдий.

— Его зовут Сар… Редкий гадёныш!

— Не сомневаюсь, — мы шли быстро, но я не забывал смотреть по сторонам. — Правда, его характер интересует меня в последнюю очередь.

— Почему??? — наигранно удивилась Лэйла. — Тётушка Лэйла может рассказать о Саре много забавных историй! Как-то раз мы с ним поймали одну симпатичную крестьяночку…

— Что он умеет? — спросил я, перебив девушку. Спросил, хотя знал ответ — Фольки говорил, что Сар управляет огнём. Однако проверить информацию тоже лишним не будет.

— О-о-о-о! — Лэйла закатила глаза. — Сар очень пылкий мужчина…

Если бы Большой услышал эти слова, то его, наверное, хватил бы инфаркт от ревности. Впрочем, уже в следующую секунду Лэйла перестала придуриваться и сжато поведала о боевых возможностях своего бывшего приятеля.

Сар был очень устойчив к высоким температурам и, по сути, заменял собой ранцевый огнемёт. Он мог бить струёй пламени на полсотни метров. Ходячая зажигалка, а не человек.

Кроме того, Сар обладал повышенным метаболизмом — «жрал как не в себя», в терминологии Лэйлы. Плюс, огонь в его присутствии всегда горел чуточку ярче…

— А парнишка в красивом халате? — задал я следующий вопрос.

— Кач, — Лэйла скривилась. Похоже, между ними когда-то пробежала чёрная кошка.

Помолчав несколько секунд, она нехотя добавила:

— Я не знаю, что он умеет, маленький мой…

— Чушь, — коротко бросил я.

— Хочешь сказать, я вру??? — тут же взвилась Лэйла.

Я ничего не ответил. Лишь пристально посмотрел на девушку.

— Ну не принято у нас спрашивать о таком, понимаешь, маленький мой⁇ — сразу же попыталась оправдаться она. — Не принято! А в деле я его не видела… Только слышала, что он очень опасен…

Я ещё «покрутил» Лэйлу и так и эдак, но ничего внятного о втором диком маге сообщить она не смогла. Что же, похоже, выяснять способности этого Кача придётся уже по ходу пьесы. И вряд ли они станут для меня приятным сюрпризом.

— Пользы от тебя никакой, — я подвёл итог нашему разговору.

— Возможно, я знаю немного, маленький мой, — с придыханием произнесла Лэйла. — Но зато я многое умею…

— Совсем скоро у тебя будет возможность это продемонстрировать, — криво усмехнулся я.

— О чём ты, маленький мой⁇ — Лэйла сразу напряглась. От былой игривости не осталось и следа.

Я не стал ничего скрывать и рассказал девушке о своём плане. По крайней мере, о той его части, которая касалась лично неё.

Лэйла слушала меня очень внимательно. Её лицо с каждой секундой становилось всё бледнее.

— Я не хочу, маленький мой! — жалобно произнесла она, когда я закончил говорить.

— Я тоже не хочу, — вкрадчиво ответил я. — Но других вариантов нет.

— Ты уверен⁇ — заканючила Лэйла. — Может, ещё немного подумаешь, а⁇ Ты же умненький малыш!!!

Я медленно покачал головой. Других вариантов у меня действительно не было.

— Так ты даже не хочешь знать, согласна ли я⁇ — с вызовом спросила Лэйла. — А что, если я скажу «нет»⁈

— Не скажешь, — отрезал я. — Сейчас у тебя нет такого права.

Да, возможно, это было не очень «демократично», но демократия на войне никогда не приводит ни к чему хорошему. Когда речь идёт о жизни и смерти, все решения должен принимать только командир. И ему же нести за них ответственность… Как минимум перед самим собой.

— Вот как? — Лэйла прищурилась. — Почему это, маленький мой⁇

— Потому что на кону стоит слишком многое.

Лэйла сразу поникла. Она поняла, к чему я клоню. Академия… А если быть точным — мечта о ней.

Если девушка откажется помогать, то никаких — даже самых призрачных — шансов на нормальную жизнь у неё не останется.

— Хорошо… — выдавила Лэйла через мгновение. — Но ты сделаешь всё сам, маленький мой…

Я кивнул. Это было меньшее, на что она могла рассчитывать.

Примерно через час мы вышли к опушке Гиблого леса, где-то в двух километрах от той полянки, на которой обосновались люди Ворона. По пути я осторожно переговорил со всеми — даже с Усачом. Если, конечно, мой негромкий монолог «на ушко» гигантскому крабу можно было назвать разговором.

Я довёл до каждого всю необходимую информацию — так всегда надёжнее, чем устраивать общий брифинг.

Мы с Лэйлой переглянулись. Увидев нормальные деревья за границей Гиблого леса, девушка немного успокоилась.

— Скоро ты будешь там, — тихонько сказал я.

— Жду не дождусь, — Лэйла усмехнулась и постаралась делать вид, что ей всё нипочём. Получилось, правда, не очень.

— Моя голова идёт кругом, миледи, — обескуражено сообщил Большой. — Но если бы я мог заменить вас, госпожа, то сделал бы это без раздумий.

— Заткнись, недомерок, — поморщилась Лэйла. Однако было заметно, что этими словами коротышка явно заработал несколько очков в её глазах.

— Ты готова? — спросил я.

Лэйла кивнула. На её бледном лице читались плохо скрываемый страх.

— Не переживай за меня, маленький мой, — Лэйла хотела улыбнуться, но от волнения улыбка больше походила на оскал. — Делай, что должен…

— Хорошо, — сказал я. — Увидимся на той стороне…

Лэйла тяжело вздохнула, явно борясь с сильным желанием послать меня куда подальше, но прикрыла глаза и коротко кивнула. Я кивнул в ответ, а затем резко вбил чёрный кинжал в грудь девушки.

Прямо в сердце. Аккурат между четвёртым и пятым ребром.

Ноги Лэйлы подкосились, и она рухнула на землю.

Безжизненная и бездыханная.