Этот мир не выдержит меня. Том 4

Глава 9

В том, что передо мной Ворон, я не сомневался ни секунды. Пусть мы были знакомы с ним лишь заочно, но этот парнишка не мог быть никем другим. И дело даже не столько в приметном «клюве», сколько в глазах — в них отражалась властная и жестокая харизма настоящего лидера.

Человек с таким взглядом вполне мог управлять бандой головорезов. Даже несмотря на довольно молодой — лет девятнадцать-двадцать — возраст.

Я не шевелился, чтобы не выдать себя. Не потому, что чего-то опасался, нет. Просто мне требовалось время, чтобы подумать.

Ворон не собирался меня убивать, хотя имел тысячу и одну возможность сделать это любым удобным ему способом. Он хотел поговорить — ничем другим объяснить тот факт, что я всё ещё жив, было просто невозможно.

Что вообще произошло? Дру-уг каким-то чудесным образом смог вытащить меня из Гиблого леса, а потом угодил в лапы бандитского главаря, который «поблагодарил» его, прикопав в ближайшем овраге вместе с Усачом и Лэйлой? Логичное предположение, но одна деталь мешала мне принять его в качестве основной версии. Место, где мы находились, выглядело очень странно…

Здесь совершенно ничего не изменилось — всё было точно так, как я запомнил. Тюки с каким-то тряпьём валялись нетронутыми, и даже тело лысого главаря, отправленного к праотцам пугливым Бори, лежало там же, где и раньше. Этого просто не могло быть — по крайней мере, не в лесу, в котором обитают дикие звери.

Я прижал язык к нёбу и медленно втянул носом прохладный ночной воздух. Именно таким способом легче всего уловить нужный аромат. В нашем случае — характерную сладковатую вонь, появляющуюся при разложении мягких тканей.

Ничего. Пролежавший на открытом воздухе труп не издавал вообще никаких запахов.

В чём дело? Ответа у меня пока не было, а вот кое-какая мыслишка, наоборот, была… И её требовалось проверить.

Я едва заметно шевельнулся, коснувшись оружия. Оба клинка оказались на месте. Ладонь скользнула по кольчуге — прорехи, полученной на суде камня, больше не было. Пальцы наткнулись на переплетение неповреждённых металлических колец.

Неужели Ворон был настолько глуп, что не додумался разоружить меня, и настолько заботлив, что решил починить доспех, пока я валялся в отключке? Сильно сомневаюсь.

В голове закружился привычный мысленный хоровод. Я вспоминал все те путанные объяснения, которыми меня одарила Лэйла. Она говорила, что её бывший босс умел ходить по Гиблому лесу в виде бесплотного духа… Почему бы не предположить, что в этом состоянии он мог проникнуть в мой разум?

Если всё так, то я сейчас по-прежнему лежал на спине Усача и видел сон. Сон, который Ворон сконструировал в моей голове при помощи своего дара. Причём сконструировал довольно небрежно, допустив большое количество ошибок и нестыковок.

— Не дёргайся, — вдруг попросил он, оторвав взгляд от огня, — а не то проснёшься.

Ворон не только понял, что я пришёл в себя — он также догадался, что иллюзорная природа окружения для меня уже не тайна. Сообразительный паренёк.

Я последовал совету и аккуратно сел. Наши взгляды встретились. Ворон едва заметно улыбнулся.

— Ты не думай, — он говорил мягко, почти ласково, — мы не собирались долго пудрить тебе мозги — просто хотели немного разыграть… Но ты, как всегда, нарушил наши планы.

«Мы», «наши»… Почему Ворон говорил о себе во множественном числе? Он не производил впечатление высокомерного человека, возомнившего себя алмазом невиданной огранки. А значит, кроме него, здесь был кто-то ещё.

Я повёл плечами и размял шею, будто бы действительно только что проснулся, а заодно невзначай осмотрелся. Взгляд скользнул по густой темноте иллюзорного леса. Никого.

Очень странно. То ли я ошибся, и Ворон, как говорится, «словил звезду», то ли тот, кто скрывался во мраке, делал это настолько хорошо, что мне не удалось его обнаружить.

В любом случае лучше держать ухо востро.

Улыбка Ворона стала чуть шире. Экое добродушие… Искреннее и оттого куда более опасное.

Я бы предпочёл иметь дело с брызжущей ядом гадюкой, чем с таким приятным добряком. Змея убивает быстро, а подобные персонажи стараются сделать так, чтобы жертва сама молила о смерти… Стараются весьма усердно и со всё той же широкой улыбкой.

— Картошку будешь? — Ворон голыми руками вытащил из пламени небольшой обугленный кругляш. — Наесться здесь не получится, но насладиться пищей — вполне.

Я кивнул и поймал брошенную прямо мне в ладони картофелину. Горячо. Но совсем не так, как было бы в реальности.

Пробовать столь сомнительное лакомство я, конечно, не собирался. Есть пищу, полученную из рук врага — это не самое разумное решение. Даже во сне.

Картошка выглядела совершенно обычно — овально-круглый клубень с крохотными подгоревшими глазками. Одна беда — такой картошки в этом мире просто не было. Здешний ближайший аналог внешним видом больше походил на банан, а внутри имел тонкие фиолетовые прожилки.

— Кушай, не стесняйся! — Ворон качнул головой, предлагая насладиться угощением. Сам он достал из огня ещё одну картофелину и целиком забросил её в рот. — Вкусно! Соли только не хватает… Соли и небольшой капельки яда.

Ворон подмигнул, решив, что я опасаюсь отравления.

— Здесь невозможно умереть, — добавил он. — Поэтому не волнуйся — худшее, что с тобой может случиться, это пробуждение.

Я снова кивнул, показывая, что принял информацию к сведению. А вот насколько данной информации можно доверять, покажет только время.

— Ты в своём репертуаре, Феликс, — хохотнул Ворон, отряхнув испачканные золой пальцы. — Никогда не расслабляешься, да?

Он произнёс эти слова таким тоном, словно знал меня очень давно.

Я пожал плечами, невозмутимо — почти отрешённо — глядя на собеседника. Однако, несмотря на внешнее спокойствие, в голове бурлили бешеные потоки информации. Факты, цепляясь друг за друга, постепенно складывались в единую картину.

Воспоминания кружились калейдоскопом. Перед глазами мелькали события прошлого, а в ушах звенели обрывки произнесённых когда-то фраз.

«Ты подходишь лучше других…»

Африка. Ночь. Чёткие тени, будто бы нарисованные углём.

«Не стоило соглашаться на сомнительные магические ритуалы…», «Шаман заставил нити времени вздрогнуть…», «Ритуал закончен…»

Африканский шаман, из-за которого Сапфироглазый обратил на меня внимание, поставил магическую метку ещё на трёх оперативников. И только один из них был мёртв — я убил его своими собственными руками.

Мерцающий свет стробоскопа. Ручка-шприц с ядом. Распластанное на танцполе тело. И последние слова умирающего : «Обманул шаман, да?»

— У тебя, наверное, много вопросов, да? — Ворон развалился поудобнее. Пламя костра освещало половину его лица.

Мой собеседник чувствовал себя хозяином положения. Он владел информацией, а я, по его мнению, был слепее новорождённого котёнка.

— Вопрос только один… — негромко произнёс я.

— Ну давай, не томи! — Ворон поёрзал от нетерпения. — Мы ведь ждём.

Я криво усмехнулся, вытащил из памяти уже ставший привычным образ и спросил:

— Теперь ты веришь шаману?

Темноту разрезали яркие неоновые вспышки, а прямо рядом с костром сгустилась тень, бьющаяся в предсмертных конвульсиях. Небольшую полянку накрыло волной страха.

Ворон вскочил как ошпаренный. От былой вальяжности не осталось даже следа. Он тяжело дышал и смотрел на собственное умирающее тело как кролик на удава — завороженно, с нескрываемым ужасом.

Если у меня и были какие-то сомнения по поводу того, кто находится передо мной, то сейчас, после этого взгляда, они развеялись без остатка.

— Теперь верю… — осипшим голосом ответил Ворон.

Ему явно было не по себе, однако уже через секунду он взял чувства под контроль и с хриплым смешком произнёс:

— Не зря Сан Саныч всегда тебя выделял, Феликс… На чём мы прокололись? На картошке, да?

Я кивнул.

— Приятно, что ты не забыл нас, — Ворон сверлил взглядом сотканный из теней труп. — Мы тоже о тебе частенько думали…

Несмотря на всё тот же дружелюбный тон, в его словах слышалась скрытая угроза. Потому догадаться, что это были за мысли, не составляло никакого труда.

— Мы больше не держим против тебя зла, Феликс, — продолжил Ворон. Моё воспоминание о его смерти, наконец, развеялось, и он вздохнул с облегчением. — Всё, что случилось… Уже случилось. А раз так, то пусть прошлое останется в прошлом. И здесь, в этом дивном новом мире, ничего не помешает нам начать дружбу с чистого листа.

Ложь. Ворон и на Земле был той ещё паскудой. Сильно сомневаюсь, что смерть каким-то невероятным образом улучшила его характер, превратив мстительную тварь в образец христианского всепрощения.

— Ты поэтому приказал своим головорезам схватить меня? — спросил я. — Потому что хотел предложить дружбу?

— Ну а чего? — хмыкнул Ворон. — Воспринимай это как приключение, которое должно было стать фундаментом наших новых отношений.

— Согласен. Нападение, похищение и следующие за всем эти великолепием пытки наверняка сблизили бы нас как ничто другое.

— Знаешь в чём твоя главная проблема, Феликс? — Ворон взял небольшую паузу, а затем заразительно рассмеялся и продолжил: — Ты слишком драматизируешь! Ну какие пытки? Мы не собирались причинять тебе боль… Ведь ты бы не стал упрямиться и сделал то, что нам нужно, да?

— Возможно, — я пожал плечами. — Всё зависит от того, о чём ты хотел меня попросить.

Я специально сделал акцент на последнем слове — это должно было зацепить моего собеседника. Он и раньше просить не любил, а уж теперь, встав во главе собственной армии, и подавно.

Лёгкий укол достиг цели. Ворон поморщился. Это хорошо — чем сильнее смогу его «раскачать», тем больше информации удастся получить.

Однако действовать нужно очень аккуратно. Мой бывший коллега владел всеми теми же приёмам, что и я сам.

— Неважно, Феликс, — сквозь дружелюбный тон Ворона прорвалась капелька яда. — Не бери в голову. Теперь ты бесполезен, и значит, больше нам не нужен.

Он хотел поддеть меня, но вместо этого выдал довольно важные сведения. Я быстро «качал» ситуацию.

«Теперь ты бесполезен». Почему? Что со мной случилось за этот, в общем-то, недолгий срок? Событий, безусловно, было много, но главное — это, разумеется, свидание с Сапфироглазым.

Вопрос лишь в том, как встреча с божеством могла повлиять на мою «нужность» для Ворона. И пока я видел только один ответ: после разговора с Сапфироглазым у меня начисто пропала нездоровая тяга к зёрнам ликвера.

— Да… — осторожно произнёс я. — Я больше их не чувствую.

Маленький «вброс», чтобы оценить реакцию собеседника и проверить свои догадки.

Ворон улыбнулся. Я использовал очень простой приём, и он, разумеется, сразу всё понял. Впрочем, это не имело значения — его взгляд был красноречивей любых слов.

Я оказался прав. Ворон знал о Сапфироглазом и хотел с моей помощью найти какое-то зерно… Какое-то зерно или сразу целую жилу.

— Нам нужно было навестить тебя раньше, — сказал он. — До того, как котик поймал тебя своими лапками…

Ворон вдруг замолчал и потёр глаза — так, словно неожиданно захотел спать. Затем он на мгновение завис, будто бы прислушиваясь к кому-то, а потом продолжил как ни в чём не бывало:

— Ну что скажешь, Феликс? Подписался завалить кошака, да?

Я не собирался отвечать, но ответа и не требовалось. Ворон дёрнул головой, словно отстраняясь от кого-то, и протараторил:

— Хотя знаешь что? Ничего не говори! Раз ты здесь, а не висишь в пустоте за пределами бытия в компании милого котика, то, стало быть, ты согласился на его предложение…

Мой собеседник вёл себя странно. Казалось, что кто-то отвлекал его, шептал на ухо, не давая сосредоточиться. Всё это походило на проявление психического расстройства, но раньше Ворон никаких проблем с головой не имел. Будь иначе, его ни за что не приняли бы на службу в Управление.

Тогда в чём дело? Он «подцепил» шизу уже после того, как оказался в этом мире? Или все странности как-то связаны с его даром? Ответов у меня, к сожалению, пока не было.

— Ну чего молчишь? Не молчи! — совершенно непоследовательно заявил Ворон, который буквально секунду назад хотел ровно противоположного.

Я пожал плечами — так, чтобы нельзя было однозначно понять, входило ли убийство Сапфироглазого в мои планы.

Однако Ворон придал этому жесту тот смысл, который хотел.

— Всё как всегда Феликс, — поморщился он. — Нашёлся начальник, который сказал тебе фас, и вот ты уже мчишь вперёд, высунув язык, чтобы выполнить приказ…

Ворон снова замолчал, будто бы потеряв мысль. Очередная странность. В прошлом он не отличался подобной забывчивостью. Да и до Альцгеймера дожить у него не получилось…

— Но ты не таков, — я подсказал подвисшему Ворону следующую фразу.

— Я не таков, — согласился он. — Я всегда плыву против течения, и ты это знаешь.

Какой незамутнённый юношеский нонконформизм. Можно было подумать, что это следствие пребывания в молодом теле, но нет — Ворон и раньше был таким же. Даже обзаведясь сединой на висках, он не сумел постичь одну простую мысль: не стоит плыть ни по течению, ни против него — плыть стоит туда, куда тебе нужно.

— Ты только не утони, — негромко произнёс я. — А то в прошлый раз твой заплыв оборвался на самом интересном месте.

— Раз ты здесь, — хмыкнул Ворон, — значит, тебе тоже не удалось долго продержаться на плаву.

— Не удалось, — я кивнул, — за мной прислали команду из четверых «пловцов».

— Вот как? Солидно! И что с ними стало?

— Они пошли на дно вместе со мной.

Ворон снова поморщился после этих слов. Ему не понравилось, что я забрал убийц с собой. В отличие от него.

— Теперь мы не утонем… — он тряхнул головой. — Ты больше не сможешь подобраться к нам со спины… Ведь теперь нас двое…

Я внимательно наблюдал за Вороном. Его глаза, в отличие от глаз той же Лэйлы, выглядели совершенно нормально. Ни безумного блеска, ни бессознательной пустоты — ничего такого. Но вот поведение… Поведение было, мягко скажем, весьма специфическим.

Неужели он всё-таки сошёл с ума? Будь мы на Земле, то никаких сомнений у меня бы не осталось. Но здесь, в мире магии, всякое могло случиться.

Ворон пошатнулся и чуть не упал в костёр.

— Не волнуйся, — устало попросил он, хотя я не проявлял никакого волнения. — Это просто слабость… Ты уже дважды напомнил нам о смерти, а здесь такие воспоминания быстро вытягивают из нас силы. Бродить по чужим снам, знаешь ли, и так непросто… Поэтому ты уж прости нас за эту небольшую вялость.

Ворон покачивался как лист на ветру. Он расставил руки в стороны, будто бы пытаясь упереться в невидимые стены.

— Прощаю, — сразу сказал я, незаметно вытянув из ножен чёрный кинжал. Сон-не сон, а без оружия рядом с этим товарищем мне было как-то неуютно.

— Ты удивительно великодушен, — по губам Ворона скользнула тень улыбки.

— Есть за мной такой грешок, — я кивнул, а затем добавил, внимательно глядя в глаза собеседника: — Хорошо, что ты теперь не один — вдвоём любой груз тянуть легче.

— Ты даже не представляешь насколько…

Только Ворон произнёс эти слова, как его ноги окончательно ослабли, и он почти рухнул в костёр. Почти, потому что буквально за долю секунды до падения из темноты «проявился» двойник — копия Ворона, его «негатив» — который осторожно подхватил «оригинал» под руки.

Подхватил и помог опуститься на землю.

— Кто это? — совершенно спокойно — так, словно меня ничего не удивило — спросил я.

Однако пальцы покрепче сжали рукоять кинжала, а перед глазами заблестели магические символы заклинания. Пусть Ворон утверждал, что здесь невозможно умереть, но доверять его словам я не собирался.

— Это он… Это я… Это мы… — Ворон постарался внести капельку ясности, но у него не очень-то получилось.

«Копия» расположилась позади «оригинала» и уставилась на меня. Если у Ворона глаза были тёмно-карими, почти чёрными, то его двойник смотрел на мир идеально белыми зрачками, вокруг которых клубилась тьма. Жутковатое зрелище.

— Понимаешь, Феликс, не всем повезло так, как тебе… — Ворон говорил, а двойник беззвучно шевелил губами, повторяя его слова.

— Думаешь, мне повезло? — удивился я.

Трудно говорить об удаче, когда проблемы сыплются как из Рога Изобилия. Причём проблемы такие, что залюбуешься — одна «краше» другой. И всё прямиком мне на голову.

— Очень повезло. Тебе досталась пустая оболочка. А вот нам, — Ворон запнулся, — а вот мне пришлось познакомиться с хозяином тела поближе…

— И как прошло знакомство?

— Не очень, — Ворон оскалился. С каждым мгновением он говорил всё увереннее. Видимо, присутствие двойника, так сказать, во плоти, придавало ему бодрости. — Мы не сошлись темпераментами, повздорили и перешли к силовому решению вопроса…

— И ты, как я понимаю, одержал верх.

— Почти. Видишь ли, в схватке с самим собой может победить только некто третий… И нам пришлось его создать.

Ворон на мгновение замолчал, а я подумал, что мне действительно повезло. Повезло, потому что не пришлось биться с ни в чём не повинным подростком за обладание его телом.

— Мы слились, превратились в неделимое целое, стали партнёрами, — продолжил Ворон. — И объединили силы.

— Стали партнёрами, говоришь? — задумчиво спросил я. — Тогда почему я разговариваю только с тобой?

— Потому что партнёрство не обязано быть равноправным, — усмехнулся Ворон. — В любом дуэте кто-то исполняет главную партию, а кто-то трудится на подпевке.

Он взмахнул рукой. «Копия» вышла вперёд и, повинуясь воле «оригинала», пустилась в пляс. Резкие, рубленые движения быстро сменялись тягучими и плавными покачиваниями. Этот завораживающий танец выглядел пугающе сюрреалистично. Особенно посреди тишины, приправленной лишь треском костра.

— У тебя очень странные представления о партнёрстве, — я подвёл короткий итог увиденному.

— Уж какие есть, — Ворон быстро посмотрел на свою «копию», а затем вдруг сказал: — Знаешь что? Мы, пожалуй, пойдём. Картошка кончилась, ты оказался бесполезен для нас, поэтому задерживаться не имеет смысла…

— Ты пришёл сюда, чтобы картошки поесть? — с усмешкой спросил я.

— Нет, — Ворон улыбнулся в ответ. — Мы просто гуляли неподалёку, когда Белки донесли до нас, что какой-то негодяй выкорчевал одного из стражей… Ну а мы, конечно, не могли пройти мимо и сразу отправились посмотреть на того, кто сумел совершить столь чудовищное злодеяние.

Похоже, «Белками» Ворон называл тех существ, которые обитали в тумане. А стражи — это гигантские деревья. Интересно, кого они защищают? Гиблый лес от людей, или людей от Гиблого леса?

— И тут ты нашёл меня и, разумеется, решил поздороваться… — уточнил я.

— Разумеется! Как же не навестить старого приятеля? К тому же, мы хотели пожелать тебе счастливой прогулки по Гиблому лесу — насладись последним путешествием, Феликс, оно вряд ли продлится долго.

— Значит помогать старому приятелю ты не собираешься? — спросил я, хотя заранее знал ответ.

Ворон пришёл поглумиться над своим убийцей. Он хотел поиздеваться, внушив ложную надежду, что мне удалось выбраться из Гиблого леса, а потом растоптать эту надежду кованными сапогами. Однако всё с самого начала пошло как-то не так, и теперь Ворон решил сменить тактику.

Теперь он собирался показать, что мне без него никак не обойтись.

— Извини, у нас на это нет времени, — с фальшивым сожалением в голосе произнёс Ворон. — Нужно забрать кое-какую вещицу у одного оборзевшего пенсионера, возомнившего себя не пойми кем… Он слегка подзадержался на этом свете и слишком сильно поверил в себя, а значит, нам пора избавить здешний пенсионный фонд от лишнего рта…

Ворон звонко рассмеялся.

Нужная ему вещица — это, видимо, книга Фруас Суара, а оборзевший пенсионер — Король нищих. Похоже, мой бывший коллега ещё не знал, что Их Подземное Величество лишилось и книги, и своей седой головы.

— В общем, дел невпроворот! — продолжил Ворон. — Поэтому ариведерчи, пишите письма мелким почерком и если будете проходить мимо — проходите!

Он отвесил шутовской поклон, легко поднявшись на ноги. Ему явно полегчало, после «проявления» двойника.

— Не смею тебя задерживать, — спокойно попрощался я.

— Да? — Ворон удивился. Всё снова шло не по его плану. — Даже не попробуешь нас разжалобить? Мы ведь знаем, как выбраться из Гиблого Леса…

— Конечно, знаешь, — я не стал брать Ворона «на слабо», подвергая сомнению его слова. Столь дешёвый приём просто не сработает, а раз так, то глупо тратить время на ерунду.

— Тогда почему ты не пробуешь нас остановить? — с искренним интересом спросил Ворон. — Надоело жить? Учти, Гиблый лес рано или поздно сломает любого… Даже тебя.

— Я постараюсь не доводить до этого. Погуляю немного, подышу свежим воздухом, полюбуюсь здешними видами и подожду, пока ты снова вернёшься ко мне.

— Мы не собираемся возвращаться, — фыркнул Ворон.

Он говорил очень уверенно, но я знал — моё поведение не соответствовало его ожиданиям. И это смущало Ворона.

— Соберётесь, — спокойно сказал я. — Ещё не вечер.

— Почему ты так решил? Тебе больше нечего нам предложить…

— Ошибаешься, — негромко произнёс я, а затем коротко бросил: — Сядь.

Ворон, не ожидавший приказа, послушно опустился на корточки. Интереса в его глазах стало только больше. Двойник в точности повторил его действия.

— Король нищих мёртв, — произнёс я, — его люди разгромлены, а книга, которая тебе нужна, у меня.

Глаза Ворона увеличивались с каждым моим словом. А улыбка становилась всё шире.

— Ты не разочаровал нас, Феликс! — он с совершенно искренним восхищением похлопал в ладоши. — Только один моментик нас немного беспокоит… Откуда нам знать, что ты не врёшь?

— Ниоткуда, — я пожал плечами. — Ты можешь отправиться под Древние своды, найти безголовый труп Короля и тогда убедишься в моих словах. А можешь, просто поверить мне, сэкономив кучу времени.

Ворон и его жутковатая «копия» несколько долгих секунд изучали меня, а затем вынесли свой вердикт:

— Ты не врёшь.

— Правду говорить легко и приятно, — усмехнулся я.

— Наши условия, — отрывисто произнёс Ворон, — мы рассказываем тебе, как выйти из леса, а ты делаешь всё, чтобы книга оказалась у нас. Как тебе такой уговор, Феликс?

Ворон чеканил каждое слово. Всё его шутовство тут же ушло, как только разговор коснулся по-настоящему серьёзных вещей.

— Никак, — ответил я.

— Твои условия?

— Хочу присоединиться к тебе… Но как равный, а не как очередной «партнёр», — я кивком указал на «копию», сидевшую слегка позади «оригинала».

— Вот как? — Ворон нахмурился. — А мы слышали, что ты собирался истребить нас и всех наших людей…

— Граф вил Кьер поручил мне разделаться с бандитами, — произнёс я. — И разрешил набирать бойцов к себе в отряд. Так что ты и твои люди очень легко можете сменить статус — у меня есть все необходимые полномочия. Ну а бандиты… Бандитами станут те, кто не захочет с нами сотрудничать.

— А как же Хольд? Тебе ведь обещали его в качестве награды? — Ворон проявил удивительную осведомлённость о моих договорённостях с графом.

— А что с ним? — спросил я.

— Мы хотим его убить!

— Да на здоровье.

— Ты был готов пойти на многое ради этого старика… — Ворон с подозрением прищурился. — А теперь хочешь отдать его нам на растерзание?

— Не хочу, — я качнул головой, — но Хольд был нужен мне только как источник информации. А теперь… Теперь у меня есть ты.

Ворон задумчиво хмыкнул. Судя по лицу, мой аргумент показался ему весьма убедительным.

— Кроме старика, нам нужны девочки, — произнёс он через секунду.

— Не вопрос. Я договорюсь, и тебе сделают хорошую скидку в «Нежной розе».

Ворон заразительно расхохотался. Двойник беззвучно смеялся вместе с ним.

— Мы говорили о твоих сёстрах, — через пару секунд пояснил Ворон.

— Ты что-то путаешь, — хмуро ответил я. — У меня была только одна сестра, и она умерла в другом мире… Умерла очень много лет назад.

— А как же Эльза и Тори? — Ворон пристально смотрел мне в глаза, отслеживая реакцию.

— Никак. Они мне никто.

— Врёшь, — бросил Ворон.

— Нет, — я покачал головой. — Ничего против девчат не имею, но что меня с ними связывает? Я и видел-то их всего несколько дней.

— И ты не будешь возражать, если мы прикончим их вместе со стариком?

— Зачем? — я не отводил взгляда.

— Так нужно, поверь, — Ворон тяжело вздохнул. Он хотел показать, что необходимость убивать детей не нравилась ему самому. — Узнаешь позже… Если мы, конечно, сработаемся.

Я молча выждал несколько секунд, а затем нехотя произнёс:

— Я не желаю смерти Эльзе и Тори. Но если ты считаешь, что они должны умереть, мешать не стану — развлекайся.

— Мешать не станешь, но и помогать не будешь?

— А тебе действительно нужна моя помощь, чтобы справиться с двумя девчонками? — ответил я вопросом на вопрос.

Ворон усмехнулся, кивнул, соглашаясь с разумностью моих слов, а затем подытожил:

— Значит, убьём всех, кто нам мешает, и будем рулить вместе?

— Лучше есть торт вдвоём, чем хлебать дерьмо поодиночке, — ответил я.

— Разумно, — Ворон ещё раз кивнул. — Мы согласны.

Казалось, что он говорил абсолютно искренно, но поверить его словам мог лишь законченный идиот. На самой верхушке пищевой цепи всегда находится только один человек, и Ворон не хуже меня знал об этом.

Как говорил мой знакомый коммерсант, добившийся серьёзных успехов в бизнесе, «на двоих можно порвать пятьсот тысяч — миллион на двоих уже никак не половинится».

А в нашем случае речь шла о власти — её делить куда труднее денег.

Разумеется, моё предложение было всего лишь спектаклем. Я хорошо знал Ворона, а Ворон думал, что хорошо знает меня. Он всегда считал всех окружающих тупыми исполнителям, и моя готовность спрятаться под его крылышком прекрасно вписывалась в эту картину.

Ворон должен был поверить, что он на шаг впереди меня. Только так его можно было заставить играть относительно честно. Хотя бы поначалу.

А вот Эльзе и Тори оставаться у Дарена больше нельзя. Не знаю, почему Ворон хотел их прикончить — раньше он не проявлял склонность к убийству детей. Но, как только выберусь из Гиблого леса, девчонок нужно сразу забирать в город. Кузнец не сможет их защитить, а вот к Висельнику бандиты сунутся очень вряд ли.

— Ты знаешь, что такое пробой? — деловито спросил Ворон.

Как только договорённость была достигнута, он сразу перешёл к сути.

Я отрицательно покачал головой.

В нашу первую встречу Лэйла проболталась, что некий пробой должен произойти через десять дней после того, как люди из вольных баронств доставят призму. Но говорить об этом не стоило. Сейчас лучше прикинуться валенком — так можно узнать больше деталей.

— Да ладно? Неужели ты не вытянул из нашей драгоценной Лэйлушки информацию об этом интереснейшем явлении? — с ехидной издёвкой спросил Ворон. — Не успел? Или наша девочка оказалась крепка аки кремень?

Судя по его тону, Лэйла не знала о пробое ровным счётом ничего. Кроме названия и предполагаемой даты, само собой.

Впрочем, ничего удивительного, мы с Вороном заканчивали одни «университеты», и там хорошо объясняли, что чем меньше важной информации у окружающих тебя людей, тем лучше. Так они не смогут разболтать врагу общие секреты — ни по глупости, ни после пыток.

— Ты собираешься обсуждать Лэйлу? — подбавив стали в голос, спросил я. — Если так, то, извини, она мне не очень интересна… Я хочу знать, как выбраться из Гиблого леса — это всё, что меня сейчас волнует.

— Ни капли ты не изменился, Феликс, — хмыкнул Ворон. — Вот ни капли! Сначала дело, а потом болтовня, да? Ну, тогда слушай…

Он вытащил их костра тлеющую веточку и начертил на земле большой овал.

— Это Гиблый лес… Удивительнейшая штуковина…

В голосе Ворона слышалось неприкрытое восхищение.

— Говорить о том, как Лес появился и стоило ли это той жертвы, которую принесли Белки, мы сегодня не будем… Сейчас для нас главное, что никому, чей дар не проклят печатью, не удаётся покинуть Лес по своему желанию… Хотя ты уже и сам наверняка это знаешь.

Я кивнул.

Разум фиксировал все важные детали. «Белки» — это айнуры? Очень похоже на то. А их жертва — это заточение в тумане? Вполне возможно.

Ещё я обратил внимание, что Ворон считал печать не спасением для дикого мага, а проклятием. Интересный момент.

— А вот теперь поговорим о том, чего ты не знаешь… — Ворон поставил в центре овала точку. — Это сердце леса. Изредка, с разной периодичностью, там происходит выброс энергии, которая усыпляет стражей…

— Пробой, — произнёс я, когда Ворон замолчал.

— Пробой, — согласился он. — Стражи спят недолго — всего пару часов, но этого времени хватит, чтобы уйти из Гиблого леса.

— Когда будет следующий? — сразу спросил я.

— Примерно через двенадцать дней, — без запинки ответил Ворон.

Я прикинул, сколько могло длиться моё подземное приключение, и получалось, что Лэйла называла тот же срок. Неприятно. Мне очень не хотелось блуждать по столь «гостеприимному» местечку почти две недели… Это время можно было потратить с куда большей пользой.

— Другого способа нет? — спросил я.

— А что такое? — Ворон усмехнулся. — Не хочешь устроить себе небольшой отпуск?

Я покачал головой.

— И правильно! Не время сейчас отдыхать… К тому же никому не выжить в Гиблом лесу так долго. За двенадцать дней обязательно найдётся тот, кто прикончит и тебя, и всю твою шайку… Но, благо, есть ещё два способа, с помощью которых можно уйти отсюда.

Двойник вдруг встал с корточек. Это было первое действие, которое он совершил сам, а не повторяя за «оригиналом» или повинуясь его приказу.

Во-первых, — Ворон недовольно взглянул на свою «копию», — можно умереть, и тогда Лес отпустит тебя… Но нам почему-то кажется, что ты вряд ли согласишься на такой вариант.

Двойник беззвучно рассмеялся. Из его жутких глаз полились крупные чёрные слёзы.

Ворон нахмурился и медленно свёл ладони — так, словно комкал лист толстой бумаги. Силуэт двойника подёрнулся дымкой, а уже через мгновение от его будто бы вырезанной из негативной фотоплёнки фигуры не осталось и следа.

— Нас стало слишком много, — пояснил Ворон, заметив мой взгляд.

Я кивнул — мол, меня это не касается. А сам сделал жирную зарубку в памяти. Похоже, «партнёрские» отношения между Вороном и настоящим владельцем тела совсем не такие безоблачные…

— Второй способ, — негромко напомнил я.

— Да, второй способ… — повторил подвисший в очередной раз Ворон. — Второй способ заключается в том, чтобы не ждать у моря погоды и устроить пробой самому. Очень короткий — всего на полминуты… Но этого времени тебе вполне хватит, если будешь стоять в подходящем месте.

— И как мне устроить этот рукотворный пробой?

— Очень просто, — хмыкнул Ворон. — Нужно всего лишь убить Дикого мага — чем ближе к барьеру, тем лучше… И вот тут мы уже могли бы прощаться с нашей дорогой Лэйлушкой, но есть одна загвоздка — жертва должна находиться с другой стороны барьера. К сожалению, эту дверь можно открыть только снаружи.

Ворон замолчал, пристально глядя на меня. Не думаю, что он врал — в этом не было никакого смысла. Пока книга в моих руках, Ворон действительно заинтересован в том, чтобы я выбрался из леса как можно быстрее.

— Как мне выйти в нужное место? — спросил я.

Мне очень не хотел зависеть от Ворона, но другого варианта, похоже, не было.

— Это не так сложно, — он широко улыбнулся, — Главное, нужно не забывать о первом и единственном правиле Гиблого леса…

— И что это за правило?

— Не верь Гиблому лесу — он будет путать тебя изо всех сил. Следи за крабом — в нём нет ни капли магии, и он выведет тебя к опушке…

Затем он набросал на земле небольшую схему прохода — от одного ориентира к другому. Действительно, ничего сложного. Если поторопиться, то можно управиться часов за пять-семь.

— Наши люди будут ждать тебя на месте через двенадцать часов. Сам понимаешь, нам потребуется кое-какое время для подготовки… А теперь, — Ворон вдруг улыбнулся, — теперь просыпайся, наш старый враг. Просыпайся… И постарайся выжить — нас ждут великие дела!

Он взмахнул рукой, растворяясь в темноте, а я открыл глаза. На этот раз по-настоящему.

На меня навалилось плоское небо, кожу слегка закололо — так, словно на неё упали искры с ближайших деревьев, а по ушам ударил неприятный, едва уловимый гул.

Я не сразу понял, что это за звук, но уже через пару секунд до меня дошло.

Где-то внизу, глубоко под землёй, медленно билось чьё-то огромное сердце.