Фам фаталь

Глава 8

Дом Галлеров я покидала не в лучшем состоянии духа. Мало того, что визит закончился неудачей, так еще, выйдя на крыльцо, увидела приткнувшуюся прямо рядом с моим джипом нахальную «девятку». Не то чтоб ее появление стало для меня сюрпризом. Отправляясь в Дербеневский переулок, я знала, что тащу за собой «хвост» и воспринимала это со смирением. Неудобно, но раз не отделаться, нужно терпеть. Однако и парень, со своей стороны, должен был соблюдать правила игры и хотя бы делать вид, что ему до меня дела нет. А этот наглец и не думал скромно держаться в сторонке.

– Ну погоди, ты у меня сейчас понервничаешь. Будешь знать, как таскаться по пятам, – цедила я, усаживаясь в машину.

Ударив по газам, я прытко понеслась по переулку, распугивая копошащихся в пыли жирных кур. Мой преследователь, надо отдать ему должное, тоже не дремал. С места тронулся почти одновременно со мной, но пришлось ему несладко. Эти дороги и для моего джипа не подарок, а уж для его драндулета... В боковое зеркало я видела, как подпрыгивала на ухабах его таратайка. Того и гляди, на ходу развалится, но мне нахала абсолютно не жаль. Сам напросился!

Оставив преследователя далеко позади, я вырулила на центральную улицу, благонамеренно сбросила скорость и не спеша покатила к гостинице.

Не успела войти в холл, как навстречу из кресла поднялся молодой человек:

– Ну наконец-то! Где вы так долго ходите?

– Той суммы, что я дала, оказалось недостаточно? Стакан воды и порция мороженого стоят дороже? – холодно полюбопытствовала я.

– При чем здесь это? – возмущенно изогнул смоляные брови красавец.

– Ни при чем? Что же вам от меня в таком случае нужно? Насколько помню, ничего другого я не заказывала.

– За кого вы меня принимаете?!

– За официанта, естественно! За кого еще, если вы служите в кафе?

Услышав такое, он в буквальном смысле слова онемел. А когда немного оправился и обрел способность говорить, обиженно поинтересовался:

– С чего вы взяли, что я там работаю? Я похож на официанта?

– Очень! Даже не сомневайтесь, – заверила я его. – Одного взгляда достаточно, чтобы догадаться, кто вы такой.

– Ошибаетесь. Я не официант. Я турист, как и вы.

– А вы с чего решили, что я туристка? – усмехнулась я. – Может, я работаю официанткой в соседнем кафе?

– Чтоб сообразить, что вы столичная штучка, большого ума не нужно. Молодые женщины с такой внешностью в этом городишке не водятся. Вы для него слишком шикарны.

– Спасибо за комплимент. После таких слов я, по логике вещей, должна сказать, что вы тоже отлично выглядите и совсем не похожи на официанта. Но с логикой у меня плохо, и потому ничего говорить не стану, – объявила я, обошла его и стала подниматься по лестнице.

– Почему вы такая сердитая? Я что-то сделал не так? – крикнул он мне в спину.

– Точно! Слишком часто попадаетесь у меня на пути, – бросила я через плечо.

Молодой человек в два прыжка догнал меня, загородил дорогу и требовательно спросил:

– И что в этом плохого? Я увидел в кафе необыкновенно красивую женщину и решил с ней познакомиться. Возможно, я проделал это не слишком ловко, но это не повод для обиды.

Ответа он не дождался. Я просто обошла его, как столб, и продолжала двигаться дальше. Он опять догнал меня, пристроился рядом и предложил:

– А знаете что? Давайте начнем с начала!

Идея мне понравилась, и я с энтузиазмом воскликнула:

– Давайте! Вы сейчас повернетесь, уйдете, и я забуду о вашем существовании. И все станет для меня, как раньше.

– Вы не в настроении, – смекнул он.

Я согласно кивнула. Настроение действительно было не из лучших, и виной тому он сам. Не люблю я навязчивых мужчин. На моем жизненном пути один такой уже попадался, и ничего, кроме неприятностей, мне это не принесло. Теперь я предпочитала держаться от подобных типов подальше.

– Давайте сходим куда-нибудь! – выдвинул он конструктивную, с его точки зрения, идею.

– Мы уже идем. Я – к себе в номер, а вы – не знаю куда. Хотя нет, я уже пришла. Так что дальше вам придется идти в одиночестве.

– Если на то пошло, то я тоже уже пришел. Я занимаю соседний с вами номер. Будет скучно – зовите!

Дверь моего номера оказалась незапертой. Молоденькая горничная, занимавшаяся уборкой, увидев меня, извинилась:

– Скоро закончу. Не думала, что вы раньше вечера вернетесь.

Я небрежно махнула рукой:

– Вы мне не мешаете, – скинула туфли и блаженно растянулась на диване. Некоторое время молча наблюдала за девушкой, потом поинтересовалась: – Давно здесь трудитесь?

– Не очень. Как школу окончила, так сразу сюда и пришла, – откликнулась она, не прекращая полировать стол.

– Нравится?

Она смущенно пожала плечами:

– В городе работы мало. Мне еще повезло, что горничной устроилась.

– Как вас зовут?

– Лена.

Я одобрительно кивнула:

– Хорошее имя. Так мою маму зовут.

Насчет мамаши я соврала. Мою родительницу зовут Розалия, и я терпеть не могу это имя. Запойную родительницу приплела только ради доверительной атмосферы. А имя Елена мне действительно нравилось, так что в главном я душой не покривила. Хотя у меня и противный характер, но я люблю говорить людям приятные вещи. А почему не сказать, если это ничего не стоит?

Лена закончила вытирать пыль и с застенчивой улыбкой объявила:

– Вот и все. Больше мешать не буду, отдыхайте.

Я вытащила из валявшейся рядом с диваном сумки флакон духов.

– А это вам! Чтоб и впредь, пока буду здесь жить, убирали мой номер с той же старательностью.

Трюк с мелкими подарками стар, как мир. Придумала его не я, но это не мешает мне широко им пользоваться. Флакон был парой тому, что утром я подарила сотруднице адресного стола. Приобрела его просто так, на всякий случай, и к вечеру он уже пригодился.

– А вы у нас долго жить будете? – спросила Лена, смущенно принимая подношение.

– Не знаю еще. Все зависит от того, как дела пойдут.

– Живите подольше, – попросила девушка, – Вы хорошая, не то что некоторые. Тут такие бывают...

Хорошей меня назвать сложно, и я знала это отлично. Та еще штучка! Свои подростковые годы провела на улице, в дворовой компании, в которую сбежала, спасаясь от одиночества и семейного неуюта. Это была стая сбившихся вместе малолеток, шпана, получавшая свои первые криминальные уроки под предводительством урки по кличке Ермолай. Ермолай отсидел несколько лет за злостное хулиганство, из зоны пришел с установившимися понятиями и теперь твердой рукой прививал их нашей малолетней банде. Он требовал беспрекословного подчинения, а проявление любого своеволия жестоко карал. И еще мы все и всегда должны были делать сообща. Драться со шпаной с соседней улицы, отстаивая свою территорию. Шмонать карманы припозднившихся гуляк. Обчищать салоны машин, припаркованных по дворам. Напиваться до тошноты, празднуя свои маленькие, одним нам важные, победы. В той стае все так тесно стали друг с другом повязаны, что трудно было почувствовать себя одинокой и практически невозможно сохранить независимость. Мне это удалось только благодаря сволочному характеру и полному отсутствию страха. Я не боялась первой кидаться в драку, отстаивая свое право поступать по собственному разумению. Это меня и спасло. Я не спилась, наотрез отказавшись «причащаться» на совместных посиделках, и не пошла по рукам, исцарапав в кровь физиономию первому же претенденту, пожелавшему меня пощупать. В результате получила кличку «своего парня» и стала с остальными на равных. Своего добилась, но от одиночества не спаслась. Даже в стае я всегда существовала сама по себе. Трудно сказать, как сложилась бы моя судьба, если б не встреча с Павлом Ивановичем. Она круто повернула мою жизнь, которая потекла совсем по другому руслу.

В общем, на свой счет я не обманывалась, но слышать о себе, пусть и из уст неопытной девчушки, лестный отзыв было приятно.

– Бывают плохие, но наверняка попадаются и хорошие? Вроде того молодого человека, что живет в соседнем номере, – улыбнулась я.

Девушка густо покраснела и, потупив глаза, прошептала:

– Он и правда хороший. Хотя и москвич, а нос не задирает.

– И чем же занимается этот чудесный парень?

Лена подняла на меня глаза и доверчиво поделилась:

– Он художник. Правда, пока неизвестный, но это потому, что талантливому человеку пробиться трудно. Бездари затирают.

– Это он так сказал?

С парнем все ясно. Он принадлежал к той категории мужчин, что любят пускать пыль в глаза молоденьким девушкам, а собственную несостоятельность объясняют происками ополчившейся против них серости. Павлин, одним словом.

– Лена, не могли бы вы оказать мне любезность?

– Конечно!

– Принесите мне из ресторана поесть. Все равно что. Сама бы сходила, да лень спускаться.

Дело было, конечно, не в лени, а в том, что не хотела лишний раз сталкиваться с новоявленным ухажером. Да и опостылевший за день «хвост» желания видеть не было. Беспокоило меня это чересчур пристальное внимание.

Пока девушка отсутствовала, я курила на балконе. Услышав звук открывающейся двери, вернулась в комнату и протянула ей деньги.

– Ой, это много. Я сейчас сдачу принесу.

– Не нужно. Оставьте себе за причиненные хлопоты, – отмахнулась я.

Она смущенно поблагодарила и собралась уходить, но возле двери вдруг задержалась и нерешительно посмотрела на меня.

– Что-то не так? – удивилась я.

– А про вас спрашивали! Вчера!

- Да?

Сообщение насторожило. Не люблю, когда ко мне проявляют повышенное внимание.

– Как интересно! И кто же это? – с безразличным видом поинтересовалась я.

– Женщина. Расспрашивала о вас у дежурного администратора. Я видела, как она сунула ему деньги, а он ей из журнала ваши данные на листок выписывал.

– Какой отзывчивый человек, однако, этот ваш администратор! Он и сегодня работает?

– Сменился.

– И на какое имя откликается наш добрый самаритянин?

– Виталий.

– С этим ясно, а что за женщина? Ты ее знаешь?

Лена снова отрицательно помотала головой.

– Описать сможешь?

Она неопределенно пожала плечами и потупилась. Ясно было, без наводящих вопросов не обойтись, и я приступила к расспросам:

– Лет ей сколько?

– Не знаю... Трудно сказать...

Я ободряюще улыбнулась:

– Примерно! Какой она тебе показалась?

– Уж точно не молодой! Тридцать ей есть.

Я мысленно усмехнулась:

«Вот что значит юность! Для этой пигалицы женщина в тридцать лет представляется древней старухой».

Мысль мелькнула и тут же исчезла. Меня в тот момент волновала совсем другая проблема.

– Роста она какого?

– Как я.

– Значит, среднего. А комплекция?

Лена непонимающе уставилась на меня, и я, боясь ее обидеть, мягко пояснила:

– Фигура какая? Худая, полная?

Девушка сообразила, чего я от нее добиваюсь, и с готовностью сообщила:

– Фигура у нее, хоть она и немолодая, стройная.

– А лицо ты разглядела?

– Обыкновенное, только мне не понравилось.

– Почему?

Лена окончательно освоилась и перестала стесняться, потому вдруг с неприязнью выпалила:

– Старуха, а накрасилась, как девчонка. И тени, и румяна, и губы намазала! Смотреть противно!

– На волосы не обратила внимания? Какого цвета волосы?

– Не заметила. У нее на голове была дурацкая шляпа с полями.

Перекусив и немного повалявшись на кровати, я приняла душ, переоделась и выскочила из номера. Пролетая мимо номера «ухажера», бросила взгляд на его дверь. Она была плотно закрыта. Похоже, красавчик или отсутствовал, или был занят более важным делом, чем липнуть ко мне. Довольная, что удалось улизнуть, я вышла на крыльцо гостиницы и огляделась. Взгляд сразу наткнулся на светлую «девятку». Ничего не скажешь, место выбрано удачно. С занятой позиции хорошо просматривался и вход в гостиницу, и выезд с автомобильной стоянки. Мысленно похвалив парня за сообразительность, я заспешила к собственной машине. Времени до вечера оставалось не так много, и нужно было успеть выполнить задуманное. Проезжая мимо «девятки», приветственно махнула рукой:

– Давай за мной! Я уезжаю!

Пролетев мимо, не утерпела и кинула взгляд в боковое зеркало. Непрошеный напарник, уже наученный горьким опытом, несся следом во всю прыть. Довольно кивнув, я прибавила газу.

Возле здания почты остановилась и, не глядя в сторону постылой «девятки», деловито прошагала внутрь, будучи в полной уверенности, что спутник не останется в машине, а обязательно потащится за мной.

Внутри длинного зала скопилось довольно много народу, что для такого маленького города чрезвычайно странно. Продравшись между крикливыми толстыми тетками с огромными сумками, я устроилась в дальнем углу и погрузилась в заполнение бланка телеграммы. Делала это с большим старанием, подолгу мусоля во рту колпачок авторучки и раздумывая над каждым словом. Муки творчества, однако, не мешали время от времени поглядывать в сторону топтуна. Не рискнув подойти слишком близко, он устроился за соседним столом и принялся издали сверлить меня настороженным взглядом.

Помучившись некоторое время, я в конце концов удовлетворилась сочиненным текстом, поставила в заключение на бланке кляксу и отправилась к окошку оператора. Мы с нахалом подошли к нему одновременно, и я, из вредности, даже собиралась пропустить его перед собой, ведь руки у него были пусты, но он сбавил шаг, и в результате я оказалась первой. Пристроившись в хвосте небольшой очереди, замерла в ожидании, стоически стараясь не замечать непрерывных тычков пробирающихся в толпе людей. Что касается прилипалы, он стал за моей спиной и, судя по тяжелому сопению, пребывал в отвратительном настроении. Когда наконец подошла моя очередь, он тут же предпринял попытку глянуть через мое плечо на текст телеграммы. Только я была начеку и наклонилась вперед так, что полностью загородила ему обзор. Не потому, что хотела что-то скрыть, а просто хотела немного его позлить.

– Текст давайте, – устало приказала измученная духотой и потоком людей женщина в окошке.

Я протянула бланк, и она, отчетливо произнося каждое слово, прочитала:

– Успехов по вашему делу пока нет. Поиски продолжаю. Результатах сообщу. Россия, Москва, гостиница «Пекин», господину Рихарду Штольцу.

Следующим местом, куда я заглянула, стало двухэтажное бревенчатое здание в одном из переулков на берегу озера. Мое внимание оно привлекало патриархальным видом и резными наличниками. Никаких других достоинств за ним не наблюдалось, но поскольку мне совершенно без разницы, в какой дом зайти, то на нем и остановилась. Припарковавшись на обочине, я быстрым шагом направилась к подъезду.

– Давно живете в этом доме? – поинтересовалась я у молодой мамаши с коляской.

Женщина на лавке явно скучала. Мое появление она восприняла, как бесплатное развлечение, и потому в разговор вступила охотно.

– Третий год, а что? – ответила женщина, с откровенным любопытством разглядывая меня.

– Я тут одну семью разыскиваю. По моим сведениям, они поселились в этом доме перед войной.

– А фамилия как?

– Никандровы.

Молодая мама энергично мотнула головой:

– Сейчас таких здесь нет. Точно! Если и жили, то давно съехали. Вам нужно спросить у Гоши. Поднимитесь на второй этаж, может, что скажет.

Я находилась уже на верхней площадке, когда внизу сначала бухнула входная дверь, а потом заскрипела расшатанная деревянная лестница. Ясно, мой преследователь не смог усидеть на месте и теперь поднимался следом. Ничего другого я от него и не ожидала, только к чему было так торопиться? Не соображал, что ли, что еще секунда-другая – и он окажется лицом к лицу со мной? Сталкиваться с ним в мои планы не входило, и я поспешно нырнула за дверь. На мое счастье, она там имелась только одна, покосившаяся, обитая драным дерматином и незапертая. Стоило шагнуть через порог, как я оказалась в длинном мрачном коридоре с многочисленными дверями по обе стороны.

– Эй, есть кто живой? – громко крикнула я.

Не дождавшись ответа, осторожно двинулась в глубь квартиры. Шла почти вслепую, ориентируясь на светлое пятно дверного проема, ярко выделявшееся на фоне темных стен. Оказалось, то был вход в кухню. Огромную и неуютную, какие бывают только в коммуналках. За одним из многочисленных столов перед тарелкой дымящихся щей сидел мужик лет шестидесяти. Прямо на замызганной клеенке перед ним громоздилась буханка хлеба, перезрелый огурец и бутылка водки. В тот момент, когда я появилась, мужик был занят переливанием драгоценной жидкости из бутылки в стакан. Это дело настолько его увлекло, что он даже головы не повернул.

– Приятного аппетита.

Мужчина приветствие слышал, но, пока не опрокинул содержимое стакана в рот, реагировать на внешние раздражители отказывался. Только занюхав порцию народного лекарства корочкой хлеба, поднял на меня мутные глаза и неприветливо поинтересовался:

– Тебе чего?

– Никандровых разыскиваю.

– А это кто такие? – изумленно икнул мужчина.

– Жили здесь перед войной.

Собеседник энергично замотал головой:

– Не-е-е, путаешь ты, девонька. Никогда здесь таких не было.

– Может, вы просто не знаете?

– Я?! – возмутился он. – Да я родился в этом клоповнике! Я, если хочешь знать, всех жильцов до единого помню. И точно тебе говорю, никаких Никандровых здесь отродясь не водилось.

– Может, они на первом этаже жили? – засомневалась я.

– Ты мне не веришь? – трагически вопросил он. – Не веришь?! Мне?

– Значит, мне в милиции неправильный адрес дали?

– Милиция?! Эти могут! – патетически воскликнул он и опять икнул. В этот раз обиженно. Похоже, у него с местными органами правопорядка связаны не самые приятные воспоминания. Чтобы их сгладить, ему пришлось налить еще один стакан. Процесс моментально увлек, и он напрочь забыл и о моем присутствии, и о мифических Никандровых. Не желая мешать, я тихо отступила в коридор. В ту же минуту в дальнем его конце раздался металлический грохот падающего таза, торопливые шаги и хлопок входной двери. За то короткое мгновение, пока она была открыта, я успела заметить, что нарушителем тишины являлся мой приятель из «девятки».

Когда я проходила мимо молодой мамаши, она с любопытством спросила:

– Не зря сходили?

– Нет. Все получилось, как я хотела.

Сотрудница адресного стола, посвятив первую половину дня работе на свежем воздухе, теперь занималась умственным трудом. Считала петли на вязании. Завидев меня в дверях, сунула рукоделие в ящик стола и радостно поинтересовалась:

– Другие адреса понадобились?

– Да нет, пока тех хватит, – улыбнулась я в ответ.

– Значит, нашли своих наследников?

– Нашла. Спасибо за помощь.

Она вспомнила о коробке духов и густо зарделась. Не желая вводить ее в смущение, я спросила:

– Мной тут никто не интересовался?

Она так и вскинулась:

– Было! Приходила тут одна. Спрашивала, что за справки вы заказывали.

– Сказали?

– Нет, конечно, – обиделась женщина. – Неужели не понимаю? Это ж наследственные дела, а они сложными бывают.

– Вот именно!

– А та фифа мне сразу не понравилась, – азартно блестя глазами, принялась делиться впечатлениями женщина. – Воображает о себе много! Не успела зайти и прямо с порога стала допытываться, кто тут был, по какому вопросу. А сама даже «здрасте» сказать не удосужилась! Ну я ей объяснила! Сказала, что мы таких справок людям со стороны не даем. Видели бы вы, как она на меня напирала! Только не на ту напала! Я ее быстро на место поставила. Кто она такая, чтоб с меня отчета требовать, верно?

– Абсолютно! У вас такой ответственный пост, что нужна особая осторожность. Тут не каждый справится.

Она покраснела, теперь уже от удовольствия, а я доверительно понизила голос:

– Не нравится мне этот визит. Думаю, моим клиентам грозят неприятности. Кстати, как та женщина выглядела?

– Да никак! Обыкновенная баба! – пожала она плечами. – Постарше меня будет, страшненькая. Такую встретишь на улице и внимания не обратишь. Она это знает и красится нещадно! Только ей это не помогает, она с этой раскраской на шлюху похожа! А может, она такая и есть! Даром, что ли, в шляпу вырядилась? Это ж надо! В нашем городе в шляпе расхаживать!

Посещение адресного стола стало последним пунктом моей программы, все намеченное выполнено, и до позднего вечера делать было нечего. Осталось провернуть еще одно дельце, но его я планировала на вечер.

До назначенного срока я коротала время, лежа на диване. Уставившись в потолок, перебирала в уме и старательно сортировала события двух прошедших дней. Когда за окном окончательно стемнело, я вскочила на ноги. Пришла пора действовать.

Шагнув из номера в ярко освещенный коридор, я огляделась и нашла его абсолютно безлюдным. Даже место дежурной по этажу сиротливо пустовало. Посчитав такое начало удачным, я быстрым шагом двинулась к лестнице. Как оказалось, с ликованием я несколько поторопилась. Не удалось одолеть и половины пути, как за спиной послышался голос:

– Уходите?

Мысленно чертыхнувшись, я сначала застыла на месте, потом медленно оглянулась. Так и есть! Мой знакомец из кафе! Стоит в дверях своего номера и пялится на меня с самым невинным видом.

«И чего ж тебе не спится, родной? – тоскливо подумала я. – Ночь ведь на дворе!»

– Далеко собрались? Может, я составлю вам компанию?

– Компании я не люблю, тем более малознакомых людей. А вам что, занять себя нечем?

– Чем? – обиженно спросил он. – Это же медвежий угол! По вечерам тут буквально погибаешь от тоски.

– Ну так уезжайте, – посоветовала я и повернулась, чтобы уйти.

– Анна, почему вы так бессердечны? – состроив жалобную мину, простонал парень.

Он знал, что красив, и беззастенчиво этим пользовался.

– С чего вы взяли, что меня зовут Анна? – холодно воззрившись на него, поинтересовалась я.

– Администратор сказал, – расплылся он в самодовольной улыбке. – Я спросил, как зовут самую красивую девушку в гостинице. Он ответил, что Анна.

«Господи, ну почему всегда одно и то же? Если красавец, значит – обязательно пошляк! Неужели ничего умнее придумать не способен?» – мрачно подумала я, а вслух объявила: – Вас ввели в заблуждение. Это не мое имя.

– Как? – От удивления он даже моргнул.

– Так! Вас ведь интересовала самая красивая из постоялиц этого заведения? А это точно не я, значит, и имя не мое.

Минуту сосед смотрел на меня с озадаченным видом, потом облегченно улыбнулся:

– Вы опять не в настроении! Скажите, отчего вы все время такая колючая?

– Не все время, – поправила его я. – А только когда мне сильно докучают.

– Хотите сказать, я слишком навязчив?

– Это сказали вы, но я полностью с вами согласна.

Я повернулась к нему спиной и продолжила путь к лестнице. Честно говоря, я очень надеялась, что моя резкость охладит его пыл и он от меня отстанет. Ошиблась! Парень догнал меня, пристроился рядом и занудил:

– Анна, ну не будьте такой суровой! Ведь я не сделал ничего плохого. Встретил красивую девушку и попытался с ней познакомиться. Согласен, получилось не очень ловко, но это от недостатка опыта. Я, знаете ли, очень застенчив.

– Это заметно, – кивнула я.

– Вот видите! Значит, вы должны проявить снисходительность и позволить мне за вами ухаживать. В конце концов, мы оба на отдыхе...

– Это вы на отдыхе, а я тут по долгу службы. Статью пишу.

– Журналистка!

Догадка была на грани гениальности, но я, чтоб особо не баловать, хвалить его не стала.

– И в какой газете трудитесь? Или это журнал?

– Газета. Еженедельник «Вести культурной жизни».

Ответ привел парня в восторг:

– Надо же! Я очень люблю эту газету и регулярно читаю. А теперь довелось познакомиться с ее сотрудником. Да еще таким очаровательным!

Заинтересованная, я покосилась на него. Физиономия парня светилась чистой детской радостью. Действительно удача! Ведь я только вчера на свой страх и риск название газеты выдумала.

– Для какого отдела пишете? – бойко вопросил мой спутник.

– Культура и искусство.

– Чудесно! Сама судьба свела меня с вами! Я ведь художник! Правда, пока мало кому известный... Но, может, вы напишете обо мне статью и я стану знаменитым?

Я бросила на него насмешливый взгляд, он ответил мне лукавой улыбкой. Нахальства парню явно не занимать!

– Над чем сейчас работаете?

Вопрос мне понравился, и я охотно ответила:

– Готовлю материал о творчестве Галлера. Знаете такого художника?

– Обижаете!

– А многие даже не слышали! – назидательно заметила я. – Потому и решила написать статью. Вот приехала собирать материал.

– Откопали что-нибудь интересное? – Он с любопытством заглянул мне в лицо.

– Пока нет, но надеюсь. В жизни Галлера было много загадок, – с важным видом объявила я.

Парень даже с шага сбился:

– Загадок?!

Я многозначительно прикрыла глаза.

– Расскажите! Я так люблю все необычное! – взмолился он, хватая меня за руку.

Я покосилась на его горящие шальным блеском глаза и решила, что пришла пора проявить великодушие:

– Необычное? Пожалуйста! Все работы художника таинственным образом исчезли!

– И вам что-то об этом известно?! – Мой собеседник чуть не задохнулся от восторга. – Не томите, поделитесь!

Я повернула голову и выразительно посмотрела ему в глаза.

Парень смешался и торопливо залопотал:

– Не подумайте, что я хочу выпытать... Простое человеческое любопытство. Хотя... – Он вдруг стал непривычно серьезен. – Эти картины... они ведь являются народным достоянием! Если вы что-то знаете...

– Если я что-то знаю, то сама соображу, как мне этим распорядиться, – высокомерно оборвала его я и отвернулась.

Несколько шагов мы прошли в полном молчании, потом мой собеседник задумчиво произнес:

– Сегодня эти картины, наверное, стоят огромных денег?

Я кивнула в знак согласия, а он придвинулся ко мне и заговорщицки понизил голос:

– Вы потому сюда и приехали?

– А вот это не ваше дело!

Любой другой обиделся бы, но только не этот тип. Беззаботно рассмеявшись, он спросил:

– Что это вы, Анна, так рассердились? Мне дела нет до этих картин. Меня интересуете вы! Должен сказать, вы чертовски привлекательная женщина. Кстати, меня зовут Максим.

Последняя фраза, произнесенная чарующим, с легкой хрипотцой голосом, прозвучала как предложение немедленной близости. Возможно, на других этот прием действовал безотказно, но я его проигнорировала. Неудача, однако, ничуть не смутила Максима, и он с подкупающей непосредственностью спросил:

– И куда же мы идем?

После этого стало ясно, что никакими силами мне от него не отвязаться.

– В ресторан. У меня кончились сигареты, – обреченно сказала я.

Беседуя, мы спустились на первый этаж и направились к ресторану. Я хотя и была озабочена навязчивым вниманием Максима, но по сторонам смотреть не забывала и потому своего филера заметила сразу. Он сидел в кресле рядом со стойкой администратора и, бессильно склонив голову на грудь, дремал. Заслышав голоса, с трудом разлепил тяжелые веки и уставился на нас мутным взглядом, пытаясь сообразить, кто же это идет. Я прошла мимо с безразличным видом, но внутри просто кипела. Что за порядки в этой гостинице! Среди ночи в ней ошиваются посторонние люди, и никого это не интересует.

Покупка ненужных мне сигарет положила конец нашему с Максимом общению. Отметя все его попытки завлечь меня в свой номер, я вернулась к себе и заперлась на ключ.

На новую вылазку решилась только через час. Однако стоило осторожно выглянуть в коридор, как взгляд тут же наткнулся на Максима. Он сидел рядом с дежурной и травил анекдоты.

– Чтоб тебе пусто было, – тихо выругалась я, отступая назад.