Феодора

Престол для актрисы

История знала несколько удивительных личностей, пороки и недостатки которых парадоксальным образом способствовали раскрытию их великих достоинств и талантов. К ним смело можно причислить царицу Византии Феодору, супругу императора Юстиниана, в правление которого Восточная империя достигла наивысшего могущества в мире, вступавшем в эпоху Темных веков…

Увы, несмотря на то, что Феодора сделала ничуть не меньше, а, возможно, и больше своего мужа для процветания империи, в памяти потомков она осталась «той самой царицей, которая была актрисой и куртизанкой…». В отношении Феодоры История оказалась заложницей обычного человеческого ханжества.

Перед Вами, читатель, большой, насыщенный напряженными коллизиями роман о жизни актрисы-императрицы. Автор прилежно следовал историческим источникам и не упустил ни одного сколько-нибудь важного события или персонажа той бурной эпохи. Монументальному портрету царицы остается только определить место в «византийском зале», то есть предварить книгу кратким «путеводителем» по эпохе.

Слово «Византия» — довольно позднего происхождения. Уже после окончательного разделения Церквей на Восточную, православную, и Западную, католическую, так стали называть греческую империю сидевшие в Риме католики, которые в своем высокомерии считали Константинополь римским захолустьем.

В шестом же веке, когда жила Феодора, Византия именовалась Восточной Римской империей. Процесс разделения величайшего государства античности, который фактически стал необратимым разделением европейской культуры и самих духовных основ европейской цивилизации, начался в политической сфере еще при римском императоре Диоклетиане, грозном тиране и жестоком гонителе христиан. В 286 году он оставил себе более богатую и процветавшую восточную половину империи, «отстегнув» западную своему соправителю, Максимилиану. Последующее противостояние их преемников все сильнее обособляло территории друг от друга.

Наконец на сцену выступил Константин I, названный впоследствии Великим и причисленный к лику христианских святых как первый император, признавший и принявший христианство. Победив всех своих «конкурентов», он стал фактически единовластным правителем обеих империй. Однако он перенес столицу из Рима в давно зачахший греческий городок Византий, на месте которого и выросла столица, получившая имя своего основателя. Вместе с Вавилоном и Римом Константинополю суждено было стать одним из величайших городов древности.

Константинополь быстро богател и ширился, становясь политическим, торговым и культурным центром цивилизации первого тысячелетия христианской эры. А в это время Рим цезарей, Рим железных легионов все чаще становился добычей варваров. Уже с конца III века его правители предпочитали жить не в Вечном Городе, а в Милане, Равенне или Трире. В 410 году Рим был захвачен германским племенем вестготов во главе с их вождем Аларихом. В 455 году Рим подвергся страшному разорению вандалами. Наконец в 476 году последний римский император Ромул Августул был низложен одним из варварских военачальников римской армии, Одоакром. Этот год считается не только годом окончательного падения древней Римской империи, но и концом всей эпохи античности, за которой последовало средневековье. Знаменательно, что Одоакр посчитал императорский титул ниже своего достоинства и отослал корону и пурпурную мантию в Константинополь, императору Зенону, признав его главенство над всей Римской империей. Но у Зенона тоже не хватало сил править всем миром, и он оставил Италию Одоакру, будто черствый кусок со своего стола. Одоакр правил семнадцать лет, пока в Италию не вторглось германское племя остготов. Их вождь, Теодорих, убил Одоакра и, оказавшись весьма незаурядным правителем, основал мощное Остготское королевство, просуществовавшее с 493 по 555 год.

Формальной датой окончательного территориального разделения империи на Западную и Восточную можно считать 17 января 395 года, когда император Феодосий I, не только великий политик, но и человек высоких моральных достоинств, завещал правление своим сыновьям: на Востоке — Аркадию, а на Западе — Гонорию. Его династия правила Византией до 518 года. Затем на престол взошел император Юстин I, чья династия владела государством до 602 года, когда последний ее представитель, император Маврикий, стал жертвой военного мятежа. Выходец из Македонии, племянник Юстина I, Флавий Юстиниан (482/483—565) взошел на престол в 527 году, после смерти своего дяди.

В ту пору Византия была окружена с трех сторон света варварскими королевствами. Италией и большей частью Балкан владели остготы. Территорию Испании занимало королевство вестготов, а северо-запад Пиреней — Свевское королевство. Германцы-бургунды образовали свое государство в юго-восточной Галлии. Его столицей был Лион. В конце V века вождь франков Хлодвиг I из рода Меровингов основал первое франкское королевство со столицей в Париже. Северное побережье Африки принадлежало германцам-вандалам.

Северные пределы Византии, в Подунавье, граничили с землями гепидов. Там же начиналось «бурлящее море» множества племен, еще не готовых к государственному устройству. Общинные и племенные союзы славян, тюркских аваров, гуннов представляли для Византии реальную угрозу. Однако наибольшая опасность грозила империи с Востока, со стороны могущественной персидской державы, что находилась под властью шахской династии Сасанидов, исповедовавших зороастризм. Иран был единственным соседом Византии, способным поспорить с ней сложностью государственного устройства и своими высокими культурными традициями. Он всегда оставался ее главным соперником, но в то же время — главным источником торгового и культурного обмена.

По своей политической структуре Византия была самодержавной монархией. Вся полнота власти находилась в руках императора (василевса). Он считался высшим судьей, законодателем и командующим армией. Его власть считалась божественной, однако не являлась привилегией того или иного аристократического рода и не была узаконенно наследственной. По этой причине положение правителя регулярно испытывалось на прочность, и частые перевороты не приводили к большим потрясениям в обществе.

При императоре был совещательный орган — сенат или синклит, — который совместно с военачальниками и «народом» (представителями знати и торгово-ростовщических кругов) избирал нового василевса, которого затем короновал патриарх.

Фактически страной управляла императорская канцелярия. Она контролировала всю жизнь населения, включая уплату податей, деятельность ремесленных корпораций и т. п. Централизация управления достигалась путем административного деления государства на две префектуры (Восток и Иллирик), которые в свою очередь делились на диоцезы и провинции. Во главе префектур стояли два префекта претория. Они являлись заместителями императора по делам гражданского управления. Они контролировали всю администрацию, управляли городами, организовывали снабжение армии, распоряжались финансами и налогообложением и несли ответственность за «порядок на местах». Штат чиновников в империи был очень велик. Гражданская власть была отделена от военной. Надо отметить, что государственная служба воспринималась византийцами как общественная обязанность, долг, а не «личная» служба императору или сюзерену, понимаемая как зависимость.

Византийская армия уже в V веке насчитывала полмиллиона человек и делилась на пограничные войска (часто набиравшиеся из союзных варварских племен), мобильные части и гвардию, расквартированную в Константинополе. Во главе армии стояли пять магистров. Постепенно значение рекрутского набора крестьян падало, а доля наемников в войсках все больше росла.

Важным отличием от государств Запада и Востока была особая роль Константинополя в структуре империи. Фактически это была империя одного города, подобно императорскому Риму или Вавилону. Один дворцовый комплекс обладал площадью и «населением», превышавшими площадь и население многих высокоразвитых городов того времени. Поэтому, с одной стороны, позиции провинциальной землевладельческой знати были слабы, а, с другой, значительную роль играли социальные и духовные традиции античного греческого полиса. В частности, это выражалось в политическом значении цирковых партий-димов, существовавших в столице и других крупных городах. Порой их влияние на правительство и волю самого василевса было решающим. Из четырех партий наибольшее влияние в Византии имели две — венеты («голубые») и прасины («зеленые»). Первая выражала интересы земледельческой и высшей сенатской аристократии, вторая — верхушки торговых и ремесленных объединений. Между ними образовались и религиозные различия: венеты исповедовали православие, а прасины (разумеется, в большей степени в силу сложившегося политического противостояния) склонялись к монофизитской ереси, то есть к признанию только божественной природы Христа и отрицанию его человеческой природы. Иногда низы обоих димов объединялись против притеснений властей и налогового гнета. Самым грозным их выступлением было восстание «Ника» в 532 году в Константинополе, напоминавшее нашествие вандалов на Рим и ставшее, по сути, проявлением дикого варварства, кровавой люмпенской вакханалией, а не организованным путчем в пользу той или иной социальной группы. После подавления бунта значение партий упало, а спустя столетие они сошли с политической арены.

В целом социальная структура византийского общества в эпоху Юстиниана была довольно разнородной. На его вершине находились аристократы-сенаторы, в большинстве своем происходившие из древних римских фамилий и владевшие крупной земельной собственностью. Вторым привилегированным сословием были городские земельные собственники-куриалы. Ниже находились люди свободных профессий — врачи, юристы, учителя и др. Низшую ступень занимали крестьяне-общинники, колоны (крестьяне-арендаторы, прикрепленные к земле), городской плебс и рабы. Надо заметить, что общество Византии не было строго «кастовым». Простой воин, даже из варваров, или крестьянин благодаря сметливости и таланту мог постепенно достичь значительного положения, добиться высокого поста или даже стать императором. В качестве примера можно привести того же императора Юстина, далеко не знатного провинциала, начинавшего свою карьеру простым солдатом-наемником.

Религиозная и церковная жизнь также была полна скрытых и явных конфликтов. С разделением империи стало быстро нарастать соперничество церковных иерархов Востока и Запада за власть в «земной жизни». Причем если на Западе сложилась централизованная церковная иерархия под главенством римского папы, то на Востоке достигнуть единства не удалось и часто возникали трения между патриархами главных религиозных центров — Иерусалима, Константинополя, Антиохии и Александрии. В самом православии шла тяжелая борьба с ересями, которые порой «захватывали» целые патриархаты и временами становились государственной идеологией. К основным ересям того времени следует отнести, кроме упомянутого монофизитства, арианство и несторианство. Ариане, напротив, не признавали божественной природы Христа, считая его творением Бога, подобным всем простым смертным. Несториане также полагали, что Христос нес в себе только человеческую природу, однако считали, что Он со временем был как бы усыновлен Богом и по Божьей воле стал мессией. Став фактом духовной жизни, эти ереси часто политизировались, когда их идеологи находили благодарную паству в тех или иных социальных группах. С другой стороны, ереси становились своего рода «эрзац-христианством» для различных варварских племен, не способных похвалиться высокой культурой. Ясно, что германцам-готам, «внезапно» оказавшимся в пределах христианского мира, было куда легче усвоить мысль о Христе как посланнике Божием, нежели о Его двуединой, неслиянной, но нераздельной Богочеловеческой природе. Потому они и приняли арианство.

Вернемся же к личности самого Юстиниана, правившего Византией почти сорок лет, с 527 по 565 год. Энциклопедии приписывают все великие достижения именно ему, говоря, что он «завоевал Северную Африку, Сицилию, Италию, часть Испании». Действительно, при Юстиниане Византия превратилась в самое могущественное государство Средиземноморья, и ее политическое главенство вплоть до возникновения империи Карла Великого, хотя и номинально, признавали европейские королевства. Ведя тяжелые войны с Ираном, Юстиниан одновременно разгромил Государство вандалов в Северной Африке (533–534), мощное Остготское королевство в Италии (535–555) и завладел юго-восточными областями Испании (554). Таким образом при нем была восстановлена единая Римская империя. Византийский золотой солид играл в ту пору роль международной валюты. Кроме того, при Юстиниане был создан «Свод гражданского права», ставший вершиной византийской юридической мысли. Многие положения Свода вошли в основы правовых систем будущих государств Европы и не потеряли своего значения до XX века. Наконец, не подлежит сомнению факт, что в VI веке византийское общество было самым высокообразованным и культурным обществом в Европе. Да и вплоть до эпохи Высокого Возрождения оно сохраняло это культурное первенство.

Вместе с тем кое-какие факты заставляют взглянуть на личные заслуги Юстиниана перед отечеством с более критических позиций. Он вступил на трон в весьма солидном возрасте — сорока пяти лет от роду. Бурной политической активности, подобно Юлию Цезарю или Августу, он с тем, чтобы добиться престола, не проявлял. Все источники, однако, утверждают, что он был человеком очень разносторонним, умным, образованным — настоящим интеллектуалом, обладавшим высокой работоспособностью и административным талантом, но — отнюдь не политическим гением, подобным тому же Юлию Цезарю или Петру I, хотя вполне мог бы поспорить с ними своими успехами. Известно также, что с возрастом он все больше тяготел к «философскому образу жизни», к глубоким теологическим размышлениям и прочим отвлеченным предметам. Даже беззаветная привязанность его к супруге, воистину романтическая любовь, не остывшая в его сердце до самой кончины, свидетельствует о том, что для великого завоевателя и грозного самодержца Юстиниан был слишком «мягкотел»… Наконец, удивляют поразительное малодушие, беспомощность и попросту трусость, проявленные им во время народного мятежа «Ника», случившегося в 532 году, как раз перед началом великих завоеваний. И вот тут-то надо повнимательнее приглядеться к тем людям, которые в тот критический час, когда уже весь Константинополь пылал, а регулярные войска были бессильны, сумели спасти империю и самого василевса.

И тогда можно смело сказать, что Юстиниану очень повезло с приближенными. Ему служил один из величайших полководцев мира — Велизарий (490–565), в военном деле несомненно равный Ганнибалу, Юлию Цезарю и Наполеону, но, увы, оклеветанный при жизни, а по смерти и со стороны самой Истории испытавший унизительное пренебрежение. Именно Велизарий (вероятно, славянин по происхождению) сумел подавить бунт с горсткой верных ему солдат, а потом завоевал для Юстиниана Северную Африку, разгромил остготов Италии и спас страну от персидского вторжения. Юстиниану служил маленький евнух Нарсес (ок. 478–568), армянин по национальности, обладавший не только блестящим умом политика и дипломата, но и талантом полководца. Также приняв участие в подавлении мятежа, он впоследствии завершил разгром остготов, взял Рим и присоединил к империи Северную Италию. Он одержал победу над вестготами и отразил нашествие на Италию франков и аллеманов. В числе ближайших сподвижников Юстиниана был и Трибониан (ум. ок. 545), один из виднейших юристов. Именно он был одним из руководителей кодификации римского права, а затем и руководителем комиссии правоведов империи по составлению Кодекса Юстиниана.

И наконец Феодора… Блистательная Феодора! Та, которая в самую трудную минуту проявила мужество и стойкость Велизария, хитрость Нарсеса и спокойную рассудительность Трибониана.

Да, именно она спасла престол.

Да, некогда она вышла из самых низов, родившись в бедняцкой семье цирковой прислуги. Ее мать была актрисой, и сама Феодора выросла среди актеров, на дне самого богатого и самого развратного города мира. Она была красива и умна. Можно ли упрекать ее в том, что она воспитывалась в атмосфере свободных нравов, а не в крестьянской глуши или среди монахов египетской Фиваиды?

Да, она всецело овладела императором. Юстиниан любил ее без памяти и исполнял все ее требования. Она любила золото — и он дарил ей бесценные сокровища. Она жаждала почестей и уважения — и он выхлопотал ей у своего дяди, в ту пору еще здравствовавшего императора, звание патрицианки. Юстиниан женился на ней, поставив под удар свое собственное достоинство аристократа и престиж наследника престола. Можно ли упрекать Феодору в том, что она была истинной женщиной, что обрела счастье быть любимой и ничем не очернила его, став опорой трона и завоевав уважение народа, жизнь которого она знала куда лучше, чем дворцовая прислуга?

В течение двадцати одного года своего царствования она ко всему прикладывала руку: к администрации, куда назначала своих любимцев, к политике, к Церкви, все устраивая по своему усмотрению. Она назначала и смещала пап, патриархов, министров и военачальников. Она с неистовым упорством добивалась продвижения для своих любимцев и столь же пылко противостояла успехам своих противников, не боясь идти наперекор воле Юстиниана и заменять его приказания своими. Во всех важных делах Феодора была деятельной сотрудницей супруга, порой более глубоко понимая интересы государства и политики империи. Кроме того, она как правительница обладала одним воистину редчайшим даром. Если верить большинству источников, она никогда не предавала своих соратников и верных слуг. С риском для собственного положения и с неукротимым упорством она «вытаскивала» своих людей, даже низкого положения, из самых тяжелых переплетов. Мелкие прегрешения и проступки не меняли ее мнение о человеке, ибо кому, как не ей, было понимать, что люди грешны и имеют право на слабости. Тот, кто служил ей верно, был уверен, что повелительница не даст его в обиду, что бы ни случилось. И ей служили воистину — Верой и Правдой.

А что до ее якобы распутного прошлого… то пусть тот, кто сам в душе не грешен, хоть до изнеможения бросает камни. Ни дома, ни государства этим дурным занятием не построишь.

Сергей СМИРНОВ