Ганс
В подвале раздается выстрел, и я бросаюсь вслед за кровью, размазанной по полу.
Кассандра.
Я хочу выкрикнуть ее имя. Я хочу кричать.
Но моя грудь так сдавлена, что я не могу издать ни звука.
Она уже истекает кровью.
Она уже ранена.
Когда я поворачиваю за угол, мои ноги летят подо мной.
Прямо передо мной открытая дверь, и я клянусь, что отдам за нее жизнь, лишь бы с ней все было в порядке.
Пистолет в моей руке дрожит. Впервые за двадцать лет я дрожу.
С ней все должно быть в порядке.
Я готовлюсь к этому, подходя к двери.
Но я не готов.
В центре ужасной комнаты, между человеком, за которым я гоняюсь уже два десятилетия, и еще тремя его жертвами, стоит Кассандра.
Ее руки вытянуты вперед. И она сжимает пистолет, направленный на Габриэля.
И на его груди распускается кровь.
Кассандра прицеливается, совсем чуть-чуть. «Это за Фрею».
Она стреляет.
За Фрею.
Когда я наблюдаю, как пуля пронзает лоб Габриэля Марку и выбивает затылок, из моей души вырывается целая жизнь вины и мучений.
Кровь и серое вещество вылетают через открытую дверь позади него.
Готово.
Мир вокруг меня меняется.
Это действительно сделано.
Моя прекрасная Бабочка положила этому конец.
Она взяла мое бремя и сделала его своим.
Перед моими глазами вспыхивает лучезарная улыбка моей сестры.
Образы моей семьи, моих родителей и Фрейи, сидящих за завтраком, мелькают в моем сознании.
Воспоминания о времени, когда мы все были счастливы, возвращаются.
Напоминания о том, кем они были раньше…
Видение того, как я веду своих детей на могилы их бабушек и дедушек, прижимает меня к дверному косяку.
Я их не посещал.
Я не мог вынести встречи с ними, пока не положу этому конец.
Мертвое тело Габриэля Марку падает на пол.
Все кончено.
Моя семья наконец-то может отдохнуть.
И я тоже могу.
Из-за нее.