Кэсси
Деревья достаточно густые, чтобы закрывать большую часть дневного солнца, но впереди нас яркий свет сигнализирует о том, что мы почти прошли.
Тропа, по которой мы шли, закончилась в нескольких ярдах позади, поэтому я осторожно иду по следам Ганса через подлесок к краю линии деревьев.
Ганс отпускает мои пальцы и держит руку ладонью вниз, опуская ее на несколько дюймов к земле.
Я понятия не имею, что, черт возьми, это должно значить, но я останавливаюсь.
Он стоит совершенно неподвижно несколько долгих секунд, прислушиваясь или ожидая чего-то. А я нахожу время, чтобы осмотреться.
Перед нами, в заросшем дворе, стоит полуразрушенная беседка.
Когда-то это, вероятно, было отличным местом для отдыха. Сидеть на скамейках, выстроившихся вдоль круглого интерьера, потягивать кофе, пока капли дождя отскакивают от черепичной крыши. Или заниматься сексом с горячим соседом в уединении заднего двора.
Я отталкиваю желание протянуть руку и схватить Ганса за идеальную попу, а затем оглядываю остальную часть дома.
Похоже, газон не стригли все лето, а краска на задней стене дома облупилась.
Я прищуриваю глаза. Почему цвет дома кажется таким знакомым?
Ганс пугает меня, приседая и выбегая из леса, через несколько ярдов он направляется к беседке.
Я ожидаю, что он обойдет её, может быть, спрячется за перилами, но он заходит в неё. И… поднимает панель в центре пола.
Какого черта?
Пригнувшись, Ганс оглядывается через плечо и жестом приглашает меня подойти ближе.
Следуя его примеру, я стараюсь казаться меньше, когда подхожу к нему.
«Ты первая».
По его команде я смотрю вниз на черную дыру в центре пола беседки.
«Эм…» — шепчу я, колеблясь.
Ганс достает из кармана фонарик и направляет его вниз, освещая металлические перекладины.
Ну, ладно, если только мне не придется вмешиваться.
Сорок процентов меня восстают против идеи спуститься в темную яму за каким-то заброшенным домом. Но остальные шестьдесят процентов меня впитывают прилив адреналина.
Заброшенный дом.
Мой взгляд метнулся обратно к дому, и мой рот открылся.
Вот почему я узнал цвет. Это заброшенный дом в конце нашей улицы.
«Бабочка».
Правильно. Яма.
«Ладно, ладно».
Мне неудобно выставлять ноги напоказ, но как только подошвы моих теннисных туфель касаются перекладин, я опускаюсь на землю.