Ганс

ГЛАВА 38

Ганс

Звук, который издает Кассандра, может быть криком, но я едва слышу его из-за шума своей крови.

Ее киска такая чертовски мокрая. Такая чертовски узкая.

Я не могу остановиться. Я не могу замедлиться.

Я не хочу.

Прижимая пальцы к ее плоти, я засовываю большой палец как можно глубже в ее уютную попку и врезаюсь в нее бедрами.

Звуки мокрых шлепков заполняют пространство вокруг нас, и мне хотелось бы, чтобы верхний свет был включен, чтобы я мог видеть каждое чертово движение.

Она издает так много звуков.

Стоны, всхлипы и непонятные слова.

Но я зашёл слишком далеко.

«Вот и всё». Я выхожу и вхожу обратно. «Это моя хорошая девочка».

Она скулит. И тогда я трахаю ее большим пальцем. Ввожу и вывожу его из ее маленькой дырочки с той же скоростью, что и мой член.

«Ганс. Ганс», — она выдыхает мое имя.

И черт возьми, я бы хотел иметь здесь диктофон. Я хочу слышать ее так каждую ночь.

Я хочу владеть ею.

Я хочу поглотить ее во всех отношениях.

Я подаю бедра вперед так далеко, как только могу, а затем надавливаю еще сильнее, проникая большим пальцем до последней костяшки.

Мне нужна каждая дырочка.

Свободной рукой я протягиваю пальцы вверх по ее горлу, по подбородку и вдавливаю указательные и средние пальцы в ее открытый рот.

Кассандра смыкает губы вокруг моих пальцев. И что-то щелкает внутри меня.

Она моя.

Я борюсь с напряжением в своих яйцах. Борюсь с потребностью наполнить ее каждой каплей моего семени.

Еще нет.

Ее язык кружится вокруг моих пальцев.

Я отвожу бедра назад, вытаскиваю большой палец наполовину, вытаскиваю пальцы из ее рта, затем толкаю внутрь. Везде.

Тепло. Чистое тепло наполняет меня.

Пизда Кассандры начинает трепетать вокруг моей длины. И я знаю, что она близко.

Я прижимаюсь лбом к ее плечу. «Ты готова кончить, Бабочка?»

Она кивает и стонет вокруг моих пальцев.

Я убираю руку от ее рта.

«Скажи мне», — требую я.

«Да», — кричит она. «Я так…»

Я шлепаю ее рукой по заднице в последний раз. И когда ее тело сжимается в ответ, я вхожу в нее так глубоко, как только могу, мой член пронзает ее внутренности.

И вместо того, чтобы смягчить шлепок, я протягиваю руку и щипаю ее клитор.

Реакция мгновенная.

Ее руки, зажатые между нашими телами, царапают мой живот.

Ее киска содрогается.

Ее задница сжимает мой большой палец.

И она кончает.

Она кончает так чертовски сильно, что у меня нет выбора, кроме как последовать за ней через край, мое освобождение вырывается из моего члена и заполняет ее канал.

С криком я отвожу бедра назад, а затем толкаю их вперед, двигая большим пальцем и перекатывая ее клитор между пальцами другой руки, заставляя ее оргазм сравняться с моим.

«Ганс. Ох. Черт». Тихие всхлипы Кассандры — самое сладкое, что я когда-либо слышал.

Когда ее колени начинают подгибаться, я медленно высвобождаю большой палец, затем обхватываю ее талию. И когда ее тело резко дергается, я скольжу рукой вверх от ее киски к ее мягкому животу и помогаю ей держаться прямо.

Я прижимаюсь открытым ртом к ее шее. «Бля».

Она издает звук, средний между удушьем и смехом, заставляя свою киску сжиматься вокруг моего члена в последний раз, вытягивая из меня последние капли.

«Это…» — Кассандра качает головой. «Это было потрясающе».

Мои губы растягиваются в улыбке на ее коже. «Я знал, что тебе понравится».

«Ты знал?» Ее грудь все еще тяжело вздымалась, как и моя.

«С того самого момента, как я тебя увидел», — признаю я правду, прежде чем успеваю одуматься.

Ее бедра покачивались на моем уровне. «Я тоже думала о тебе».

Ее ответ не должен был показаться таким уж неожиданным, учитывая, как быстро она растаяла под моими прикосновениями.

Мысль о том, что мы могли бы трахаться вот так весь прошлый год, мелькает в моей голове. Но за ней следуют вспышки всех причин, по которым мы не должны были делать даже этого. По тем же причинам, по которым я не должен был идти к ее родителям. Или стучать в ее дверь, когда нашел ту книгу на почте.

Но стоя здесь, с членом, все еще погруженным в сладкое тепло Кассандры, я не могу найти в себе сил сожалеть об этом.

Потому что она моя.