Жизнь на волоске

РИСК

Тончо Вылкова я нашел в его просторном доме в Димитровграде. У него был выходной. Он возился в саду — большом, со множеством деревьев, с цветами, помидорами и перцем. И жена его была дома — у нее еще не кончился послеродовой отпуск. Ребенок в это время спал, и она поспешила сварить нам кофе. Все, о чем я спрашивал ее мужа, было ей уже давно известно и много раз пережито. За стеклом серванта я заметил вырезку из газеты — на большой фотографии был запечатлен Тончо Вылков возле легковой автомашины с надписью «Народная милиция», а рядом помещено описание его смелых и самоотверженных действий в сложной и опасной ситуации. На фотографии Тончо был строен, подтянут, слегка улыбался. За его спиной виднелась панорама нового жилого массива одного из южных городов Болгарии.

За ароматным кофе завязался разговор о тех испытаниях, которые Тончо пришлось выдержать за время его службы. Оказалось, что на опасные случаи ему «везло» с самого начала. Едва простившись с профессией шахтера и поступив на службу в милицию, он получил боевое «крещение». Хорошо еще, что быстро подоспели товарищи и доктор Робева вовремя оказала первую помощь. Лишь на восьмой день Вылков почувствовал, что самое страшное уже позади.

Но так же ему «везло» и позднее. Уже во время первого после лечения дежурства Вылкова в квартале «Габера», где его напарником был Вылко Спасов, двум милиционерам удалось задержать трех давно разыскиваемых опасных уголовных преступников из Варненского и Старозагорского округов, несмотря на отчаянное сопротивление, оказанное ими.

…11 января 1980 года Вылков был старшим автопатрульной группы, дежурившей с 16 до 24 часов. Проезжая по бульвару Георгия Димитрова, они заметили автобус, двигавшийся без габаритных огней. На перекрестке у химкомбината патрульный автомобиль попытался обогнать автобус, чтобы остановить его. Водитель патрульного автомобиля включил сирену и синий проблесковый маячок, и тем не менее в момент обгона шофер автобуса резко дал влево с явным намерением столкнуть милицейскую машину с дороги. Лишь благодаря опыту водителя удалось избежать катастрофы. Патрульный автомобиль вырвался вперед и, медленно сбавляя скорость, стал двигаться впереди автобуса. Неожиданно автобус вильнул вправо и въехал в снежный сугроб. Из кабины выпрыгнул какой-то человек и побежал к хозяйственным постройкам комбината. Было очевидно, что угон совершен с преступными целями.

Вылков первым выскочил из патрульного автомобиля и помчался за беглецом. Старшина был молод и крепок физически, после ранения прошло уже полтора года, и он полностью восстановил свои силы. Но и угонщик бежал быстро и уверенно, стремясь укрыться где-нибудь между постройками и не обращая внимания на раздающиеся сзади крики «Стой!». Тогда Тончо выхватил из кобуры пистолет и трижды выстрелил в воздух. Поскользнувшись, беглец упал. Кратких мгновений, пока он вновь поднимался на ноги, оказалось достаточно для Тончо, чтобы настичь его. Возле ограды из проволочной сетки завязалась борьба. Старшина действовал быстро и решительно, но преступник и не помышлял о сдаче: в какой-то момент в его руке холодно блеснул металлический предмет — самодельный пистолет. Ловким приемом Вылков мгновенно выбил оружие у него из рук, однако и преступник сумел нанести ему два сильных удара в лицо. Он явно пытался оглушить милиционера, чтобы завладеть его оружием. Но это ему не удалось.

…Июнь 1980 года. Вылков и двое его сослуживцев выехали в одно из ближних сел для помощи участковому милиционеру. В сельском кафе буйствовал вооруженный ножом выпивоха. На предложение бросить нож и сдаться он ответил руганью. «Ну-ка суньтесь, кому жизнь не дорога!» — грозил он, укрывшись за закрытой дверью. И все же Тончо сумел обезоружить и задержать дебошира, хотя тому и удалось ранить его ножом.

…Самое тяжелое испытание выпало на долю Тончо Вылкова 24 мая 1978 года. В тот день он пришел в управление за полчаса до начала смены. Когда вошел в дежурную часть, там находились двое взволнованных граждан, сообщивших, что трое молодых людей угнали их машину. Дежурный по управлению приказал Вылкову взять рацию и вместе с пострадавшими побывать в тех местах в городе, где на время могли укрыться угонщики. И вот Тончо вместе с расстроенными владельцами машины принялся обходить улицы города и автостоянки перед общественными зданиями. В переулке неподалеку от бульвара Ленина они наткнулись на преступников. Один из них, согнувшись над передним сиденьем, пытался завести двигатель. Его сообщники стояли возле левого заднего крыла автомобиля. Старшина бросился к ним и крепко схватил обоих. Однако один из них, тот, что пониже, резко вывернулся и дважды нанес удары ножом в живот и в бедро милиционера. Тут же все трое преступников бросились врассыпную. Но раненый Тончо и не помышлял отказаться от преследования. Стиснув зубы от боли, он бросился вслед за вооруженным угонщиком. На ходу выхватив из кобуры пистолет, приказал ему сдаться. Но преступник лишь ускорил бег, надеясь уйти от раненого милиционера. Положение Вылкова было трудным — кровь хлестала из ран, боль все усиливалась. И все же он сумел настичь угонщика и, ранив его в ногу, выбил у него нож. После короткой схватки они оба упали в нескольких шагах друг от друга. Старшина пытался зажать рукой рану на ноге, живот жгло огнем, перед глазами все плыло. Зная, что поблизости расположен милицейский пост, он несколько раз выстрелил в воздух. Обернувшись, Тончо увидел, что один из похитителей бежит к бензостанции. Попытался приподняться, но острая боль пронзила все тело, и он вновь упал на землю. Из последних сил прошептал: «Шесть… девять… кинотеатр «Шахтер»… помощь…» — и выронил из рук рацию… Прибывшие вскоре сотрудники милиции срочно доставили своего раненого товарища в больницу.

Как стало известно позднее, все трое угонщиков, несмотря на молодость, уже успели посидеть в тюрьме. Но и выйдя на свободу, они не взялись за ум.

Спрашиваю Вылкова, думал ли он об опасности, когда отправлялся вместе с пострадавшими на поиск их машины. Тончо отвечает, что у него и в мыслях не было, что может произойти подобное. Этот случай заставил его в дальнейшем не забывать о мерах предосторожности.

Сын шахтера, закончивший горный техникум, командир танка во время службы в армии, Тончо Вылков пришел в милицию с желанием помогать людям, возвращать оступившихся на правильный путь. Он высоко ценит мужской характер своей новой работы и царящие в коллективе товарищеские отношения и потому не жалеет о перемене профессии.

— Риск в милиции связан не только с погонями и преследованием преступников, — вставляет Тончо в разговоре со мной и начинает рассказывать о мужестве и самоотверженности своих сослуживцев. — Посмотри, — протягивает он мне цветную фотографию улыбающегося пятидесятилетнего мужчины. — Это Иван Касабов. Тридцать девять человек обязаны ему своей жизнью.

Своим внешним видом Касабов напомнил мне колоритно выписанного героя романа Йордана Радичкова «Все и никто». Так какой же он в действительности и как ему удалось сласти так много людей?

…В один из мартовских дней, как и много раз прежде, Иван Касабов ехал в автобусе в свое родное село Лилково. На крутом подъеме двигатель машины начал перегреваться. Шофер остановил автобус и вышел из кабины. Открыв капот, он принялся копаться в моторе… В этот момент автобус сперва медленно, а затем все быстрее начал скатываться задом по направлению к глубокой пропасти. Шофер сделал попытку вскочить в автобус, чтобы остановить его, но это ему не удалось. В салоне началась паника — одни, не разбирая дороги, ринулись к дверям, другие принялись разбивать окна, третьи лишь истошно звали на помощь. И тогда и водительскому месту метнулся старшина Касабов. Через мгновение руль уже был в его крепких руках. Касабов нажал на тормоза и сумел остановить автобус всего в метре от пропасти.

— Хорошо, что я сидел на переднем сиденье и смог быстро добраться до тормозов, иначе ничего не получилось бы. — Такими скромными словами встретил Касабов взрыв восхищения и благодарности со стороны спасенных им людей.

Служба старшины Касабова проходит в селах Дедово, Райково, Ситово и Лилково. Все жители этих сел знают этого отзывчивого, доброго, но в то же время взыскательного человека, искренне привязанного к трудовым людям своего края.

Недавно я получил письмо от Ивана Касабова из Пловдивского военного госпиталя, где он проходил курс лечения. В своем письме он возвращается к случаю с автобусом.

Старшина Вылков показал мне также фотографию Бориса Тодорова. Этот сотрудник милиции с риском для жизни сумел спасти мужчину и девушку, которым грозила неминуемая смерть под колесами железнодорожного вагона.

Услышал я от Вылкова и о Василе Богданове, который сумел в одиночку задержать в городе Генерал-Тошево особо опасного рецидивиста.

Простившись с гостеприимным семейством Вылковых, я выехал в Хасково, где должен был встретиться с лейтенантом Живко Желевым.

…В тот день, 16 августа, Желев едва успел вернуться домой с дежурства, как получил сообщение, что опасные преступники ограбили магазин охотничьих и рыболовных принадлежностей в городе Карлово. Как потом стало известно, преступники замышляли, похитив большое количество патронов, пороха и капсюлей, убить двух сторожей, завладеть их ружьями, а затем захватить в воздухе самолет и заставить экипаж посадить его в одной из стран, где они надеялись найти убежище… Молодой еще тогда старшина Желев был включен в группу преследования как проводник служебной собаки. Не раз ему удавалось со своим верным другом — овчаркой Гринго выходить победителем в самых сложных состязаниях. Во время преследования грабителей проводник с собакой оторвались от оперативной группы. Гринго уверенно вел по следу к небольшой рощице по ту сторону реки Стряма. Преступники вполне могли укрыться там на какое-то время. Местность была сильно пересеченной, и Желев с трудом поспевал за собакой. В самом начале рощи собака обнаружила небольшую жестяную коробку с порохом — неопровержимое доказательство того, что преступники проходили здесь. Живко положил коробку на видное место, чтобы она послужила ориентиром для его товарищей. Преступники в это время затаились на берегу старого заброшенного капала шириной в несколько метров и глубиной в полтора метра, заросшего ракитником и кустами ежевики. Проводник и собака тихо и осторожно вошли в воду, но едва они приблизились к противоположному берегу, как из кустов раздался выстрел из ружья. Сильный толчок в правую сторону груди сбил Живко с ног, и он упал в канал. Сразу же навалилась нестерпимая боль. Вода вокруг стала розовой от крови.

Затем наступила мертвая тишина. Как сквозь вату до Желева донеслось: «Этот с собакой может быть еще жив, надо бы добить его…» Поняв, что преступники готовы прикончить его, Живко сделал попытку зажать рану левой рукой, а правой вытащил пистолет и несколько раз выстрелил в сторону ежевичных кустов. Собрав последние силы, он выбрался на берег. Попробовал отползти в сторону, но из-за большой потери крови смог преодолеть всего несколько метров. Товарищей из оперативной группы все не было. Верный пес рвался на помощь хозяину, но его поводок запутался в кустах. И все же присутствие Гринго сковывало действия преступников. Желев по-прежнему находился в сознании. Сквозь пелену в глазах он следил за зарослями ежевики, где прятались бандиты, и стрелял в том направлении при каждом подозрительном шорохе. Он понимал всю трагичность и безысходность своего положения — патроны кончаются, последние силы быстро тают, и он не в состоянии даже сдвинуться с места. Обидно погибать в тридцать один год, как раз в день рождения, возле какого-то покрытого тиной канала, в нескольких шагах от опасных преступников. В результате выстрела с близкого расстояния из ружья шестнадцатого калибра у Живко было сломано несколько ребер, задеты легкие. Лишь за счет предельной концентрации воли ему удавалось оставаться в сознании.

Мы сидим с лейтенантом Желевым в приемной управления внутренних дел в городе Хасково и беседуем о том самом серьезном и опасном испытании в его жизни. По словам лейтенанта, он не раз попадал в сложную обстановку, но тогда у него просто не было времени испугаться, страх подкрался, лишь когда вся обойма была израсходована и он вынужден был бездействовать в двух шагах от убийц. Расспрашиваю моего собеседника, о чем он думал в самые тяжелые минуты, когда лежал, раненный, возле заброшенного канала. Лейтенант отвечает, что в первую очередь его мысли были направлены на то, как обезвредить преступников. Думал о своих товарищах, которые были уже где-то недалеко, вспоминал о матери и отце, о жене и сынишке Грише…

По словам Желева, ему очень повезло, что он попал в руки таких прекрасных врачей, как Златанов из Карлово, профессор Хаджиев и доцент Зынзов из Пловдива, благодаря которым раны на груди и правой ноге быстро зажили. Потом начался перитонит. Много сил и стараний приложили врачи, чтобы снасти Желева. Если он когда и испытывал сильный страх за свою жизнь, то именно в эти дни.

Крепкое от природы здоровье, полученная в армии закалка и стойкий и мужественный характер помогли ему там, на берегу канала. Он несколько раз терял сознание, но все же дождался своих спасителей. Помнит, как подполз к нему кто-то из товарищей. Желев показал в сторону зарослей ежевики, и туда ударили автоматные очереди.

— Лишь убедившись, что преступникам не удастся уйти, — вспоминает Желев, — я почувствовал облегчение, хотя боль по-прежнему оставалась непереносимой…

Позднее в одном боевом листке можно было прочитать:

Спрашиваю Желева, верит ли он в удачу.

— Раз мне повезло попасть в руки такого замечательного хирурга, как доцент Зынзов, который сделал мне несколько тяжелейших операций, благодаря чему я по-прежнему в строю, — можно считать, что удача не отвернулась от меня.

За мужество и образцовую службу Желев позднее получил офицерское звание. Он упорно учился и сначала закончил среднее, а затем высшее учебное заведение. Он награжден медалями «За заслуги в обеспечении общественного порядка» и «За боевые заслуги».

Сейчас Желев почти ежедневно сопровождает иностранных туристов, проезжающих через округ. Его радует, что многие из них искренне восхищаются достижениями нашей социалистической родины. Это усиливает удовлетворение, которое приносит ему служба в народной милиции.

Просматриваю записи моих встреч с сотрудниками министерства внутренних дел. В их рассуждениях, в их жизненных позициях, в ответах на мои вопросы много общего. Вот, например, как мои собеседники говорят о страхе и риске.

Лейтенант Желев:

Старшина Вылков:

Старшина Касабов:

Отвечая на вопрос, во имя чего они не задумываясь пошли бы на любой риск, все трое были единодушны — во имя жизни.

Ответ Касабова был наиболее обстоятельным. Родители его до 9 сентября 1944 года не раз подвергались арестам и преследованиям. Помимо тяжелых побоев его отцу пришлось выдержать и пытки электрическим током, и все же фашистам не удалось сломить его волю. Вот почему старшина Касабов до глубины души ненавидит предателей и изменников родины, хулиганов и бездельников. Вот почему он готов отдать жизнь за сегодняшний день Болгарии, за людей, которые нуждаются в его помощи.

Слова моих собеседников кто-нибудь может счесть высокопарными, но будет не прав: способность к самопожертвованию при выполнении служебного долга — вопрос чести каждого сотрудника милиции. Все те, с кем я встречался, люди исключительно скромные. В ответ на мои прямые вопросы они откровенно излагали свои жизненные позиции. Из разговоров с ними у меня сложилось впечатление, что к своей готовности жертвовать собой, к самообладанию и обостренному чувству долга они относятся как к чему-то обыкновенному и будничному.

В самых запутанных конфликтных ситуациях мои собеседники не теряют веру в человека, ищут в нем прежде всего доброту и честность. В любых случаях они предполагают действовать методами убеждения, а не принуждения. Никто из них не является сторонником насилия.

В любой день и час жизнь может потребовать от них мужества и героизма. Многие граждане получили от сотрудников органов МВД помощь в опасные и решающие минуты и потому искренне и глубоко благодарны своим спасителям.

В одном эссе о храбрых и мужественных людях писатель Станислав Сивриев пишет: