Жнец

Глава 23

Люди говорили о странных ощущениях во время переноса в Игру. Кто-то не чувствовал ничего, кое-кто вспоминал леденящую черноту, а у некоторых были странные живые видения. Я же в одиночестве блуждала по серой, безликой, бесконечной равнине. Рядом не было ни одной живой души, но до меня доносилось отдалённое перешёптывание.

Около тридцати секунд я не могла пошевелиться, а затем внезапно оказалась в комнате внутри Игры. Судя по обстановке, очертаниям дверных проёмов и сиреневой дымке, помещение находилось на Ганимеде. Как и обещал Ястреб, я проснулась в своём доме.

Следующие пару секунд я всё ещё не могла двигаться, но потом шагнула вперёд. Это было почти как в реальной жизни, но меня наполнило ощущение света и комфорта. Казалось, я могу бежать бесконечно, не чувствуя усталости.

Я восхищённо ахнула, и на меня обрушились запахи и вкус воздуха. Я изучала картинки Ганимеда, но не знала, что у воздуха здесь свой собственный аромат, характерная смесь цветочных ноток, специй и соли. На секунду это смутило меня, но потом я приняла это как часть уникальности Ганимеда.

Я посмотрела вниз на себя и увидела серебряно-голубое платье без рукавов, которые выбрала при входе в Игру. Я подняла левую руку и изучила её. Штрихкод исчез, вместо него запястье охватывал бронзовый браслет. Я погладила его правой рукой и улыбнулась, несколько минут не в силах оторваться от его вида. Браслет символизировал всё. После долгих лет планов и фантазий я по-настоящему оказалась в Игре.

Рядом стоял деревянный стул, покрытый резьбой. Я дотронулась до него, ощутила прохладную твёрдость древесины, гладкую отполированную поверхность, вырезанные замысловатые углубления рисунка. Я привыкла к потрёпанной пластиковой мебели, а теперь меня окружала мебель, созданная по античным образцам из реальной жизни. Я расхохоталась, ощущая странную смесь восторга и недоумения.

Надо мной прямо из воздуха раздался мягкий автоматический голос.

– Игрок Джекс Торп Ли Грэнтхэм, гражданка Ганимеда, к вам поступил запрос от игрока по перемещению в ваш дом. Вы принимаете запрос по перемещению в Игре от игрока Ястреба с Небес?

– Ага, – ответила я.

Ничего не произошло. Голос заговорил снова.

– Ответ не распознан. Вы принимаете запрос по перемещению в Игре?

Я вспомнила, что надо использовать стандартные игровые команды, которым нас учили в школе.

– Игровая команда. Принять запрос по перемещению в Игре.

Через минуту рядом со мной появился Ястреб, неподвижный и с пустыми глазами. Я уставилась на него в испуге, вдруг что-то пошло не так, но потом сообразила, что он в процессе перехода с Небес. Секунду спустя Ястреб прибыл по-настоящему, его красивое лицо наполнилось жизнью. Он глубоко вдохнул, выдохнул и улыбнулся мне.

– Как же хорошо вернуться в Игру. – Он улыбался всё шире, рассматривая меня. – Красивые волосы!

Я виновато вспыхнула.

– Я так давно рисовала свой образ в Игре. Мне нравятся волосы перьями. Я не копировала твою причёску.

– Я знаю. – Он обошёл вокруг меня, изучая со всех сторон. – Тебе идёт. Твоё лицо узнаётся. Многие люди делают огромную ошибку, полностью отказываясь от реальной внешности. Как и я с Ястребом: создал абсолютную противоположность Майкла. Кассандра поступила мудрее, её лицо в Игре – улучшенная копия её самой в юности.

Он пожал одним плечом.

– Только спустя десятилетия я понял, как важно отразить в игровом образе свою реальную внешность. Игра – это фантазия, сон наяву. Твой игровой образ – тонкая оболочка иллюзий, скрывающая настоящее “я”, сформированное опытом в реальности. И это истинное лицо надо сохранять, или ты перестанешь быть личностью, перестанешь видеть себя, глядя в зеркало. К тому моменту, как я всё понял, было слишком поздно менять лицо, возвращая сходство с Майклом.

– Думаю, в Ястребе куда больше Майкла, чем ты думаешь. У него такие же чёрные волосы. Глаза Ястреба темнее, но в выражении лица очень много общего.

Ястреб вздохнул.

– Я бы хотел подольше пообщаться с тобой, но не могу. Надо быстро созвониться с Кваме, узнать последние новости у Кассандры, а потом сделать объявление игрокам. Не возражаешь, если я займусь всем этим у тебя?

– Конечно, нет! Делай всё, что надо. Я пока осмотрюсь вокруг и привыкну к новому образу.

Я обвела взглядом комнату и затаила дыхание при виде полупрозрачных штор, закрывающих большое окно. Только отдёрнуть – и я увижу небо, о котором столько грезила. Я непроизвольно двинулась к шторам, но остановилась. Нет, пусть пока побудут закрытыми. Я мечтала восхищаться небом Ганимеда не через окно. Я должна увидеть его снаружи, со всем великолепием Юпитера над головой.

– Может, после твоего выступления мы вместе выйдем полюбоваться небом, прогуляться по пляжу и… – Я замолчала на полуслове, потому что требовала слишком многого. Ведь теперь передо мной Ястреб, а не Майкл.

– Первый взгляд на Юпитер – это нечто особенное, – ответил Майкл. – Я с радостью пойду с тобой.

Пока Ястреб рассматривал меня, я тоже не отрывала от него глаз. Сотни его изображений, что мне попадались до сих пор, были правдивы. Его лицо на дроиде тоже идеально точно отображало облик. Но теперь все прошлые образы поблекли по сравнению с настоящим.

Лицо Ястреба всё время меняло выражения, пряди волос взметались с каждым шагом, каждое движение дышало индивидуальностью. Его одежда, слои блестящей чёрной сетки поверх серебряной кольчуги, разительно отличалась от аккуратного синего костюма дроида, а когда левый рукав сдвинулся, я мельком увидела ослепительный бриллиантовый браслет Игрока-основателя.

– Игровая команда. Требую помощи Игротехника, – произнёс Ястреб.

Появился Кваме, и его облик поразил меня ещё больше. Раньше я видела его только на игровом дроиде с лицом, неподвижным, как маска. А теперь он был совершенно живым, в форме Игротехника с золотым значком, соответствующим золотым знакам на лице.

– Мне нужна панель управления, как у меня дома, – сказал Ястреб. – Поставь её в угол, пожалуйста, чтобы не мешала. Не хочу загромождать новый дом Джекс.

Ястреб кивнул в угол комнаты, и там внезапно возникла стена экранов со стулом. Я с удивлением отметила, что это не современные экраны, а странный сюрреалистичный набор древней компьютерной техники четырёхсотлетней давности.

Я нахмурилась. Бриллиантовый браслет Ястреба символизировал пропасть между нашими статусами, а эти экраны кричали про разницу в возрасте.

– Спасибо, – кивнул Ястреб. – А теперь обсудим моё выступление. Думаю, не стоит сообщать игрокам, что террористом был Игротехник. Это должно остаться тайной, потому что подрыв веры в Игротехников поднимет волну паники.

Кваме кивнул.

– Игротехники совершенно согласны с твоим мнением.

– Я даже Кассандре не признался, – продолжил Ястреб. – Ненавижу врать ей, но правда приведёт её в ужас. Даже мне было страшно при мысли, что Игротехник может превратить землю под ногами в пылающую лаву, но я могу хотя бы выйти из Игры. А Кассандра здесь в ловушке, она умрёт при попытке разморозиться.

Я смотрела, как Ястреб говорит. Часть меня слушала его слова, а вторая жадно впитывала множественные различия между реальностью и Игрой. В первую очередь меня смущала его одежда. Лёгкая многослойная чёрная сетка с блестящими нитями казалась до смешного непрактичной для Ястреба Непобедимого. Но теперь я поняла, что её можно мгновенно сдёрнуть, и Ястреб останется в удобной серебряной кольчуге.

Я восхитилась этой кольчугой. При каждом движении Ястреба сетка двигалась, открывая мерцающие участки переплетённых серебряных звеньев, которые плотно облегали его, точно вторая кожа. Интересно, они жёсткие или мягкие? Я захотела протянуть руку и…

– Джекс, – окликнул Ястреб.

Я виновато отскочила, на секунду решив, что не просто подумала, но и вправду коснулась его.

– Мне интересно твоё мнение. Я не могу сказать игрокам всю правду, но что-то сообщить должен, чтобы поддержать их доверие. У нас большой прогресс. Харпер далеко не так опасен в роли игрока по сравнению с Игротехником. Ситуация чуть выровнялась, и надо как-то донести об этом населению.

Ястреб помолчал.

– Я собираюсь сказать, что взрыв организовал Томас. Он умер в реальном мире, но мы продолжаем разыскивать его помощника, Жнеца, который ассистировал ему по мелочи.

Я моргнула.

– Ты хочешь всё вывернуть наизнанку, объявить Томаса террористом, а Жнеца – всего лишь помощником? Разве это не возмутит подрывника?

Ястреб хмыкнул.

– Не только возмутит, но и приведёт в бешенство. И Жнец на меня нападёт.

Я старалась как можно осторожнее подобрать слова.

– Не уверена, что это хорошая идея. Может, Жнец и стал игроком, но он очень опасен.

– Он спрятался среди пятидесяти миллиардов людей. Отследить его мы не можем. Остаётся только спровоцировать агрессию, чтобы определить его новую личность.

– Ага, – с сомнением пробормотала я, но потом вспомнила, что нахожусь в Игре и должна говорить соответственно. – То есть, да, – быстро исправилась я, – но использовать себя в роли приманки, чтобы спровоцировать Жнеца, значит нарываться на неприятности.

– Если Жнец не может взорвать серверный комплекс, то и мир, где я нахожусь, не разрушит. Через охрану Едзакона он тоже не прорвётся, так что мой контейнер заморозки в безопасности. А если он не может добраться до меня в реальном мире, то нападёт в Игре, где я – легендарный боец.

Я застонала.

– Всё равно это плохая идея.

Ястреб воздел руки.

– Кассандра сказала, что игроки на грани истерики. Мне надо их успокоить. И они будут счастливы узнать, что подрывник мёртв, и нам лишь надо загрести мелких сошек.

– Что именно ты собираешься сказать игрокам про Томаса? – спросил Кваме. – Не стоит подливать масла в огонь недовольства подростками из реального мира.

– Был момент, когда мы с Джекс и Натаном думали, будто террорист – игрок, который работает или работал в команде техподдержки серверов, – сказал Ястреб. – Можем использовать эту идею.

– Такая версия событий является наиболее предпочтительной для публичного объявления, – ответил Кваме.

– В своём выступлении я опишу историю в общем. Позже сообщим детали, когда продумаем все мелочи и убедительный мотив для Томаса.

Ястреб прошёл к экранам.

– Теперь мне надо поговорить с Кассандрой.

Кваме кивнул.

– Пожалуйста, проси о любой необходимой помощи от Игротехников, когда будешь готов к выступлению.

Он растворился в воздухе. Я представила, как он появляется в загадочной изнанке Ганимеда, доступной только Игротехникам. И поняла, что в моём воображении эта изнанка похожа на сон при входе в Игру: серая и невыразительная.

Ястреб сел у экранов, махнул рукой, и рядом с ним появилась Кассандра. Не вся, только изображение головы и верхней части туловища, парящее в воздухе.

– Я подготовила краткое изложение основных новостей Игры, – сказала она.

По экранам побежал текст, и Ястреб наклонился вперёд, читая.

– Каково общее настроение в Игре?

– Игроки очень обеспокоены ситуацией, симпатизируют герою Ястребу, с нетерпением ждут твою речь.

Ястреб сосредоточился на тексте, и внезапно выражение его лица изменилось.

– Поверить не могу! Раз, два, три…

Досчитав до десяти, он выругался, используя древние бессмысленные выражения. Через несколько секунд Ястреб взял себя в руки и посмотрел на меня, а затем на образ Кассандры.

– Прошу прощения.

Я рассмеялась.

– Я почти ничего не поняла. Сейчас обычно говорят “чёртова авария”, или “жопа Бегемотова”, или… – Я поперхнулась и закашлялась.

Кассандра хихикнула.

– Сестринство Небес заставило бы тебя вымыть рот с мылом, Ястреб, но я понимаю твою реакцию. Сама в шоке от этого.

Ястреб встал.

– Ты мне сказала, что люди на грани истерики, но творить такое?

– После твоей разморозки всё пошло по нарастающей, – стала объяснять Кассандра. – Я призвала к порядку, но меня не послушали. Ты ничего не мог поделать извне Игры, а я не могла вытащить тебя обратно посреди охоты на террориста.

Я понятия не имела, о чём они, но и вмешиваться в разговор двух легенд Игры не смела. Скоро и так всё станет ясно.

– Это я виноват, – воскликнул Ястреб. – Я попросил тебя объявить, что разморозился в погоне за подрывником. Игроки восприняли это как подтверждение, что во всём виноваты подростки в реальности.

– Ситуация вышла из-под контроля ещё раньше, – ответила Кассандра, – да и в любом случае ты не отвечаешь за действия других игроков.

Ястреб не обратил на её слова внимания.

– Игровая команда. Требую помощь Игротехника. Кваме, вернись немедленно!

Появился Кваме. Взгляд его был полон упрёка.

– Ты хочешь помощи конкретного Игротехника?

– Я хочу кого-нибудь придушить! Я только что понял, почему ты сказал, мол, не стоит подливать масла в огонь недовольства подростками из реального мира. Как Игротехники вообще допустили подобное? Охота на ведьм в Игре!

Я моргнула. Какая ещё охота на ведьм?

– На службе в память жертв Авалона эмоции перехлестнули через край, – ответил Кваме. – Трансляцию смотрели все игроки, и спасённые не стеснялись в выражениях, скорбя по погибшим родным и друзьям.

– Пятьдесят миллиардов напуганных и обозлённых людей, Ястреб, – добавила Кассандра. – Им казалось, что расследование зашло в тупик, и призывы к мести во время службы заставили их действовать самостоятельно. Так как взрыв произошёл в реальном мире…

– То устроим панический массовый арест детей из телохранилищ, – с ледяным бешенством прокомментировал Ястреб. – Не можем поймать настоящего подрывника, так выберем случайную мишень для ярости. Нападём на новичков, которые только что вошли в Игру.

Он покачал головой.

– Да элементарная логика говорит, что новички попали в Игру до принятия билля Либрука Эштона, который поднял вступительный возраст до девятнадцати. Они уже были в Игре во время взрыва! Но логика не сработала. Новички пришли из реальности, они олицетворяют место, которое причинило страдания, так что давайте обвиним их во всём, закидаем камнями!

И тут я поняла. Напали на людей. Людей, недавно попавших в Игру. Таких, как я!