Жнец

Глава 28

В Амфитеатре проходили самые важные собрания Игры. Он часто появлялся в новостных каналах. Дизайн был скопирован со старых римских амфитеатров: овальное поле, окружённое сиденьями. Но за стенами ни земли, ни города. Беломраморное чудо парило в чёрном пространстве, усыпанном яркими звёздами.

Игротехники меняли размер Амфитеатра в зависимости от необходимого количества сидений. Иногда он простирался в бесконечность, вмещая сотни тысяч людей. Порой в нём находились лишь несколько дюжин игроков. Сейчас в Амфитеатре сидели Игроки-основатели, которых было меньше тысячи.

Я стояла в самом центре сцены, наблюдая, как со всех сторон прибывают живые легенды. Они были одеты в золото и серебро, на плащах красовались гербы, а короны варьировались от простых обручей до огромных изукрашенных тиар.

– Джекс, – тысячекратно отразило эхо моё имя.

Голос принадлежал Ястребу. Я повернулась на звук и увидела, что Майкл машет мне с самого конца сцены. Я подошла и села рядом. Стулья по соседству были пусты, наверное, места резервировались для свидетелей.

– Мы будем сидеть здесь, пока нас не вызовут, чтобы задать вопросы, – сказал Ястреб. – Ты раньше бывала в Амфитеатре?

Я непонимающе взглянула, и он шлёпнул себя по лбу.

– Дурацкий вопрос. Слишком много на меня свалилось. Так вот, когда встанешь, каждое слово будет транслироваться на всю аудиторию. – Он хмыкнул. – Если ляпнешь что-то не то, может получиться неудобно.

Амфитеатр уже почти заполнился. Гости большей частью были облачены в серебро, лишь кое-где мелькали золотые уборы. Я изучала лица, знакомые с самого детства, и пыталась понять принцип.

– Женщины в золоте, а мужчины в серебре?

Ястреб кивнул.

– Сестринство носит золото.

– Сестринство, – повторила я. – То есть Игроки-основательницы объединились?

– Ну конечно. Их в десять раз меньше, чем мужчин. В начале пробного периода была куча проблем. Не со мной, разумеется. – Ястреб невинно развёл руками. – Я был хорошим, скромным мальчиком.

Я нахмурилась.

– А что, Игротехники не наводили порядок?

– Ну они старались как могли, но первые десять лет Игротехники были вне Игры, и сильно наказать кого-то не получалось. Разработка Игры выбилась из графика. У них в приоритете было нормально настроить чувства игроков, но и там не успели доделать запахи, например. Дизайн мира находился в жутком состоянии, везде зияли дыры. Деревья то появлялись, то исчезали, вокруг оставалась куча пустот без прописанных скриптов. При таком количестве забот неудивительно, что Игротехникам и в голову не приходило создать, например, тюрьму в Игре.

Он вздохнул.

– В какой-то момент несколько главных заводил поняли, что могут беспредельничать, и ситуация стала быстро выходить из-под контроля. Не всегда виной были мужчины, женщины тоже вытворяли всякое, но…

Он замолчал и сменил тему.

– В общем, женщины объединились, образовали Сестринство и призвали своих мужей и друзей помочь им установить закон и порядок. Мне пришлось решать, наблюдать ли дальше, как нападают на невинных людей, или добровольно поддержать Сестринство. В конце концов я стал телохранителем Кассандры, самое то для Ястреба Непобедимого – мочить людей.

Я уставилась на него.

– Но ведь ты не убивал других Игроков-основателей?

– Только если требовалось защитить Кассандру или вытащить кого-то из беды. Это было как сценарий старомодных игрушек, в которые я резался в юности. Я боролся за наведение порядка в раздираемой войной стране, за исключением того, что в этой Игре боль была слишком реальной.

– Но чем же в это время занимались Игротехники?

– Латали дыры и угрожали разморозить многих из нас, – сказал Ястреб, – но мы знали, что они не смогут этого сделать. Провал теста привёл бы компанию Игры к банкротству.

Он пожал плечами.

– Со временем всё успокоилось, Кассандра и Пендрагон организовали ряд встреч. Семья условилась, какие правила будут обязательными, и договорилась о наказаниях за плохое поведение. Главным образом не выпускать виноватых из их замков в течение какого-то времени. Мы корректировали правила в течение следующих нескольких лет, и к концу пробного периода всё было разумно улажено. С тех пор Небеса живут по этому кодексу.

– Какому именно?

– Учитывая наше уникальное положение на Небесах, надо было помешать нарушителям спокойствия творить их грязные дела, а остальные правила одинаковы для всей Игры. По сути, Игротехники взяли наш кодекс за основу. На Небесах мы стабилизировали отношения тем, что назначили каждой женщине мужчину-брата. Мне очень повезло, что моей сестрой из благодарности согласилась стать Кассандра. Несколько десятков лет она была замужем за Пендрагоном, но потом они расстались. Я тут же оптимистически предположил, что мы можем стать больше, чем братом и сестрой.

– Так как они с Тором женаты более трёхсот лет, предполагаю, что Кассандра отказала.

– Отказ был крайне вежливым и болезненным. – Ястреб поморщился. – Она сказала, мол, я ей нравлюсь, но воспринимает она меня как мать, если не как бабушка. Сказала, что это из-за реальной разницы в возрасте. Мне было восемнадцать, а ей семьдесят три, но мы же знали, что навсегда останемся в Игре, вот я и решил, что возраст не имеет значения. Думаю, на самом деле ей не нравился кошмарный Майкл.

Я рассмеялась.

– Майкл не так уж плох.

– Куда уж хуже, – возразил Ястреб. – Теперь я понимаю, почему Кассандру беспокоил возраст. Я тебе уже говорил, опыт в Игре подобен опыту во сне, он не меняет личность. Кассандра прожила в реальности семьдесят три года, похоронила мужа и дочь, долго страдала неизлечимым заболеванием. Она мудрая и понимающая, а я – восемнадцатилетка с эмоциональными проблемами. Она знает о Ястребе всё, в том числе, что стоит лишь чуть поскрести легендарного героя, и покажется истинный Майкл.

Я хотела возразить, но увидела, что на возвышенность в центре сцены поднялась Кассандра. Она заговорила, и её голос разнёсся по всему залу.

– Мы снова приветствуем всех, кроме двух наших недомогающих братьев.

Я сначала не поняла – в Игре никто не болел, – но потом вспомнила, что два Игрока-основателя находятся под домашним арестом.

– Сейчас будут видеозаписи, – продолжила она. – Майкл упомянул кое-какие факты, и я потребовала у Игротехников их запись.

– О нет… – всхлипнул Ястреб.

– Всё в порядке, – прошептала я. – Игротехники подчистят всё неподходящее.

– Но они не подчистят Майкла!

В дальнем конце Амфитеатре из воздуха появился огромный экран. Кое-кто пересел, чтобы лучше видеть, и на экране замелькали сильно порезанные сцены разговора Майкла и Эммы с Томасом.

– Если я вдруг исчезну, – прошептал Ястреб, – значит, умер в Игре от стыда и вернусь, как только воскресну на Небесах.

– Да нормально ты выглядишь, не хуже меня, – прошептала я в ответ.

Игроков-основателей, похоже, не интересовал наш вид, лишь происходящее: сцены, как Майкл и Эмма следили за Томасом до общежития, звонок Жнеца.

Ястреб съёжился, глядя, как Майкл дёргает Эмму за волосы. Мне тоже захотелось съёжиться, потому что моя Эмма выглядела напуганной до смерти.

Когда эпизод закончился, из зала прозвучал мужской голос:

– До сих пор не научился вести себя с девушками, да, Ястреб?

– Сейчас не время для шуток, Геркулес, – одёрнула Кассандра.

– Я убью его, – пробормотал Ястреб.

Дальше последовала сцена убийства. Увидев свою “смерть”, я поняла, отчего Майкл так испугался. Со времени победы на чемпионате мастерство Сокола в изготовлении фальшивых ран сильно выросло. Казалось, моё горло вскрыто до кости, кровь была повсюду.

Затем Майкл вырезал из руки медицинский чип. Я отвернулась и покосилась на аудиторию. Кое-кто тоже отвёл глаза.

Наконец, несколько секунд Майкла на багги и взрыв. Экран опустел. Повисла мёртвая тишина. Кассандра снова заговорила.

– Ястреб, встань, пожалуйста.

Майкл поднялся с еле слышным вздохом.

– Давай ещё раз пройдёмся по сложившейся ситуации, – продолжила Кассандра. – В первый раз люди были слишком шокированы, чтобы понять все детали. Террорист мёртв, но его помощник, Жнец, всё ещё в Игре?

– Да.

– Ты ничего не знаешь о Жнеце, лишь то, что он мужчина и обладатель пожизненной подписки?

– Верно.

– Ты сказал, что у Жнеца есть стирательное оружие. Оно может удалить игрока из Игры без возможности возвращения сознания в настоящее реальное тело. Результатом будет безвозвратная смерть, хотя физическая оболочка останется в телохранилище.

– Да, – ответил Ястреб, – и Жнец может атаковать кого-то стирательным оружием, чтобы отомстить за смерть Томаса.

– Ты думаешь, что Жнец в первую очередь атакует тебя и Джекс, так как ты предотвратил взрыв Небес и убил Томаса, но мишенью может оказаться любой Игрок-основатель?

– К сожалению, да, – подтвердил Ястреб. – Жнец считает себя истинным правителем Игры, слава Игроков-основателей не даёт ему покоя.

Кассандра кивнула.

– Тогда нам надо обсудить две основные проблемы. В безопасности ли Небеса и мы за их пределами? Игровая команда. Требую помощи Игротехника.

Перед Кассандрой появился Кваме, она даже фразу не успела закончить. Он явно ждал вызова.

– Небеса в безопасности? – спросила Кассандра.

Лицо Кваме было спокойно и абсолютно контролируемо, но вот тело выдавало некоторую нервозность.

– У технических бригад более нет доступа к системам Игротехников. Для защиты кодов силовых полей были внедрены значительные изменения. Любой запрос кода подтверждается несколькими Игротехниками золотого статуса. Код автоматически изменяется через две минуты после предоставления команде технической поддержки.

Я восхитилась его речью. Каждое отдельное предложение было чистой правдой, но от общего текста складывалось несколько иное впечатление.

– Основной серверный комплекс Небес постоянно охраняется вооружёнными офицерами Едзакона, – продолжал Кваме. – Когда все вы перед этим находились в Амфитеатре, мы воспользовались возможностью и усовершенствовали конфигурацию, добавив сервера в двух дополнительных секретных локациях. Для нанесения ущерба Небесам необходимо повредить все три серверных комплекса.

Я моргнула. Игротехники объясняли, что для реконфигурации серверов надо закрыть игровой мир, значит, Небеса временно исчезали из Игры. Я отлично понимала, почему Игротехники воспользовались шансом и провернули всё украдкой. Игроки в принципе не обрадовались бы предложению закрыть их мир, а в подобных обстоятельствах мог последовать натуральный взрыв ярости.

А ещё мне было интересно, как Игротехники поступили с двумя Игроками-основателями, сидящими под домашним арестом. Ведь тесты заняли какое-то время. Значит, Маркус и Хирон провели пару часов в игровой тюрьме?

В аудитории поднялся укутанный в серебряное Атлас и горько воскликнул:

– Отлично, но почему вы не предприняли подобные меры ещё столетия назад? Если бы Ястреб и… как там её… Джекс не остановили террориста, моя жена погибла бы!

– Я понимаю и разделяю твой гнев, – сказала Кассандра. – Мы вернёмся к этому вопросу позже, но сейчас нам надо сосредоточиться на будущей безопасности. Ястреб, по твоему мнению, новые меры надёжны?

– Не вижу никаких слабых мест, – ответил Ястреб.

– Итак, Небеса в безопасности, – кивнула Кассандра, – и Жнец не сможет дотянуться до нас, пока мы здесь. А вот что случится, когда мы отправимся в другие миры? Даже здесь, в Амфитеатре, не грозит ли нам беда?

– В настоящее время доступ к Амфитеатру идёт через Небеса, – сказал Кваме. – Для того, чтобы доставить сюда Джекс, потребовались особые манипуляции Игротехников.

– Значит, основная опасность нам грозит за пределами Небес? – уточнила Кассандра.

– Верно, – ответил Кваме.

– Надеюсь, Жнец понимает, что у него лишь один шанс напасть, – добавил Ястреб, – и поэтому копит всю ярость для меня. Но я всё же настоятельно рекомендую семье оставаться на Небесах.

Вскочил Мерлин, его кожа мерцала мягким сиянием, характерным для жителя Звёздного Света.

– Я только что прибыл сюда из Звёздного Света. Стелла согласилась встретиться и обсудить наши отношения. Мы собирались плюнуть на слухи и снова начать встречаться, но теперь всё изменилось. Если я отправлюсь к Стелле на Звёздный Свет, её жизнь окажется в опасности, как и моя?

– Боюсь, что да. И не стоит надеяться, что даже в доме Стеллы с тобой всё будет в порядке. Как я уже говорил, скорее всего Жнец нападёт на меня или Джекс. И мой план состоит в том, чтобы болтаться по мирам за пределами Небес и тем самым спровоцировать Жнеца на атаку.

– А если он поймёт, что это ловушка, и затаится? – спросила Флёр.

– Ну тогда придётся мне быть таким притягательным, что Жнец просто не сможет удержаться и попытается убить меня навсегда, – ответил Ястреб.

– Если Ястребу надо выглядеть неотразимым, мы на столетия застрянем на Небесах! – завопил Геркулес.

– А как же Джекс? – спросила Кассандра.

– Она тоже хочет быть мишенью, но у неё нет моего боевого опыта, так что это почти самоубийство. Я сказал Игротехникам, что Джекс разморозится сразу после нашего собрания ради её собственной безопасности. Она будет под охраной в офисе Едзакона, пока мы не поймаем Жнеца.

Ярость охватила меня. Я уже почти смирилась с тем, что придётся оставить Игру, но Ястреб даже не удосужился узнать моё решение. Он уже сообщил Игротехникам, что я разморожусь. Я вскочила и завизжала:

– Эй! Я – не преступница! Ты не можешь просто приказать Игротехникам вышвырнуть меня вон!

Я заткнулась, сообразив, что мои вопли транслируются на весь Амфитеатр, разносятся, словно гром, и все Игроки-основатели уставились на меня. Я сглотнула, поколебалась и опустилась на место.

– Джекс рисковала жизнью, чтобы спасти Небеса, – сказала Кассандра, – и вряд ли честно благодарить её, вышвырнув из Игры и заперев в офисе Едзакона.

– Конечно, нечестно, – кивнул Ястреб, – а ещё нечестно, если Жнец сотрёт её разум из Игры.

Кассандра взглянула на Кваме:

– Игротехник?

– Игрок Ястреб не дал понять, что запрос на разморозку был сделан без согласия игрока Джекс, – ответил Кваме. – Не существует прецедента удаления добропорядочного игрока из Игры против воли.

– Встреча временно приостанавливается, – огласила Кассандра. – Требую от Сестринства принять запрос по перемещению между мирами в мой замок на Небесах.

Она исчезла. За ней растворились остальные золотые плащи, оставив в Амфитеатре лишь серебряные.

Ястреб повернулся к Кваме.

– Если прецедента не было, стоит его создать.

Кваме покачал головой.

– Игротехники должны очень осторожно относиться к созданию прецедентов. Ведь на них будут ссылаться другие игроки с подобными запросами.

Тут же вскочил Геркулес.

– Если можно просить Игротехников вышвыривать людей из Игры, то я требую вышвырнуть Ястреба!

Ястреб яростно уставился на него.

– Бросаю вызов! Назови время и место!

– Я не буду с тобой драться, – парировал Геркулес. – Ты меня уже двести раз убил!

– Трус! – Ястреб отвернулся к Кваме. – Вы должны разморозить Джекс, или её убьют прямо у вас под носом.

Я слушала спор и размышляла, что же делать. После такого скандала было как-то неловко прервать всех и объяснить, что я злюсь на Ястреба только за приказной тон, и что сама уже решила покинуть Игру. Я взглянула на Ястреба. Всё произошло по его вине.

Рядом со мной кто-то сел. Я испуганно повернулась и увидела мускулистого блондинистого гиганта в кожаной одежде. Со мной пришёл поболтать Геркулес.

– Привет, Джекс. – Он изучал мои коленки.

– Привет, Геркулес, – осторожно ответила я.

– Эмма была милашкой, но ты куда лучше.

Он чуть наклонил голову и уставился на моё декольте. Надо было переодеться перед прибытием в Амфитеатр. Пожалуй, для безопасного пребывания рядом с Геркулесом идеально подошли бы тяжёлые латунные доспехи.

– Все в Игре красавчики, – сказал Геркулес. – Особенно Ястреб. Не считаешь Майкла уродом?

Мне самой хотелось обозвать Ястреба, но слушать оскорбления Геркулеса было невыносимо.

– Нет. Я всё не могла понять, почему Майкл комплексует из-за внешности, но теперь ситуация проясняется. У тебя был целый месяц, чтобы подорвать его уверенность в себе перед входом в Игру.

Геркулес рассмеялся.

– Слишком много чести. Майкл мучился комплексами ещё до нашей встречи. Просто пара штрихов, чтобы закончить хорошую работу.

Будь у меня нож, на новостных каналах Игры появилась бы сцена, как я закалываю Игрока-основателя.

Ястреб заметил рядом со мной Геркулеса, бросил пререкаться с Кваме и подошёл, демонстративно нависнув над нами. Геркулес самодовольно ухмыльнулся и вновь сосредоточился на мне.

– Может, как-нибудь встретимся, Джекс. Хочу узнать тебя поближе.

Я подчёркнуто неискренне улыбнулась.

– Это так мило, но нет.

– Только не говори, что ты в эксклюзивном владении Ястреба.

– Я вольная птица, но точно знаю, что ты приглашаешь меня только затем, чтобы спровоцировать Ястреба дать тебе в морду на глазах Игротехника. Наверное, рассчитываешь, что Игротехник вмешается, и ты словишь кайф, пока Ястребу будут читать лекцию про третий раздел правил Игры перед всем другими Игроками-основателями.

Геркулес хмыкнул.

– А ты умничка. Понятно, почему Ястреб всегда будет любить тебя.

Он встал, помахал Майклу и вернулся в ряды Амфитеатра.

Ястреб ещё пару секунд хмурился, но затем сел рядом со мной.

– Может, удастся договориться со Жнецом, чтобы стёр Геркулеса из Игры.

Я рассмеялась.

– Почему Геркулес цитирует слова, которые ты сказал, когда якобы перерезал мне горло? Он же знает, что это лишь часть спектакля.

Ястреб взглянул на звёзды.

– Геркулес изучал меня четыре столетия, выискивая слабости. Он прекрасно знает, что я бы не сказал ничего такого, не будь это правдой.

– Что?

Я уставилась на него, не веря ушам.

– Мы же были знакомы только пару дней, да и то ты в основном контролировал дроида из Игры.

– Тогда, конечно, не время было делать подобные заявления, – сказал Ястреб. – Я сказал, что люблю тебя, потому что всё так совпало. Я снова стал Майклом. Мне предстояло последовать за Жнецом, может, навстречу вечной смерти. И я хотел, чтобы ты услышала от меня именно эти последние слова. Пусть даже ты решишь, что я просто играю роль.

Я не могла обсуждать это прямо сейчас. Ястреб слишком взбесил меня, пытаясь заставить разморозиться. Да ещё на нас глазела толпа Игроков-основателей. Я сменила тему.

– А почему вы с Геркулесом все эти годы так по-детски собачитесь? Если из-за украденного имени, забудь. Ястреб тебе идёт куда больше.

– История с именем меня обидела, но потом мы вошли в Игру, и я решил, что лучше зваться Ястребом. Между мной и Геркулесом всё наладилось, к тому же он всё время бегал за Флёр и не успевал дразнить меня. Какое-то время мы даже выступали союзниками, в период больших сражений. Проблемы начались с прибытием Первой волны. Геркулес любил хвастаться перед ними, но в боях с гигантскими чудовищами я был куда лучше, поэтому новые игроки стали больше восхищаться мной. Когда меня начали называть Ястребом Непобедимым, Геркулес жутко обиделся, что не заслужил титула, и принялся злобно подшучивать. А когда Флёр его бросила, Геркулес обвинил в разрыве меня, и наша вражда накалилась.

Это мне не понравилось.

– Ты и Флёр…

– Да ты что, Флёр бы мне в лицо рассмеялась при первом же намёке. Геркулес установил в своём замке дурацкую ловушку и пригласил меня, чтобы заманить в капкан. Но тут домой внезапно вернулась Флёр. Она угодила в западню, ей на голову упало огромное пушечное ядро, и она погибла в Игре. Когда же воскресла, взбесилась и тут же порвала с Геркулесом.

Я покачала головой.

– Ничего странного, что Флёр его бросила, но почему Геркулес обвинил во всём тебя? Это же он напортачил.

Ястреб вздохнул.

– Геркулес не собирался винить себя, что ты. Флёр так и не простила ему свою смерть. В реальной жизни она годами страдала от боли и в Игру вошла, чтобы, наконец, избавиться от мучений, а тут…

Ястреб внезапно замолчал и уставился в центр Амфитеатра. Там возникли все семьдесят девять Игроков-основательниц, тринадцать идеальных рядов по шесть золотых фигур, впереди стояла Кассандра.

– О нет, – пробормотал Ястреб. – Они в боевом строю. Не разрешай им сравнять меня с землёй.

– Игротехник, – ледяным голосом воззвала Кассандра.

Кваме ступил вперёд и стал перед ней; выглядел он перепуганно.

– Когда мы вошли в Игру, многих Игроков-основателей предупредили, что из-за смертельных заболеваний обычная разморозки для них опасна, – провозгласила Кассандра. – Верно ли, что внезапная разморозка стала бы им приговором?

– Верно, – подтвердил Кваме.

– То есть при удачной атаке на Небеса все эти люди погибли бы?

– Верно.

– Включая всё Сестринство? – Кассандра смотрела обвиняюще.

Он кивнул.

Кассандра вышла из себя.

– Мне нужен ответ вслух для записи. Включая всё Сестринство?

– Верно.

Я уже жалела Кваме. В конце концов, не он же был виноват. Но Кассандра ещё не закончила.

– Могут ли встать все мужчины, которые получили такое же предупреждение?

Поднялось много фигур, одетых в серебряное. К моему удивлению среди них был и Цезарь.

– Все стоящие игроки погибли бы? – снова обвиняюще бросила Кассандра Кваме.

– Верно.

– В свете всего вышесказанного Сестринство Небес хочет сделать заявление.

Кваме даже дыхание задержал.

– Мы хотим предложить Джекс статус Игрока-основательницы.