Гладиатор

Глава 21. Смекаешь?

— Дамы и господа, сэр Дерринфорд! — произносит громкоголосый мужчина, и на середину арены выходит статный высокий рыцарь в сверкающих доспехах. В одной его руке — меч, в другой — шлем. Его длинные вьющиеся волосы, развеваются при каждом шаге и дуновении ветерка, а лучезарная улыбка отражает солнце, словно маленькое зеркальце.

Этот красавец встает перед самым важным на этой арене местом — перед молодоженами. Совсем еще юная красавица, ставшая только сегодня королевой, была совсем не парой толстобрюхому, заросшему волосней королю.

Тем не менее, рыцарь поклоняется им обоим.

— Для меня честь участвовать в этом турнире, Ваше величество, — говорит монарху рыцарь, и король небрежно машет ему рукой. Затем рыцарь кланяется и молодой королеве. В ответ она мило улыбается. — Я посвящаю эту победу Вам, моя королева.

— Так ты еще не победил, вроде как, — поправляет король, ехидно улыбаясь.

Рыцарь не отвечает.

— Это лучший мечник в нашем королевстве, — слышу я голос Мерзеля. — Шесть турнирных побед подряд.

— Седьмой не будет, — обещаю я и целую сногсшибательную блондинку, крепко прижимая ее к себе свободной от копья рукой.

— Разделайся с ним, — говорит она, едва наши губы размыкаются.

— С легкостью, — подмигиваю ей и подхожу к арене.

— Его противник! — кричит тот самый громкоголосый. — Гость нашего королевства, решивший потягаться за турнирное золото… Серый коготь!!!

Я не выхожу на арену — я на нее вылетаю. Раскручивая копье, начинаю позировать и красоваться. Совершаю несколько акробатических трюков, сальто и эффектных разворотов, и все это время не переставая показывать трюки с копьем, я обхожу арену по кругу, чтобы все зрители лицезрели мое мастерство. И оканчиваю подобный танец прямо перед королевой. Копье завожу за спину, а руки расставляю в стороны, словно готов ее обнять, широко улыбаюсь и смотрю. Смотрю прямо на нее. В ее прекрасные голубые глаза.

Люди смеются.

— Это поединок, а не конкурс танцев! — кричит кто-то из толпы, но из я не слушаю — я отслеживаю реакцию прекрасной королевы.

— А люди не лгали! — кричу я, чтобы королева меня услышала. — Вы и впрямь прекраснейшая из всех, кого я когда-либо видел!

Кажется, моей спутнице, что ожидает меня в этот момент вместе с Мерзелем, эта фраза не понравилась. Я уверен, хотя и не могу этого видеть.

Но вот зато королеву я смутил. Залившись краской, она отводит взгляд.

— Убей этого юнца, Дерринфорд! — вдруг говорит король. — Этот бой… должен окончиться смертью.

И теперь я смотрю на короля. Улыбаюсь.

— И Вам не жаль своего лучшего рыцаря, милорд?

Арена взрывается еще более громким смехом. Ржет и сам король.

Ржет очень громко, как трактирное быдло. Но лишь до тез пор, пока бой не начинается.

А начинается он явно не с преимуществом Дерринфорда.

Он пытается атаковать, пытается пробиться через мою защиту, но я не подпускаю его. Ни на шаг. Он даже защищается-то с трудом от моих выпадов. Весь в поту, злой, и нервишки у него явно сдают.

А я не прекращаю прыгать вокруг него, словно танцуя некий танец, в свободное время раскручивая копье и иногда нанося легкие удары, от которых он умудряется отбиться.

— Ты и правда лучший воин этого королевства? — я усмехаюсь, обходя по кругу этого Дерринфорда. Подмигиваю своей блондинке, когда встречаюсь с ней взглядами, а затем и королеве, когда встречаюсь взглядом с ней.

— Убей этого выродка, Дерринфорд! — бросает на арену король свой кубок с вином. Но я готов терпеть его немилость. Пока королева смотрит на меня именно так, как смотрит сейчас, я готов терпеть все.

И Дерринфорд нападает.

И через мгновение лежит на земле со вспоротым брюхом. Лежит, истекает кровью и громко орет. Король и публика в шоке. Кричат практически все.

И я вижу взгляд королевы. Вижу ее глубокое дыхание. Вижу, что она меня хочет. И я улыбаюсь ей.

— Дерринфорд, вставай!!! — орет король, топая ногами. Он смотрит то на меня, то на своего полудохлого чемпиона, то на меня, злой как голодная псина на цепи.

И Дерринфорд пытается встать. И впрямь встает, запихивая в брюхо вывалившиеся из него кишки.

Я лишь качаю головой.

— Такая саммоотдача… сражаешься за своего короля?.. или за королеву? Если за короля, то не стоит, а если за нее… — усмехаюсь. — Все равно тебе не суждено ее трахнуть.

Дерринфорд поднимает меч, заносит его над головой, но я просто отхожу в сторону. Промахнувшись, рыцарь падает на землю и больше не дышит. Его внутренности лежат там, где он должен был нанести мне удар. К сожалению для него и счастью для меня, у него не вышло.

Я целую свою руку и посылаю королеве воздушный поцелуй.

Ее улыбка и ее взгляд — лучшая для меня награда…

***

И я открываю глаза.

Лишь теперь понимаю, что все это сон.

Хватаюсь за голову, так как она слегка побаливает, но очень быстро проходит, когда я замечаю восхитительную женскую спину прямо слева от меня. И надпись: «Бой с копьем — навык загружен».

— Навык загружен? — шепчу и опускаю одеяло, скрывающее большую часть спины мисс Флауэрс… Элеонор. Вижу свой профиль.

«Бой с копьем» и правда повысился до второго уровня, а еще у меня есть десять неиспользованных очков. Чешу репу, которая больше не болит. Совсем.

Пока думаю, куда сунуть очки, замечаю впадинку между двумя ягодицами Элеонор и хватаюсь за напряженный член. Просто мегастояк.

— Ладно, потом вкачаю, — обещаю я себе и прижимаюсь к математичке. Целую ее в спину, мну грудь.

***

— Ты что, кончил? — как-то испуганно, тяжело дыша, спрашивает Элеонор.

— Э… — я медленно выхожу из нее, но ответить не успеваю.

— В меня?! — она садится, продолжает смотреть. — Я же говорила, что у меня овуляция!

Я пожимаю плечами, вытирая член об одеяло.

— Спенсер, я же забеременеть могу!

— Не моя вина, что гондоны еще не изобрели, — я спокойно одеваюсь, глядя в окно. Замечаю, что солнце уже начинает вставать и внезапно вспоминаю, что Мастер ждет меня прямо на рассвете. — Вот черт! Мисс Флауэрс!.. Элеонор, чувствуй себя, как дома, а я вернусь ближе к вечеру!

Свою комнату, равно как и дом, я покидаю чуть ли не бегом. А вот до дома Мастера устраиваю самый настоящий спринт, начисто забывая об этом странном сне.

***

Мастер ждет меня не один.

Рядом с ним стоит мужчина в широкополой шляпе, как у ковбоя. За его спиной — серая меховая мантия, сшитая из шкуры волка. За спиной болтается большой арбалет, а на бедре — сумка с болтами.

— Этот? — спрашивает чувак в шляпе. Голос у него ужасно хриплый. Такой в жизни не забудешь, а если ночью услышишь — заикой проснешься.

— Да, мой ученик. Поможешь ему?

— Я же у тебя в долгу, Майки, — и чувак хлопает Мастера по плечу.

— Ничего ты мне не должен, Хейзел.

— Ты спас мне жизнь, — возражает, хрипя, этот чувак.

— А ты — мою. Так что мы квиты.

— О нет, друг, — чувак широко улыбается. — Я лишь позволил тебе отлежаться на моей койке и прижег глазницу. А вот ты… ты спас мой волосатый тощий зад.

— Если что, меня Маркус зовут, — обращаю я на себя внимание двух друзей, слегка позабывших обо мне. И их взгляды мне не особо понравились.

***

Расстались с Мастером мы почти там же, где и встретились. А этот его друг со шкурой волка на спине повел меня в тот район гладиаторского городка, у которого я даже близко не был — к огромному парку. Раньше он был частью леса, но затем от него отсекли кусок, завели туда какую-то живность, и так и оставили. Типа кусочек флоры и фауны в каменных джунглях…

— Майки рассказал мне о твоем недуге, — начинает чувачок, ведя меня куда-то вглубь парка по не очень хоженой тропе. — Скажу честно, я больше спец по ликантропии, но Майки считает, что твоя хренота из той же группы.

Я оглядываюсь назад, прикидывая, смогу ли я найти выход, если вдруг этого чудика сожрет какая-нибудь таящаяся в кустах хрень. В принципе, парк не может быть очень уж большим — не лес же. Главное будет идти прямо — и я либо выйду из парка, либо упрусь в стену.

— В чем-то он, конечно, прав, — продолжает чувак в ковбойской шляпе, — но во многом и ошибается. За всю свою жизнь я видел подобную зразу лишь раз. И то… не очень близко. И скажу одно — ни хрена это не ликантропия. Это вообще хрень полная. Не знай я об этом от одной ведьмы, которую натягивал как-то раз в одной деревушке, хрена-с-два тебя взял бы с собой в лес, да еще и без Майки. Смекаешь?

Я киваю.

— Хорошо, что смекаешь.

Я удивленно пялюсь ему в спину, осознавая, что ответил именно кивком, а не вслух. Но, возможно…

— Нет ничего удивительного в этом, парниша, — вдруг останавливается он и снимает свой арбалет, направляет его в землю, достает болт, заряжает, — у охотника глаза даже на затылке. Без этого в лесу не выжить. Смекаешь?

Я снова киваю.

— Вот и славненько, — тут же произносит он и через мгновение разворачивается. Краем уха я слышу шелест где-то позади себя и чуть правее, и именно туда нацеливает свой арбалет охотник. Вот только на мгновение мне кажется, что целится он в меня.

Грозный рык. Выстрел. Тихий скулеж, словно только что позади меня убили собаку.

Я вскрикиваю. Оборачиваюсь.

В полуметре от меня на тропинке лежит волк, и из одной его глазницы торчит болт охотника.

— Я — Хейзелсмоук, — представляется охотник, протягивая мне свою пятерню в кожаной перчатке с обрезанными пальцами. — Лучший охотник во всех тринадцати королевствах.

Смотрю на него некоторое время. Желтозубая улыбка (пары зубов, кстати, и вовсе не хватает) доверия не особо вызывает, да и вообще парень напоминает сумасшедшего, но руку ему я все-таки пожимаю.

— Я научу тебя сдерживать зверя, — обещает он и тут же бьет мне в живот.

Я ощущаю резкую боль. Падаю, хватаясь за то место, куда он ударил. Чувствую тепло.

Идет кровь. В руке охотника — окровавленный кинжал.

— Что происходит, твою мать?!

Охотник улыбается. Медленно идет ко мне. Я пячусь назад. Мне страшно — оружия нет, а рукопашку я не качал. Клянусь, что, если выберусь отсюда живым, обязательно вкачаю.

И пока мозг лихорадочно пытается придумать, как сбежать от психа с арбалетом, этот самый псих опускается на одно колено и вынимает из глаза волка болт.

«Выпусти меня», — слышу голос Тени и смотрю под ноги.

Решаю, что это самый логичный вариант, и тяну ему руку. Черная пятерня тут же появляется из земли, и я вот-вот ее схвачу…

— Стой! — и я останавливаюсь.

Охотник с интересом смотрит на черную руку, указывая на нее окровавленным кончиком болта.

— Это он сказал тебе призвать его? Или ты сам?

Я аж рот раскрываю от удивления.

— Он… — неуверенно отвечаю.

«Не говори с ним! Давай руку! Он пудрит тебе мозги!!!»

Смотрю на черную руку, снова на охотника.

— Доминирование, — произносит Хейзел. — Вот, что самое главное в ваших отношениях. Зверь, что внутри этой херни, — он показывает на Тень болтом, — пытается доминировать. И каждый раз, когда ты его слушаешь, чаша весов смещается на его сторону. И это один шаг по направлению к тому, чтобы быть зверем. Сильным, но зверем. А каждый раз, когда доминируешь ты… когда именно ты указываешь, когда ему приходить, когда уходить и что делать… когда именно ты, — теперь кончик болта смотрит на меня, — в вашем дуэте главный… тогда ты остаешься человеком.

Я сглатываю и оттягиваю руку. Черная кисть превращается в обычную тень, падающую на землю по всем законам физики.

— Естественно, сильным ты таким не будешь, как во время… бешенства, так скажем. Потому что не становишься зверем, — он пожимает плечами, вытягивается, начиная протирать кончик болта тряпочкой, — а лишь используешь его силу. Пользуешься им, как своей собственностью. Как я — этим арбалетом.

Он засовывает болт в сумку.

— Он — мой инструмент. А зверь — твой инструмент. Но, как я понял, — и охотник начинает смеяться, — у твоего Зверя… совсем иное мнение.

— В смысле?

«Не слушай его».

— Это он думает, что использует тебя. И чем чаще ты теряешь контроль, тем сильнее он будет становиться. И тем меньше, — он смотрит на мою тень, — будет оставаться в тебе от человека.

Я молчу.

Смотрю то на тень, то на него.

— Откуда тебе знать? — я встаю и смотрю ему в глаза. — Тоже ведьма, которую ты пялил, рассказала?

В его глазах появляется жуткий блеск.

— Никогда не смотри волку в глаза, — говорит он какую-то странную фразу вместо того, чтобы ответить, а затем бросает свой арбалет на землю, — ибо волк воспринимает такой взгляд за агрессию. За попытку доминировать.

Я сглатываю.

Я не…

— Встретившись с волком, не смотри на него и не двигайся, — он снимает с головы свою шляпу, и та тоже падает рядом с арбалетом и болтами, — а лучше… претворись мертвым.

Заносит руки за спину, и надевает капюшон — волчью шерсть, стянутую с волчьей головы.

— …и не дыши.

И тут он падает на землю, и голова волка оживает. На меня смотрят уже не глаза охотника… не глаза человека — но глаза зверя, глаза настоящего волка.

Я тут же опускаю глаза и не двигаюсь.

Слышу звериное дыхание. И вижу, как возле меня идет зверь — не охотник на корячках, а именно волк. Самый настоящий волк.

— Ты… оборотень, — шепчу я и чувствую, как трясутся руки.

И слышу тихий рык, поднимаю глаза и встречаюсь со зверем взглядом. Это его явно злит, ибо он скалится и рычит. Я посмотрел ему в глаза!!!

И этот колоссальных размеров волк прыгает на меня.