Гладиатор

Глава32. Кардинал

Мы стоим в лесу.

Все, что нас освещает — это лунный свет, проникающий сквозь листву деревьев.

Нас шестеро. Трое мужчин и три женщины.

Я слышу тяжелое дыхание Хейзелсмоука.

— Так вот, значит, с кем уехала эта твоя бабенка, Марки… я удивлен, Эдриан… сильно удивлен.

Человек в черном бесстрастно смотрит на охотника. Даже не моргает.

— Как ты смог избавиться от запаха?

Меня эта фраза просто поражает. Я искренне удивлен. То есть этот человек в черном не имеет запаха?! Поэтому Хейзел не мог сказать точно, с кем уехала Мария пару недель назад?! Но… как?..

— Я мастер алхимии, пёс. Неужто ты думал, что избавиться от запаха — невыполнимая для меня задача?

Хейзел выходит вперед, понимающе кивая.

— Ты стал еще более наглым, я погляжу.

Человек в черном по-прежнему бесстрастен.

— А от тебя все так же смердит помоями, кислым вином и дешевыми девками.

Охотник усмехается.

— Ну да, на твоих элитных шлюх у меня денег не хватит.

Кару эта фраза задевает, и она делает шаг вперед, но тут же врезается в руку этого… Эдриана? Так его назвал Хейзел?

— Чего это ты остановил ее? — Хейзел отходит от нас с Эбби в сторону. Я понял, что он готовится к бою… ну или к побегу. — Неужто сам решил ручки измарать?

Кара вопросительно смотрит на человека в черном. Он же все так же бесстрастен.

— К мистеру Спенсеру у меня претензий нет: он новенький в этом мире, и не знает, что грозит за попытку побега, но ты… ты знаешь. Знаешь, как я не люблю, когда человек умышленно нарушает правила — он становится моим врагом. А своих личных врагов… я убиваю сам, — и человек в черном выходит вперед. — Лично.

И Хейзелсмоук медленно надевает волчий капюшон.

— Смотри, что сейчас будет, — шепчу я Эбби и начинаю отходить назад, уводя за собой и ее. Самоуверенность и хладнокровие этого незнакомца меня, конечно, пугает, но я продолжаю верить в то, что Хейзел не начал бы бой, не будь он уверен в своей победе. Все же… он же как-то там спас Мастера, верно? Значит, он должен быть примерно таким же крутым. А Мастер… Мастер нереально крут. Он бы порвал бы этого Эдриана.

Ведь так?..

Так?

Эбигейл вскрикивает, когда охотник обращается в волка. А я перестаю дышать, когда вижу его прыжок. Затаив дыхание, я вижу происходящее словно в замедленной съемке, хотя на самом деле оно и происходит за пару секунд.

Я вижу, как оборотень отталкивается от земли задними лапами. Вижу, как он несется на врага, рассекая воздух. Вижу его огромную пасть с десятками острейших клыков.

И еще я вижу, что из рукава человека в черном в его ладонь падает нож. Но не кинжал, нет, а что-то вроде японского ромбовидного куная, заточенного с обоих сторон. Но я не волнуюсь — я помню, как погнулся кинжал ассасинки, когда она попыталась пробить шкуру Хейзела. Она не…

Эдриан бросает кинжал, а затем исчезает. Сначала он покрывается черным дымом, и через мгновение этот самый дым переносится за спину Хейзела и материализуется в человека. На все это уходит не больше секунды. А сам Хейзел…

Сам Хейзел падает на траву и начинает скулить.

Раскрыв рот, я вытаращенными глазами смотрю на того, чью шкуру нельзя было пробить.

— Серебро, — спокойно произносит Эдриан. Я тут до меня вдруг доходит. — Неужели ты, вонючая псина, думал, что я не знаю, как победить ликантропа? Ты просто кретин.

И в руке человека в черном появляется еще один кунай. Не сложно догадаться, что тоже серебряный.

— Я буду считать до четырех, — и на лице Эдриана, наконец, появляется ухмылка. — Раз.

Волк тут же срывается с места и дает деру, исчезая между деревьями.

— Два! — кричит Эдриан, и я ощущаю, как барабанит мое сердце. Он же не попадет! Он же не сможет попасть! Его же даже не видно! Да и деревья помешают! Он не сможет бросить нож по прямой!

— Три!!! — и Эдриан заносит руку для броска. Глаза он закрывает, а в сторону, куда умчался Хейзел, разворачивается правым ухом.

Он его услышит! Я понимаю это, и потому не выдерживаю.

Охотник — не просто мой шанс на спасение. И даже не просто учитель. В каком-то странном смысле, он мой друг. Хоть я и понимаю, что он хочет меня как-то (пока еще не знаю, как) использовать.

Я бросаюсь на Эдриана.

Но он даже не шевельнулся.

Ему это было и не нужно — я врезался в некую незримую стену, когда до Эдриана оставалось всего два шага. Незримая энергия оттолкнула меня в сторону, бросив на задницу.

Судорожно вздохнув, я с открытым ртом стал наблюдать момент казни.

— Четыре, — шепчет Эдриан… и бросает нож.

Я вздрагиваю.

Слышу, как в висках тарабанит пульс.

— Стелла? — Эдриан возмущен.

От шока я понимаю не сразу, и лишь теперь замечаю, что на линии броска стоит пепельновласая колдунья, сжимая в руке брошенный кунай.

— Еще не время, мессир.

Он бросается к ней. Хватает за горло и начинает душить. Одной рукой он поднимает ее над землей.

— Не время? — он выглядит совершенно спокойным, и так же спокоен его голос. Но приподнятая над землей девушка вряд ли подчеркивает это самое спокойствие.

— Он… — она хрипит, — еще послужит Вашим целям, господин. Его время… еще не пришло.

Меня поражает, насколько она спокойна. Даже Кара сейчас явно напугана и нервничает. Но девушка, равно как Эдриан… они просто хреновы роботы!!!

И тут он расжимает пальцы.

Девушка падает на траву. С абсолютно спокойным выражением лица глубоко дышит, и затем медленно встает.

— Благодарю за Вашу доброту, мессир, — произносит она немного хрипловатым после удушья голосом и сглатывает.

Он аккуратно поправляет ее волосы, убирая прядь с лица и плеча. Не успокаивается, пока не выравнивает всю прическу волосинка к волосинке.

— Помни… мою доброту, — тихо говорит он ей, и теперь оборачивается ко мне, все еще сидящему на земле. — Больше никаких побегов, юноша.

Я замечаю, что он опускает взгляд, рассматривая мою Тень. Она явно интересует его.

— Иначе я убью твою подружку, — он бросает колкий резкий взгляд на Эбби, тут же цокает языком, и дополняет, — хотя нет, не убью. Сначала трахну ее сам, а затем пущу по кругу. Ты сам будешь наблюдать за тем, как все гладиаторы этого вонючего городка имеют ее во всех позициях. А потом верну ее тебе. Но не могу обещать, что в былой… целости.

Он вычеканил последнее слово, наслаждаясь тем, как оно звучит, и что означает в данном контексте. И все это — с совершенно спокойным лицом, самым спокойным тоном.

— Ты хренов псих, — тихо говорю я, замечая, что дрожу от страха.

— Думаю, ты прав. До встречи… Коготь.

И он уходит, а вместе с ним и его подружки.

Кара оборачивается ко мне, и я замечаю, что она сочувствует. А через мгновение все трое — сразу же после того, как он обнимает обеих за талию — растворяются в воздухе, обратившись в клубы черного дыма.

***

Вернувшись домой, я стремглав бросаюсь на второй этаж, в свою спальню. Мария все еще там. И она не спит. Претворяется спящей… но не спит.

— Вставай, сука! — кричу я и сдергиваю одеяло.

Ее обнаженный вид нисколько не мешает мне.

— Как вы общаетесь?!

— С кем?! — она делает вид, что не понимает.

— С этим… Эдрианом! Как ты передала ему, что я ушел из дома?!

— Ничего я ему не передавала! — она замирает, так как понимает, что только что сильно проговорилась. — И кто такой Эдриан?!

— О нет, мразь, уже не выйдет!

Не знаю, что я собирался делать дальше, но меня жестко выручил Бруно, вбежавший в комнату. В одних панталонах.

— Что происходит?! Вы что, охренели тут так орать?!

— Эта сука шпионит за нами! — объясняю я Бруно, указывая в ее сторону пальцем.

— Для кого? — Морфи не верит, и потому улыбается.

— Для кардинала, — сухой хриплый голос. Мерзкий… и немного жуткий.

Мы одновременно оборачиваемся к дверному проему, в котором, упершись плечом в косяк, стоял Хейзелсмоук.

— Хейзел! — я делаю шаг по направлению к нему, и замечаю, что рукой он прижимает рану в левом боку. Оттуда сочится кровь.

— Не давай ей сделать этого! — кричит вдруг он, указывая пальцем за мое плечо, и мы с Бруно, как и в прошлый раз одновременно разворачиваемся. Но паника была излишней — Мария просто сидит с флаконом духов — их я видел чуть ли не каждый день — и наносит их на шею.

— Это просто духи, — объясняю я, но Хейзел почему-то прорывается мимо нас с Бруно, и несется на Кармен. На мою Кармен! — Эй! Не смотри на нее!!! Она моя!!!

Я отталкиваю волка в сторону, а затем набрасываю на Марию одеяло.

— Какого хера тебе здесь надо, извращуга?!

— Марки, не тупи! — кряхтит зубами волк. — Ты же уже итак понял, что она шпионка кардинала!

— Она?! — я смотрю на нее. Вижу ее взгляд, прекрасный и чарующий, а что самое главное — честный. — Она просто напугана. Я… я психанул, и вбежал… милая, черт, прости.

Мне стало стыдно. Я бросился к ее ногам и крепко к ним прижался.

— Не знаю, что на меня нашло, честно, — начинаю оправдываться я.

— Заткни нос! — кричит на меня Хейзел.

— Чего?!

— Заткни нос!

— Да с какой это радости?!

— Этот запах… неужели ты не смекаешь?!

Он смотрит на Кармен. Теперь на нее смотрю я. Она отрицательно качает головой. И я тоже.

— Ни черта я не понимаю! Какого хрена тебе здесь нужно?!

Скрипя зубами, Хейзел поднимается с пола, замечает бельевую веревку, растянутую на балконе Марией, и направляется к ней. Снимает одну из ее ночнушек…

— Эй! А ну ка отдай! — кричу я.

— Да Бога ради! — он бросает ее ночнушку мне в лицо, и едва я успеваю убрать ее, как он затыкает мне нос прищепкой, которая эту самую ночнушку и держала.

Я пытаюсь сорвать ее с носа, но Хейзел наваливается на меня всем телом.

— Тихо! Тихо! Да стой же ты! Чувствуешь?!

Я дышу ртом, так как нос зажат прищепкой. И это больно, кстати.

— Что, твою мать, я должен чувствовать?! Как у меня нос болит?!

— Нет! Чувствуешь, как включается мозг?!

Я смотрю на него. Затем на Кармен. Только сейчас понимаю, что я только что говорил, и как себя вел.

— Это все из-за духов?!

— Наконец-то! — Хейзел спадает с меня. Лежит на полу, будто обессилен. Моя рубашка вся в крови. В его крови.

— Хейзел, ты… ты поправишься? — гундосю я.

— Хер его знает, — честно говорит он и протягивает мне руку. — Помоги встать.

***

— Это он приготовил, — говорит охотник, нюхая духи Марии.

Я все еще стою с прищепкой на носу.

— Состав точный не скажу… половины ингредиентов знать не знаю, но… парочка травок — и то лишь потому, что покуривал их как-то, — и… да… точно.

— Что?

— Там капля твоей крови.

— Моей?! — я хмурюсь, осматривая ребят.

Мы все собрались в гостиной. Уже одетая Мария сидит в кресле, скрестив руки и явно чем-то недовольная.

— Это мог быть любой бой. Крови ты пролил немало. Он мог просто взять каплю с любого оружия, которым ты был ранен, — быстро догадывается Элеонор, за что получает одобрительный взгляд оборотня.

— А ты ниче такая, — лыбится он своим желтым ртом с недостающими зубами. — Люблю мозговитых.

Элеонор, к моему удивлению, отвечает ему милой улыбкой, будто приняла его слова за комплимент.

— Вот почему эти духи работают только на тебя, — вмешивается Корделия Престон, деловито поправляя очки, как это всегда делал Джимми. — Магия крови.

Теперь Хейзел таращится на нее.

— И ты очко заработала, — говорит он, а затем принимает серьезный вид. — Но одной магии крови тут недостаточно. Даже знай любой из вас точный рецепт и имея хоть литр крови… не будучи алхимиком десятого уровня — зелье такое не сварите. Его приготовил Эдриан, который, к слову… — Хейзел подходит к Марии, опускается перед ней на колени и шмыгает носом, будто принюхивается, — не раз в ее пещерке побывал.

— Блядь она блядь и есть, — произносит Анна, и все девушки дружно кивают.

Кармен усмехается.

— А вы? — ее широкая улыбка выглядит слегка психопатичной. — А вы тут не шлюхи? Трахаетесь в групповухах и на столах танцуете.

Анна и Элеонор переглянулись.

— Я хотя бы… нашла… своего принца. И пусть он и подложил меня, как последнюю шалаву…

— Ладно, мне это не интересно, — обрывает ее Хейзел, взмахнув рукой, которой тут же хватается за левый бок. — Я тут понял кое-что… у Эльзы, видать… такой же парфюм. Смекаете?