Гладиаторы

Глава 25 РАЗГРОМ

Иберийская конница под командованием Родана действовала быстро. Новый центурион вспомнил свое боевое прошлое и как он воевал в составе союзников римского народа в борьбе с немирными галлами.

Его разведчики поймали двоих всадников на взмыленных конях. Они были в мокрых от крови рваных туниках. Один был старым лет 60 с аккуратной белой бородой, а второй совсем молодой, не более 16 лет юноша с густыми черными кудрями и пушком над верней губой.

Старик был сильно ранен в грудь и тяжело дышал, припав к шее коня.

— Господин! Мы поймали этих двоих на дороге. Хотели удрать, — сообщил Родану десятник. — Похожи на мятежников!

— Кто такие? — ибериец внимательно осмотрел схваченных.

— Мы не мятежники, а римские всадники, — ответил старший. — Бежали из моего имения, где присматривали за эргастериями. Я Марк Теренций. А этот юноша мой племянник. А вы кто такие? Мы решили бежать, подумав, что вы из тех рабов кто взбунтовался…

Марк Теренций выплюнул на землю сгусток крови.

— Мы иберийские конники префекта Помпедия Руфа. Ты можешь не опасаться нас, господин.

— Так вы служите закону? — спросил юноша. — Вы не мятежники?

— Нет! Я центурион Родан! Много ли в твоем эргастерии мятежников?

— Не больше двух сотен. Вы сомнете их легко. Юноша покажет вам дорогу.

Но Родан не собирался отвлекаться на ерунду. Ему нужны были крупные силы мятежников, а не кучка восставших рабов. Явно в эргастерии этого всадника не было среди рабов большого количества настоящих солдат.

— Вы слышите меня, центурион? Нужно немедленно выдвигаться к моему эргастерию пока взбунтовавшиеся скоты всего там не переломали и не пережгли.

— Там только твои рабы, господин? Других мятежников нет? Никто не пришёл в твое имение со стороны?

— Нет.

— Хорошо ли вооружены те рабы, что взбунтовались? Захватили ли они оружие?

— Нет. Разве что несколько мечей и копий. Основная масса вооружена только палками и камнями! Ваша конница легко их сомнет! Нужно спешить!

— Нет! — решительно отрезал Родан. — Я пока не поведу своих всадников в твои владения! У меня иной приказ от моего господина Помпедия Руфа.

— Как? Я не могу поверить? Ты, центурион, не хочешь мне помогать? Но там рабы бунтуют!

— Похоже, господин, что рабы бунтуют не только в твоем имении и может разразиться большой бунт!

— Да сохранят нас боги от подобного несчастья! Но почему ты, центурион, не хочешь начать подавление бунта с моего имения?

— Ни не хочу, а не могу. Моя задача подавить восстание в пригородах и не дать ему распространиться. Это приказ самого Помпедия Руфа. И сейчас мне нужно знать, где основные силы восставших и посадили ли они их на коней. Ты понимаешь меня, господин? Если мятежники получат лошадей, то одолеть их будет совсем не просто. Во многих эргастерия большое количество настоящих всадников среди рабов.

— Я знаю! — вскричал молодой. — К конюшням Аэция Флака прорывалась целая толпа рабов из рыбозасолочных сараев! Их уже несколько часов назад подожгли, еще до начала бунта наших рабов, мы видели кровавее зарево с той стороны.

— И много там лошадей в конюшнях Флака? — Родан понял, куда ему стоит направить свои коней.

— Сейчас не знаю. Но у него бывает больше тысячи отличных лошадей! Он их поставляет для ипподромов Рима! — сообщил старик.

— А среди рабов рыбником много бывших наездников! Я знаю точно. Там и сарматы и аланы. А эти народы выросли на спинах лошадей! — сказал Родану один из его воинов иберов.

— Сам знаю! Похоже у этих рабов был отличный план действия! Наш префект может опоздать!

— Но мы можем прибыть в конюшни Флака раньше мятежных толп. Кочевники плохие вояки пока ходят пешком.

— Это как! Можешь показать, где эти конюшни? Кратчайшую дорогу?! — спросил центурион у юноши.

— Могу! — ответил молодой всадник.

— Тогда перед! Мы не можем допустить, чтобы рабов посадили на коней!

— Но моему дяде нужна помощь. Он ранен!

— Я оставлю с ним несколько солдат. Никто его не обидит.

Отряд Сармата и Скилия шел вперед к своей цели. Хотя количество людей в нем сократилось более чем не половину. Многие рабы не пожелали идти в конюшни Аэция Флака.

— Что нам там делать? Какие лошади? Вокруг столько богатых вилл! Куда нас ведут Сармат и Скилий?

— Верно! Там есть что взять!

— Совсем рядом вилла одного богача на которой постоянно пиры да праздники!

— Верно! Сейчас многие из римских толстосумов переселились сюда для веселого препровождения времени. У них и вина и танцовщицы!

— Нагрянем к ним в гости, друзья!

— Верно! Повеселимся!

Сармат хотел было пресечь такие разговоры и восстановить дисциплину в рабском отряде, но Скилий не дал ему это сделать.

— Не стоит, Сармат! Это может вызвать драку среди наших рабов! А этого мы допустить не можем! Пусть уходят!

— Но тогда у нас будет совсем мало людей! Я обещал Децебалу не менее пятисот всадников! Вождь ждет от нас действий! Стоило ли подниматься на борьбу чтобы разгромить пару вилл и зарезать несколько богачей?

— Не стоило! Но для восстания нам нужны верные люди! А эти созданы для рабских цепей и не большая потеря для дела свободы, если они уйдут. Нам это только на руку.

— Но я могу по-своему призвать всех к дисциплине! Я снесу пару голов, и все станет на место.

— Только не сейчас! Люди хотят крови! И заглушить эту жажду не так просто. Пусть напьются. И они даже невольно окажут нам помощь!

— Помощь? — не понял Сармат слова Скилия. — И в чем эта помощь?

— Они отвлекут на себя силы римлян! Они станут жечь и грабить. А по каким следам пойдут римские когорты? По следам пожарищ!

— А ты прав, друг! Золотая у тебя голова, Скилий! Пусть идут!

— Ничего! Главное сейчас — завладеть лошадьми. Кавалеристов наберем потом. А эти грабители пусть несут огонь восстания дальше и тем самым сослужат нам отличную службу.

Но сама природа внесла коррективы в планы Сармата. Ранним утром 24 августа раздался первый взрыв — это был голос грозного божества подземного царства. Началось извержение вулкана Везувий.

— Что это? — спросил один из рабов.

Другие посмотрели на вершину видневшегося вдали вулкана и видели громадный белый столб над ним.

— Гнев богов! Смотрите туда! Подземные силы вырвались на свободу!

— Скилий говорил о том, что боги подземного царства восстанут! Смотрите! Они восстали!

Испуганные люди смотрели на Везувий и спрашивали себя, что будет с ними теперь? Они поверили, что это действительно действуют великие божественные силы, перед которыми человек всего лишь пылинка. Подземный царь Плутон решил произвести переворот и обрушил свой удар на небеса, на вотчину царя небесного Юпитера.

Сармат также посмотрел на столб и тихо прошептал:

— Боги вырвались на свободу. Наступает конец старого мира.

Толпа рабов в миг забыла, куда спешила всего минуту назад и люди как завороженные смотрели на таинственный столб. В небе стали скапливаться мрачные темные тучи состоявшие из пепла и стали быстро наползать на небеса. Это действительно походило на схватку богов поземных и богов небесных. Зрелище было величественное и одновременно грозное.

— Аид пришел на землю! — закричали рабы. — Нужно бежать!

— Куда? Где можно скрыться от гнева могучих?!

— Они найдут нас везде!

— Стоит молиться, и боги смилуются над нами!

Но другие продолжали свои призывы к бегству:

— Бежать!

— Прочь от места гнева!

— Не бежать! Стоять! Это же сигнал к началу борьбы! — громогласно возразил растерявшимся рабам Сармат. — Боги подземного мира на нашей стороне! Вы разве не поняли этого? Вам же была нужна помощь против хозяев? Вот она пришла!

— Но там грозные силы! Смотри туда, Сармат! Они испепелят нас в одно мгновение!

— Не испепелят!!! — послышались голоса. — Это помощь самого Плутона!

— Плутона? А станет ли он разбираться кто ему враг, а кто друг?

— Скилий! Скажи, что нам делать? — рабы обратили взоры на старика.

Тот молча смотрел на разбушевавшуюся стихию. Он думал, что делать и к чему звать восставивших рабов. Боги взбунтовались и не выдержали груза несправедливости на земле и решили уничтожить её! Они идут навести порядок и покарать неправедных! Но стоит ли им продолжать борьбу, если сами боги идут сюда? Может им лучше уйти отсюда подальше? Но разве можно уйти и скрыться где-нибудь о гнева бессмертных, если они решили стереть род человеческий с лица земли? Нельзя! Они найдут и достанут везде! Они всемогущи и грозны в своем гневе!

— Скилий! — Сармат тряс его за плечо. — Тебя спрашивают, что делать дальше?! Ответь, что нам предпринять дальше, если боги просветили тебя! Ты же чувствовал, что это произойдет, не так ли?

— Чаша гнева переполнилась через край! Смотрите, рыбы! Вот она гибель старого мира! Вот он конец несправедливого Рима! Это урок всем кто не верил в богов! Всем кто отрицал существование бессмертных! Смотрите туда!

— Мы верим в бессмертных богов! Лично я никогда не отрицал их существования!

— И я тоже!

— И я!

— Боги всегда правили миром. Что перед богами величие римских императоров и земных царей?! Может ли божественный цезарь Веспасиан остановить это?!

— Но что нам делать? Куда нам теперь идти?

— Мы продолжаем борьбу! А боги решат нашу судьбу! — закричал Скилий. — Для тех, кто верит в богов и хочет справедливости одна дорога — в битву! И тот пойдет за мной и Сарматом!

— Вперед! — Сармат снова выступил вперед. — Не будем терять время! Нам нужны лошади!

— Но поднимутся ли гладиаторы в Помпеях?! — снова зазвучали тревожные голоса, на этот раз среди ближнего окружения Сармата.

— До восстания ли им теперь?!

— Город гибнет!

— И они уже не станут действовать так, как мы договаривались первоначально!

— Восстание уже началось! Гладиаторы уже завладели складами с оружием! — соврал Сармат и в глубине души помолился, чтобы все именно так и произошло!

Децебал в этот момент поднимал своих людей в гладиаторских казармах…

Многие в тот день стали жертвами собственной беспечности и легкомыслия. При первых же признаках грозного природного катаклизма нужно было срочно бежать из города. Но некоторые патриции и всадники погрязли в отвратительных оргиях и не желали от них отрываться, даже когда мраморные полы роскошных дворцов и вилл заходили ходуном у них под ногами.

Гракланиум первым подвергшийся удару стихии погиб. Охваченные ужасом жители вскакивали со своих постелей и не могли понять, что происходит! Огненные потоки лавы сошли на город и уничтожали все на своем пути.

Но многие жители Помпеи видя все это, не пожелали бежать! И даже несмотря на потоки беженцев на улицах эти беспечные люди опьяненные винными парами насмехались на теми кто спешил уйти, бросив все!

— Куда бежите, трусы? Чего испугались?

— Гора далеко от нас!

— Помпеи не постигнет участь селений, что стояли у самого подножия Везувия!

Находились даже такие, кто открыто насмехался над богами! Кое-кто заявлял, что боги не больше чем простые суеверия и реально они не существуют!

Пьяные богачи потерявшие от вина и разврата отстатки разума верили в какое-то чудо. Они решили, что потоки огненной реки лавы каким-то образом пройдут мимо них….

Юлия была совсем не из таких богачей. Она страстно хотела жить и отыскать Децебала.

Она со своей служанкой выбралась из города через Стабиевы ворота и смешались с толпой беженцев. Горожане потрясенные случившимся с опаской смотрели на разыгравшуюся стихию. Городок Геракланиум погиб! И некоторые помпеянцы видели издалека, как волны расклеенной лавы накрывали его.

— Я едва успел спастись, — говорил старый обожженный раб и Геракланиума. — Мой хозяин отослал меня с поручением на другой конец города. И только это спасло меня. На моих глазах прямо под моими ногами отворилось чрево земли, и образовалась громадная трещина. Клянусь Зевсом, что я не вру!

— И что там было? Неужели мрак Аида? — стали спрашивать его.

— Я видел там страшных чудовищ, что тянули ко мне свои безобразные руки и морды.

— А может ты видел самого Кербера (Кербер — чудовищный трехголовый пес — страж загробного мира)? Ведь у него три головы!

— Может и так. Я был не в силах долго смотреть на то, что было там. Я бросился бежать от провала, и земля дрожала под моими ногами. Чудом не утонул я в огненной реке. Но говорю вам — я чувствовал исходящий от неё жар! А мой хозяин утверждал, что никаких богов нет! Вот и поплатился за неверие!

— Боги карают мерзких эпикурейцев (Эпикурейцы — последователи философа Эпикура, который отрицал существование богов)! — всхлипнула женщина державшая на руках ребенка. — Эпикурейев и других святотатцев! Но почему мы должны гибнуть вместе с ними? Я постоянно приносила жертвы Юпитеру, Нептуну, Венере! Не забывала также и Кибелу и Исиду!

— И я также!

— Нужно было убивать тех, кто не почитает богов! Вот все и было бы хорошо! А так мы навлекли на наши города их гнев!

Юлия не стала больше слушать безумного раба и отошла в сторону.

— Госпожа, — обратилась к ней служанка. — Помпеи гибнут. Там больше никого не осталось в живых.

— Я сама это прекрасно вижу. Все кто не покинул город — мертвы. Ни Геркланиума, ни Помпей больше нет. У нас нет больше дома и большей части имущества. Только мои драгоценности со мной и кое какие деньги. Последнее что осталось.

— Как и все жители города, госпожа. Да и имущество принадлежало твоему мужу Гаю Сильвию. Так что не стоит о нем жалеть.

— Но меня совсем не волнуют деньги. Я с теми ценностями, что у тебя и у меня остаюсь богатой женщиной. Меня волнует, где Децебал? Жив ли он?

— Скорее всего жив. Ведь в гладиаторских казармах никого не было, ты же сама видела, госпожа!

— Видела, но это не значит, что он не мог погибнуть где-нибудь в другом месте.

— Куда ты желаешь сейчас идти, госпожа? На виллу своего мужа?

— Нет. Феликс может быть еще там. И он меня не пощадит. Отличный шанс от меня избавиться. А всех моих слуг, я направила в Рим.

— Но что тогда нам делать здесь одним без защиты и помощи, госпожа? Любой может нас ограбить и обидеть.

— Ты права. Поэтому если бы я нашла Децебала, то мы могли бы отправиться в Рим. Там много людей знавших моего отца. Сам император знал его и охотно мне поможет.

— Но Децебал раб и его могут схватить в Риме.

— Раб? — Юлия посмотрела на служанку. — Нет. Он не раб. Я получила документ о его освобождении из рабства. Он официально заверен и Децебал свободный человек.

— И это документ с вами?

— Конечно со мной. Это одна из наивысших ценностей. Ведь там стоит подпись его хозяина Акциана. А если Акциан погиб там, то он уже сможет выдать мне второй такой документ.

Децебал закутанный в обгоревший плащ, по странной прихоти случая, был совсем рядом от Юлии в этот момент. Он вел своего товарища Кирна под руку.

— Тебе совсем плохо, друг? — спросил дак грека.

— Немного помяло. Мне бы глотнуть вина и немного поесть и поспать. И все было бы хорошо.

— Здесь теперь еды нам не достать. Нужно пробиваться на виллу Гая Сильвия Феликса.

— Ты думаешь наши уже захватили её?

— Кто знает? Все пошло совсем не так как мы с Келадом планировали. Но если Келад со своим отрядом гладиаторов соединиться с конным отрядом Сармата — восстание начнется. Римляне не смогут оказать нам сейчас никакого сопротивления.

— А если нет? — спросил грек. — Если рабы разбежались кто куда. Посмотри, что твориться вокруг? Ты видишь этот огненный столб над Везувием? Он проткнул само небо! Хаос и неразбериха ширятся по местности во все края!

— Вот этого я и боюсь, друг Кирн.

В этот момент Децебал едва не зацепил Юлию и прошел мимо. Вокруг было слишком много народу. Она даже посмотрела на его спину, но не узнала под широким плащом и капюшоном.

— Тогда проберемся на виллу — осторожно проверим кто там хозяева. Если восставшие рабы, то это будет сразу заметно.

— Тихо, Децебал, — Кирн заставил друга замолчать. — Смотри всадники!

— Где? — встрепенулся дак.

— Да вот подъезжают к римским солдатам.

— Наши?

— Не похоже. Вооружены хорошо. Все в панцирях.

— Да это иберийская конница префекта Помпедия Руфа. Чтоб их Аид пожрал. Не менее сотни всадников. Давай послушаем, о чем они говорят.

Гладиаторы приблизились.

Навстречу всадникам выступили десяток солдат.

— Я центурион Тиберий Друз из шестой когорты кампанского легиона. А кто ты такой? — задал вопрос командир легионеров.

— Сотник иберийской конницы городского префекта. Меня послал мой начальник Родан. Я должен сопровождать вас.

— А что случилось? Разве мало горя обрушилось на жителей Помпей? — сокрушенно произнес центурион Друз.

— Шайки гладиаторов могут потревожить вас. Мы упустили их крупный отряд — не менее 200 человек и все вооружены.

— Упустили? Что значит упустили? Они вас атаковали?

— Нет. Мы попыталась атаковать их, но неудачно. Эти дьяволы построились, как бойцы настоящей римской пехоты отразили наше нападение.

— И вы не сумели перебить их? — возмутился центурион Друз.

— Гладиаторы тебе не рабы, центурион. Они умеют сражаться. Вы сами их этому научили, на свою голову.

— А где сам центурион Родан?

— Он поспешил со своей конницей к конюшням Аэция Флака. Целая орда беглых рабов может захватить их. По пути мы встречали множество подозрительных толп кроме большого отряда гладиаторов. И даже дважды вступали в схватку с ними. Я лично уложил, не меняя десяти человек. Мой меч заржавел от их крови. Но нам не удалось разбить их отряды полностью, и большинство рабов сумело уйти. Родан не хочет, чтобы они соединились с гладиаторами.

— Пусть берегут нас боги! — римский центурион поднял обе руки к небу. — Что твориться? Целые города погибли под пеплом и огненной раскаленной лавой. Рабы взбунтовались и стали хуже зверей! Что твориться? Мир гибнет!

— Не погибнет, если будет на то воля бессмертных!

Децебал понял из разговора, что Сармату захватить лошадей пока не удалось. Отряд из 200 гладиаторов это очевидно отряд Келада-фракийца.

— Нужно найти Клада. И найти срочно! Боюсь, он самостоятельно натворит дел, — проговорил вполголоса Децебал своему другу.

— Легко сказать — найти. Но вот где? Из слов этого всадника понятно, что наши не пошли на виллу Феликса.

— Я вот только не понимаю почему?

— Не понимаешь? А ты посмотри на Везувий и все поймешь! Уже много часов страшные силы вырываются из под земли на свободу! Все бояться! До восстания ли им теперь?

— Не все испугались бы, Кирн. Не все! Пусть даже большинство бросит борьбу и поддастся страху, но не все! Все не могут предать!

В этот момент земля задрожала под ногами беженцев с новой силой. Кромка её трескалась как скорлупа ореха. Люди страшно завыли и многие стали призывать богов.

— Конец мира наступает! — заголосил старик, что упал на землю прямо пред гладиаторами.

— А Юпитер-Громовержец помилуй нас!

— Уговори своего брата Плутона пощадить землю!

Лошади конного отряда стали метаться из стороны в строну напуганные подземными толчками. Всадники тщетно пытались их успокоить. Черные тучи пепла закрывали небо. Толпа обезумела и многие рванулись бежать, не выбирая направления.

— Децебал, похоже наше восстание не понадобиться! — прорычал грек. — Исполнилась чаша гнева господня!

— Но гнев этот направлен совсем не на нас с тобой, Кирн! Этот гнев испепелит наших врагов.

— Конец мира!

— Конец? Нет, Кирн. Совсем не конец. Я не верю, что мир гибнет. И это не уничтожит римской империи. Погибнут всего только несколько городком вроде Геракланиума и Помпей. Но боюсь это конец нашему восстанию…

Децебал оказался прав. Извержение Везувия, поначалу воспринятое повстанцами с небывалым энтузиазмом, вскоре породило в темных и затравленных людях, только сломавших рабские ошейники, страх перед неведомыми силами.

Сармат так и не сумел завладеть лошадьми. Подземные толчки разрушили конюшни Аэция Флака, и лошади разбежались.

Скилий увидев разбитые и пустые конюшни пал духом.

— Все, Сармат! Наше восстание кончено.

— Погоди унывать, старик. Ничего еще не кончено.

— Тучи пепла застилают небо. День превратился в ночь. Все гибнет от ударов поземных богов. Смотри на Везувий! Он продолжает извергать огонь. А огонь подземного царства бесконечен!

— Тихо! Не стоит так орать, старина. Ты распугаешь мне всех бойцов. Мы пока обойдемся и без лошадей. Но нужно сплотить наших людей.

— В их сердцах страх, Сармат. Страх пред неведомым! Неужели ты не понимаешь, что боги сильнее нас?!

— Нужно бежать! — закричал кто-то из рабов.

— Верно! Чего здесь покорно дожидаться гибели?!

— Уходим к мысу Милезно!

— Постойте! — Сармат выступил вперед и хотел начать говорить, но никто уже его не слушал.

Толпа повалила прочь.

— К Милезно! — орали рабы.

— К Милезно!

— Уходим отсюда.

Сармату пришлось подчиниться и последовать за своими товарищами. Он был готов выть от бессилия и проклинал трусов! Но ясно понимал, что повернуть вспять эту массу рабов он не сможет.

Но не прошли они и полукилометра, как им навстречу попалась группа беженцев. Впереди них был молодой человек лет 18 в запачканной сажей тоге. Он поддерживал под руку пожилую женщину.

— Куда вы идете? — спросил молодой человек рабов. — Если в сторону Милезно, то не советую.

— А что там случилось? — спросил его Скилий.

— Берега стали напоминать волны и ходят ходуном. Всюду молнии и раскаты грома. Вот эти люди, что стоят за мной, бежали именно оттуда. Я подобного никогда не видел в своей жизни. Люди топтали друг друга, обезумев от страха пред ужасной смертью в огне Аида! Мне самому казалось, что это была последняя ночь моей жизни. Приходилось постоянно стряхивать с себя пепел — нас просто засыпало им как из рога изобилия. Если кто-то опускался на колени или садился, то его уже через минуту всего покрывало пеплом.

— Кто ты, смелый юноша? — спросил Скилий.

— Мое имя Плиний. И если боги даруют мне прошение и возможность выжить в этом кошмаре, то я обязательно напишу предостережение потомкам о том, что здесь произошло.

Впоследствии этот юноша известный под именем Плиний Младший сделает потрясающие описания извержения Везувия и того, что происходило в тот день в Милезно….

Фракиец Келад также растерял по пути множество своих людей и решил увести тех, кто остался подальше от места хаоса. Он решил не жать Децебала в условленном месте, так как сам совершенно перестал понимать все происходящее. О продолжении борьбы в таких условиях думать не приходилось. Рабы-гладиаторы с ног до головы, засыпанные пеплом совсем пали духом. Мало кто верил в успех восстания, ибо природный катаклизм извержения Везувия был для них воплощением конца света.

Мир гибнет! Так зачем же думать о восстании в такой момент? Боги сами наказывают человечество, и все остальное уже было неважно.

Поэтому фракиец решил уходить подальше от Помпей со своей группой воинов, что поклялись идти с ним до конца.

— Мы больше никого не уговорим действовать по нашему плану, — сказал Келаду молодой галл по имени Арторикс. — Если бы Децебал был с нами, он мог бы на них повлиять! Но где он теперь?

— Кто может это сказать? Я думаю, что он погиб. В Помпеях, после того как он вернулся, такое началось, что там никто не мог выжить. Скорее всего, стены тюрьмы обрушились и похоронили под грудами камней Децебала и Кирна.

— Тогда что нам делать?

— Уходить! И это даже хорошо, что нас не много. Большая группа не сумеет прорваться.

— Но если мы пойдем небольшой группой, то нас схватят римское солдаты. Из много.

— Поэтому нам стоит прикинуться беженцами. Сейчас большие толпы идут из Помпеи. Толпы беженцев! И мы сумеем затеряться среди них.

— Ты знаешь, куда нам идти, Келад? — Арторикс посмотрел в глаза товарищу. — Знаешь?

— На север! Туда где немирные племена германцев еще сопротивляются власти Рима.

— Я сам галл и знаю что там на севере. Там везде римские пограничные укрепления…..

— Но гладиаторы-германцы говорили, что римляне покорили только Галлию. Германские земли им неподвластны. Неужели он врал?

— Нет, не врал, но римляне постоянно воюют там и рано или поздно покорят и их.

— А это мы еще посмотрим. Я стану сражаться среди людей, что отстаивают свою свободу и верны обычаям предков. Этим я помогу родной Фракии.

— Может быть ты и прав. Среди наших воинов не все захотят идти с тобой. Нужно сказать им что наше восстание окончено.

— Я никого не держу. Эй! — Келад подозвал к себе товарищей. — Идите ближе и слушайте.

Вокруг него собрался круг из 40–45 гладиаторов. Они хотели, чтобы фракиец сказал им что делать дальше.

— Друзья! — начал Келад. — Я могу говорить также красиво как Децебал. Боги не просветили меня в это искусстве. Но и я переживаю за наше дело, что мы готовили так долго! Наше восстание против власти Рима не удалось! Мы не сумели выполнить приказа Децебала и собрать воедино большой отряд из разных гладиаторских казарм. Мы не сумели соединиться с отрядом рабов, что должны были стать нашей конницей. И не моя и не ваша в том вина! Видно боги не хотели этого! Но это не значит, что мы бросим борьбу против Рима!

— Но что делать?

— Куда нам идти?

— Нас слишком мало чтобы сражаться!

Келад поднял руку, требуя тишины. Когда все смолкли, он продолжил:

— Я иду на север в земли немирных германских племен! Там мы продолжим свою войну с ненавистным Римом! Кто хочет идти со мной — буду рад!

Шесть германцев с большим энтузиазмом восприняли его предложение и сразу же присоединились к нему. Но 20 фракийцев посмотрели на эту идею своего вожака скептически.

— Но почему в Германию? Ты же фракиец, Келад!

— Нам стоит вернуться во Фракию. Домой!

— Во Фракию? — спросил Келад. — Нет. Туда я не пойду. Там нет настойщей войны с Римом. Там многие согнули свои шеи и присягнули Риму. Наши князьки называются союзниками и друзьями римского народа. И это среди них я стану продолжать борьбу? Да они снова продадут меня римлянам, как уже однажды продали!

— Но там наши боги и наша земля, Келад!

— Как мы станем жить на чужбине?

— Где приклоним головы?

Соратник Децебала посмотрел на соотечественников и произнес:

— Я не стану вас держать, друзья. Идите туда, куда указует вам перст судьбы. Я желаю вам удачи и счастью. Живите так как считаете нужным. Вы заслужили свою свободу.

Отряд после этого разделился, фракийцы пошли своей дорогой, а 25 человек последовало за Кладом.

Гордый гладиатор в последний раз бросил взгляд в сторону Помпей и прошептал:

— Прощай, Децебал. Прощай, друг! Твои предчувствия тебя не обманули. Больше мы с тобой никогда не увидимся. Но знамя борьбы которое ты поднял не упало. Оно в моих руках. А пока я жив — я буду бороться….

Авторский взгляд из будущего:

Извержение вулкана Везувий началось с того, что над вулканом начало быстро расти громадное облако белого цвета с бурыми пятнами. Это облако было ни чем иным как выбросом каменной пробки из древнего закупоренного жерла, когда давление газов в магме превысило прочность горных пород. Это случилось как раз тогда когда Децебал с товарищами сидели в своих камерах в гладиаторских казармах, а Сармат вел своих людей к конюшням Аэция Флака. Вблизи вулкана послышался страшный грохот и начались подземные толчки. Именно один из таких толчков сбросил гладиаторов с жестких и неудобных деревянных кроватей.

Затем магма, верхний уровень которой находился вблизи основания, вулкана начала закипать. Этот процесс напоминал растянутый во времени взрыв. Бешено вырвавшаяся из недр вулкана газовая струя выбросила за собой огромное количество обломков пемзы. За 10 часов непрерывного извержения столб выброшенной пемзы достиг 20-километровой высоты и каждый час, на поверхность почвы выпадало 20–25 сантиметров лапиллей — небольших камешков диаметром 1–4 см.

Именно этот мощный взрыв, растянувшийся на 11 часов и дал основную массу пемзовых обломков. Поскольку взрыв был растянутый, многие жители сумели покинуть город и уйти в более безопасное место.

Горячее "дыхание" вулкана утром 25 августа, ощущавшееся даже в Стабии, было результатом второго пароксизма извержения, сопровождавшегося сходом раскаленных тяжелых лавин — пепловых потоков, что свидетельствовало об изменении характера магмы. Насыщенная газами, магма при выходе в верхнюю часть жерла была распылена и в виде палящих туч низвергнута со склонов вулкана. Именно такая горячая туча, по существу, задушила еще оставшихся в городе жителей.

В это же время на западных склонах вулкана шли сильные ливни, что во время извержений бывает очень часто. Рыхлые пепловые и пемзовые толщи на склонах, насытившись водой, ринулись вниз мощными грязевыми, по-видимому, горячими потоками. Три таких потока, следовавшие один за другим, накрыли город Геркуланум, располагавшийся на берегу моря, в мгновение ока уничтожив все живое. Современные раскопки показали, что люди были застигнуты врасплох, о чем свидетельствуют позы скелетов, обнаруженных в очень плотной, камнеподобной массе лахаров. Грязевые потоки сошли где-то во второй половине ночи 25-го, ближе к утру.

25 августа с 6 до 9 утра последовало несколько новых мощных взрывов Везувия, давших пеплы и пемзовые лапилли общей мощностью более 1 м, которые окончательно погребли Помпеи, Стабию и другие селения.

Децебал с Кирном сумели выбраться и рушащегося города и покинуть его с потоком беженцев. Настроение в толпе было подавленным, и многие думали, что наступил последний день мира.

Восставшие отряды, поначалу воспринявшие извержение как знак свыше к началу всеобщего бунта, впоследствии растерялись, и души рабов охватил испуг. Они стали распадаться, словно снежные комья под лучами жаркого весеннего солнца. О продолжении борьбы уже никто не думал. Каждого заботили собственная жизнь. Поэтому восстание закончилось так, и не начавшись.

Воспоминания об это грандиозном событии с мировой истории оставил для нас Плиний Младший, который сам лично мог наблюдать те события. Он проживал в городке Милезно, что находился в 30 километрах от Везувия.

К вечеру 26 августа извержение прекратилось и темный Аид закрыл свои огненные недра. Сейчас если вы захотите, то можете посетить раскопки древних городов Помпеи и Геракланиума. Перед вам предстанет мир римской империи времен первого века нашей эры! Там застывшее прошлое ничуть не измененное многими веками истории……