Город отравленных душ

21. Поиски истины

Николай Константинович Стальнов, по обыкновению проснулся рано. Не смотря на субботу. День у него был напряженным. Учёный заканчивал книгу о лекарственных травах Чукотки. Нужно было заново пересмотреть фотографии, графики, схемы, выверить текст. Была проблема и со средствами на издание книги. Некоторые крупные организации города готовы закупить несколько экземпляров книги по себестоимости, но спонсировать тираж не желают. Собственных средств у ученого не было. «Задушили российскую науку, — с горечью подумал ученый, допивая чай. — Растащили, разворовали всю страну!»

Набросив куртку, Стальнов вышел из квартиры на улицу. Лёгкая поземка, снегом присыпало канавки. «Вот и зима на носу, — подумал он, вдыхая прохладный чистый воздух. — Ещё дышится хорошо, потом придут морозы, пурги, придется всем залечь в квартирах, рабочих кабинетах, как в берлогах». Офис ученого — это две небольших комнаты в техническом этаже пятиэтажки типа «Арктика» — находился через улицу, во дворе соседнего жилого квартала.

Длинный стол заваленный рукописями, книгами, прочей бумагой.

Стальнов быстро снял куртку, повесил ее в шкаф и сел за компьютер. Работал он быстро, запойно, забывая о времени. В двенадцать дня раздался телефонный звонок. Журналист Новуцкий напомнил, что в час дня они собирались сходить за город, где проложена трасса газопровода.

Стальнов сказал, что выходит чрез полчаса и у заправочной станции, уже за городом, они могут встретиться. Выключив компьютер, Стальнов вместо ботинок обул резиновые сапоги, сменил куртку, на более теплую, зимнюю, надел меховую шапку. Сменная одежда висела тут же в кабинете, в шкафу. Оказавшись на улице, встряхнув густой белой от седины бородой, Стальнов самодовольно засмеялся. Светило солнце, легкий морозец пьянил, разом принес бодрое, радостное настроение.

Он любил такую пору конца осени. Ещё не сосем холодно, еще тундра, слегка припорошенная снегом, несет все краски былого торжества цветов. Небо еще высокое, голубое и синева висит у горизонта. Затем, зимой, мир сужается до шаровой, всеобъемлющей белизны и снегов, и неба и пространства.

Учёный вышел на одну из центральный и оживленный улиц города. Отремонтированные недавно фасады домов, сверкали разноцветьем. Жёлтые, голубые полосы сменялись оранжевыми и красными. Белые окна и цинковые отливы сверкали на солнце. Пёстрые от разных красок дома в городе прозвали «Попугайчиками» Метко! И в самом деле они раскраской напоминали ярких заокеанских попугаев.

В прошлом году Николай Константинович боролся за депутатское место в Государственной Думе. Как кандидат много ездил по Чукотке. Встречался с людьми. И теперь, к нему еще идут ходоки и рассказывают о своих бедах.

Недавно приходил представитель от строителей. Он и рассказал, что приезжим бригадам, работающим на покраске и ремонте фасадов домов, плотят втрое больше, чем местным, анадырским строителям. Хотя работу они выполняют и быстрее и качественнее. Цена отремонтированного приезжими строителями в пять раз выше, чем местными. Дана команда сверху из Правительства Чукотки, как можно больше вызывать строителей из центральных районов и не жалеть денег. Выходило, чем больше тратишь, тем лучше. Что ж это за политика, что ж это за экономика?

Сам Николай Константинович, тоже многого не мог уразуметь. Краска на некоторых домах, покрашенных строителями из Москвы уже потрескалась. Хотя давались гарантии, что красители новые, особые и долгостойкие, рассчитанные на срок в 10 лет. Не прошло и несколько месяцев, а краска потускнела, начала трескаться. Строители, сорвав хороший куш давно отдыхают в центральных районах страны. Им и дела нет до брака, оставленного ими же.

Нечто похожее вышло и с тепловыми трассами. Заменили все наружные трубы в отопительной системе, вроде качественно сделано, но поставлен не тот диаметр труб. Теперь жильцы верхних этажей остались без горячей воды. Во многих местах необходимо менять трубы. И это обойдется в копеечку.

«Невежество и бардак, бесконтрольность!» — вздохнув, подумал Стальнов.

Он предполагал какие деньги тут вращаются, как много прилипал крутится вокруг этих больших средств. Как алчные акулы, заезжие специалисты рвут денежный мешок, спешат ухватить, заграбастать, понимая, что такая вакханалия продлится не долго, всего на период губернаторства Абрамовича. На словах вся эта оголтелая шпана утверждает, что именно благодаря им Чукотка возрождается из пепла, что местные специалисты не могут качественно работать, привыкли жить на подачках. Все ключевые посты отданы выдвиженцам из Нижнего Новгорода, Омска, Москвы. Они не знают и не любят Север. Цель у них одна — заработать как можно больше и навсегда расстаться с этим простуженным, миром Севера.

Теперь на Чукотку везли под маркой крупных специалистов не только учителей, медиков, но и простых плотников, чернорабочих, сантехников. Зарплата им устанавливалась значительно выше, чем тем, кто жил на Чукотке давно. Разумеется, это несправедливое распределение зарплаты, породило и порождает конфликтную ситуацию. Корпоративность приняла чудовищные размеры. Должности распределялись по родственным принципам и знакомству. Кинопрокатом в округе руководила медсестра, но она жена высокого начальника, газетой командовал бывший сантехник, и он родственник начальника управления культуры. Радио и телевидение возглавлял бывший конвоир, милиционер, но друг прокурора округа, который в свою очередь родственник высокопоставленного чиновника. Руководители департаментов, заместители губернатора давно вызвали из недр Сибири и Поволжья, откуда сами попали случайно на Чукотку, своих близких и дальних родственников, и усадили их в кресла руководителей контролирующих органов, материально-технических контор, судов, рыбоперерабатывающих предприятий и других организаций и ведомств. Они теперь сами себя контролировали, сами себе разрешали трату средств и материалов, по своему усмотрению. Они окружили себя своими людьми, накрутили высокие оклады, получали премии, мотались в командировки в разные страны. Работали мало, но жили на широкую ногу.

Недавно к Сереброву приходила молодая девушка, официантка из ресторана «Баклан» Это дорогое, фешенебельное питейное заведение, выстроено всего несколько месяцев назад. Руководит им приглашенный специалист из Израиля. В «Баклане» в основном отдыхает приезжая элита. Только им по карману высокие цены в новом ресторане. Девушка рассказала какие оргии устраивают начальники, прибывшие из разных концов России работать на Чукотку. Спускали в кабаке десятками тысяч. «Шальные деньги, по шальному и тратятся», — вздохнув, подумал Серебров. Как доктор наук, недавно избранный академиком Петровской академии наук, Стальнов получал в месяц около 9 тысяч рублей. Обычная секретарша в администрации получала более 30 тысяч в месяц. Высокие чиновники до 60–80 тысяч, плюс контрактные от губернатора от 2 до 5 тысяч долларов. Особо важные персоны, такие как начальник окружного ЖКХ, начальник управления образования округа по 10 тысяч долларов в месяц. В число поощрения входила плата за жильё, электричество. продуктовые пайки и многое другое. Он не завидовал, лишь возмущался столь наглой несправедливости.

Вышел за город, здесь работали грейдеры, самосвалы, бульдозеры. Турецкие строители вели укладку бетона на дорожную полосу. С одной стороны бетон был уже уложен. По нему пока не пускали технику, но люди уже ходили, бетон прочно застыл.

У рекламного щита Стальнова поджидал корреспондент Новуцкий. И он был в теплой зимней куртке, с капюшоном, отороченным мехом, резиновых сапогах.

— Ноги не замерзнут? — поздоровавшись за руку, спросил Стальнов.

— Я в шерстяных, толстых носках, плюс байковые портянки — тепло.

— Ноги в тепле — большое дело. Я когда в горах работал по мониторингу горных баранов, прежде всего думал, чтобы ногам было тепло. Простуда от ног идет. Бывало, лежишь в засаде с биноклем и всё о ногах думаешь. Чуть стыть начинают, давай прыгать, иногда и бегать на месте — согреешься и опять в укрытие. В горах, у чёрта на куличках, простынешь, там «скорой» нет, там сам себе и врач и спасатель.

Они шли по бетонной части дороги. Чуть в стороне, по отсыпной трассе проноси машины с грунтом, щебнем, бетоном. Работа шла полным ходом даже в выходные дни. Турецкие рабочие отдыхали только в мусульманские праздники.

— Я слышал, что госинспекция так и не приняла газопровод? — спросил журналист у ученого.

— Не приняла, более того, экологическая экспертиза была недавно подписана, хотя газопровод завершили прокладывать в конце мая месяца.

— Выходит, подписана задним числом?

— Конечно, самая настоящая липа. — Возмутился Стальнов. — Вообще для нынешних властей округа не существует ни законов, ни препятствий. Самовольно закрыли два государственных природоохранных заказника, самовольно начали там бурение. Самовольно провели без всяких исследований и проектов газопровод.

Когда они вышли на ровное место, в лощину, через которую пролегала дорога, стал ощутим холодный ветер, дующий с севера. Через некоторое расстояние, дорога раздвоилась. Одна пошла в левую сторону, вторая — направо, к сопке, на которой велась разработка грунта. Туда и стремились мощные самосвалы.

Они свернули налево. Впереди виднелись корпуса некогда забойного пункта оленей. Теперь строения заброшены. Ещё далее находился небольшой дачный поселок, выросший среди голой тундры. Маленькие домики, палисадники вокруг, теплички. Те, кто любит работать на земле, отводят здесь душу. На грядках выращивают редиску, даже картофель. В теплицах огурцы и опять же редиску. На местном городском базаре летом можно свободно купить эту зеленую продукцию.

— Сегодня ночью полазил по Интернету, заговорил журналист. — Уйма статей о нашем губернаторе, о его покупке футбольного клуба «Челси».

— Это ему даром не пройдет. — сказал Стальнов. — У нас в правительстве такие выкидоны не любят. Когда богатый начинает беситься с жиру, у нас его стараются ограбить. Пример тому арест Ходорковского. Поверь мне и Абрамовича скоро начнут трепать.

— Абрамович не Ходорковский за ним губернаторство. Неприкосновенность. — Возразил Новуцкий. — И в округе нашем, в целом, дела идут хорошо.

— Если захотят сожрать, ничего не спасет.

— А ты, Николай Константинович, заметил, как много теперь пишет местная газета о нашем губернаторе. Названия статей какие «Губернатор Чукотки — дороже чем золото», «Абрамович для Чукотки — это Иисус». — Господи, велика глупость угодливых уродов! — усмехнувшись, ответил ученый. Когда миновали дачный поселок, то сразу увидели траншею, в которую были заложены трубы газопровода. Тундра была безжалостно перерыта бульдозером, траншея залита водой.

— Да, поработали они тут на славу! — возмутился Стальнов. — Гребли, месили, ничего не щадили. Строители газопровода мне говорили, что компенсаторы даже не сделали. Трубы брошены прямо в вечную мерзлоту. Впервые такое. Как себя поведет мерзлота еще не известно. Она имеет свойство, выдавливать из себя и валуны и другие предметы. Потом перепады температуры. Компенсаторы должны были быть. Николай Константинович нагнулся и стал распрямлять болотные сапоги, затем он поднялся на бруствер, обмерил его палкой. Потом измерил глубину траншеи.

Новуцкий в это время фотографировал и траншею и самого ученого.

— Ну вот! — крикнул издали Стальнов. — Прошло несколько месяцев, а заболачивание уже началось. Газопровод в основном проходит по болотистой низменности. Заболачивание в таких условиях происходит быстро, если нарушен верхний слой. Кругом содран верхний слой. Мерзлота оттаивает, появляется болотце.

Прошли еще выше по трассе, увидели, что во многих местах траншея засыпана грунтом, привезенном с вершины сопки, где располагался карьер.

— Вот они что придумали, Решили траншею засыпать грунтом. Не знаю, не знаю, как поведет себя мерзлота в таких условиях? Загадка.

В местах, где траншея не была присыпана грунтом, Стальнов шестом замерил глубину и ширину ее, а ширину содранного бульдозером верхнего слоя тундры, отмерял шагами. Всё это он тщательно записывал в блокнот.

— Как в других странах строят подобные газопроводы? — спросил корреспондент.

— Там насчёт этого всё тщательно продумано. На Аляске нефтепровод и газопровод подняты над землей, на сваях. Хорошо изолированы. Сделаны проходы для диких животных. А тут бросили всё в мерзлоту. 1003 километра сплошной трубы. Поэтому специалисты госинспекции и не подписывают акт о приемке газопровода. Кругом сплошные нарушения. Занесу все данные в компьютер. Посмотрим, что произойдет в следующее лето.

Они еще долго ходили по трассе, замеряли, фотографировали, рассуждали. Поздно вечером вернулись домой.