Город отравленных душ

39. Заключающая явь, как тайна

Он прав был этот Козьма Прутков. В самом деле, нельзя жить вечно и нельзя всё увидеть сразу и в пространстве, и во времени. Есть еще одна неразрешимая тайна — предвидение и предчувствие человека. Нострадамус увидел будущее, многие чувствуют болезнь и смерть близких. Ведь и жизнь сама по себе — тайна, которую человечество вряд ли когда разгадает.

Нет, это вовсе не мои рассуждения, а журналиста Новуцкого, который шел по заснеженной улице в сторону больницы, на прием к врачу. Молодой, глуповатый эскулап, вовсе равнодушный и к болям и бедам других, посоветует ему лечь на очень сложную операцию. Несколько дней он будет метаться, как ужаленный в поисках решения, потом посоветуется с ученым Стальновым и тот признается, что сам уже несколько лет живет с этой болезнью. Тут же, как ученый биолог, «обладатель» драгоценной хвори, посоветовал ему какие лекарства немедленно начать пить. Через несколько лет болезнь от Новуцкого отступит. Но это было потом, а пока он только шел на прием к врачу.

Я ничем не мог ему помочь. Я мог рассказать ему о всей его жизни, до конца дней его, во всех подробностях и деталях, но не мог — запрещалось природой.

По ледовой трассе через лиман мчалась иномарка, на переднем сидении улыбающийся Честнухин, думал о победном возвращении на работу. Но всего через полгода, он попадет под сокращение, будет долго болтаться без дела, потом резко обострится его болезнь. Операция окажется долгой, не совсем удачной. Пальцы рук, нос, подбородок, зубы будут неудержимо расти, а сердце лишенное души, будет ссыхаться. Составившимся за три года он и умрет в своей квартире, забитой ящиками и всяким, теперь ему вовсе не нужным барахлом. Жена уйдет от него значительно раньше. Со смертью Честнухин унесет и тайну той ночи, когда машина ударила об асфальт мое тело, которое потом оказалось в холодных водах лимана. Честнухин до конца дней своих так и не помет, что внезапная болезнь, поглотившая его здоровье — справедливое возмездие за причиненное людям зло.

У Бугрова в автокатастрофе погибнет сын. Он переживет горе легко, так и не обратится в душе ни к Богу, ни к покаянию. Он перестанет пить, влюбится в молоденькую секретаршу и покончит с собой на почве отвергнутой любви.

Я не хотел бы рассказывать о том, что произойдет в будущем с другими жителями этого города. Они всё равно ничему не поверят.

«Наркотики и сифилис атакуют Чукотку» Странным образом высветилось название статьи Новуцкого в моей голове. Она еще не написана, лишь через несколько месяцев он начнет собирать материалы для нее, но именно эта статья станет поворотной в его судьбе. Нет, хватит! Решительно остановил я себя…

От белизны снегов ломило в глазах. Весна — в разгаре.

Я увидел через стену подвального помещения ученого Стального. Он сидел за компьютером, делая последние правки рукописи книги. Он напишет еще несколько книг, которые принесут ему известность. Но всего через месяц у него случится большое горе — его престарелую девяностолетнюю мать ударят топором по голове два подростка. В крохотной квартирке они думали найти ценности, но кроме ста рублей, оставшиеся от пенсии старушки, ничего не наши. Мир разрушался, в нём появилось так много Раскольниковых, и прочих нелюдей. Учёный тяжело будет переживать горе. Он всё-таки вернется к работе, уедет с Чукотки, будет жить в Подмосковье.

Его изберут членом редколлегии ряда крупных научных журналов. Наконец нему придет и широкая известность и материальное благополучие. Гибель матери явится началом пути ученого к Богу.

И я, как все смертные, непоследователен.

Город готовился к местному столь любимому празднику — «Корфесту». «Корюшкин фестиваль». На льду лимана уже расчищалась огромная площадка, устанавливались яранги, палатки, лепились из снега фигуры.

Моя бывшая жена Ирина выйдет замуж за очень хорошего человека — верующего. Она заберет дочь от бабки. Это будет крепкая семья верующих. Почему же меня это не восхищает? Может и я, находясь в этом городе, заразился вирусом равнодушия, которые свирепствует сейчас.

В ближайшее воскресенье ледяная площадь на лимане будет заполнена людьми. Рыбаки начнут соревноваться. Раскроются торговые палатки, польется вино и пиво, водка и коньяк, задымят шашлычные. На подиум выйдут национальные ансамбли и звёзды эстрады, которых пригласили из Москвы. Начнутся соревнования по мини-футболу, борьбе, мотонартам, перетягиванию каната и многое, многое другое.

Пир о время чумы?

Нет. Людям просто нужно выплеснуть энергию, накопившуюся за долгую зиму.

Красный загадочный плод будет продаваться повсюду. Но его уже никто не будет покупать. Теперь в этом городе ПРАВДА никому не нужна. Она стала изгоем, как и честность. РУБЛЬ правил всем.

Я улетал навсегда из этого города. Города моего детства и юности. Теперь это был город не романтиков, как прежде, а город отравленных душ. Стонов чистых душ становилось всё меньше и меньше. Но чистые души всё-таки рождались. Придёт самоочищение и к тем, кто через трупы других душ идет к власти и богатству.

Когда ж это произойдет?

Сроки наметила сама природа.

И мне не известны ее тайны. Я еще раз прошелся по городу, по улицам с раскрашенными домами, тротуарам из дорогой плитки и увидел повсюду мусор, пустые бутылки из под вина и пива. На лавочках сидели пятнадцатилетние девочки с пивными банками в руках, говорили о мальчиках, с которыми уже открыто сожительствуют.

Я уже ничему не удивлялся.

И всё-таки эти девочки вкусят алый, загадочный плод жизни, плод познания, плод любви, плод материнства. Почувствуют жаркий ветер истории человечества, частицей которого они являются, благоговение перед будущими веками и любовь к запаху пыли, пыли той земли, откуда пошел род человеческий, где и теперь по пыльным дорогам тащатся арбы со страстями человеческими.