Гражданка Иванова, вас ожидает дракон

Глава 30. Неприятное открытие

— Что там? — выдохнула Вася, вглядываясь в зияющую чернотой дыру. Фольк, перехватив факел в другую руку, сунул правую в узкое отверстие и извлек на свет бархатный мешочек, набитый бумагами: обтрепанные края старых документов высовывались из плена ткани на пару пальцев. Василису бумаги не впечатлили, поэтому она, не рискуя обследовать глубокую нишу, нетерпеливо спросила: — Еще есть что-нибудь?

— Нет, больше ничего — лорд, прижавшись щекой к стене, пошарил в глубине тайника. — Давай выбираться.

Вася, улучив возможность отряхнуться, заметила, что по подолу ее платья цветут бледно-сиреневые ирисы. Удивляться магическому наряду уже не было сил.

«Любопытство помноженное на разочарование», — определила она то, что сейчас испытывала более всего. Она ждала ларца с драгоценностями, а в нише оказались всего лишь бумаги.

— Держи! — лорд Ракон дал ей в руки факел. — Это какие-то списки, — Фольк разложил бумаги на перевернутом корыте, предварительно набросив на него свой сюртук. Взяв в руки первый же документ, поднес его ближе к огню: — Колье с двенадцатью изумрудами и бриллиантами в тридцать три камня, витая цепь с рубиновой подвеской в виде слезы, рубиновый свадебный набор невесты из четырнадцати предметов, диадема из платины и россыпи розовых жемчужин…

Василиса глянула на дрожащий в руках взволнованного герцога лист и увидела не только список, но и сделанные на его полях пометки и даже рисунки, в которых угадывались описываемые кольца, серьги и прочие драгоценности рода Хариим. В том, что они обнаружили доказательство существования потерянного состояния, Вася даже не сомневалась.

— Боги, кажется мы нашли опись сокровищницы, — лорд вернулся к остальным документам, быстро пролистал их и сунул опешившей Васе под нос то, что искал. — Смотри! — он повел пальцем с черной каймой под ногтем. Видно, испачкался, обследуя тайник. — Мужская булавка-брошь «Драконий лютик» из желтых бриллиантов и платины… О, Боги…

От напряжения, от неверия, что случилось невероятное, равное чуду, ноги лорда Ракона подкосились, и он рухнул на колени в столетнюю пыль. Василиса тут же опустилась рядом.

— Что с вами? Вам плохо?

Фольк запустил пятерню в волосы и взлохматил их. Поднял голову вверх и зашептал слова молитв, значение которых за годы жизни в неверии успел подзабыть. Они появлялись из ниоткуда, всплывали в памяти и светились золотыми буквами, которые только и надо было распознать и правильно произнести.

— Боги, я пропавший ваш сын…

Понимая, что ошалевший от выпавшей на его долю удачи лорд находится в невменяемом состоянии и благодарит богов, вместо того, чтобы отдать дань ее пытливому уму, Василиса решила взять дело в свои руки — двинуться к истокам. Туда, откуда все началось. Наверняка аллегория в том и заключалась, чтобы показать, что у всего есть начало и конец. Цветы как люди — они рождаются и умирают.

«Мы видели конец — списки того, что было собрано и тщательно описано. Теперь нужно найти начало — сами драгоценности или хотя бы намеки на то, где они могут находиться».

— Ты куда? — герцог сноровисто собрал бумаги, не рискуя остаться в полной темноте, ведь факел уносила с собой Василиса.

— К лестнице! Туда, где драконий лютик только проклюнулся! Вдруг он укажет, где спрятаны сокровища?

Идея Фольку понравилась, поэтому он быстро нагнал Гражданку, а она, еще не отдышавшись от бега, уже водила рукой по едва проклюнувшемуся каменному ростку.

— Вот! — Вася показала ошеломленному лорду капельку крови уже на другом пальце

— Здесь тоже тайник! — выдохнул Фольк и чиркнул мизинцем по каменному рисунку. И вновь плитка со скрежетом отъехала в сторону. — Но… он пуст.

— Не может быть! Здесь определенно должно что-то лежать! Скорее всего драгоценности, которые кто-то успел вытащить! — расстроенная Вася следом за Фольком пошарила в нише, чтобы убедиться, что тот прав.

— Нет, — Фольк потряс слишком увесистой пачкой бумаг. — Сюда все это просто не поместилось бы.

— Но однозначно что-то лежало. Не зря же старые мастера потратили время на такой сложный тайник. Я впервые вижу, что сейф открывается с помощью крови. Никаких там «сим-сим, откройся», никаких сложных кодов, типа «повернуть пятьдесят раз вправо, а потом тысячу тринадцать влево».

— Ты права. Если кто-то и разорил тайник, то только тот, в ком текла кровь рода Хариим, иначе он не открылся бы.

— Странно, но эта ниша гораздо меньше той, в которой мы нашли списки. Видите? — Василиса нашла доказательство своим словам — сунула в нишу руку. — Там вы углубились чуть ли не по плечо, а здесь мне едва по локоть. Может быть, нужно еще пустить крови, и тогда отвалится вторая дверка?

— А ты, нимфа, оказывается, кровожадная. Все бы тебе кровь пускать.

Но сколько бы они ни шарили, сколько ни водили по неровной поверхности пальцами, сколько бы ни «пускали кровь», потайная дверца не открылась. Измученные бесплотными попытками, в нишу сунули факел.

— Ой, смотрите, цвет у камня разный! Снаружи темный и старый, а внутри светлый. Такое впечатление, что там что-то замуровали.

Найденный нож и принесенный позже обломок обруча от бочки результата не дали. Кляп, если это был он, застыл намертво.

— А может, стоит посмотреть на эту же стену с другой стороны? Вдруг там всюду светлый камень и мы зря убиваемся? Докопались до естественной преграды и пытаемся разрушить то, что должно крепко стоять? Как вы думаете, там что-то есть или мы уткнулись в скалу? — Василиса повертелась, чтобы сориентироваться в пространстве. — Ой, кажется, там прачечная! Она как раз на нижнем уровне.

— Нет, там старые купальни, — герцог закрыл глаза, вызывая в памяти план замка. — Я не стал их восстанавливать, слишком большие и холодные. Когда-то крепость согревал подземный источник, но с годами его жар иссяк.

Оба, переглянувшись, кинулись по лестнице вверх. Были забыты маски и прочие части карнавальных костюмов, не мелькнуло и капельки страха, что их могут застукать в таком непотребном виде, измятых и полураздетых, и совсем неверно истолковать причину уединения — следопытов вела великая идея. Азарт кладоискательства затмил все другие чувства.

По сложным переходам, по череде лестниц, то поднимающихся, то спускающихся вниз, игнорируя удивленные лица гостей, оборачивающихся на несущихся напролом хозяина замка и его прелестную незнакомку, странным образом похожую на крестьянку с Забега, заговорщики, наконец, попали в купальни. Как выяснилось, герцог прекрасно знал свои владения.

Купальни представляли собой пещеру с тремя круглыми чашами бассейнов. Лишь одна из них была наполнена, и вода, капающая откуда-то с потолка, гулко нарушала тишину. Вдоль стен застыли скамьи, на них лежал ворох грязного тряпья. Фольк брезгливо, двумя пальцами, поднял ветошь — ею оказались штаны, короткие, но объемные по размеру.

— Гномы? — Вася полагала, что подобный фасон вряд ли выбрали бы для ребенка: слишком уж мрачно выглядела расцветка, а множественные карманы лишь усложняли конструкцию. Фольк бросил штаны назад, и тишину нарушил мелодичный звон — из кармана вывалился колокольчик.

— Точно гномы, — герцог поднял бубенчик и, держа за ушко, позвонил. — Они унизывают ими свои бороды. Теперь, когда разбогатели, только золотыми.

— Теперь только золотыми?

Фольк понял, на что намекает Гражданка, и поспешил к стене. Поводя факелом, он нашел то место, где с обратной стороны должен был находиться тайник. Обнаружить его оказалось просто — на темно-серой стене зияла светлая заплатка, по возрасту явно моложе самого замка.

— Им не нужна была драконья кровь, чтобы открыть тайник, — Фольк стукнул по заделанной дырке кулаком. — Скорее всего, они наткнулись на него случайно, когда устанавливали новые перила. Там стукнули кувалдой, прикрепляя конструкцию к стене, а здесь от крепкого удара отвалился кусок камня.

— Выскочил как пробка из бутылки. А когда гномы пришли купаться, — Вася кивнула на разбросанные вещи, — увидели дыру и забрали то, что там лежало.

— Значит, я в своих подозрениях был прав: мелкие паршивцы умыкнули богатство рода Хариим. И ведь догадались, что клада не скоро, может быть, и никогда, не хватятся, и восстановили стену.

— Они заметали следы преступления. На скорую руку, торопливо, иначе заделали бы дыру тщательно.

— Они не собирались сюда возвращаться. Им ни к чему работать, если в их руках клад.

— Как вы думает, что там могло лежать?

— Определенно бумаги, указывающие, где искать сокровищницу. Ведь они ее нашли.

— Она могла быть здесь, в замке? — Вася широко распахнула глаза, представив, как где-то в подземелье ломились подвалы от богатства, а гномы, груженные сундуками да корзинами, поднимали их наверх, чтобы утащить на корабли, а потом в свое Гномье царство.

— Навряд ли. Таможня не пропустила бы. Уже тогда, во время восстановления замка, я усилил пограничную службу. Ни ввезти, ни вывезти что-либо без ведома моих людей они не смогли бы.

— А если по частям? Рассовав по карманам?

— До сих пор вывозили бы, — Фольк постучал по бархатному мешочку, привязанному к ремню.

— Там лежала карта! — догадалась Вася. — Как пить дать, это была карта.

Фольк кивнул, соглашаясь с Гражданкой Ивановой.

— Гражданка, а ты заметила, как кривятся стены в винном погребе? Я и раньше, когда устанавливал полки, удивлялся, для чего сделали такое странное разграничение пространства? Хорошо, что не стал выравнивать, иначе заложил бы весь рисунок к демоновой матери.

Фольк взял щепу от разбитой скамьи и на пыльном бортике бассейна нарисовал линию, повторяющую кривизну стены погреба. За время, проведенное там, и Вася вполне могла повторить все изгибы погреба.

— Есть предание, что Хариимы нашли золото в ручье, на берегу которого росли лютики. Я думаю, если приглядеться, рельеф стены один в один повторит рисунок ручья. Вот тебе и аллегория, а мы, глупцы, никогда этого не замечали.

— Вам все лишь бы вино свое пересчитывать.

— Я — дракон, я привык вести учет своему богатству.

— Угу. А у самого клад из под носа умыкнули. Кстати, а где находился тот ручей?

— В Мрачных горах. Когда-то там обитали все драконы. А теперь в скалах поселились гномы, — сказал и расхохотался, поняв, насколько простой оказалось разгадка.

— Вот вам и ответ на вопрос, где находится ваше богатство, — голос Василисы звенел от возбуждения. Эхо смешивало его со смехом герцога и разносило по пещере.

— Да, имей я это наследие Хариимов, не пришлось бы прогибаться под всякие Качеры и Беренгера Четвертого, — герцог смахнул навернувшиеся от смеха слезы. Сел на скамью, скинув с нее ветхое тряпье.

— А если потрясти гномов? — Василиса опустилась на пол и, положив ладони на герцогские колени, заглянула ему в лицо.

— Толку? Даже если я представлю им список драгоценностей, скажут, что не видели и не слышали. Здесь надо бы действовать похитрей и поймать их с поличными. Слишком многим рискую. Мало ли как разбогатели гномы? Вдруг ту злополучную брошь старухе кто-то подарил?

— Но вещи? Их ведь бросили рядом с заплаткой в стене, что говорит о поспешном бегстве. Переоделись в чистое и деру.

— И я в качестве доказательства предъявлю грязные гномьи штаны? Да меня поднимут на смех.

— Странно, что никому из вас старый герцог не рассказал о тайнике. Неужели был настолько жаден?

— Он звал старшего брата, и не раз, но тот все откладывал визит, готовился к свадьбе. Я его понимаю: невеста в качестве приданого предложила ему гораздо больше, чем брюзга, который только и умел читать нравоучения. Дураки мы. Богатство лежало под носом, но никто из нас не удосужился просто поговорить со стариком. Я был молод и безрассуден, а брат с отцом слишком заняты, чтобы явиться по первому зову кузена. Матушка тоже его не жаловала, называя скупердяем. И была еще одна странность, которая отвратила родственников от посещения старика: дядя, когда узнал, что брат помолвлен, написал гневное письмо, указав в нем, что Райхин глупец и своей поспешностью все испортил.

— Я так понимаю, вы все приложили руку, чтобы дядя унес тайну в могилу. Но сильно надеюсь, что где-то в замке все-таки существует указание на точное место хранения сокровищ, и старый герцог, раз уж он был скупердяем и не хотел при жизни делиться с кем-либо, оставил намеки. Ну, как месть наследникам. Если они умные, найдут клад, а если уж глупцы…

— То его найдут гномы.

— Я бы все-таки внимательнее осмотрела то, что от него осталось. Помните, мы шли мимо комнат, заполненных старыми вещами?

— Его личные бумаги я, приняв титул, изучил прежде всего, но никаких намеков на припрятанное наследство не увидел. Жадность — основная черта драконов. И еще мы крайне обидчивые.

— Ваша Светлость, а вы точно дракон?

— Точно. Я из жадности буду держать тебя рядом, — Фольк наклонился и поцеловал Гражданку в губы. — Мое сокровище.

— Наверное от меня ужасно пахнет, — засмущалась «сокровище», стягивая пальцами ткань на груди. Милорд ласково провел рукой по волосам Васи, снимая с них паутину. Щелкнула заколка, рассыпая локоны по плечам.

— От тебя прекрасно пахнет. Пойдем, Гражданка, — он встал и протянул руку, — нас ждет незабываемая ночь. Вино, водопад и звезды. Отпразднуем наши совместное и весьма удачное предприятие.

— Какое?

— Поиски клада. Не ожидал, что в тебе столько азарта и… страсти, — под взглядом Фолька Василиса засмущалась. Ее щеки, стоило вспомнить поцелуй, где она заработала полный ноль, сделались пунцовыми. Что же будет, когда она удостоится десятки?

— Вы хотите устроить что-то вроде пикника? — приготовление к балу и беготня по подвалу отвлекли от мыслей о еде, и сейчас, чтобы успокоиться, Вася представила праздничный стол, который ее так и не дождался. Скандал с Солеро не позволил насладиться жаренным на вертеле мясом.

— Что-то вроде, — сказал лорд Ракон отвернулся, чтобы Гражданка не заметила его наглую улыбку.