Гуль. Харизма +20. Том 1

Глава 10. Эволюция

— Ни шагу дальше.

Я послушно замер, как был, на четвереньках.

— Уверяю, вам нечего опасаться.

— Как обнадёживающе. Я даже передумала падать в обморок от вида низкоуровневого гуля.

У неё были зелёные глаза нефритового оттенка. Меня сразу заинтриговал этот взгляд: сосредоточенный, но не напряжённый, непоколебимо уверенный и даже с налётом осуждения всего бытия. На белом лице с пухлыми чёрными губами и густыми тенями «нефриты» загадочно блестели. В целом ведьма производила впечатление хладнокровного и упрямого человека.

— Я опасаюсь не тебя, а твоего запаха. Такое впечатление, что ты в последние дни только и делал, что падаль жрал и в канализации купался.

— О! — воскликнул я. — Почти угадали!

Мэдлин Пентеграм умела выражать очень сильные эмоции через самую скупую мимику, — например в чуть поджатых губах отразилась вся брезгливость вселенной.

— Стой смирно, — приказала она, отводя край плаща рукой, — больно не будет.

На кончиках длинных ногтей появилась красивая схема световых линий и… ничего не произошло. Появился другой рисунок и тоже ничего не произошло.

— Скажи что-нибудь.

— Было не больно.

— Хм. Значит, не под удалённым контролем, и не иллюзия, действительно гуль. Да ещё и белый, о котором болтают в Инкарнаме. Это ты написал мне.

— Я.

— Почерк ужасный, — отчитала ведьма, — будто стая пьяных гоблинов дралась за перо.

— Прогуливал занятия по каллиграфии когда был маленьким гулёнком.

Она чуть прищурилась.

— Впредь за сарказм придётся доплачивать. Можешь рассказать о своей проблеме, я слушаю.

— Здесь?

Она задумалась, посмотрела на заброшенный дом.

— Должен вас предупредить, что там кто-то обитает.

— Всего лишь полтергейст. Твой запах в замкнутом пространстве опаснее будет.

— Вопрос привычки. Что ж, я расскажу здесь… не хочется начинать наше знакомство со лжи, госпожа Пентеграм, но и полную откровенность позволить себе не могу.

— Мэдлин.

— Что?

— Зови меня только по имени и на «ты».

— Благодарю. Я Антон, кстати. Кхм, суть такова: я нахожусь в «Новом Мире» против своей воли, моя психоматрица внедрена в оболочку моба, — даже не полноценного игрока. Мне нужно вернутся обратно в реальность, но я не знаю, как это сделать. Ты можешь мне помочь?

Ведьма чуть прикрыла глаза, повела рукой, и меж пальцев появился мундштук с сигаретой, затем также возникла антикварная золотая зажигалка. Ворон внимательно следил за мной пока хозяйка смолила древний наркотик табак.

— У меня есть вопрос, — сказала она, выдыхая дым, — гули размножаются?

— Дай определение термину «размножаются», — попросил я.

— Секс. Ты наблюдал за ними изнутри, и я, как въедливый исследователь, разумеется, хочу знать, этот вид чудовищ практикует активное спаривание?

Она не шутила, я был почти уверен.

— Мне ничего такого видеть не доводилось. Думаю, они просто существуют, умирают, и появляются опять.

— Респавнятся. Хм. Это значит, что они не укомплектованы гениталиями?

Я задумался.

— Ну под чужие набедренные повязки не заглядывал. Если бы знал, что это ценная информация…

— А под свою?

Я улыбнулся:

— Можем вместе произвести инвентаризацию.

Она помедлила секунду и тихо фыркнула.

— Считаю необходимым внести ясность, — я исследователь игровых механик и проработки виртуальной реальности. Это призвание требует въедливости и бесстрашия.

— Соглашусь, без въедливости и бесстрашия у гуля в паху делать нечего.

Она сочла за лучшее не комментировать.

— Через три дня приходи в «Длинную утку». Ночью, тайно. Если будешь вести себя прилично, хозяева проявят понимание. И будь добр как следует помыться перед визитом, — не хочу, чтобы всё заведение пропахло гулем.

Ведьма шагнула из-под света, когда я окликнул её:

— Можно узнать, как ты создала курительные принадлежности?

— Никак, я вытащила их из инвентаря. У тебя есть инвентарь?

— Да, но он пустой.

— Тогда прикоснись к предмету и сосредоточься на желании поместить его в инвентарь, потом также извлеки. Ты даже этого не умеешь?

— К моему состоянию не прилагалась инструкция.

Мэдлин Пентеграм покинула улицу Синих Полосок, оставив на память запах табака, духов и своего тела. Какая аппетитная девушка…

Я достал второй кошель с деньгами, сосредоточился на вкладке «Инвентарь» и перед взглядом возникла череда одинаковых синих рамок. В одной из них появилась моя награда; подпись гласила: «Кошель Драгоценных, 100 золотых монет». Я потерял сосредоточенность, посмотрел на свои пустые руки и открыл «Инвентарь». Деньги оказались там, в некоем нематериальном пространстве. На торце рамки мягко пульсировало: «максимальная грузоподъёмность: 30 кг.», значит, всего в мой инвентарь могли поместиться условные тридцать килограмм груза, притом, что я оставался голым. Такие, значит, в «Новом Мире» условности? Ладно, пусть. Однако же я всё ещё помнил, что одна золотая монета весила десять граммов, сотня монет, соответственно, весила килограмм, но вот, кошель с золотом в инвентаре, а максимальная грузоподъёмность не сократилась. Ещё одна условность игры? Потом нужно будет разобраться, как эта условность привязана к Характеристикам или Талантам.

Больше мне в Улиме делать было нечего, кхм, всё, что можно было, я уже наделал.

Ночь ещё не закончилась, когда я добрался до леса и ощутил сыроватую прохладу в воздухе. Туманы показались даже немного родными после шумного и яркого города. Я помчался вдоль опушки, на Великий Погост.

///

Казалось, что с тех пор, как я отправился искать Улим, прошло несколько месяцев, а не дней. Настолько отвык от бескрайней равнины, полной надгробий, что она даже начала пугать. Хотя, бояться стало по сути нечего, — для большинства гулей я был слишком крупным и опасным противником, они разбегались в ужасе; могильным смотрителям не было дела, пока никто не тревожил мёртвых, а гасты при встрече замирали в сомнениях. Они тоже были гулями, а гули трусливы и не нападают без явного преимущества. Только фестроги оказались рады, они воспринимали меня как сородича, и начинали преследовать. Вероятно, их паттерн стайного поведения преобладал над паттернами самосохранения.

К тому времени, когда я наконец-то обнаружил склепы, за спиной неслось уже два с половиной десятка «псов». Мы приблизились, а навстречу из тумана вышли гули-охранники, — стая, которую мне пришлось покинуть. Вдруг она разошлась, пропуская вперёд альгуля восемнадцатого уровня. Почти точно такого же, как тот, которого я убил в первый визит. Сутулый здоровяк поигрывал мышцами, скалился и смотрел на мою стаю как на еду. Как там сказала ведьма, «респавнятся»? Видимо я отсутствовал слишком долго, а, может быть, это и не имело значения. Вероятно, этой стае охранников полагался вожак определённого типа, и, не важно, кого они там считали бы таковым, на место убитого рано или поздно должен был прийти альгуль.

Разрыв между мной и этой горой мышц составлял всего четыре уровня, но в прошлый раз у меня была вдвое более крупная стая и хоть какое-то оружие. Испугать его стаю сейчас я смогу, они не вмешаются, но хватит ли сил победить?

Я вдохнул поглубже и взревел, используя максимум Устрашения. Вражеская стая подалась назад, альгуль чуть присел, яростно скалясь, а я бросился прочь; фестроги последовали. Скоро выяснилось, что за нами никто не гнался, и я изменил направление; огибая опасный участок, двинулись на север.

Мне удалось кое-что усвоить: Великий Погост делился на зоны с различным уровнем угрозы. На периферии рыскали мелкоуровневые гули и фестроги, но чем дальше от леса, тем жирнее становились мобы. В эту схему не очень хорошо встраивались гасты от пятнадцатого уровня и могильные смотрители тоже. Но, допустим, первые служили фактором сплочения игроков, помогали социализироваться для победы над заведомо более сильным противником. А вторые… не опасны. Как и харвестеры, смотрители не нападали, пока игроки не покушались на трупы. Место могильного ползуна в этой кладбищенской экосистеме я пока определить не мог.

Подчиняясь такой логике следовало обойти склепы, продвинуться дальше на север и найти там гулей более высокого уровня для укрепления собственной стаи, затем вернуться и отвоевать место вожака. Разумеется, само по себе оно меня не волновало, однако, в склепах лежало немало богатств, которые могли понадобиться в будущем. Я уже видел, на какую бессмысленную низость способны игроки, — мои современники из Единого Человечества, — когда речь шла о двух сотнях монет. А в склепах лежало намного больше.

С этими мыслями я заставил фестрогов окружить троицу гулей, поедавших труп: седьмой и два восьмых уровня.

— Теперь вы в моей стае.

Харизма и разница в уровнях не оставили им шанса.

С продвижением на север изменялись не только мобы, но и виды. Из тумана выплывало всё больше памятников и одиночных склепов, низенькие надгробия со стёршимися словами сменялись высокими плитами. Порой вместо них из земли торчали каменные символы различных форм.

Стая двигалась через туманы и постоянно росла. Я позволял гулям останавливаться лишь для рытья могил, а сам, получив положенную меру тухлятины, занимался новым оружием. Скоро два одноручных каменных топора были помещены в инвентарь, индикатор веса поменялся на 4/30, тяжёлые инструменты. Теперь за мной было достаточно силы для осуществления задуманного.

Мы двинулись обратно по собственным следам и, когда склепы были уже совсем близко, я заставил гулей остановиться. Прохладный ветерок разгонял туман и нёс запах посторонних; я чуял пот, сушёные травы, металл и выделанную кожу. На Великом Погосте появились игроки.

Я приказал стае залечь и утихнуть, вырвался вперёд и помчался на всех четырёх. Нос вёл по следу, пока не нашёл группу из четырёх фигур. Они двигались к склепам с юго-востока, туман приглушал их шаги и голоса. Я крался наперерез, пока между нами не осталось всего метров десять пространства, спрятался за надгробием и осторожно выглянул. С некоторым удивлением узнал старых знакомых, — тех самых, что тепло поприветствовал меня выстрелом в бок сразу по пришествии в «Новый Мир».

Первым шёл рослый рептилоид в проклёпанной кожаной броне, вооружённый мечом, за ним следовала женщина в плаще и широкополой шляпе, кожа чёрная как смоль, а волосы наоборот — белые; третьей также была женщина, миниатюрная и изящная, почти подросток, у неё за спиной виднелся массивный рюкзак. Замыкал колонну низкорослый коренастый бородач с пятиугольным щитом и дубиной в руке, его лысый череп охватывала тиара.

Теперь, когда мне стал доступен интерфейс, я видел плашки над головами игроков: «Шшанс, воин (мечник) 15 уровня, бистал (людоящер, тип: варан) (Грезящий)»; «Марго, стрелок (арбалетчица) 13 уровня, дроу (Грезящая)»; «Гдеша, целитель 13 уровня, человек (Грезящая)», и «Ленгидмар Холранг, жрец (Ироландиля) 32 уровня, цверг (Грезящий)».

— …с-сколько приблизительно там Драгоценных? — спросил людоящер с лёгким пришепётыванием.

— Этого он не сказал, — ответил цверг.

— А уточнить нельзя было, Ленгидмар? — плаксиво протянула девушка.

— И как ты себе это представляешь? — насмешливо осведомилась высокая дроу. — Бог является к нему во сне, указывает местоположение клада, а Ленгидмар такой: «Постой-ка, боженька, можно ли подробностей? А то Гдеша не уверена, стоит ли ей вытаскивать задницу из-под одеяла!» Так что ли?

— Как-то так, — согласилась целительница, — а что? В гостинице тепло, сухо, и кормят хорошо, а здесь вонь, слякоть и мерзкие гули! Может, мы вообще зря…

— Да-да, и деньги в гостинице зарабатывать легче, легла на спину, ляжки раскинула и зарабатываешь, и зарабатываешь.

— У кого-то сейчас от зависти морщины прорезаются! И вообще, если на то пошло, проституция — самое замечательное ремесло! Почему нельзя было выбрать призвание проститутки, я б тогда в доктора не пошла!

— И как ты повышала бы уровни? Отсасывала опыт из других игроков?

— Фу, гадость, гадость! Субстанца, прекрати!

— Или чудовищ? Сколько бы ты смогла отсосать опыта у, скажем, гуля?

— Прекрати! Прекрати! Прекрати!

Дроу гортанно захохотала.

— Ленгидмар, она меня осуждает! Она ханжа!

— Да нет! Просто не понимаю! Вот мне в этом мире достаточно двух членов, и оба они в штанах у Шшанса. Правда Шшансик, мой хладнокровный дракон? — промурлыкала чернокожая.

— Меня в это не втягивайте, — вяло отмахнулся людоящер.

— Успокойтесь, — велел жрец. — Марго права, Гдеша. Ироландиль послал мне видение с координатами богатой добычи и это надо ценить.

— Никогда не с-слышал о таком, — сообщил Шшанс.

— Ох, нубики, — хмыкнул Ленгидмар. — Учить вас ещё и учить. Существуют стандартные понятные сундуки с сокровищами, которые можно найти в ходе выполнения квестов; самый жирный лут, как правило, ждёт в конце. Он выпадает с мини-босса, либо хранится в самом последнем сундуке. Зачищаешь, например, в горах шахту, где живёт клан кобольдов, и чего-только не находишь в процессе, но, только убив их вождя и разграбив драконий алтарь, получаешь всё самое лучшее.

— Это ос-сновы.

— А ты, Шшанс, не перебивай, когда старший говорит.

— Ты же года на три младш-ше меня…

— В реальности! А здесь будь добр уважать уровни!

— Прос-сти.

— Так вот, обычные квесты мы с вами проходили, но сейчас другой случай. Периодически, в локации, где нет никаких особых ценностей по воле рандома генерируется условная сокровищница. Какой-нибудь объект с богатым лутом, но под усиленной защитой. Никто об этом не знает, никакие квесты к нему не ведут, можно только случайно наткнуться и тогда всё зависит от удачи.

— А если нам не повезёт? В смысле, если охрана будет слишком серьёзной?

— Не трусь, Гдеша, я тебя защищу, — игриво пообещала Марго.

— Отстань! Отстань! Не трогай меня там, субстанца!

— Шумите слишком, — недовольно проворчал Ленгидмар. — Проиграть мы, разумеется, можем, но вряд ли. Ироландиль — нейтрально-добрый бог, он не подставляет своих последователей и не любит дисбаланса. Если мне послано испытание, значит, я могу его преодолеть.

— И обогатиться, — добавила Марго, оставив промежность целительницы в покое.

— Будь на то воля Ироландиля.

Сейчас они были поживее и поспокойнее, чем в тот раз. Cколько же дней прошло? Десять? Нет, больше, но не пятнадцать, точно. За это время я успел приблизительно сравняться с ними, хотя до жреца было ещё далеко. Чем они занимались почти две недели? Хотя, судя по всему, маленькая неплохо проводила время.

— Вижу, — сообщил людоящер, — вон там, с-склепы.

— Склепы, значит? Значит, либо нежить, либо некрофаги, — решил Ленгидмар. — Объявляю подготовку! Сейчас получите бафф основных Характеристик.

Я подкрался достаточно близко и видел, как жрец начал размахивать руками. На кончиках его пальцев появлялись и исчезали сложные круглые узоры, а контуры тел спутников на несколько секунд вспыхивали. При этом на их плашках рядом со шкалами здоровья и выносливости появлялись пиктограммы с изображениями животных. Людоящер получил пиктограммы медведя и быка, у арбалетчицы появилась кошка, у целительницы — сова, а у жреца: и сова, и бык. Ленгидмар гундел и махал рукой ещё некоторое время, пиктограмм становилось больше, пока, наконец, он не выдохнул:

— Всё. Тактика прежняя, все вы должны догнать меня в уровне, чтобы мы смогли ходить в данжи на равных, а значит, это вы будете их убивать. Шшанс дамажит, я танкую удары, Марго прикрывает, Гдеша не лезет вперёд и выдаёт хилл по требованию. От меня хилла не ждите, почти вся благодать в баффы ушла, фух… На крайний случай есть хилл-поушены, но помните, что они дорогие. Готовы?

— Идём, — кивнул мечник, перехватывая оружие обеими руками, щита у него не было.

Я следил, как они двинулись к склепам, воин и жрец впереди, женщины за ними; дроу шагала тихо, но пружинисто, ей нравилась опасность, тогда как девушка боязливо озиралась. Кладбище казалось вымершим, пока четвёрка не вошла внутрь ограды, и вот тогда началось.

Я был достаточно близко и с интересом наблюдал, как альгуль восемнадцатого уровня вырвался из дальнего склепа, огромный бледный урод с горящими глазами. Он ударил себя в грудь, взревел так громко, как мне никогда не удавалось, и десятки гулей полезли отовсюду. Обычно моё племя трусливо, но не с таким численным перевесом, и не с таким лидером. Гуль внутри меня, услышав рёв альгуля, забился, завизжал, попытался перехватить контроль и броситься на игроков. Какая интересная реакция… О! Я получил пиктограмму на свою плашку! Активация стайных инстинктов. Полагаю, это называется «бафф».

Жрец вырвался вперёд, колотя дубиной в щит и выкрикивая что-то невнятное. Большинство гулей бросились к нему как к самой близкой добыче. Шшанс чуть отстал, но и к нему бросилось немало красноглазых уродцев. Варан крутанул меч, срубил одному гулю полголовы, крутанулся уже всем телом, убивая двух, резко отскочил, не дав пятёрке некрофагов взять себя в кольцо. На несколько секунд его движения стали неуловимо быстрыми, меч так и порхал серебристым росчерком, — два гуля, три, пятеро были порублены. Это выглядело опасно и довольно красиво, если не обращать внимания на выпущенные кишки.

Ленгидмар оборонялся щитом и тяжело взмахивал дубиной, попадал нечасто, но уж если попадал, — убивал с одного удара. Головы лопались, тела деформировались, трещали кости. Гули кусали цверга, били, его шкала жизни сокращалась, временами, до половины, но недостаточно быстро. То и дело целительница вскидывала руки, — цверг начинал сиять яркой зеленью и здоровел. К тому же часть ударов просто не наносили ему вреда. Из-за щита или разницы в уровнях?

Марго стреляла не очень быстро, но точно и после попадания некрофаги падали замертво. Я припомнил ту нестерпимую боль от засевшего в боку снаряда. Недостаток скорости дроу компенсировала метательными ножами.

В бою Гдеша казалась самой бесполезной, она медленно стреляла почти ни в кого не попадала и явно боялась красноглазых уродцев больше, чем они её, однако, стоило кому-то попасть в затруднительное положение, как она спасала их от смерти. Марго старалась прикрывать мужчин, но, если гули подбирались к целительнице, сосредотачивалась на её защите. Один раз, чтобы спасти Гдешу, она вдруг открыла автоматический огонь из однозарядного арбалета. Тетива беспрерывно щёлкала пять секунд, выпустив за это время пятнадцать стрел, которые неизвестно откуда брались. Много гулей погибло с воем и визгом.

— Ульта на КД! — крикнула Марго, продолжив стрелять в прежнем темпе. — Откуда они лезут?!

Альгулю и нескольким девяткам удалось-таки зажать варана. Он успел разрубить одного гуля от плеча до паха, но остальные повалили мечника и стали терзать. Не думаю, что он испытывал всю полноту боли, но шкала жизни стремительно сокращалась, а сам бедолага не мог ничего сделать. Тогда Гдеша сотворила на кончиках пальцев зелёный круг, снесла с плашки ящера несколько «злых» пиктограмм, остановила умирание, наложила какие-то свои баффы и Шшанс разметал трупоедов. Его шкала заполнилась почти наполовину, баффы жреца уже погасли, только что мигало «кровотечение», но и оно исчезло.

— Накладываю «Общее Ускорение»! — закричала целительница. — Заканчивайте с этим, дети матерей!

Полыхнуло нежной зеленью и все члены отряда стали двигаться заметно быстрее. Им всё ещё приходилось нелегко, но дело пошло на лад, когда стремительный Шшанс наконец-то смог расправиться с альгулем. Тот здоровяк был на редкость вынослив, не каждый удар меча пробивал шкуру, а череп оказался и вовсе пласталевым. Но и его шкала опустела, гора мышц рухнула, порубленная на куски, а оставшиеся гули потеряли весь боевой задор. Что интересно, покинуть огороженный участок они не смогли, так и передохли все, бегая между склепами.

— Победа! — хрипло выдохнул жрец, но даже вскинуть руку не смог от усталости, его жёлтая шкала была близка к нулю.

Остальные игроки тоже порадовались, но также вяло. Гули потрепали их, оставили кое-на-ком несколько «злых» пиктограмм.

— Я думал они никогда не кончатс-ся, — поделился мнение Шшанс, не решаясь убрать меч в ножны.

— А ты как хотел? Не за мелочёвкой мы… фух, сюда пришли! Слава Ироландилю, справились!

— Обязательно каждый раз так орать? — пожаловалась целительница.

— Жрец должен укреплять… фух, связь со своим божеством, иначе… благодать будет восстанавливаться медленно… фух. Нет, нубы, я повторяю и буду повторять… у нас куцая пати… нужен настоящий танк… фух, я не смогу держаться под ударами мобов моего уровня… а ещё нужен кастер! Нормальный кастер с боевыми заклинаниями…

— Ты же и сам можешь в боевые!

— Гдеша, не будь субстанцей, — устало протянула Марго. — Если он будет выносить низкоуровневых мобов боевыми заклинаниями…

— Чудесами, — поправил цверг сварливо. — Заклинания у кастеров, а у пристов — чудеса, не забывай.

— Не суть! Если всё будет делать он, то мы так и не прокачаемся до тридцатки!

— А, ну да!

— Совсем уже кровь от мозгов к матке перетекла.

— Ленгидмар, она меня…

— Хватит! Справились! Жаль, никто не получил новый уровень.

— Я уже в ш-шаге.

— А я в двух, — присоединилась к людоящеру арбалетчица.

— Ладно, радуйтесь, пришло самое сладкое время!

— Время лута!!! — На этот общий вопль у них силы нашлись.

— Не хотелось бы портить вам вкус победы, — сказал я, делая шаг внутрь «сокровищницы», — но придётся.

Они посмотрели на меня как на говорящее животное.

— Мне не послышалось? — спросила дроу, натягивая арбалетную тетиву.

— Одного не добили? — Людоящер поднял меч.

— Ой! — воскликнула целительница. — В Инкарнаме слышала, смотрите! Он же белый!

— Ты о чём? — Дроу положила снаряд в желобок.

— Белый гуль! Недавно в Улиме появился перед большим нашествием! Говорящий! Несколько тем ему посвящено!

— Возможно, редкий квест, — предположил цверг, — чудовища иногда могут выдать квест, как раз такие, необычно выглядящие.

— Прости, но единственный квест, который я могу тебе выдать сегодня, это квест по скорейшему отправлению в Инкарнам!

Марго хохотнула, потом резко сделалась серьёзной и выстрелила. Я коротким, но резким движением сместился вправо.

— Не в этот раз!

Набрав полную грудь, завыл, стая завыла в ответ и бросилась ко мне, потекла грязной водой меж надгробий, вырвалась из тумана. Два с половиной десятка мелкоуровневых фестрогов и почти сорок равнинных гулей от восьмого до десятого уровня, целая армия.

— Грызите их! — приказал я, вкладывая в голос вибрирующее Убеждение. — Но не убивайте! Не убивайте!

Стая — это деревянная дубина, которая удобна, если нужно врезать посильнее. Но филигранно гулями управлять я не мог, слабо разумные мобы не подчинялись точным приказам, только своему голоду. Поэтому я боялся, что кто-то из них нанесёт последний удар и убьёт жреца тридцать второго уровня. А этот удар должен был нанести я, и опыт должен был забрать себе тоже я.

Опасения оказались преждевременными, хоть игроков и потрепало, они ещё не падали без сил. Жрец прикрепил дубину к поясу, поднял руку и вспыхнул яркий рисунок, в следующую секунду от него протянулся пылающий красный вектор, который разрезал и поджёг не меньше восьми гулей разом.

— Выборочно провожу позитивную энергию! — Воздух вокруг жреца осветился, будто настал солнечный день, и шкала жизни каждого члена отряда немного пополнилась.

— Вперёд! Все вместе!

Я вложил в этот крик столько Убеждения, что гули начали просто швырять себя на смерть.

Не желая сталкиваться с ящером, я бросился к арбалетчице. Набегу сместился в сторону от тяжёлой стрелы, кувыркнулся, когда дроу метнула сразу два ножа; оказался рядом и получи удар стальным плечом арбалета по лопаткам. Из пасти вырвался крик, болевой импульс прокатился по виртуальному телу, гуль в голове завыл от страха. Я боднул противницу головой в живот, выбил из неё дух и добавил размашистый удар в череп, сбивая с ног.

— Держи её!

Ближайший гуль набросился на Марго, сдавил узловатые пальцы на горле. Освободившись, я повернулся к целительнице, оскалил пасть, в её глазах отразился страх, но потом — надежда. Поняв, что происходит, я совершил кувырок в сторону и меч Шшанса врезался в землю на том месте, где я стоял секунду назад.

Рептилоид был основательно пожёван, однако, смог вырваться из хватки гулей и пришёл на помощь. Его рывок был молниеносным, но я уклонился, припал к земле на всех четырёх и стал уходить от выпадов; клинок завывал рядом с головой, враг шипел, но попасть не мог — я был быстрее и имел настоящий боевой опыт из жизни. В один момент он резко развернулся, попытавшись ударить меня хвостом, но и тут вселенский генератор случайных чисел оказался не на стороне варана. Гули набросились на него со спины, прижали к земле, а через минуту то же самое произошло со жрецом и целительницей.

Шшанс и Гдеша были парализованы, однако, Ленгидмар и Марго продолжали вырываться. Вероятно, чернокожая всё-таки была эльфом и имела иммунитет, а жрец… не знаю. Выжившим гулям приходилось держать его впятером.

— Понимаю тебя, — сказал я, нависнув над бледным бородатым лицом. — Очень неприятно оказаться в шаге от успеха, но споткнуться и упасть. Надеюсь, что ты найдёшь в себе духовные силы пережить эти временные неприятности.

— Из пасти… воняет! — прорычал игрок.

— Ой, приношу извинения, это издержки диеты. В общем и целом, хоть я этого и не желал, теперь мы квиты.

— Да что ты такое несёшь?! Ты же моб! Какие ещё…

Я ухватил его за лицо, сжал нижнюю часть, придавая коже и бороде забавный вид, приблизился, чтобы заглянуть в глаза.

— Я моб, который говорит, чувствует боль и помнит свои предыдущие «жизни». Каждый проклятый респавн. Смекаешь, друг?

— Этого не может быть! — выдавил Ленгидмар.

— Обсуди там, у вас, в Инкарнаме, что может быть, а что не может.

Я резко повернул его голову вбок, убрал бороду и вонзил зубы в жилистую шею; внезапно почувствовал боль, — цепочка с кулоном ожгла меня чуть левее рта. Сжал челюсть, рванул, его шкала жизни исчерпалась, а по моему телу прокатились три волны удовольствия.

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 15!»

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 16!»

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 17!»

Того, что произошло дальше, я не ожидал.

«Внимание! По причине достижения уровня 15 вам становится доступна механика Эволюции! Вы желаете эволюционировать?

ДА

НЕТ»