Хозяйка кондитерской "Подарю вам счастье"

Глава 18. Типчик из оранжереи

Я не просто так решила показать Кэли оранжерею и её знаменитый кафетерий. В своём роде это было одно из популярных мест отдыха в Рортане. Изящные столики, накрытые белоснежными скатертями, располагающиеся посреди зарослей различных видов папоротников, привлекали к себе взгляд, а обстановка давала ощутить себя находящейся среди тропиков. Попасть сюда не так уж и сложно, достаточно просто немного подождать, когда кто-то из посетителей выйдет. Сама по себе оранжерея была спроектирована так, чтобы достаточно было места для неспешных прогулок достаточно большого количества горожан. Сюда приходили на променад с семьями, здесь назначались свидания или встречались с деловыми партнёрами, чтобы в неформальной обстановке обсудить какие-то вопросы и наладить взаимодействие.

Вот и сейчас, пока Кэли восхищённо вертела головой по сторонам, поражаясь великолепию местной флоры, моё внимание привлёк один разговор.

– Чувства, Джордж? Ерунда. Сказки для юных барышень, чтобы не страшно было идти под венец. Жена – это всего лишь показатель статуса, приложение к мужу, показывающее, что он состоялся в этой жизни и способен содержать семью. Удел замужних женщин – это исключительно рождение наследников, с ними даже не обязательно возиться в постели: мужчина всегда получит удовольствие, а воспитание предписывает их супругам быть скромными и благочестивыми. Так зачем тратить лишнее время, пытаясь разжечь огонь в сыром бревне? Для страсти существуют дома для утех и вдовы... Последние – доступны, опытны или хотя бы не падают в обморок при виде обнажённого мужского тела.

У меня даже голова непроизвольно повернулась в ту сторону, чтобы посмотреть на этого циничного знатока семейной жизни. Сырое бревно? Почти сразу вспомнилось, что мы вытворяли с Эдвардом в спальне. Чувства – это ерунда? О-о-о... Как же сильно ошибается этот господин в чёрном сюртуке и бордовом жилете, лет тридцати пяти на вид. Чувства – это залог долгой и счастливой семейной жизни. Причём не только для супругов, но и их детей. Любящие друг друга родители – это прекрасный пример здоровых отношений между отцом и матерью для детей. Выросшие в тёплой семейной атмосфере люди всегда иначе смотрят на жизнь, чем те, кто чувствовали между родителями только холод и отстранённость. Видимо, этот господин как раз прекрасный пример такого воспитания. Да, в этом плане южане гораздо более открытые, не такие ледышки, покрытые инеем.

Похоже, что я слишком задержала взгляд на этом господине, гораздо дольше, чем того требуют приличия, потому что он смерил меня взглядом с головы до ног, особо задержавшись на правой руке, а затем дёрнул уголком рта, поворачиваясь к своему собеседнику. Вот наглец! Специально ведь проверил, ношу ли обручальное кольцо, а увидев его на среднем пальце, а не на безымянном, понял мой статус, продолжив развивать тему:

– А молоденькие вдовы – это особый тип вдов. Такие готовы познать все грани удовольствия и стараются доставить его партнёру... С такими можно встретиться даже не один раз, а два...

Подхватив Кэли за локоть, я сделала вид, что хочу показать ей редкий цветок, и медленно, чтобы не похоже было на бегство, отошла с девушкой в сторону. Нет, ну каков нахал! Возмутивший меня до глубины души господин тем временем ушёл дальше, позволив мне спокойно выдохнуть. Терпеть не могу подобных снобов, считающих женщин всего-навсего лишь мебелью. Мы с Кэли ещё немного погуляли среди зарослей, прежде чем свернуть по направлению к кафетерию. Глаза девушки тут же зажглись неподдельным интересом, и она отпросилась понаблюдать вначале издалека за тем, как работают официантки, чтобы оценить всю картину в целом. Я не возражала, тем более что кафетерий был открытым и всё происходящее в его пределах было прекрасно видно.

– Считаете, что с вами достаточно будет встретиться всего лишь раз? – раздался позади меня голос того самого господина.

Резко развернувшись, я отвесила нахалу звонкую пощёчину. Недовольно пожевав губы, тот ретировался.

Подбежавшая Кэли, с расширенными от ужаса глазами быстро заговорила: – Госпожа Айвори! Что вы наделали! Это же...

– Кто, Кэли?

Девушка понизила голос и, запинаясь, обречённо ответила: – Томас Кеннет, главный инквизитор Рортана.

Мда... Даже странно, что ему подчиняется стихия огня, такому эмоционально отмороженному цинику впору льдом повелевать. Но тогда бы его в инквизиторы не взяли: всем же известно – только маги огня могут стать карающей силой против любых магов. Не в моём положении ссориться с инквизиторами, но Томас Кеннет сам напросился, ибо подобное отношение было оскорбительно. Любой подтвердит, что такое поведение никак не красит репутацию этого мужчины, тем более занимающего столь высокий пост. Главное, чтобы ему в голову не пришло выяснять, кто я такая, и строить козни, доказывая перед тем самым Джорджем свою правоту. Хватит с меня происков конкурентов.

Через воротца кафетерия как раз чинно вышла супружеская пара, судя по одинаковым обручальным кольцам, поэтому мы с Кэли прошли внутрь и заняли освободившийся столик. За ближайшими столиками разместилось несколько семей, украдкой наблюдая за которыми не могла не признать, что часть суждений Томаса Кеннета была верна. Холодные, практически натянутые улыбки мужей и жён, абсолютно безэмоциональные движения во время проявления знаков внимания, вроде передачи креманок... Помню, как одна из моих знакомых жаловалась на то, что никак не может расслабиться и провести с супругом время вместе из-за строгих правил этикета, даже дома, где куча детей и слуг, поэтому зарождавшиеся после свадьбы и рождения первенца чувства, быстро угасли. А сама семейная жизнь превратилась в серую рутину. Даже в ресторанах, в которых установлены отдельные кабинеты, отдохнуть душой и проявить чувства невозможно: ведь там официанты всё время нарушают уединение сменой блюд. Для переговоров подобные заведения подходят лучше всего, так как партнёрам достаточно прервать разговор на это время, а вот для создания романтической атмосферы подобное недопустимо.

Пока Кэли пыталась сохранять невозмутимость, поедая очередную кондитерскую гадость, приправленную магусвом, мне пришла в голову одна безумная идея. Скандальность вследствие того, что я пойду против сложившихся устоев, за счёт «чистого» вкуса моей кондитерской и так обеспечена, так почему бы не пойти до конца? Заодно сразу появилась идея, как назвать своё детище. Эдвард с Джеймсом неоднократно мне говорили, что я дарю счастье всем окружающим, так что мешает именно такое название выбрать? Тем более что после заведения господина Блоста желание указать своё имя на вывеске отпало напрочь.

Кэли с достоинством выдержала испытание, ведь после нормальной еды и моих творений вкусовые ощущения у неё обострились. Я же ограничилась чашечкой чая. Зато к тому моменту, когда мы обе решили, что пора отправляться дальше, у меня созрел окончательный план, как воплотить свою идею насчёт создания романтической обстановки для пар в кондитерской. Но для начала предстоит поездка в бордель, ибо только там меня могли проконсультировать насчёт одной «фишки», о которой когда-то слышала краем уха.

***

Кому-то может показаться моё решение посетить один из домов утех странным, но я была уверена, что только там меня смогут проконсультировать насчёт того, каким образом можно создать интимную обстановку в определённой зоне, но не забыть при этом о безопасности. Началось веселье уже с вполне невинного вопроса, заданному кучеру, на следующий день после посещения оранжереи.

– Ларри, вы случайно, не знаете, где в Рортане находится приличный публичный дом?

Наверное, впервые с нашего знакомства бедному кучеру изменила его легендарная выдержка, потому что по его взгляду создалось ощущение, будто я ему предлагаю незаметно выкрасть ключи от Преисподней и сделать от них дубликат. Следом последовало предложение отдать мне все его сбережения безвозвратно, только чтобы сохранить репутацию, раз госпоже Айвори срочно деньги понадобились. Я хохотала, как никогда в жизни, объясняя, что меня всего лишь интересует кое-какие нюансы исключительно технического характера, а не мысль превратить кондитерскую в бордель. В итоге Ларри пробормотал, что приличные господа обычно просят отвезти из в Лантарский переулок, куда мы тут же и направились.

Хозяйка заведения оказалась весьма приятной дамой, оказавшей качественную консультацию за вознаграждение. С какой целью мне понадобилась информация, она, в силу своей профессии уточнять не стала, а после того как выслушала мои заверения, что составлять ей конкуренцию не собираюсь, даже дала адрес артефактора и написала короткую рекомендательную записку. В общем, расстались мы с ней вполне довольные друг другом. Даже не сомневаюсь, что мастер потом отстегнёт ей процент после моего заказа.

И надо же такому случиться, что не успев сесть в карету, я снова услышала знакомый голос позади себя: – Надо же, какая неожиданная встреча! А ведь ещё вчера вы так возмущались по поводу моего предложения...

Медленно поворачиваясь, я уже знала, кого увижу.

– Томас Кеннет, вы что, преследуете меня?

– Джозеф. Томас Джозеф Кеннет, – поправил меня главный инквизитор Рортана. – Да нет, сегодня я здесь как раз таки по делам службы.

Мужчина кивнул на противоположную сторону улицы, где трое инквизиторов тащили в чёрную карету какого-то мага в блокирующих наручниках. Меня так и подмывало спросить, только ли сегодня он оказался в переулке или решил расслабиться после исполненного служебного долга, но сочла, что лучше промолчать.

– Ну раз ничто плотское вам не чуждо, – Кеннет скосил глаза на вывеску, украшенную вычурными завитушками: «Дом мадам Арро». – Предлагаю встретиться сегодня в семь. У меня или у вас – на ваш выбор. Отели не люблю. Часа будет более чем достаточно. Тем более, что на вечер у меня ещё запланировано много дел.

Я даже пошевелить рукой не успела, как он прищурил свои тёмно-серые глаза. – А вот действовать столь импульсивно, как вчера, я бы вам настоятельно не рекомендовал... Здесь всё ещё находятся мои сотрудники.